Eugene - Гимн неудачников

• Название: Гимн неудачников
• Автор: Eugene
• Жанр: Фэнтези

Всю жизнь я делал только то, что мне говорили другие, и бежал от ответственности, как от огня. И это была единственная вещь, которую я боялся и от которой приходилось бегать, и все шло хорошо, все шло просто замечательно… Но одно неверное решение — и вот я уже посреди глухого леса в компании непонятно кого, идущих непонятно куда с непонятными намерениями без карты, компаса и навигатора. Какие призраки, какая нежить, какие друиды и тайны прошлого?! Верните меня обратно! Кажется, из этой истории уже не выпутаться…

---

— Но ты, тогда, там, у той зеленой хернотени… — от шока колдун временно потерял способность изъясняться иначе, чем местоимениями. Униженные и оскорбленные, часть вторая.

— Я всего лишь нулевик. Меня глючило, ты верил, а печать рушилась. Только и всего. Зря ты убил настоящего Лозу, в самом деле…

— Не трогал я его, — без прежнего пыла огрызнулся колдун.

— Даже так? — я чувствовал удивительное спокойствие. Внутри что-то перегорело — что-то, отвечающее за страх. В конце концов, нет причин не верить его словам, ведь для колдуна убийство — не преступление, а повод для гордости. И Смерть, насколько я успел разобрать, не склонен ко лжи. — И нож он тебе сам отдал?

— Нашелся же кто-то, кто не стал от тебя шарахаться, и тот помер! — заклинатель уже откровенно веселился, и я посочувствовал его бывшему-настоящему другу. Смерть терпеливей, чем Небеса.

Окончательно сбитый с толку и потерявший все ориентиры, колдун взял протянутый нож, даже не посмотрев, что это такое, и с ожиданием самого худшего ткнул в рыжеволосую нежить, скромно притулившуюся рядом.

— А это кто?

И дождался.

— Твоя невеста, — совсем уж мерзко захихикал Беда.

На лице колдуна ясно отразилось, что таких вопиющих фактов он не припоминает, а значит, не было.

Раньше я считал, что черные маги — это такие люди, слегка испорченные могуществом и вседозволенностью. А Шадде — так, отклонение в пределах статистики. Который день ощущаю себя единственным нормальным человеком, и уже как-то не радует… Небо мое, половина страны психов. И ниморцы еще удивлялись, почему у нас все вкривь и вкось, и даже демоны не знают, кто, кем и как правит?

— Вы общайтесь, общайтесь, консервы. Что? — осведомился я у разом вскинувшихся заклятых друзей. — А вы кем себя считаете? До города далеко, а энергия воскрешенным нужна сейчас. Для чего вас здесь держат, как думаете?

Колдун окончательно выпал в прострацию. Чувство собственного величия подобный вариант не предусматривало.

— М-м-м, весело…

— Валим отсюда, ва-ли-м! У берега граница совсем ослабела, у нас есть шанс пробиться. По крайней мере, там не ее территория. Беда, ты знаешь потайные ходы или…

— Я знаю код лифта. А вот какой чащи зеленой вы с Эженом вернулись? — вкрадчиво осведомился маг.

— Он полез обратно, как только услышал о подземном ходе, — голос все же предательски дрогнул; я отвернулся, чтобы не встречаться ни с кем взглядом. — Я не сумел ему помешать.

— Еще бы, — Беда тронул меня за плечо и похромал в сторону, выудив из груды хлама погнутую мешалку, и вручил ее мне, с привычным энтузиазмом объявив: — Храни.

— Это важный артефакт или серебро на переплавку?

— Ключ к мыслеобразам порталов, — посерьезнел тот. — Вырвемся — загоним по курсу.

Путь до лифта был бы прост и безопасен, если бы не мои спутники. Нет, никаких больше ужасов: баюкая раненую руку, приграничник мстительно описывал семейную идиллию лучшего друга и изобретательницы осколочных ожерелий. О том, как колдун мечтал купить землянку в центре и выращивать там морковь и тюльпаны, и о том, что своего первенца счастливая пара хотела назвать замечательным именем Беда, и не прекратил издеваться даже после того, как Смерть не особо вникая объявил, что если его ребенок будет похож на Беду, он убьет всех троих.

Карма, за какие грехи я должен это выслушивать? Но, надо признать, отвлекало, да.

— Слушай, Беда, а не пошел бы ты сам? — попытка сгрузить приграничника друидке неожиданно вызвала отрицательную реакцию Смерти. Нет, никого не волновало, что она — умертвие, что приграничник несет чушь, что я им совсем посторонний человек, которому совсем обнаглели садиться на шею. Неудивительно, что от них белые маги сбежали.

Поэтому Шадде я ждал, как избавления. Но ни на пути к лифту, ни в лифте, ни в подвале блока А мимо не проплыло ни одной зачуханной кильки и никто не пришел и не спас меня от потока бессмысленного и беспощадного трепа. Все указывало на то, что умертвию Капле, занятой освоением такой нужной и полезной обществу профессии, как слесарь-сантехник, было совсем не до нас.

