Ирвинг Стоун - Первая леди, или Рейчел и Эндрю Джэксон

• Название: Первая леди, или Рейчел и Эндрю Джэксон
• Автор: Ирвинг Стоун
• Издательство: Мысль
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1995
• ISBN: 5-244-00800-5

В книге Ирвинга Стоуна воссоздаются образы реальных исторических лиц — седьмого президента США Эндрю Джэксона и его жены Рейчэл. Автор стремился увидеть, почувствовать и показать в своих героях образ Америки конца XVIII — первой трети XIX века, который может быть понят только в контексте формировавшихся национальных традиций.

---

Эндрю не пытался скрывать от нее свое нездоровье. Раны, нанесенные пулей Джесса Бентона, не затягивались. В холодную погоду боль была настолько мучительной, что он не мог спать. Он страдал поносом из-за того, что нечего было есть и приходилось питаться тем, что удавалось подобрать на ходу, включая желуди и орехи. Иногда часами он сохранял сознание лишь благодаря тому, что держался на ногах, цепляясь руками за ветви деревьев. В некоторые особо тяжелые дни он лежал в прострации в своей палатке, будучи не в состоянии согнуть руку или ногу, а когда нужно было идти, то двигался исключительно за счет силы воли.

В ответ на приказ губернатора Блаунта вернуть войска домой Эндрю заявил: «Что, отступать в таких условиях? Я лучше погибну!» Его положение было настолько скверным, что Рейчэл не могла ни есть, ни спать. Сыпал такой густой снег, что ломались ветви деревьев. Оказывая помощь в борьбе с гриппом, жертвой которого стали жители Эрмитажа, в том числе Эндрю-младший, Рейчэл сама заболела. У нее резко подскочила температура, и доктор Мей решил пустить ей кровь. Он также часто давал ей каломель. Когда она писала Эндрю, ее руки тряслись, как бывает при параличе.

Но не кровопускание и не каломель избавили ее от тревоги, а победа Эндрю при Эмукфау. Получив подкрепление — восемьсот новобранцев, приведенных полковником Робертом Хейсом, Эндрю бросил в бой свои поредевшие и явно уступавшие противнику по численности резервы, прежде чем успели выступить воины племени крик. Полковник Джон Коффи был тяжело ранен, а сын Джонни, Сэнди Донельсон, — убит.

Терпевшая поражения администрация и изголодавшаяся печать вновь приветствовали победу в борьбе против индейцев, называя ее величайшей. Эндрю Джэксон удостоился самых высоких похвал из всех полевых командиров. Пять тысяч добровольцев вступили на индейскую территорию и присоединились к генералу Джэксону.

Ободренный присутствием роты регулярной армии Соединенных Штатов, Эндрю атаковал бастион племени крик у Хорсшу-Бенд и навязал сражение на открытой равнине. В яростном рукопашном бою он потерял сорок девять человек, но к концу дня уцелела лишь горстка воинов племени крик, а вождь племени сдался в плен. Все английские ружья были захвачены, и война с племенем крик закончилась. Британцам не оставалось ничего иного, как искать новых союзников на Юге.

В начале мая, через пять недель после победы Эндрю, когда над головой сияло теплое солнце, а персиковые деревья стояли в цвету, курьер доставил записку от Эндрю с просьбой встретить его в следующий полдень в пяти милях по дороге на Нашвилл. Она знала, что не заснет, поэтому провела вечер в хлопотах: помыла волосы, искупалась, подрезала ногти и приготовила костюм. После того как начались огорчения по поводу дуэли с Дикинсоном, она мало шила. Поэтому обнаружила, что ее гардероб весьма беден. Рейчэл старалась припомнить, какое платье Эндрю считал наиболее красивым. Ее выбор пал на коричневое батистовое платье с отделкой по вырезу шеи и нижнему краю юбки, которое показалось ей самым радостным. К тому же они были счастливы в то время, когда она надевала это платье в последний раз, празднуя двадцатипятилетие Джейн.

В десять часов ее карета остановилась у обозначенного места на дороге, проехав мимо сотен жителей долины Кумберленда, пришедших посмотреть на генерала Джэксона. Нужно было ждать два часа, но, откинувшись на подушки и сложив руки на коленях, она вспоминала о болезнях, о подлинном физическом страхе, испытываемом ею в прошедшие семь месяцев, и подумала, что могла бы еще долго находиться в таком подвешенном состоянии, ожидая, когда восстановятся ее силы и уверенность.

Затем Рейчэл услышала стук множества копыт, и ее карету окружила дюжина всадников. Прежде чем она успела разглядеть их лица, дверь кареты распахнулась, и рядом с ней был Эндрю. Он прижал ее к себе так сильно, что, казалось, хрустнут ребра. Она мельком взглянула на него, но даже за этот краткий миг она заметила, что глаза у него оживленные и довольные.

