Николай Сумишин - Уроки

• Название: Уроки
• Автор: Николай Сумишин
• Жанр: Русская классическая проза

---

Сумишин Николай Флорович Уроки

Николай Флорович Сумишин

Уроки

Повесть

"Уроки" - первая книга молодого украинского писателя Николая Сумишина, издаваемая в переводе на русский язык.

В повести, давшей название книге, автор рассказывает о буднях педагогов и учащихся средней школы, показывает сложный духовный мир подростков, роль преподавателей в нравственном воспитании подрастающего поколения.

Рассказы Н.Сумишина - о жизни колхозников в послевоенные годы, о зарождении первого чувства любви, об ответственности взрослых за судьбы своих детей.

РОМАН

Школа - на пригорке, ее видно отовсюду, хотя вокруг дружно встали ясени и яблони, переплелись ветвями, словно вот-вот пойдут в танец. Школа стоит над всем зеленым миром.

Лето потихоньку уступает краски - осень торопит. Она где-то еще за лесами, за долами, но лето уже отступает: покорно отдает листик за листиком. За окнами школы все желтеет, да и сама она желтая - отражает стенами окружающее. Грустью благостной наполняется школа, грустью доброй и нежной, как настроением человек, который вспоминает что-то приятное из прошлого.

Непросто в такое время сидеть в классе и слушать учителя, особенно если ждет тебя свидание, которое пугает тебя, тревожит и волнует.

Роман только что ответил на вопросы Никиты Яковлевича, ответил хорошо. Его ответ, пересыпанный собственными наблюдениями, примерами из жизни, понравился учителю. В дневнике появилась еще одна пятерка. Но и отвечая он думал о Нелле, о предстоящей встрече.

Придет ли?..

Ему послышалось, как кто-то кому-то шепнул, что он, Любарец, сегодня, мол, очень лиричный. Но Роману все это безразлично. Он смотрел за окно, где было так желто, так грустно, и думал о Нелле Воронюк из десятого "А". Уже наверняка прочитала письмо... Как долго колебался он, прежде чем написать его! Бредил ночами ее именем, писал тайком ее имя на парте - и смех и горе...

После звонка Никита Яковлевич остановил Романа возле дверей:

- Любарец, пожалуйста, на минутку.

Роман подошел, остановился, настороженный, перед учителем:

- Я слушаю вас, Никита Яковлевич!

Учитель закрыл классный журнал, опустил на него руки, забарабанил пальцами.

- Вот что... К твоим знаниям литературы у меня претензий нет, но... сегодня, кажется, ты меня совершенно не слушал!

- Да вы что, Никита Яковлевич! Я слушал, могу рассказать... - Роман даже оглянулся, как бы ища у кого-нибудь поддержки. - Я внимательно слушал... - и, не выдержав укоризненного учительского взгляда, опустил глаза.

- Хорошо, иди, - пробормотал учитель и отвернулся к окну.

- О чем он? - спросил Митька Важко, когда Роман закрыл за собой двери. Митька одиноко торчал на школьном дворе.

- Ничего особенного. Спрашивал, кого я из современных поэтов знаю.

- И что?

- Ответил - и все, - Роман прошел мимо товарища, оглянулся. - Ты не домой?

- Не-ет, - удивленно протянул Митька. - Мы ведь на стадион...

- Я сегодня не могу.

- Так ведь...

- Сказано же!

- Как хочешь. Только... ребята и так...

- Ну и что?

- Ребята же...

- Все! Иначе это словно разговор между девчонками.

Митька переступил с ноги на ногу.

- Какая тебя муха укусила?

Роман вспомнил Неллю, усмехнулся:

- Большая муха... Бывай!

И зашагал по асфальтовой дорожке.

- А что сказать ребятам? - крикнул Митька вслед.

Роман засмеялся:

- Ох и беспомощный ты, друже! Что сказать? Что думаешь, то и скажи.

- А я ничего не думаю. Разве тебя поймешь?

- Если ничего не думаешь, тогда ничего не говори, - опять засмеялся Роман и совершенно сбил с толку этим своим смехом Митьку.

День стоял безмолвный, листья на деревьях не шелохнутся. Иногда одинокий лист оторвется, и Роман долго наблюдает, как он медленно, нехотя кружит меж ветвями и - куда денешься? - покорно ложится в траву.

Роман идет по тихим пустым улицам поселка и думает о том, что нужно было бы все-таки сказать Никите Яковлевичу правду. А если уж быть до конца честным, то нечего и перед Митькой крутить!

Но, допустим, сказал бы он учителю все как есть на самом деле. Нетрудно представить, как бы в таком случае все выглядело.

...Никита Яковлевич остановил Романа уже около дверей:

- Любарец, пожалуйста, на минутку.

- Я слушаю вас, Никита Яковлевич...

- Вот что... К твоим знаниям литературы у меня претензий нет, но... сегодня, кажется, ты меня совершенно не слушал!

Он смотрит учителю прямо в глаза:

- Не слушал, потому что... не люблю ваших уроков.

Никита Яковлевич бледнеет, руки его замирают над журналом:

- Не... любишь?

- Не люблю. Потому что... вы их тоже не любите. Извините.

Учитель опускает голову, машет рукой: иди, мол, отсюда.

