Анатолий Королев - Искатель. 2014. Выпуск №8

• Название: Искатель. 2014. Выпуск №8
• Автор: Анатолий Королев
• Издательство: ООО «Книги «Искателя»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2014
• ISBN: 0130-66-34

«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издается с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.

В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.

Содержание:

Анатолий Королев МЕДНЫЙ МЕДАЛЬОН (повесть)

Алена Трошкова ФЛОРЕНТИНА (повесть)

Михаил Федоров БУДРИЦА-ПУДРИЦА (рассказ)

Василий Щепетнев ШВЕЙЦАРСКОЕ РОЖДЕСТВО (рассказ)

Ирина Станковская СКОЛЬЗКИЙ ДЖОННИ (рассказ)

---

— Я помню, что говорил, — остановил ее Вадим. — Давайте ближе к делу. Значит, вы узнали медальон. И чей же он?

— Ульяны Лопатиной, — еще тише прошептала Алевтина и перекрестилась. — Вот вам истинный крест.

— Я верю, что вы говорите правду, — подбодрил Вадим, — нс не надо шептать: никто из посторонних нас не слышит.

— Извините, товарищ следователь, — выпрямилась Алевтина и повысила голос: — Волнуюсь я — первый раз в прокуратуре.

— Понятно. Успокойтесь и продолжайте.

— Так вот, я утверждаю, что этот медальон принадлежит Ульяне.

— И вы готовы повторить это на суде?

— А как же?! Вы меня извините, товарищ следователь, но я никогда никому не врала, а говорила только чистую правду. Любой в нашем дворе может подтвердить.

— Это делает вам честь, Алевтина Игнатьевна. Расскажите подробнее о медальоне. Когда и при каких обстоятельствах вы его видели на Ульяне Наумовне? Может, она не носила его на шее, как это бывает обычно, а хранила в коробочке?

— Нет, носила на себе, как все люди. Ульяна с ним никогда не расставалась. Если бы вы знали, как она им дорожила! Это была самая дорогая для нее вещь — память о Харитоне, ее муже. У них была любовь, как у Жульетты и… — Алевтина запнулась и смутилась, — как его?..

— Как у Ромео и Джульетты, — подсказал Вадим.

— Вот-вот, Ромео и Джульетты, — благодарно улыбнулась Проскурина. — Простите, волнуюсь. Так вот, впервые увидела этот медальон на Ульяне в бане.

— В бане?

— Да. Месяца три тому назад на нашем жилмассиве не было горячей воды дней двадцать. И многие тогда потянулись в баню. Вот и я пригласила Ульяну за компанию. Тогда и увидела на ней этот смешной медальон.

— Почему смешной?

— Ну а как же, товарищ следователь. Нормальные люди носят золотые, а эта чудачка нацепила какой-то медный, да еще с идиотской надписью — «лагерный номер». Словом, я тогда обсмеяла Ульяну, а она здорово на меня обиделась. Потом мы помирились, и она рассказала свою историю про медный медальон. После этого я перестала над ней смеяться. У них с Харитоном была большая любовь. Медальон сделал Харитон. После его смерти Ульяна сильно затосковала. Места себе не находила. Бывало, сидим на скамеечке и разговоры разговариваем. А случится, что на некоторое время замолчим, смотрим — из глаз Ульяны слезы покатились и губы задрожали. Проплачется молча, вытянет за шнурок медальон, поцелует его, вытрет глаза и, не прощаясь, зашаркает к себе в квартиру. На следующий день ее не жди на скамеечке. Не выйдет. Потом опять появится. Вся понурая, словно после болезни. Каково одной-то дома.

Алевтина помолчала, покачала задумчиво головой, вздохнула и спросила:

— Товарищ следователь, неужели Ульяна на самом деле кого убила? Уж не она ли прикончила слесаря Жору? Нет, не верится. И во дворе никто из баб не верит. После того как Ульяну увезла полиция, все только о ней и судачат. Может, тут какая ошибка? Разве не бывает ошибок?

— Бывает.

— У нее и муж по ошибке пять лет отсидел, пока не нашли настоящего убийцу. И вы, товарищ следователь, верите, что Ульяна могла убить?

— Думаю, суд во всем разберется, — уклончиво ответил Вадим. — Скажите, Алевтина Игнатьевна, кто еще видел названный медальон на Лопатиной?

— Кто? Да многие.

— А конкретнее?

— Ну, Глафира, Антоновна, Лукерья… — стала перечислять Проскурина, уставившись в потолок и загибая при этом пальцы.

— Достаточно, Алевтина Игнатьевна, — прервал Вадим и взял чистый бланк протокола допроса свидетеля. — Необходимо записать ваши показания. А вашим подругам, которые видели медальон на Ульяне Лопатиной, попрошу передать повестки.

19

Закончив просматривать материалы уголовного дела по обвинению Лопатиной Ульяны Наумовны по статье 105 ч. 2 УК РФ, прокурор Кравцов поднял глаза на Вадима, сидевшего за приставным столиком, и задумчиво произнес:

— Разные были у меня дела за долгую практику, но с таким сталкиваюсь впервые. Женщина в пожилом возрасте совершила убийство восьмерых человек без явных на то мотивов. Просто в голове не укладывается. Что ее толкнуло на эти страшные убийства? Вероятно, она психически больной человек.

