Ирина Дворцова - Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств.

• Название: Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств.
• Автор: Ирина Дворцова
• Жанр: Фэнтези

Фанфик по миру Гарри Поттера. Все принадлежащее Роулинг принадлежит Роулинг. Этот фик посвящается памяти моей мамы, которая большую часть своей жизни отдала медицине, проработав 50 с лишним лет в лечебных учреждениях не менее странных, чем Мунго. Ее характер, профессионализм и чернейший медицинский юмор дали жизнь Райзенбергу, Ужасной Лиззи, миссис Джигли и целителю Харту. Ну и людей она вылечила до фига и больше.

---

Если подходить к этому коллективному труду критически, то найти кучу несоответствий может даже средний стажер-лентяй. Но, как показала моя практика, критическое мышление в колдомедицинском сообществе отсутствует почти полностью, а потому наглая выдумка оборзевших мистификаторов будет по частям печататься в «Кадуцее». Ну и, само-собой, в «Придире». Вернее, в «Придире» в первую очередь.

9 Конспирология

Малфой выздоравливает не так гладко, как хотелось бы. Очень большие нервные потрясения. Миссис Джигли приходится уделять ему довольно много времени и расплетать узлы завязавшиеся в сознании и подсознании нашего благо детеля. Плохо то, что нервные потрясения ему и искать не пришлось, они сами пришлти к нему.

Шанти взялась опекать Малфоя, но это как раз неудивительно, она дружит с Тонксами, а Малфой муж сестры Андромеды — для Шанти это очень близкая степень родства. И конечно же, когда неугомонная Нимфадора попросилась проведать дядю Люциуса, мисс Триведи тут же согласилась провести ее в бокс. Насчет родственных чувств Нимфадоры я сомневаюсь, скорее это было безумное любопытство и удивление начинающего целителя: «Как! Мы его лечим, а он до сих пор не помер?!». И все бы ничего, но в присутствии Шанти Дора старательно проявляет змеиные черты в облике и пытается говорить на парселтанге, ради этого изменяя голосовые связки и что-то в среднем ухе. Как утверждает сама Шанти, девочка шипит с жутким акцентом, но очень старается.

Когда мистер Малфой увидел входящую в бокс Шанти он не удивился, целительница тут в своем праве. Придти и помахать палочкой для диагностики сам Мерлин велел. Но следом за мисс Триведи в бокс просочилось удивительное существо — по общему очертанию человек, только покрытый блестящей черно-зеленой змеиной чешуей, лицо его представляло гармоничное совмещение человеческих и змеиных черт и имело довольно большие неподвижные золотистые глаза с вертикальными зрачками. И это существо что-то экспрессивно шипело на парселтанге. Малфой не просто изумился, он перепугался до дрожи в коленках. А когда удивительное змееподобное существо подошло поближе, и вовсе хотел отпрянуть, да тому помешала функциональная кровать. Почему пациент так бурно отреагировал, мне стало понятно намного позже. Но это не так уж и важно. Важно то, что он попытался поклониться и хоть как-то выразить свое почтение, потом проблеял что-то вроде «мой Лорд… Темный Лорд вернулся» и затих. Мне это Шанти рассказывала. Она там была и сама все видела. Неузнанная родственником Нимфадора перешла с парселтанга на человеческий и произнесла речь, что она не Темный Лорд, а пока только Темный Ребенок. Но когда вырастет собирается стать Темной Леди. Для чего уже сейчас присматривает подходящего Темного Лорда в женихи, барышня из хорошей семьи должна думать о замужестве заранее. Не знает ли дядя Люц порядочного молодого Темного Лорда, чтобы устроить помолвку. Все это говорилось, явно, копируя кого-то из старших родственниц и вряд ли было осмысленной позицией. Но Малфою для глубокого обморока хватило. (Dark Lord — Dark Lady — Dark Baby)

Миссис Джигли очень старается всем помочь. На днях, на конференции она с непередаваемым умилением говорила о том, что не подозревала в наследии крови такого количества больных ее профиля. Зато теперь она знает, где скрываются недообследованные сумасшедшие. Малфоя она лечит, Малфой ей импонирует. Особенно привлекательно, с точки зрения целительницы-менталистки, выглядит малфоевский бред величия и чистоты крови, такой связный, такой образный. Миссис Джигли может часами этот прекрасный бред слушать, задавать уточняющие вопросы, понимающе кивать и соглашаться. Малфой думает, что миссис Джигли поддерживает его идеи. А ей просто нравится динамика пациента.

