Максим Макарычев - Валерий Харламов

• Название: Валерий Харламов
• Автор: Максим Макарычев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015

Книга о великом советском хоккеисте, чье мастерство в обращении с шайбой вызывало восхищение у миллионов болельщиков по всему миру. «Легендой» еще при жизни называли 17-го номера непобедимой советской сборной не только у нас в стране, но и на родине хоккея — в Канаде. Но вместе с тем это книга о невероятно светлом, честном и порядочном человеке, каким был Валерий Борисович Харламов, о его непростом пути в большой хоккей, об испытаниях, которые ему пришлось вынести, о его друзьях и товарищах по сборной СССР и родному ЦСКА. Увы, судьба оказалась жестока к нему, отмерив лишь тридцать три года его жизни и в очередной раз подтвердив горькую истину: гении не живут долго… Существенную часть книги составили воспоминания людей, близко знавших Валерия Харламова. О многих фактах его биографии здесь рассказывается впервые.

---

Подобное затронуло не только хоккей, но и другие игровые виды спорта, дав «обильные всходы индивидуализма» уже в XXI веке. Вот мнение тренера Фабио Капелло, который вывел сборную России в финальную часть чемпионата мира по футболу 2014 года. Давая интервью незадолго до этого первенства, Капелло рассказал об «индивидуалистическом футбольном менталитете россиян»: «Когда я пришел в команду, то обнаружил, что парни в России больше всего думают о себе и своих личных интересах — как на поле, так и за его пределами. Очень важно было перестроить сознание игроков на более коллективное — при этом, чтобы люди не потеряли себя как личности. Талант отдельных игроков должен проявляться во всем блеске, но при этом служить команде. Не такое: “Я — лучший, дайте мне мяч!” Это то, что я увидел вначале».95

Смог бы Харламов ужиться в сегодняшней суровой атмосфере? Когда материальное и индивидуалистическое начало вытеснило из многих сфер жизни коллективизм и романтику, а в хоккее то и дело говорят о суммах контрактов и бонусов для суперзвезд, которым по своему мастерству не дотянуться до «звезды Харламова». Приведем мнения людей, близко знавших его.

«До сих пор харламовских высот, харламовского уровня мастерства не добился никто. Не случайно канадцы, старики-хоккеисты, как мне рассказывал Владислав Третьяк, все они преклоняются перед памятью этого великого спортсмена и человека, — признается Владимир Винокур. — Что касается сегодняшних последователей великих советских мастеров хоккея, мне обидно, что есть люди, которые не проходят, не могут выдержать испытания богатством и славой. Это всё же произошло. То, чего не было тогда, случилось спустя годы. Голодный человек к чему-то стремится. Сытый — становится инертным. Это произошло с нашим хоккеем, когда все подписали контракты, разошлись по различным иностранным клубам. Конечно, сегодня трудно говорить о патриотизме, о слаженной игре звеньев. Когда они встречаются редко, какая может быть сыгранность, когда все играют по миру, в разных командах? Говорить не о чем». О том, что «сытый не играет в хоккей», в свое время писал и Тарасов.

«Мне страшно представить, как же, наверное, неловко и дискомфортно было бы Валере с его добротой и открытостью в сегодняшней жизни. Ходил бы он на сегодняшний наш хоккей? Не уверен, — полагает друг Харламова Вадим Никонов. — Он бы просто не принял сегодняшней игры. Канадцы и американцы взяли у нас самое лучшее — техничность и игровую мысль. А что мы? Тафгайство, сильный прострел в чужую зону, и вперед, с клюшками, как с шашками наголо, на ворота противника».

«Валера часто повторял: “Чтобы о тебе вспомнили, надо умереть”. Странно, да? Мне кажется, если б Валера был жив, он бы, как Вова (Владимир Крутов. — М. М.), оставался невостребованным. У него чистая душа — а такому человеку дико сложно приспособиться к этой стервозной, продажной жизни», — вспоминала в одном из интервью вдова Владимира Крутова Нина.96

«Валерий Борисович, наверное, мог быть востребованным еще сто лет. С его умением общаться с людьми, с его жизненной энергией, с его желанием что-то творить», — считает Вячеслав Фетисов.

— А как вы считаете, в нынешней жизни как бы он чувствовал себя? В жизни, где превалирует меркантильное начало, ведь Харламов все-таки был крайне ранимым человеком, остро воспринимавшим всю несправедливость? — интересуюсь у Фетисова.

Вячеслав Александрович берет паузу и отвечает:

— Может быть, такие люди и поменяли бы нынешний мир, сделали бы его нормальным, а не тем, в котором мы живем.

— Вы можете представить его в этом времени?

— Почему нет? Меркантильность — это такая вещь, которая всегда присуща человеку: можно получать те же большие деньги и не кичиться этим, профессионально относиться к своему делу и то же спрашивать с других. Я понимаю, почему наша команда была успешна. Потому что у нас были порядок и уважение друг к другу. Сказал — сделал. Эти вещи сложно не понимать, если ты играешь в суперкоманде. Эта обстановка требует концентрации практически все время, которое ты задействован в этой игре. Я могу представить Валеру в любом времени. И как игрока, и как человека. Я думаю, что его стиль неповторим. Сколько уже ребят появилось в хоккее во всех точках мира, но подобного ему я не вижу.

