Виктор Суханов - Ванюшкины игры

• Название: Ванюшкины игры
• Автор: Виктор Суханов
• Жанр: История

---

- Может, они, увидев спускающуюся с окна веревку, подумают, что кто-то, очень худой, запер дверь на засов, а сам вылез через окно, предположил Генька.

- Мальчишки, например, - хмыкнул Ванюшка.

Договорились, что отныне дежурить наверху будут только по двое, чтобы внимательно наблюдать за площадью из разных окон, тогда немцы не смогут подойти незаметно. Если же они начнут приближаться к церкви, то ребята немедленно спрячутся внизу, унеся с собой березовый засов.

Подходили к концу консервы. Мама Люся не жалела их, усиленно откармливая больных, чтобы те поскорее набрались сил. Ребята подумывали о походе к шалашу, где под лапником было припрятано много банок. Кроме того, по словам Николая, основные запасы консервов он сложил в ельнике неподалеку от шалаша. Решили подождать густого снега и тогда отправиться за консервами, чтобы не оставлять следов около лаза в подземелье.

Генька был все-таки человеком удивительным. Когда он что-то делал, особенно с усердием, то из этого могло получиться нечто неожиданное. На этот раз он отправился за водой к подземному колодцу. Сначала Генька воткнул свечу в щель между камнями на противоположной от него стороне колодца. Потом взял ведро с веревкой, опустил его вниз и сильно наклонился, чтобы зачерпнуть воды. При этом он прижался всей грудью к каменной стенке колодца и чуть не полетел в воду. Здоровенный камень, на который он оперся, упал вниз. Раздался громкий всплеск, Генька изогнулся в акробатическом движении, но веревку из рук не выпустил. Правда, свеча от резкого движения воздуха погасла. Тогда Генька вытащил в темноте ведро и поплелся в сосновый сруб, чтобы взять новую свечу.

Повторно к колодцу Генька вернулся с Ванюшкой и Лешкой. Они помогли ему поднять ведро с водой и только тогда заметили, что на дне выемки, образовавшейся от упавшего камня, что-то лежит. Этим "что-то" оказались старые, истлевшие тряпки, которые рассыпались от одного прикосновения. Зато под лохмотьями, к изумлению друзей, был диковинной формы кинжал в тускло-золотых ножнах и с большим прозрачным зеленым камнем в рукоятке.

Кинжал внимательно изучили и перенесли в тайник, где были спрятаны золотые монеты. На совместном "совещании трех" решили пока ничего не говорить остальным обитателям подземелья о находке. Зато новая удача воодушевила ребят на продолжение поисков клада, спрятанного от поляков. Они вновь тщательно исследовали стены и пол различных помещений (кроме соснового сруба, где поселились красноармейцы), но никаких тайников больше не обнаружили. Генька предположил, что клад замурован в стенках колодца и их надо разобрать, однако Ванюшка и Лешка категорически этому воспротивились, опасаясь разрушить и завалить единственный в подземелье источник воды. К тому же, заметил Лешка, у Ивана, потомка Алексея-воина, не было времени замуровывать золото. Скорей всего, кинжал принадлежал кому-то другому. С этим доводом все согласились.

* * *

В церкви снова стала слышна артиллерийская канонада. Теперь она приближалась со стороны Рогачева. Немцы на площади сделались суетливее.

"Нервничают, - подумал Ванюшка, наблюдая за суетой около грузовиков. Неужели наши гонят их обратно?"

Он поделился своими мыслями с остальными. Лешка и Генька также думали, что немцы собираются драпать.

- Они теперь испуганные, сжавшиеся, - сказал Генька. - Офицеры зло орут на солдат. А первые дни были веселыми, самодовольными.

Григорий и Николай обрадовались, узнав, что фронт приближается к Дорошеву. Оба были еще очень слабы. Но как говорила мама Люся: "Главное, выжили, а остальное придет".

За консервами поход отменили, не стоило рисковать. Немцы суетились все больше.

К концу короткого декабрьского дня Ванюшка собрал в церкви, тайком от взрослых, военный совет в составе Геньки и Лешки.

- Есть дело, - начал он, - сегодня с обеда идет снег и, наверное, будет снежить всю ночь. Вчера весь день и сегодня утром я наблюдал за грузовиками, они готовятся уезжать. Шоферы чинили свои машины, а двое меняли масло. Я тоже хочу помочь им поменять масло.

- Растолкуй! - коротко попросил Лешка.

- Я заметил, куда один шофер положил ключ для отвинчивания пробки в днище маслобака. Там специальный ключ нужен. Немец положил его в ящичек с инструментами в кабине. Я знаю этот ключ и отвинчу пробки у грузовиков, чтобы масло вытекло на снег. А пробки возьму с собой. Пусть тогда поедут.

- Ты рехнулся, Ванюшка, - напал на друга Генька, - тебя же застрелят!

- Вчера опять за лесом было зарево. Они жгут деревни. Я не могу их перестрелять, но испортить грузовики могу. Ты не бойся! Я все хорошо обдумал. Только вы помогите мне.

