Иона Якир - КОМАНДАРМ Якир. Воспоминания друзей и соратников.

• Название: КОМАНДАРМ Якир. Воспоминания друзей и соратников.
• Автор: Иона Якир
• Издательство: ВОЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1963

КОМАНДАРМ Якир. Воспоминания друзей и соратников.

ВОЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР МОСКВА. 1963

В этой книге собраны воспоминания 21 человека, которые были лично знакомы с Ионой Эммануиловичем Якиром в различные периоды его жизни: от школьной скамьи до трагической гибели в 1937 году. Авторы воспоминаний разные люди: и военные, от маршала Советской армии до рядового китайского батальона, и гражданские, и партийные, и беспартийные. Два последних воспоминания написаны вдовой и сыном командарма. Из их уст жизнь Якира предстает во всей многогранности его выдающихся профессиональных, общественных и человеческих качеств.

---

Возвращаясь после игры в полк, я чувствовал, что получил новые знания, приобрел новый опыт.

Мне стало понятно, почему многие командиры очень неохотно соглашались уезжать в другие округа даже на выдвижение. Они отказывались от более высоких должностей не потому, что на Украине благодатный климат, а потому, что в Украинском военном округе создавал особый «климат» Якир. Каждый командир чувствовал, что здесь он растет, накапливает ценный багаж, что допущенные им ошибки будут тактично исправлены, а успехи не останутся незамеченными.

В нашем корпусе Червонного казачества командир 2-й кавалерийской дивизии Григорьев служил 12 лет, 1-й дивизией 13 лет бессменно командовал Демичев. По 7-8 лет не уходили со своих должностей командиры полков. А те, кому все же приходилось уезжать в другие округа (командующий постоянно заботился о выдвижении способных людей), старались при первой же возможности вернуться «домой», к Якиру.

Осенью 1928 года я получил служебный отпуск и выехал в Одессу. Но на двенадцатый день отпуска неожиданно получил телеграмму от командира дивизии Григорьева с приказанием немедленно вернуться в полк. Недоумевая, что случилось, я собрался в дорогу и через два дня явился к комдиву.

- Не хотелось ломать ваш отпуск, - сказал Григорьев, - но ничего не попишешь. Через две недели начинаются большие маневры, так что сейчас уж не до отдыха. Придется вам потрудиться, Александр Васильевич. Вот, знакомьтесь с директивой...

Командующий войсками округа приказал выделить от нашей дивизии один кавалерийский полк, укомплектованный по штатам отдельного полка одной из зарубежных армий,

- Ваш полк будет вдвое больше обычного, - пояснил Григорьев. - До начала маневров осталось немного времени, так что спешите. Надо сформировать подразделения и предварительно провести несколько учений. Справитесь?

У нас в дивизии все полки возглавляли способные, опытные командиры, но я был старше их, в армии служил с 1912 года, прошел всю гражданскую войну. Было ясно, что Якир учитывает все это. И я ответил четко, без колебаний:

- Справлюсь, товарищ командир дивизии!

Со всем старанием я приступил к делу. На маневрах против полка должна была действовать 3-я кавалерийская дивизия, которой командовал Е. И. Горячев.

Перед первым столкновением с дивизией ко мне в полк прибыли нарком обороны и командующий войсками округа. Взглянув на меня внимательно, Иона Эммануилович спросил:

- Товарищ Горбатов, что вы знаете о противнике? Как оцениваете обстановку?

Мои ответы, как мне показалось, удовлетворили его, и он задал самый главный вопрос:

- Какое решение принимаете?

- Атаковать «противника»!

- Так, так, - неопределенно отозвался Якир, и я не понял, согласен он с моим решением или нет.

Перед самым началом действий Якир снова приехал в полк.

- Ну как, товарищ Горбатов, вы придерживаетесь своего решения и собираетесь атаковать? Или, может быть, хотите обороняться? Подумайте еще раз.

Я был озадачен: что кроется за этими словами командующего, критикует он меня или одобряет?

Еще раз проверил последние данные о 3-й кавалерийской дивизии. Она двигалась двумя бригадными колоннами с интервалом 6 километров, и была полная возможность поочередно атаковать каждую бригаду. Зачем же мне обороняться, если есть возможность нанести «противнику» поражение!

- Ну как, товарищ Горбатов? - снова услышал я голос командующего. - Остаетесь при прежнем решении или измените его?

- Остаюсь при прежнем решении, - твердо ответил я, стараясь по лицу Якира угадать, доволен он или нет.

- Ну что ж, действуйте, - напутствовал он меня и ушел, а я так и не понял, как он относится к моему решению.

Вскоре мы внезапно атаковали походную колонну ближайшей к нам бригады. Атака оказалась удачной, посредники признали бригаду «разбитой», а комбрига плененным. Иона Эммануилович в присутствии наркома поздравил полк с первой победой, а потом, обратившись ко мне, с улыбкой сказал:

- Знаете, товарищ Горбатов, я все же сомневался, уверены ли вы в правильности своего решения.