/9/

Под градом индейских пуль судьба уберегла Эндрю, и ни один кусок свинца не коснулся его. За неделю, проведенную в Эрмитаже, пасмурность исчезла с его лица. Днем приходило множество гостей; за обеденным столом собирались друзья и поклонники. В теплые июньские вечера Эндрю и Рейчэл мирно сидели под деревьями, наблюдая, как луна плывет по небу, совершая свое вечное путешествие. Их пребывание наедине было вдвойне приятным, ведь они знали, что оно будет кратким. Сражения с племенем крик были не чем иным, как прологом к предстоящим испытаниям, когда англичане закончат войну в Европе и бросят мощь своей империи против Луизианы.

Из суда в Ноксвилле возвратился Джон Овертон и привез сведения о настроениях, господствующих в Восточном Теннесси и в Кентукки. Появились лица, склонные поддержать кандидатуру Эндрю на пост губернатора. Даже сторонники Севьера говорят о нем с уважением. Настроены против него лишь милиционеры и добровольцы, покинувшие войска Эндрю до того, как он добился военных успехов, ныне утверждающие, будто они не дезертировали, а всего лишь намеревались взять из дома продовольствие и зимнюю одежду, но произвол генерала Джэксона помешал им это сделать. Семья Джона Удса, казненного Эндрю за дезертирство, утверждала, будто генерал допустил беззаконие. Генерал Коук, которого Эндрю предал военно-полевому суду за то, что он не подошел вовремя со своими войсками, направленными для подкрепления, нашел сторонников, распространявших сплетни, будто таким образом Эндрю старался приписать успехи только себе.

— Но таких скулящих мало, — закончил Джон. — Я рассказываю о них только потому, что, как я понимаю, они хотели бы вывести тебя из равновесия и вовлечь в свару, их цель — умалить твою славу. Если хочешь знать мое мнение, прошу тебя, не замечай этих деятелей, пусть они пишут и говорят что угодно. И не благодари меня за то, что не вмешиваюсь в твои личные дела!

— Не стану, советник, — ответил Эндрю. — Не будет больше перестрелки с Бентонами или драки с Сэмюэлем Джэксоном. Я уже не тот человек сейчас, который готов ввязаться в подобные споры. Передо мной стоит действительный противник, и я сберегаю свой порох для англичан.

Для Рейчэл и Эндрю словно наступил новый медовый месяц: они всегда были вместе; днем выезжали в холмистую часть своей плантации, где было прохладно; устраивали пикники с холодными жареными цыплятами и снятым молоком; любовались долиной реки и равниной; беседовали о многом, что накопилось у них для таких моментов отдыха и близости. По вечерам она читала ему стихи Коупера или Вергилия, а он курил свою трубку или же торжественно везла его на обед к Джейн, Джонни или Уильяму. Оставшийся без внимания Эрмитаж выглядел еще более запущенным.

Однажды утром прибыл курьер из военного департамента с двумя запечатанными конвертами. В первой депеше ему приказывалось «немедленно отправиться в форт Джэксон и заключить договор с племенем крик».

— Замечательно! — крикнул Эндрю. — Но послушай образец идиотизма.

Шагая из угла в угол, он прочитал вслух:

«Если враждебно настроенная часть племени крик действительно сломлена, если она лежит ниц пред нами и даже просит дать ей средства к существованию, то зачем удерживать на службе милицию?

Джон Армстронг».

Он отбросил письмо в сторону, как поступал с любой вызывавшей у него раздражение бумагой.

— Теперь ты понимаешь, почему с начала войны мы проигрывали любое сражение, почему англичане без единого выстрела захватили Детройт, разбили войска Уинчестера у Фретауна, разгромили Ван Ренсселаера в Куинстауне, расколошматили отряды Дирборна и сделали из Уилкинсона такого дурака в Канаде, что он был вынужден подать в отставку.

— Может быть, второе письмо лучше?

Эндрю вернулся к столу, взял второй конверт и раскрыл его. На этот раз он недоуменно замолчал, вид у него был удивленный и извиняющийся.

— Беру назад все, что сказал о военном министре. Он мудрый и проницательный человек. Послушай, что он пишет:

«Военный департамент.

28 мая 1814 года

Сэр!

С момента моего письма, датированного 24 мая, генерал-майор Гаррисон вышел в отставку со своего поста в армии, и тем самым открылась вакансия для такого ранга, какой я поспешил присвоить вам».

У них обоих перехватило дыхание, затем Эндрю, дрожавший от возбуждения, взорвался:

— Боже Всевышний! После трех лет они наконец-то допустили меня в регулярную армию. Ты видишь, чудеса все же возможны…

Рейчэл обняла его за шею, а он приподнял ее так, что их губы соприкоснулись.

— Могу ли я первой поздравить вас, генерал регулярной армии Джэксон? И не говори мне, что не могу назвать тебя генералом, пока не выиграешь сражение. Скажи мне точно, что означает такое назначение?