- Что делать? - спросил Лешка.

- У машин часовых нет. Часовые вокруг зоны. А наша церковь - в самом ее центре. Я спущусь по веревке из окна. Идет снег, они меня не заметят. Потом открою замок снаружи, а вы снимите засов. Если меня увидят и придется бежать, юркну в двери. Ты, Леша, у окон побудь, а ты, Геня, - у дверей. Если мне придется вбежать в церковь, сразу березовый засов вставишь. Пока немцы двери сломают, мы уйдем в подземелье. Ночью они никого в церкви не найдут, а утром решат, что мы сбежали по веревке через окно.

- Думаешь, выйдет? - Лешка забарабанил пальцами по доске, на которой сидел.

- Должно получиться. Наши вот-вот подойдут. Слышите, как громыхает? Это от Дмитрова идут наши. А без пробок фашисты далеко не уедут, моторы запорят. Я только передние машины испорчу, чтобы задние выехать из тупика не смогли. Здесь машин двадцать скопилось.

- Боюсь, - честно признался Генька, - сидели спокойно, так бы и досидели до прихода наших. Ладно! Среди нас только ты, Лешка, стреляешь хорошо, возьми втихаря у Григория винтовку и подежурь у окон. Может, за Иваном побегут, тогда стрельнешь. И гранаты прихвати, они в каменной избе лежат.

- С гранатами осторожней, - заметил Ванюшка, - как чеку выдернешь, сразу кидай вниз, а то самого убьет. Только в спешке меня не взорви!

Маме Люсе сказали, что будут допоздна в церкви наблюдать за немцами: те собираются отступать.

Снег повалил сильнее. Ванюшка взял ключ от ржавого замка и поднялся на площадку к окну. Веревку выбросили наружу. Лешка занял боевую позицию у окна и передернул затвор винтовки, загнав гильзу в ствол. Гранату он положил в нишу около окна с правой от себя стороны. Вторую гранату взял вставший у двери Генька.

- Пока, Леша. - Ванюшка неслышно соскользнул по веревке на землю, покрытую снегом.

Он сразу же присел и стал наблюдать. Тихо. В темноте, окутавшей белую землю, можно было кое-что разглядеть, даже несмотря на падавшие снежинки. Около машин никакого движения, водители спали в избах, а часовые ходили где-то по внешней границе зоны.

Ванюшка ползком приблизился к наружным дверям церкви, поднялся во весь рост и вставил в замок ключ. Затем повернул его. Замок сразу же открылся: предусмотрительный Цапай заботливо смазал его внутренности машинным маслом, не трогая наружную ржавчину.

Оставив замок висеть на одной дужке и чуть приоткрыв дверь, Ванюшка выдохнул в темноту:

- Генька?

- Здесь, - донесся из притвора Генькин шепот.

- Если что, будь наготове! Я пошел!

И он пополз к грузовику, у которого шофер не запер дверь кабины после того, как положил на сиденье ящичек с инструментами: водителя неожиданно окликнул с крыльца ближайшей избы офицер, и тот вприпрыжку помчался к начальству. Больше немец не возвращался.

Вот и грузовик. Ванюшка залез на ступеньку кабины и плавно нажал на ручку двери. Дверца поддалась. Он тихо приоткрыл дверцу, забрался в кабину грузовика, нащупал ящик и переложил его с сиденья на пол. Прикрывая свет телом, чиркнул спичкой. Ключ лежал сверху. Иван также осторожно закрыл ящик, поставил его на сиденье и вылез из кабины. Потом он неслышно закрыл дверцу и пополз под грузовик. Зажигать под днищем спичку Ванюшка не решился. Он примерно представлял себе, где должна быть пробка маслобака, но прошло несколько минут, прежде чем ему удалось ее нащупать. К этому времени он весь вспотел от нервного напряжения и готов был заплакать от досады, что ничего не получается. Но все-таки он ее нащупал, эту пробку, и сразу успокоился. Теперь главное было не волноваться и не спешить. Иван вставил ключ в углубление в пробке и начал потихоньку нажимать. Пробка не поворачивалась. Он нажал сильнее. Проклятая пробка даже не шевельнулась.

У Ивана занемели поднятые вверх руки. Тогда он вынул ключ и лег животом на снег, чтобы дать немного отдохнуть рукам.

"До девяноста, - сказал он сам себе и стал мысленно считать: - Раз, два, три, четыре... двадцать, двадцать один..."

Дойдя до девяноста, он снова повернулся на спину, вставил в пробку ключ, уперся ногами в мерзлую землю, покрытую снегом, и что было сил рванул ключ на себя. Пробка сдвинулась.

- Я вам покажу, я вам покажу, проклятые! - с каким-то всхлипом выдохнул Иван и принялся выворачивать из днища пробку. Последние миллиметры он осторожно выкручивал ее руками, отодвинувшись, по возможности, в сторону, чтобы не запачкать одежду, когда хлынет масло.