Значит, с самого начала командующий одобрил мой замысел, но испытывал мою убежденность: хотел, чтобы его подчиненный учился мыслить и действовать самостоятельно, вырабатывал в себе волю и не боялся «не потрафить» начальству.

В последующие тридцать лет я, подражая Якиру, таким же способом проверял своих подчиненных. Это давало возможность выявлять слабонервных, нерешительных и вместе с тем приучало людей не ждать подсказки, тщательно анализировать обстановку, принимать обоснованные решения и твердо проводить их в жизнь.

Мой полк на этих маневрах действовал успешно. Командующий просил наркома назначить меня командиром бригады в 3-ю дивизию. Через несколько дней был получен приказ о моем новом назначении.

В хлопотах и заботах о боевой и политической подготовке частей незаметно бежали дни, недели, месяцы. Подошло время новой игры - на картах. На этот раз я играл за командира дивизии.

Выслушав доклад одного командира стрелковой дивизии, Якир, по своему обыкновению, никакой оценки сразу не дал, а предоставил возможность «еще раз подумать». Предположив, что командующий недоволен принятым решением, командир дивизии изменил первоначальное решение. На разборе Иона Эммануилович весьма неодобрительно отозвался об этом комдиве.

- Есть, к сожалению, у нас неустойчивые командиры. Примет такой командир правильное, обоснованное решение. Казалось бы, все хорошо, действуй! Однако стоит задать товарищу вопрос или спросить, почему он принял именно такое решение, а не иное, как он начинает колебаться и пытается угадать, чего хочет начальство. Видите, он уже думает о начальстве, а не о деле... В результате отменяет правильное решение и допускает ошибки. Не годится так, товарищи, не годится!

Фамилии этого командира дивизии Якир не назвал - пощадил его самолюбие, но потом вызвал к себе и долго говорил с ним наедине.

Будучи крупным политическим деятелем, Якир понимал, какую опасность представляет собой германский фашизм. В своих выступлениях по военным вопросам он всегда касался международного положения и напоминал нам о необходимости изучать будущего противника.

В 1931 или 1932 году западнее Жмеринки проводились маневры с высадкой воздушного десанта. На разборе командующий подробно разбирал международную обстановку и подчеркивал, что активизация фашиствующих элементов в Германии представляет большую угрозу для соседних с нею стран, особенно для Советского Союза. Он требовал учитывать это и в политической работе с личным составом.

Иона Эммануилович обратил наше внимание на быстрое развитие танковых войск и указал на большую будущность воздушно-десантных частей. Снова и снова призывал нас настойчиво, терпеливо изучать военную технику, воспитывать и обучать кадры так, чтобы развить у каждого красноармейца и командира инициативу, решительность и волевые качества.

- Надо непрерывно учиться и самим, - говорил Якир. - Никакие большие должности не освобождают вас от учебы. Основа же всей учебы - марксизм-ленинизм. Читайте и изучайте труды Владимира Ильича Ленина, проанализируйте его указания и требования по военным вопросам в годы гражданской войны. Без знания марксистско-ленинской теории не может быть полноценного командира Красной Армии.

Таким образом, в результате маневров мы не только обогатились военными знаниями, но и прошли большую политическую школу.

В январе 1933 года меня назначили командиром 4-й Туркменской горнокавалерийской дивизии. Перед отъездом я явился к Якиру, доложил, что убываю в Среднюю Азию, поблагодарил за науку и за внимание.

- Иона Эммануилович, - осторожно спросил я, - может быть, все-таки можно не уезжать?

- И мне, конечно, не хочется вас отпускать, - с мягкой, доброй улыбкой ответил он. - Но нельзя. Сами знаете, вакантных должностей у нас пока нет и не предвидится, а оставаться вам заместителем командира дивизии - просто несправедливо. Пора самостоятельно командовать дивизией. Поэтому я и согласился на ваш перевод.

Заметив мою грусть, Иона Эммануилович добавил:

- Как только освободится место, сразу же буду просить о возвращении вас на Украину. Договорились?

Пожав руку, Якир поблагодарил меня за службу и пожелал успехов в Среднеазиатском военном округе.

Вся эта беседа велась в таких товарищеских, сердечных тонах, что я помню ее до сих пор. Помню большой и просторный кабинет, письменный стол, не захламленный бумагами, а за столом - совсем молодого командующего с умными внимательными глазами. В память врезался его негромкий голос, улыбка, дружеское напутствие...

Туркменской дивизией я командовал больше трех лег и уже свыкся с новыми условиями. Но вот поступил приказ из Наркомата обороны о назначении меня командиром 2-й кавалерийской дивизии на Украине - той самой, где я ранее семь лет командовал полком.