Альвин Апраушев - Воспитание оптимизмом: Записки директора Загорского детского дома для слепоглухонемых детей

• Название: Воспитание оптимизмом: Записки директора Загорского детского дома для слепоглухонемых детей
• Автор: Альвин Апраушев
• Издательство: Педагогика
• Жанр: Детская психология
• Год: 1983

В книге рассказано об уникальном опыте воспитания и обучения детей, лишенных слуха и зрения. Большое внимание автор уделяет раскрытию педагогического процесса становления личности ребенка.

Полноценная, активная жизнь бывших воспитанников детского дома — убедительное свидетельство педагогической и социально-нравственной значимости этого опыта.

Для учителей.

[Нет иллюстраций, требуется вычитка нескольких мест по тексту с оригинала]

---

— Это я только показать. Можно я на вашей машинке, «по-зрячему» перепечатаю?

Саша усаживается за машинку, и начинается непреднамеренная дуэль двух машинок: Сашиной и нашей секретарши. Сашина машинка берет разгон, все быстрее мелькают его длинные пальцы, и вскоре его преимущество становится явным.

Саша научился печатать на обычной машинке еще в VI классе. Мне стало трудно проверять изложения воспитанников, напечатанные по Брайлю. Бесцветные точки сливались с фоном бумаги, приходилось напрягать зрение, и глаза быстро уставали. Я решил научиться печатать десятипальцевым методом, который иногда не без основания называют слепым, а затем обучить ребят своей группы. Принцип здесь такой: каждому из десяти пальцев соответствует определенная группа клавишей. При достаточной тренировке пальцы хорошо запоминают «свои подопечные» буквы, и печатание происходит автоматически, без контроля зрения. Четверо моих учеников быстро освоили машинопись, и дело пошло на лад. Иначе бы я не знал, что делать с их сочинениями в IX и X классах.

После обеда я получаю заметку и несколько листочков со стихами. Обещаю Саше прочитать стихи и высказать свое мнение. А пока погружаюсь в чтение заметки.

А. Суворов

Как мы свет берегли

«Все ушли на ужин, Свет не погасили. Свет теперь не нужен —

Про него забыли. Надо свет беречь! Без нужды не жечь!

Без нужды — это когда не надо. Это очень старое мое стихотворение. Я его написал, когда учился в детском доме — одиннадцать лет назад.

На комсомольском собрании долго думали, какое мне дать поручение. Мы хотели, чтобы каждому комсомольцу было интересно выполнять порученное дело. Я был редактором стенгазеты „Пионер“, потому что писал стихи. Комсомольцы решили, что мне интересно писать, и поручили мне стенгазету „Пионер“. Но они считали, что этого мало. Надо мне заинтересоваться еще чем-нибудь. И мне поручили экономить (беречь) электрическую энергию.

Когда в доме горят лампы, это горит (расходуется, тратится) электрическая энергия (сокращенно — электроэнергия). Когда мы умываемся и пускаем воду, мы опять электроэнергию тратим. А за электроэнергию детский дом платит деньги.

На электростанции удивлялись:

— У вас же слепые дети, а электроэнергии вы тратите больше даже, чем другие. Почему?

И вот мне поручили экономить свет.

Я сначала вечером обходил весь детский дом. Смотрел, где течет из крана вода, а никого нет. Где пустая комната, а свет горит зря, без пользы, хотя никому не нужен. Я закрывал краны, выключал свет. Но я проверял краны и выключатели только вечером, а утром и днем не проверял. Света израсходовали так же много, как и раньше, и детдом платил за него денег так же много, как и раньше.

Когда мне об этом сказали, я рассердился. Я стал очень часто проверять краны и свет. И получилось весело, очень интересно.

Захожу в класс, смотрю — никого нет. А свет горит. Я сердито говорю вслух:

— Никого нет, зачем свет горит?

Бывает, и правда никого нет. Я выключаю свет и ухожу. А бывает, я не замечаю учителей или ребят. Учителя слышат, как я сердито говорю, что никого нет. Они бегут ко мне и в шутку спрашивают:

— Разве мы никто?

— Я вас не заметил, — отвечаю.

А ребята не слышат. Я выключаю свет и ухожу. И вдруг меня догоняет какой-нибудь Вова Пудовкин и кричит дактильно:

— Зачем свет? Зачем свет?

А в туалете бывает совсем смешно. Я закрывал краны, смотрел, нет ли кого в туалете, и выключал свет. Но тоже иногда не замечал кого-нибудь. Тогда вдруг из туалета начинался дикий (очень громкий) крик:

— О-О-О!

Но я не слышу, и догнать меня нельзя, потому что у оставшегося в темноте не закончено очень важное дело в туалете. Он кричит, потом вылезает и ищет, кто с ним так пошутил. А я не шутил. Я просто не видел. Он сердится, а над ним все смеются.

Скоро эта игра понравилась всем ребятам. Они стали нарочно выключать свет и убегать. Но и серьезно каждый, когда уходил куда-нибудь, старался выключать свет за собой. Так мы работали и играли четыре месяца.