— Вы долгие годы прожили в Северной Америке. О нем там помнят?

— Конечно. Он один из немногих, кто после смерти был введен в «Зал хоккейной славы» в Канаде. Там обычно вспоминают о великих хоккеистах, когда для этого есть какой-то повод. Там своих чтят. Я был на церемонии введения Харламова в «Зал славы» в Торонто, это церемония непростая. Человека уже нет, а его в «Зал славы» вводят. Такой первый прецедент был. Чувствовалось уважение канадцев к этому человеку. На Западе уважение купить нельзя, его можно только заслужить.

В одном из редких интервью отец хоккеиста, Борис Сергеевич Харламов, предположил, что если бы его сын был жив, то сейчас, скорее всего, работал бы тренером в детской школе. Потом помолчал и добавил: «Ему с его характером сейчас вообще было бы трудно. Он у меня был романтиком, а теперь в России многие живут по волчьим законам. Валерка бы так не смог…»

Глава 16 ПОСЛЕ СМЕРТИ

Опустела без него Земля… Страна оплакивала своего любимца. Не веря в эту нелепую смерть. Еще раз убеждаясь, что гении уходят молодыми.

Его могила на Кунцевском кладбище долгие месяцы утопала в цветах. Номер домашнего телефона родители Харламова были вынуждены поменять: слишком много звонков с соболезнованиями раздавалось от знакомых и абсолютно незнакомых им людей.

Известные советские хоккеисты, тренеры, иностранные мастера стали частыми гостями в скромной квартире родителей на пятом этаже пятиэтажного дома в Угловом переулке. Там половину стены в одной из комнат занял портрет Валерия Харламова в майорской форме и висела целая гирлянда из золотых медалей чемпионатов СССР, Европы, мира и Олимпиад.

«1981 год забрал у матери не только Валерия Харламова и его жену. Бедная Бегоня не поднимала голову. Она думала, что ее внук и внучка останутся с ней, но они росли в семье бабушки по материнской линии. Бегоня умерла спустя несколько лет», — признавалась Клара Агиррегавирия, подруга Бегони Харламовой.97

После смерти супругов Харламовых началась тяжба за опекунство над их детьми. История эта неприятная; она, в частности, поделила на два лагеря не только две семьи, но и тех из хоккеистов, кто еще недавно выходил на лед вместе с Харламовым. Александру Харламову с сестрой помогали хоккеисты первой пятерки во главе с Вячеславом Фетисовым: собирали им деньги, покупали одежду. «Для нас это была не просто ответственность. Это было огромное желание поддержать детей, которые остались совсем маленькими без родителей», — признался Вячеслав Фетисов. Нельзя забывать о том, что помогали и Михаил Туманов, и Борис Михайлов с Владимиром Петровым, которые, в частности, содействовали оформлению для детей пенсии до достижения ими совершеннолетия.

Не забывали армейские игроки и о родителях Валерия Харламова. «Дядя Боря (Борис Сергеевич) был нашим армейским талисманом и символом. Ходил на все игры ЦСКА, когда Валерка играл. И после того, как Валера умер — тоже ходил. Даже когда мы первой пятеркой (Фетисов — Касатонов, Макаров — Ларионов — Крутов) уехали за океан, все время на играх ЦСКА можно было дядю Борю увидеть», — вспоминал Вячеслав Фетисов.

«С отцом, папой Борей, я общался практически до самой его смерти. Он не потерялся в этой жизни. Участвовал во всех мероприятиях, связанных с Валеркой. Во всех турнирах», — вспоминал первый тренер Харламова Виталий Ерфилов. Борис Сергеевич Харламов, или дядя Боря, как называли его друзья Валерия, умер 27 января 2010 года в Москве после тяжелой болезни. За пару месяцев до этого, когда он пошел гулять с любимой собачкой Харликом, какой-то мерзавец толкнул дверь в подъезд, да так, что Борис Сергеевич упал и сломал шейку бедра. Толкнувший эту дверь даже не оглянулся и не помог подняться пожилому человеку. Начались осложнения, всплыли старые болячки. Борис Сергеевич стал угасать…

На первый матч ветеранов СССР и Канады, проходивший в декабре 1982 года во Дворце спорта в «Лужниках», участников пришли приветствовать юные хоккеисты — дети Боброва, Михайлова, Петрова, Рагулина, Харламова. Все зрители, а их было около десяти тысяч, встали и долго аплодировали гостю из Виннипега, в свое время известному хоккеисту НХЛ Эбу Макдональду. Он взял на плечи самого младшего из ребятишек — Сашу Харламова — и поехал с ним вдоль трибун. У многих болельщиков и хоккеистов на глазах появились слезы. А Саша Харламов, сидевший на плечах рослого дяди Эба из Канады, улыбался. Валерий Борисович поставил сына на коньки, когда тому было три года. Даже дома сын Харламова ходил в коньках, чтобы крепли ноги. И всякий раз, когда находилась свободная минутка, Валерий Харламов занимался с ним во дворе. Причем он хотел отдать сына в футбольную секцию, так как в свое время мечтал и, самое главное, мог стать отличным футбольным мастером. При жизни надеялся, что эту мечту осуществит его сын.