А во внешнем мире наступил вечер. Огромное распухшее красное солнце садилось прямо в снежный буран, и последние лучи скользили по воде, придавая ей глубокий сапфировый цвет. Смерть прямым маршрутом направился к пляжу, надвигаясь на барьер как ниморский танк на городские укрепления; сконцентрированная сила, направленная в одну точку… но удар пришелся в пустоту, сила впиталась в песок, и человек безвольно замер у кромки озера, как марионетка, у которой обрезали нити.

Но, к моему удивлению, он продолжать бороться, на сей раз продавливая защиту чистой энергией разрушения. Черный маг забыл одну простую вещь: на самом деле никакой невидимой стенки нет. Холла Томаи пропитывала чужая воля, нечто вроде подавляющего ментального поля, и все границы существовали только в нашем сознании.

— Так и с ума сойти недолго, — я с возрастающим уважением наблюдал за бесплодными усилиями.

— М-м-м, тут нечему… — как истинный стратег, Беда предпочитал, чтобы шишки набивали другие.

Смерть поднял руку, словно забыв, что защита нематериальна и ее нельзя приложить как следует кулаком, так же опустил и бессильно выругался. За три века колдуны нашли множество цветистых определений для магии отступников. Всего немногим меньше, чем сами белые отщепенцы, когда разбирались, как это работает. Напряжение сгустилось в плотное грозовое облачко, повисшее над пляжем, и на особо эмоциональном обороте обрушилось вниз, расплескавшись волной света.

А граница… граница не прониклась.

Я запрыгнул на полуразрушенный пирс и с грустью почувствовал, что колдун на ступеньку выше. Сам я даже не мог заставить себя попытаться преодолеть барьер, даже одна мысль о сопротивлении вызывала отвращение и внутренний протест. Отсутствие воли находилось с приказом в полной гармонии.

Над лабораториями висела вязкая тишина. В неподвижном воздухе застыли деревья и даже трава, по которой мы проходили, качалась бесшумно и возвращалась в прежнее положение. Крупная переливающаяся стрекоза даже ворохнулась при моем приближении, напоминая изысканную брошь, и я бы не удивился, увидев зависшую в воздухе мошку. Даже лучи солнца, казалось, увязали, как в густом сиропе, поневоле напоминая сказки о магистрах, умеющих останавливать время. Вдоль песка протянулась белая полоска пены от нахлынувшей, да так и оставшейся волны; мир был статичен, как на моментальной фотографии.

— Беда, скажи мне, за что вы ее убили? — я видел тех, кто стоял сзади, в отражении.

— М?

— За что ты и Черная Смерть убили Ильду Шадде?

Вообще-то я ожидал отговорок. Лжи о том, что ни за что и ни разу. Но не того, что Беда даже и посчитает нужным отпираться:

— Я говорил ее не трогать. Но у кого-то сорвало крышу…

— Чего ты опять гонишь? — возмутился прослушавший предисловие колдун.

— Того, что мы влипли из-за тебя, шольцев псих! Эрро нам простили, нет, надо было погореть на своих. Это мне пришлось на трезвую голову участвовать…

По щеке бывшей друидки, оставляя мокрую дорожку, скатилась слеза. Неприятно видеть истинную суть тех, с кем тебя свела судьба?

— Стоп. И вот после всего этого ты не боялся вместе с Шадде поднимать нежить?

— Так она ни демона не помнит, иначе бы давно нас прикончила. Весело, м? Вечерок прям как сейчас, солнце в глаз светит, Тень, что б его, в несознанке, синька приговор читает…

— Приговор?

— Зачем. Ты сюда. Привел?

Я подпрыгнул, отшатнувшись от подобравшегося вплотную колдуна. Карма, да с чего он такой сообразительный?

— Все правильно, мои милые, — от мелодичного грудного голоса вздрогнули уже маги, а я едва не завопил от радости. Как здорово, что все мы здесь, сегодня собрались.

Из глаз друидки струилась вода, вымывая их естественный цвет и возвращая глубокую синь. Рыжие волосы удлинялись и темнели, фигура расплывалась, уменьшаясь в росте и приобретая округлость, мелкая взвесь окутывала тело, превращаясь в ткань, и последним из пены соткалось тонкое кружево, опутав мучнисто-белые локти.

Заклинатель сглотнул и отступил за спину Черной Смерти. Не сомневаюсь, преданный друг уступил бы честь сразиться с неуязвимой нежитью более конкретно, но дальше отступать некуда — дальше кончался пирс.

— Ах, Беда, наконец-то. Ты был таким паинькой, что я устала ждать, — Ильда поднесла ладонь ко лбу, второй снисходительно махнув в сторону мага, и серебряная бритва раскрылась с негромким щелчком. — Маленькая шестерочка все-таки вспомнила, что называется черным магом. Даже зелень оказался решительней…

Проклятье. Пирс кончался и с моей стороны.

Следующее движение я не уловил. Вот умертвие перед нами — и вот она уже рядом с колдуном, блеск лезвия…