— Вот и я так думаю, Сан Саныч, — кивнул Вадим. — Больная она. Я уже и постановление заготовил на проведение психиатрической экспертизы. В деле оно.

— Видел. Будем этапировать ее в Москву. Пусть медицинские светила посмотрят нашу маньячку. Меня удивляет еще и то, что она не захотела давать тебе никаких показаний, будто опытный рецидивист. Почему не хочет с тобой разговаривать? Каковы твои соображения на этот счет?

— Не знаю, Сан Саныч, — пожал плечами Вадим, — я уж о ней как можно вежливее, но она все равно молчит. Не знаю, какой еще подход нужен. Одно повторяет: «Ты меня, сынок, не допрашивай. Все равно ничего не скажу». Спрашиваю: «Почему?» Молчит. Правда, первый раз ответила, что на суде все скажет. А меня все предупреждала, чтобы я медальон не потерял. Точно — больная.

— А может, и не больная, — предположил прокурор, — может быть, у нее есть какие-нибудь причины молчать. Не будем спешить с выводами. Мы ведь с тобой не судьи.

— Не без того, — улыбнулся Вадим. — Пирожки пекла. Говорила, что специально для меня. Она мне казалась очень гостеприимной и приветливой женщиной. И несчастной. Даже жалко ее было.

— Понятно, — вздохнул прокурор, и вдруг его голос стал деловым и суховатым: — Значит, поступим так, Вадим Сергеевич: Я тебя отстраняю от дальнейшего расследования этого уголовного дела и принимаю его к своему производству. По закону я сам имею право вести расследование. А ты займешься другими делами.

— Отстраняете? — изумился Вадим. — Но почему, Сан Саныч?

— Что всполошился? — помягчел Кравцов. — Лично к тебе у меня никаких претензий нет, но раз ты, будучи в должности следователя, был близко знаком с обвиняемой, то для дальнейшего объективного расследования целесообразно дело, это у тебя забрать. Все, тема закрыта, — прокурор хлопнул ладонью по уголовному делу, что означало — решение окончательное и обжалованию не подлежит.

Посмотрев внимательно на расстроенного молодого следователя, Кравцов усмехнулся:

— Не раскисай, следователь. Набирайся опыта. Это обычная наша практика. По нашим делам не должно быть никаких сомнений. На то мы и прокуратура. Разрешаю присутствовать при допросе Лопатиной. Если, конечно, у тебя не пропал интерес к этому делу. Для практики тебе, думаю, будет весьма полезно.

— Спасибо, Сан Саныч! — оживился Вадим. — Разумеется, интересно и полезно. Если, конечно, обвиняемая вообще станет говорить.

— Посмотрим — сказал слепой, — обронил прокурор и снял трубку с телефонного аппарата. Набрав номер начальника райотдела полиции, он распорядился привезти обвиняемую Лопатину на допрос.

20

Когда в кабинет прокурора омоновцы ввели в наручниках Ульяну Лопатину, Вадиму показалось, что это не та женщина, у которой он квартировал, а какая-то другая, точнее — сгорбленная невысокая старушка в черном платье, в черном платке, с землисто-серым лицом.

— Снимите наручники, — приказал прокурор омоновцам, — и подождите в коридоре.

Когда приказ был исполнен, Кравцов обратился к обвиняемой:

— Садитесь, гражданка Лопатина.

Ульяна, потирая запястья рук, молча опустилась на предложенный ей стул и уставила неподвижный взгляд в пол.

— Как с вами обращались? — продолжил Кравцов. — Есть ли у вас какие-либо просьбы, ходатайства?

— Обращение нормальное, — глухо вымолвила Лопатина. — А просьба одна, — она бросила косой взгляд на Вадима, сидевшего в сторонке, — прежняя просьба.

— Какая?

— Верните медальон. Он мне душу будет согревать.

— Эту вашу просьбу удовлетворить не могу, — отказал прокурор. — Медальон обнаружен на месте преступления и является вещественным доказательством по уголовному делу. Суд будет решать, вернуть его вам или оставить при уголовном деле. Другие просьбы у вас имеются?

— Нет, — тихо ответила Ульяна и опустила голову пуще прежнего.

— Тогда перейдем к делу, — сухо продолжил Кравцов. — Ставлю вас в известность, что ваше уголовное дело с этой минуты буду вести я. Следователь Снегирев Вадим Сергеевич отстранен мною от его производства по причине непосредственного знакомства с вами.

— Я не согласна, — подняла голову Лопатина, — хочу, чтобы мое дело вел он.

— Я не могу пойти навстречу вашему желанию, — покачал головой прокурор, — по закону не положено. В связи с вашим желанием возникает логичный вопрос: почему же тогда вы отказались давать показания Вадиму Сергеевичу?

— Он не вернул мне медальон, — буркнула Ульяна, — вот я и разозлилась на него. Но уже простила.

— Гражданка Лопатина, вы ведете себя как обиженный ребенок, у которого отняли любимую игрушку, — жестко заметил прокурор. — Вы хоть сознаете всю тяжесть своего положения?