Мне стало интересно, меньше или нет мы расходуем электроэнергии. Я пришел к Альвину Валентиновичу и спросил его об этом.

Он пошел в бухгалтерию и попросил посмотреть, меньше или нет мы расходуем электроэнергии.

В бухгалтерии взяли листок бумаги. Слева написали цифры за 196,9 год, а справа — за 1970 год. Это называется таблица, а по-другому называется сводка. Из таблиц мы увидели, что в 1970 году детдом платил за свет в три раза меньше, чем в 1969 году.

Альвин Валентинович очень радовался. Мы, все ребята, тоже радовались.

У нас был тогда завхоз. Он зачем-то брил голову. Голова у него была от этого круглая и гладкая. Я любил гладить его по голове, и мне было смешно. Когда этот завхоз посмотрел нашу таблицу по расходу электроэнергии, он сказал мне:

— Так держать!

„Так держать“ — это делай так всегда.

Таблицу мы повесили в стенгазету и очень гордились, что помогли детскому дому. Так я выполнил вместе со всеми ребятами свое комсомольское поручение.

А теперь отгадайте, ребята, зачем я вам все это рассказал. Думаете, просто так, чтобы вам было смешно и интересно? Нет. Я хитрый.

Что такое комсомольская работа? Вы, наверное, думаете, что это какая-нибудь особенная работа?

На самом деле комсомольская работа — это любая работа, которую вы делаете каждый день. Это и уход за животными, и дежурство по классу, по спальне, по столовой, и еще многое. Любая работа комсомольская, когда ее делают комсомольцы. Но комсомольцу надо делать эту работу лучше других. А если он делает свою работу плохо, то он не комсомолец — не настоящий комсомолец, — и его работа не комсомольская работа, понятно?

Точно так же и партийная работа. Она партийная, потому что ее делает коммунист. Но коммунист должен делать свою работу лучше всех.

Вот видите, как все легко, понятно и просто! Не надо придумывать какую-то особенную комсомольскую работу. Вы — комсомольцы. Все, что вы делаете, — это и есть ваша комсомольская работа. Только надо делать ее хорошо.»

К концу дня в кабинет вкатывается клубок сцепившихся руками ребят: они о чем-то разговаривают на ходу. Радж протискивается поближе ко мне. Я беседую с Сашей, дактилируя ему в левую руку. Радж одной рукой следит за шевелением моих губ, другой — пытается уловить пальцевые фигуры нашей беседы. Юре Саша синхронно передает наш разговор из руки в руку, тот — по цепочке дальше.

Одно из последних стихотворений Саши — «Вредная зима». Я прошу Сашу прочитать стихотворение наизусть. Саша вначале смущенно отмахивается, но потом соглашается. Он читает одновременно всем слушателям: мне — голосом, Юре и Раджу — дактилируя двумя руками в ладони.

Что за вредный у зимы характер!

В точности, как у иных людей.
Все исполню, мол, тогда-то, так-то, —
Срок большой, в запасе много дней.
И дивятся на нее народы:
То ль зима, то ль осень на дворе?
То мороз и лед везде, то броды
Ищешь через лужи в январе.
Чуть не все три месяца халтуря.
Спохватилась — скоро март! Аврал!
Сколь осталось, выдала все бури
И мороз ударно затрещал.
Для отчета созидает факты:
Я как все — не мягче, не лютей…
Что за вредный у зимы характер!
В точности, как у иных людей.

Разговор о поэзии разгорается с новой силой; Юре Саша поясняет некоторые выражения, а Раджу наша беседа совсем непонятна. Чтобы не скучать, он начинает играть со мной. Его рука скользит по моей шее, забирается за ворот «водолазки». Одна моя рука занята беседой, в другой — листки со стихами. Я не отвечаю на шутки Раджа. Тогда он начинает щекотать мне ухо. Я прерываю беседу и хватаю Раджа за руку. Он смеется и, чтобы я не обиделся, показывает жест «смешно». Я посвящаю Сашу в проделки Раджа. Смех становится общим.

Радж всегда в делах. Он необыкновенно изобретательный, ловкий парнишка. Правда, не обходится здесь и без естественных для его возраста проказ.

Во время своих нескончаемых занятий лепкой Радж очень сблизился с разделявшим его увлечение Юрой.

Я всячески поощряю их дружбу. Юра — мальчик нерешительный, трусливый, но интеллектуально развитый более Раджа. Общение с Раджем помогает ему преодолевать боязливость и двигательную пассивность. Теперь Юра нередко оказывается соучастником Раджиных проделок. По двору они не ходят, а носятся как угорелые.

Радж не видит, но он предприимчив и силен, у него ловкие руки, он и инструментами может разными пользоваться, и лепит искусно.

Юра помогает другу в ориентировке, сообщает ему массу сведений, воспринятых зрением. Ему доставляет удовольствие следить за занятиями друга. Под влиянием Юры Радж приобщился к чтению.

За время каникул Радж пристрастился к еще одному увлекательному занятию — звероловству.