Андрэ Нортон - Берегись ястреба. На острие меча

• Название: Берегись ястреба. На острие меча
• Автор: Андрэ Нортон
• Издательство: Сигма пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996

В очередном томе собрания сочинений Андрэ Нортон читателю предлагается оценить мастерство известной писательницы не только в фантастическом, но и в чисто приключенческом жанре. Действие первого романа сборника, «Берегись ястреба», разворачивается в «Колдовском мире» ведьм и магов, на фоне извечной борьбы Света и Тьмы, полной сражений, побед и поражений. События же второго романа, «На острие меча», переносят нас в 50-е годы нашего века, в послевоенную Европу времен «холодной войны», где совсем еще юный герой, вчерашний студент, пытается разыскать убийц своего брата-разведчика.

Содержание:

Берегись ястреба

На острие меча

---

— Итак, воспоминания старого солдата уже наскучили…

— Пожалейте невежественного иностранца, — впервые вмешался Квинн. — Что такое Де Бисбош?

— Ага, — Дирк улыбнулся. — Он твой, друг Йорис. Развей его невежество в этом вопросе, но не нужно подробностей, прошу тебя.

Йорис загорелым пальцем указал на юг, на дикое пространство грязи, камышей и растительности.

— Там Де Бисбош. В своё время он поглотил множество гораздо более сильных умов, чем те, что собрались здесь. Это болото, прорезанное сетью ручьёв. Когда–то эти дороги, водные дороги, были для нас очень важны. По ним подпольщики добирались до союзников, разведчики проникали в страну и выбирались из неё, лётчики возвращались на родину, приходили лекарства и боеприпасы. У нас был целый флот из маленьких каноэ, и путешествия совершались по ночам. Ещё у нас были «эйки» — лодки побольше, в которых в случае необходимости можно было жить…

— И где мы держали пленных немцев, — прервал его Кемп, снова занявшийся своей камерой. — Веркендам был центром, где находился один из главных «перекрёстков». Интересный исторический период… но теперь это в прошлом.

— Да, с ним покончено, как с додо или с Ост–Индской компанией[7], — сонно добавил Баумгарде.

Покончено ли? Квинн почему–то сомневался.

— Возможно, нам снова придётся пройти этими дорогами, — Дирк отказался от легкомысленного тона и заговорил серьёзно. — Если придут Другие. Йорис закрыл ручку.

— Следующее поколение вполне может жить в подземных пещерах, если мы вообще не взорвёмся, — почти весело заметил он. — Но это замечательный мир — на девяносто девять и девять состоящий из грязи…

— А мы цепляемся за оставшуюся десятую часть…

— Оптимист и мечтатель, — Йорис усмехнулся, глядя на хозяина яхты, и принялся перечитывать написанное.

Водная дорога в Хертогенбош не была пустынной. Моторные торговцы, направлявшиеся к Рейну, поднимали волны; их короткие трубы и высокие надстройки придавали им странный облик. «Вежливый полицейский» покачивался на этих волнах. Яхте приходилось постоянно уступать дорогу буксирам, которые тянули за собой бесконечные ряды речных барж.

Перед прибытием в Горинхем им посигналили с такого буксира. Мужчина в капитанской фуражке махал рукой, а Йорис и остальные на яхте вскочили и ответили ему. Квинн прекрасно рассмотрел лицо капитана. Небрежный наклон фуражки и звездоподобный шрам на левой щеке невозможно забыть. Это Корни Смитс, один из тех, кого он, по настоянию ван Норриса, должен знать.

Дирк взглянул на часы.

— Вовремя, — спокойно заметил он.

Йорис кивнул.

— Как всегда. Доброго ему пути!

Квинн не стал задавать вопросов. Но теперь он вдвойне уверился, что те, кто сейчас плыл с ним, связаны с организацией, представленной в Дордрехте йонквроув и минхеером т’Зелфде. Американец заключил, что он в надёжных руках и может позволить себе не волноваться и плыть по течению, как река, которая несёт их к городу с названием, от которого язык можно сломать.

Показался Коринхем, и Кемп зарядил камеру. Он принялся снимать деревья, за вершинами которых виднелись древние бастионы над гаванью, заполненной небольшими судами.

— Прекрасное зрелище, — нарушил немного погодя молчание Дирк. — Если вы посмотрите направо, мой американский друг, то увидите сразу за рядом тополей подлинный древний замок — Левенштейн.

— Он должен быть особенно интересен для ученого, — добавил Йорис, — потому что именно из него в семнадцатом веке сбежал Гуго Гроций[8]*, создатель международного права. Сбежал, спрятавшись в ящике с книгами…

— Единственное разумное использование библиотеки, о котором мне приходилось слышать, — заметил Баумгарде. — Но не очень приятное путешествие: на книгах неудобно лежать.

Квинн с сомнением разглядывал отдалённый Левенштейн. Простуда усилилась, и он был рад, что его не приглашают на берег для экскурсии.