- О чем он? - спрашивает Митька, когда Роман закрывает за собой двери школы.

- Интересовался, почему я такой на уроках невнимательный.

- И что?

- Я ответил, что не люблю его уроков.

- Да ну?!

- Вот тебе и ну. - Роман проходит мимо товарища, оглядывается. - Ты не домой?

- Не-ет, - удивленно тянет Митька. - Мы ведь на стадион...

- Сегодня я не могу.

- Понимаю...

- Ничего ты не понимаешь! - Роман отворачивается. - Я Нелле написал письмо, сейчас у меня свидание...

И тому подобное...

Роман опечаленно вздыхает и плетется по улицам равнодушного поселка. Крайняя улица выбежала в поле и сразу там оборвалась. Роман лег на траву, подложил под голову портфель с книгами.

"Придет - не придет, придет - не придет..."

Небо синее. Осенью оно всегда синее, а летом голубое... Поле осеннее пахота тянется до самого леса, а в лесу шум, шорох. Это шуршат сухие листья...

Между хатами мелькнуло коричневое платьице - Нелля!

Роман вскочил:

- Здравствуй, Нелля! Я...

- Здравствуй! Может, ты будешь... смеяться, но... я вот...

- Что ты, Нелля... Я же сам пригласил тебя и...

- Куда пойдем? Я так устала на тех уроках.

- Пойдем в березнячок. Покажу тебе криницу. Там хорошо.

- Пойдем через сад, яблок насобираем. Ты любишь осенние яблоки? Они холодные, твердые и пахнут листьями.

- Листьями?

- Да. Вылежанными яблоневыми листьями.

- Листьями... А мне они пахнут цветами. Правда, я не знаю какими, но цветами. Принесет мама в комнату, выложит в вазу - и по всей хате запах цветов...

Они шли полевой дорогой; впереди, на выбоинах, покачивался воз соломы, а дальше виднелся лес.

- Осенний лес на радугу похож, - сказал Роман.

- На радугу? И правда! Летом все деревья зеленые, а осенью одни желтые, другие красные...

- Белые тоже есть, смотри, и зеленые... Действительно, как радуга через поле!

Они остановились, очарованные красотой леса.

- Скажи, Роман, ты любишь стихи?

- Стихи? Не знаю... Они меня как-то не волнуют.

- Сегодня Ульяна Григорьевна о Симоненко нам рассказывала. И стихи его читала. Хорошие стихи.

Роман вздохнул:

- Ты ведь знаешь, у нас преподает литературу Никита Яковлевич.

- Никита Яковлевич тоже хороший учитель.

- Ну нет!.. Вот скажи, я могу быть учителем?

- Ты? - Нелля с удивлением посмотрела на Романа. - Можешь!

- Нет, Нелля, - с грустью ответил Роман. - Я не могу быть учителем. Учителю необходим особенный характер. Простота, щедрость, душевная доброта, человечность... Много надо! Учитель - человек необыкновенный.

- А может... может, мы чрезмерно требовательны к этой профессии? голос Нелли звучал неуверенно. Роман заметил, что она вдруг почему-то заволновалась. - Посмотри, сколько парней и девушек ежегодно становятся учителями... Если бы все так смотрели, как мы, то... то некому было и детей учить...

- Постой, постой, а не хочешь ли и ты в пединститут? - весело спросил Роман и увидел, как порозовели щеки Нелли, как стыдливо блеснул в ее глазах добрый огонек.

- Хочу... - тихо ответила девушка, и столько было отчаяния, растерянности в ее голосе, что Роман воскликнул:

- Не переживай! Ты обязательно поступишь и будешь учительницей! Обязательно...

Нелля прижала ладонь ко лбу, оглянулась на поселок, потом сказала - уже спокойно:

- Роман, ты Сухомлинского читал?

- О нем читал.

- Я призналась Ульяне Григорьевне, что мечтаю пойти в пединститут, так она мне подарила книжку "Сердце отдаю детям". Удивительная книжка. Удивительный мир педагогики нарисовал Сухомлинский! Прочитала я и подумала: неужели есть такие школы? Где каждый - понимаешь? - каждый учитель взволнован своим делом!.. И вот... теперь я заколебалась, меня охватили сомнения, - Нелля грустно засмеялась, - я совсем упала духом. Раньше все было просто... Ну, как Никита Яковлевич, Ирина Николаевна... читают спокойно уроки, проводят массовые мероприятия. Но нет, не так все нужно!

- Правильно, не так. Сердце нужно отдавать.

- Вот-вот! Книжка прибавила мне хлопот: теперь я делаю выводы, которые меня просто пугают. Ирина Николаевна - мой классный руководитель, а встречаемся мы только на уроках, между нами стол - "каменная стена", как называет его Сухомлинский... Быть с воспитанниками и мыслями, и душой - это не так просто!.. А может, это и тяжело? Может, в этом вся сложность? Может, нужно иметь врожденные способности, чтобы находить общий язык с детьми?.. И теперь я думаю: а есть ли у меня такие способности? После Сухомлинского я уже ясно представляю разницу между Ульяной Григорьевной и Ириной Николаевной. Ульяна Григорьевна любит свое дело, а для Ирины Николаевны учительство - будничная ноша, тяжелая необходимость, работа ради зарплаты... А я... я буду любить свою работу, я знаю...