Миссис Джигли старается, но нашему привелегированому пациенту не везет страшно. Только-только он успел оправиться от визита Темной Леди, я даже разрешил ему выходить в коридор и во внутренний дворик подышать свежим воздухом. Как раз в том внутреннем дворике, сто лет никому не нужном, бедолага-Люциус сталкивается с новым ассистентом Ираклия. Этот парень имеет дурацкую маггловскую привычку курить, порицаемую наставником, а потому скрывается везде, где только можно. Люциус и ассистент учились вместе и вместе, похоже, делали свои татуировки. Уж не знаю, какие там ассоциации с диссоциациями приключились, про них миссис Джигли лучше расскажет, но Малфою становится резко плохо. И менталистка опять погружается в пучины чужого бреда величия.

Я обратил внимание на одну любопытную особенность. С тех самых пор, как в ритуальном зале был открыт источник, я постепенно стал чувствовать отделение как единый организм на уровне ощущений. И если я чуть поднапрягусь, то смогу слышать любые разговоры, ведущиеся тут. Наверно, это сродни тому всеведению, которое демонстрируют директора Хогвартса. Ясное дело, я молчу о своих новых возможностях и не злоупотребляю ими.

После той встречи во внутреннем дворике Малфой надолго ухудшается. Опять закрытый бокс и никакого послабления режима в виде запонок. Запонки и турецкие туфли без задников приходится вернуть Нарциссе, которая так верит меркантильному Райзенбергу, что даже не переживает за мужа. Раз отдали запонки, значит не нужны они, вот и все. Миссис Джигли беседует с пациентом ежедневно, ради него она даже сократила прием остальных сумасшедших.

В один прекрасный момент она говорит, что больше не может прятать больного от объективной реальности и выставляет его гулять по коридору и внутреннему двору. Вроде как, только встретившись с травмирующими воспоминаниями, он сможет их преодолеть и начать жить заново. Ну, или не преодолеть и продолжить жить как раньше. Зачем это нужно я не понимаю, но в менталистике я и не собирался разбираться.

Через некоторое время сумрачный Малфой наталкивается на такого же сумрачного ученика грандмастера. Если бы они оба были в черных пальто, то фотография этой встречи стала бы вершиной вампирского портфолио. Но мне нечем снимать, да и модели одеты во что придется. Меня они не видят, вообще-то я сижу в своем кабинете и нагло пользуюсь новообретенными способностями контролировать пространство. То есть, подслушиваю и подглядываю.

Малфой удивляется тому как его друг скоропостижно исчез из Хогвартса и пропал потом почти на полгода. Тот стоит мрачный и насупленный, но это не показатель, он всегда такой. Люциус и рад бы что-нибудь съязвить, да не получается — его заметно покачивает и сил на колкие остроты нет. Стоят, молчат, потом зельевар буркает, что попал сюда точно так же как и Малфой, экстренно, упакованный в десять слоев Стазиса, по причине пробудившегося проклятия. Малфой удивляется уже по-настоящему и хватает собеседника за левый рукав, потом они переглядываются, синхронно кивают и одновременно закатывают рукава. И в полном обалдении смотря друг другу на руки. Не иначе, ожидали увидеть там что-то другое, а именно, дебильненькие татуировочки, которых больше нет. Потом еще немножко стоят и Малфой сползает по стене. Пантомима на Венецианском карнавале, иначе назвать это действо невозможно.

Смотрю, а Ираклий-то ученика надрессировал как следует. Подхватил он Малфоя заклинанием носилок и поволок в любимый бокс. А ведь так интересно, о чем они говорить будут… может и про дебильные татуировки тоже. Не дают они мне покоя, жутко интересная отвратительная мерзость, рассказал бы еще кто подробности. Конечно же, я зову Райзенберга, вдвоем шпионить веселее. Вот кому расскажи, как два старых дурака шпионили за двумя молодыми дураками, не поверят же. Но азарт берет свое, тем более, Райзенберг обладает теми же способностями, что и я. Потом обязательно спрошу как это получается.

— Снейп, ты хоть понимаешь, ЧТО произошло!

— Принц, теперь Принц, меня принял род и я даже получил какое-то наследство.

— Как тебе это удалось? У тебя же отец маггл из магглов.

— Люц, а что будет, если я тебе скажу, что мне предлагалось оставить фамилию отца и продолжить возрожденный род Принц с новым именем. И я не прилагал к этому никаких усилий. Сам знаешь, все усилия я прилагаю в лаборатории, остальное идет стороной и всегда шло.

— Тогда объясняй, что происходит и какая связь между проклятиями, меткой и наследием крови, потому что я ничего не понимаю, а то, что вижу, не соответствует моим представлениям о действительности.

Собеседники надолго замолкают, а мы с Райзенбергом остро жалеем о том, что невозможно позвать Гвендаэля. Он такой любитель секретов и теории заговоров, что может дать фору тайнюкам.

Какое-то время зельевар собирается с духом и готовится рассказывать долго и обстоятельно. Не будь здесь больницы, он бы курил свою маггловскую отраву. Обязательно скажу Ираклию — пусть заколдует ученика от курения, бесполезное же занятие и вредное.