Со временем «Вежливый полицейский» прошёл шлюзы в Анделе. Все поели и легли спать. Дирк покачал головой, глядя на насыпи с примостившимися на них деревнями, на участки, затапливаемые морем, где росли причудливо изогнутые растения, на низкие красные крыши фабрик с высокими трубами. Мимо непрерывно плыли баржи, пустые и нагруженные песком.

Потом показался второй укреплённый город со стенами, поросшими деревьями, — Хейсден, и Кемп снова принялся снимать. Ещё один шлюз в Бокхевене вывел их в реку Дизе и к Хертогенбошу.

Тут группа распалась. Кемп со своей камерой и с очень плохо упакованными личными вещами, о которых он, по–видимому, совсем не заботился, высадился вместе с методичным Баумгарде, который перед высадкой надел тщательно выглаженный костюм и стал похож на промышленного магната, уже лет пять возглавляющего совет директоров. Но попрощались они с остальными членами группы весьма небрежно.

Квинн начинал подозревать, что в плавании «Вежливого полицейского» было нечто большее, чем заметно на поверхности. У четверых столь разных путников такие небрежные и привычные манеры, какие появляются только после многих совместных кампаний. Йорис Маартенс вынес на берег помятый рюкзак и потрёпанный чемоданчик, который очень отдалённо напоминал такой же в багаже Квинна. А ван дер Хорне не взял ничего, кроме вещей самого Квинна. На пристани их поджидала машина, и шофёр приветствовал Дирка.

— Вам понравится замок, — Йорис отпихнул свой чемоданчик, чтобы разместить поудобнее ноги в неуклюжих башмаках на толстой подошве. — Не забудь показать Андерсу темницу, Дирк. Конечно, она сейчас уже не соединяется со рвом, но это никоим образом не уменьшает её исторической ценности…

— Мой отец, — заметил Дирк, — несомненно, отнесётся к вам, как к редчайшей находке, которую я когда–либо привозил домой. Он пишет историю рода ван дер Хорне и, насколько мне известно, даже разбирается в путанице четырнадцатого века. Это время, когда у наших предков были очень странные идеи относительно личности и собственности их не так хорошо вооружённых соседей. Темница восходит как раз к этому периоду, и не могу избавиться от мысли, что время от времени её использовали по назначению. Вы обязательно должны её увидеть. Но из когтей моего почтенного родителя мы вас спасём: когда речь заходит о его хобби, он может говорить бесконечно…

— С другой стороны, — вмешался Йорис, — кухней ван дер Хорне командует повариха, лёгкость руки и изысканность вкуса которой уступают только толщине её талии. Гурманы высоко ценят приглашение к столу ван дер Хорне.

— Я потрясён своей удачей, — обрёл дар речи Квинн. — Темница и повариха!

Замок ван дер Хорне состоял из скучных одинаковых казарм и более древней и гораздо менее приветливой средневековой крепости.

— Уютно, верно? — спросил наследник, когда машина остановилась у ворот. — Более уродливого здания во всей провинции не найдёшь! — с гордостью добавил он.

— И более холодного, — напомнил ему Йорис. — Но будьте благодарны, Андерс, что приехали сюда не в середине зимы, когда, задержавшись в коридоре, сразу превращаешься в ледышку. Зимой лучше передвигаться из комнаты в комнату трусцой.

Через несколько минут Квинн стоял перед тусклым зеркалом в спальне с высоким потолком и забранными деревянными панелями стенами. В зеркале отражались две ступеньки, ведущие к возвышению, на котором стояло не что иное, как королевская кровать. Её тяжёлые занавеси были задёрнуты. Чихнув дважды, Квинн подумал, что, может, эти занавеси ночью защитят от сквозняков. За время последних лихорадочных событий он потерял способность удивляться. Теперь Квинна не удивляло даже королевское ложе, и если бы он неожиданно оказался на дне темницы, то тоже не удивился бы. Очевидно, он уже достиг нужной степени отчуждённости, необходимой для тайного агента.

Конечно, он пока не столкнулся с двумя обязательными атрибутами этой жизни: отравленным кофе и отравленной сигаретой, и, насколько ему известно, у него нет двухдюймовой ленты микрофильма, который необходим… скажем… Коруму Тысячелицому. Квинн рассмеялся, закашлялся и, услышав стук в дверь, сказал:

— Войдите.

Дирк критически оглядел своего гостя.

— Ну, вы ещё не совсем посинели. Американцы поддерживают свою репутацию: вы один из тех, кого у вас называют крутыми. Не хотите ли перекусить? Сейчас моего отца можно оторвать от книг, а мама с сестрой в Дени Хааге, так что женщин ждать не придётся. Ха! Йорис…

Крепыш Маартенс нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Когда они присоединились к нему в коридоре, он двинулся почти трусцой, как и предлагал раньше. Лестничный пролёт, по которому стражники могли бы подниматься строем по десять в ряд, своими полированными, не прикрытыми ковром ступенями привёл в просторный зал, увешанный множеством булав, мечей и щитов. В одном конце его размещался камин, такой большой, что вполне мог вместить целиком ствол дерева. А горел в нём чисто символический огонь, почти потерявшийся в пещере очага.