М Фоменко - Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I

• Название: Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I
• Автор: М Фоменко
• Издательство: Salamandra P.V.V
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2014

Рог ужаса: Рассказы и повести о снежном человеке. Том I. Сост. и комм. М. Фоменко. Изд. 2-е, испр. и доп. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 352 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. XXXVI).

Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы…

В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы.

Во втором, исправленном и дополненном издании, антология обогатилась пятью рассказами и повестью. Некоторые из включенных в антологию произведений впервые переведены на русский язык.

---

Клотильда де Труа любезно ответила на поклон. Она узнала Ликорна.

— Профессор Ликорн! Вы к мужу? Его нет. Что привело вас сюда? Не история ли с птицей на моей шляпе? Вы видите, птица опять сидит на своем месте, значит, все в порядке.

— Я, действительно, пришел поговорить с господином де Труа по поводу того неприятного происшествия, которое имело место…

— Ну что же, поговорите со мной. Ведь, в конце концов, не муж, а я оказалась в роли «потерпевшей». Значит, вся эта история — мое личное дело. Пойдемте со мной, профессор.

Слуга поспешно подошел к Ликорну и почтительно снял пальто.

Ликорн едва поспевал за Клотильдой, которая быстро поднималась по лестнице.

— Наше знакомство завязалось довольно оригинально, не правда ли? — с тою же любезной улыбкой обратилась Клотильда к Ликорну, когда они уселись в гостиной на мягкие кресла.

— Да, — смущенно ответил он, — оригинально, хотя и не совсем приятно и для вас и для меня. Полиция составила протокол, и дело будет передано в суд.

— Какие глупости. Я скажу мужу, и все будет улажено. И не будем больше говорить о судах, протоколах и полиции. Одни эти слова режут мне слух.

У Ликорна отлегло от сердца.

— Я даже очень довольна, — продолжала Клотильда, — что этот случай доставил мне интересное знакомство. Я читала ваши книги о первобытном человеке, и они мне очень нравятся…

Ликорн поклонился. Он никак не ожидал встретить здесь почитательницу своих научных трудов.

— Скажите, профессор, этот молодой человек, поймавший птицу на моей шляпе, не тот ли дикий человек, которого вы нашли в Гималайских горах, в вашу последнюю экспедицию? Все газеты писали о нем, и мне страшно хотелось посмотреть эту знаменитость.

— Да, это он. Дикий человек или, вернее, белый дикарь, которого я нашел в Гималайских горах, на высоте нескольких тысяч футов.

Клотильда сделала быстрое движение.

— Как это интересно…

— Действительно, этот белый дикарь представляет необычайный научный интерес. Он не просто дикарь. Это случайно сохранившийся экземпляр совершенно исчезнувшей человеческой породы, последний представитель людей, которые жили много десятков тысяч лет тому назад и которые, как я предполагаю, были прародителями европейских народов.

— Вы его назвали Адамом?

— Это имя дано было ему в шутку, а затем закрепилось за ним. Исключительно интересный экземпляр. Но… — профессор Ликорн вздохнул, — если бы вы знали, сколько принес он мне забот и неприятностей. В первое время я, разумеется, не мог выпускать его на свободу. Его приходилось дрессировать, как животное. Но он скучал взаперти. И когда он несколько «цивилизовался», я стал брать его с собой на прогулку. Он привязан ко мне и послушен, как собака.

Когда я в первый раз пошел с ним в Люксембургский сад, он буквально пришел в дикий восторг. И, прежде чем я опомнился, он уже взобрался на дерево и закричал от радости так, что гулявшие дети с плачем в ужасе шарахнулись в сторону. Сторож окаменел от такого святотатства. В другой раз Адам бросился в бассейн фонтана Карно, — он захотел купаться. На площади Согласия он взобрался на статую коня, собрав вокруг себя толпу зевак…

Клотильда засмеялась. Она слушала его с большим интересом.

— Однажды, когда мы возвращались с Адамом на извозчике, ему надоело ехать слишком медленно. Адам схватил извозчика за шиворот, ссадил с козел, одним прыжком сел верхом на лошадь и помчался во всю прыть.

Клотильда вторично звонко рассмеялась.

— Всего не перескажешь. И на мою голову сыплются протоколы, штрафы, судебные процессы. Улица Шамполлиона, где мы живем с ним, была просто терроризирована. В первое время администрация Сорбонны выпутывала меня из беды, иногда на помощь приходило и министерство просвещения. Но, в конце концов, им надоело это. К счастью, Адам значительно остепенился. Он уже порядочно говорит по-французски. Я уже радовался, что с его дикими выходками покончено, и вот третьего дня этот неприятный случай с вами…

— Не будем говорить об этом случае, дорогой профессор. Расскажите лучше, как вам удалось оторвать от родных гор этого двуногого звереныша и перевезти в Париж.

— Я готовлю к печати мой путевой дневник. Если вы интересуетесь, я могу дать вам корректурные оттиски.

— Милый профессор, как я вам благодарна! Завтра же пришлите. — Клотильда порывисто встала и пожала обе руки Ликорна.

III. Дневник профессора Ликорна

На следующий день горничная подала на подносе утреннюю почту.

— Это дневник! — воскликнула Клотильда. — Мари, сегодня я никого не принимаю.

Когда горничная ушла, Клотильда, с нервной торопливостью, разорвала большой конверт, уселась в глубокое кресло и начала читать.

11-го июня. Когда я отправился в экспедицию на Гималайские горы, один мой коллега шутливо пожелал мне встретить среди вечных снегов горных вершин «живого однофамильца»[1]. Это пожелание не исполнилось. «Снежное жилище»[2] приняло меня довольно негостеприимно. И, вообще, путешествие мое, в научном отношении, шло довольно неудачно.

Я начал свое путешествие с подошвы южного склона, примыкающего к провинции Ассам. Горы внизу, покрытые роскошной тропической растительностью, дают приют тиграм, слонам, обезьянам. Яркая зелень всех оттенков, от светло-желтого до темно-синего, расцвечена еще более яркими красками цветов и оперения птиц: попугаев, фазанов, кур самой необычайной окраски. Если бы не тучи насекомых и неприятная сырость по ночам и даже днем, поднимающаяся от заболоченной низменности у подошвы гор, это место было бы достойно названия земного рая.

Прекрасен и второй пояс, на высоте 1.000 метров, с его знакомой европейскому глазу растительностью — дубами и дикими каштанами.

Выше 2.500 метров — уже царство хвойных деревьев, а на высоте 5.600 метров начинается в собственном смысле «снежное жилище». Сюда только изредка поднимается медведь или горный козел. Как странно стоять на вершине шести-семи тысяч метров, в ледяном воздухе, от которого захватывает дыхание, и смотреть вниз, на зеленый пояс тропической растительности. Изумительное зрелище.

Но я пришел сюда не для красот природы. Я искал «своих однофамильцев», следы тех, кто обитал в этом снежном жилище сотни, тысячи, миллионы лет тому назад. Поиски мои, однако, были неудачны. Himalaja ревниво скрывала свои тайны под глыбами льда.

Путешествие здесь сопряжено с необычайными трудностями. Горы изломаны, пересечены ущельями. Ночью нестерпимый холод. Совершенно нет топлива: ни пучка сухой травы, ни кустарника. Снег, и лед, и вечное безмолвие.

Проводники роптали, и многие из них покинули меня после того, как один проводник упал в пропасть и разбился. Со мной остались только трое. Рубить с ними лед, в поисках ископаемых, было бы безумием. Осталось надеяться на помощь природы: иногда при обвале скал или ледяных глыб обнажаются кости первобытных животных. Но судьба не посылала мне такой счастливой случайности. И я уже подумывал о бесславном возвращении.

Но сегодняшнее утро вознаградило меня за все. Представляю, сколько шума наделает моя находка во всем ученом мире.

Вот как это было.

Рано утром бродил я между оледенелыми скалами в одиночестве, с винтовкой за плечами.

Завернув за утес, я увидал нечто, заставившее меня вздрогнуть. Мне казалось, что я галлюцинирую. Передо мной, шагах в двадцати, у утеса стоял спиной ко мне двуногий зверь. Иначе я не могу назвать это существо. На его голом бронзовом теле был накинут только плащ из звериной шкуры, сколотый на левом плече. Густые волосы превращали его голову в копну. Уши его двигались. На руках и под кожей обнаженных плеч и правой лопатки играли мускулы, как огромные шары. Он голыми ногами упирался в лед, как будто это был паркет, а в руках держал глыбу льда. Но эта глыба нисколько не стесняла его движений. Держа на весу эту тяжесть, он всем корпусом подался вперед и высматривал что-то внизу. Наконец, улучив какой-то момент, он с диким рычаньем, которое разнеслось по горам, как удар грома, бросил вниз глыбу льда.

И тотчас, в ответ, раздалось разъяренное рычанье медведя. Двуногий зверь отломил еще большую глыбу и кинул ее вниз, а вслед затем с тем же рычаньем сам бросился вниз.

В несколько скачков я был на его месте.

Передо мною открылась новая картина, будто выхваченная из ледникового периода. Никогда не забыть мне этой картины.

На дне небольшой ледяной лощины лежал окровавленный дикий козел с перебитым позвонком. Над ним стоял на задних лапах, с окровавленной головой, медведь. Он свирепо рычал, подняв вверх передние лапы, и из его пасти лилась на синеватый лед струя крови. А навстречу ему, только с ледяной глыбой в руках, бесстрашно шел другой зверь — двуногий.