Фэй Уэлдон - Судьбы человеческие

• Название: Судьбы человеческие
• Автор: Фэй Уэлдон
• Издательство: Полина, Полина М
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-86773-045-Х

Необыкновенная любовь связывает героев этой книги — Клиффорда и Хелен. Но злые интриги Энджи — миллионерши, влюбленной в Клиффорда, — разлучают их. Трагедия следует за трагедией: бесследно пропадает любимая дочка Хелен и Клиффорда. Соединятся ли вновь судьбы героев? Что ждет их в этом непростом мире? О любви, о жизни, о преданности и предательстве этот прекрасный роман Фэй Уэлдон «Сердца и судьбы человеческие».

---

— Даже если тебе кто-то не нравится, — растолковывала ей Хелен, — будь умницей и не показывай этого.

Единственной печалью Хелен было опасение, что Нелл станет похожа на отца — и начнет выказывать свои антипатии слишком открыто. Такое неделикатное поведение, может быть, приемлемое для мужчины, обернулось бы трагедией для женщины. Так, по крайней мере, считала Хелен. Эти события, помните об этом, читатель, случились во второй половине шестидесятых, и доктрина, признававшая, что все, приемлемое для мужчины, приемлемо и для женщины — и наоборот, только-только начала проникать сквозь умы обитателей Машвел-хилл, где проживали Хелен, Саймон и Нелл. И где, с этого злополучного дня, будут жить отныне лишь Хелен и Саймон.

В тот день погода была беспокойная. Хвост самолета, как мы знаем, был с трещиной; кроме того, в самый первый выезд из ангара хвост получил сильный удар, однако об этом решено было не докладывать. Трещина обросла целой сетью маленьких паутинистых трещин, и это также было недосмотрено техником. Это еще более ослабило конструкцию. Если бы полет через Британский пролив был спокойным и проходил в хорошую погоду, возможно, тогда этот потрепанный самолет и долетел бы благополучно до Женевы. И скорее всего при посадке все неисправности машины были бы обнаружены — и ее сняли бы с полетов.

Но теперь нам только остается доложить о том, что произошло далее. При подлете к французскому побережью неожиданный креп и удар воздушной волны практически снесли крышу хвостовой секции. Некоторое время крыша еще зависала, пока очередной удар не снес и пол секции. Затем хвост отделился и растаял вдали. Такие абсурдные, простые и глупые вещи происходят время от времени; слава Богу, не слишком часто. Самолет тем временем начал нырять вниз, к глади моря. Декомпрессия, возникшая в задней части самолета, грозила выводом из строя контрольных систем. (Самолеты такой конструкции более не производятся; его тогдашние конструкторы просто-напросто были лишены воображения; да и на чем учиться человечеству, как не на своих ошибках и трагедиях, особенно в области новых технологий?) Самолет, зарываясь носом вниз, полетел к береговой линии, и развалился, нырнув в воду. Сиденья, вместе с привязанными к ним пассажирами, крутясь в воздухе, вылетали из салонов; части машины разлетались на мелкие куски, разорванные силой разрушения. Я надеюсь, что никто не успел испытать ни действительной боли, ни действительного страха. Не было времени: все случилось внезапно и стремительно. Перед ожиданием смерти обычно наступает паника; здесь не было этого ожидания. По крайней мере, так говорится; и я надеюсь, что это правда.

Но вот что случилось с хвостовым отсеком: он плавно и грациозно планировал в воздухе, и воздушная струя, по каким-то неведомым законам аэродинамики, поддерживала его в полете; его относило слегка то вправо, то влево, будто парашют, и в этом хвостовом отсеке сохранялись два кресла и сидящие в них мистер Блоттон и Нелл; и солнце сияло, и ветер задувал сигарету мистера Блоттона, а внизу, под ними, море лизало берег. Это было захватывающе интересно и даже приятно; это было самое прекрасное путешествие в жизни Нелл, и она никогда не смогла его забыть. Да, конечно, она была напугана; да и как не быть; но она крепко вцепилась ручонкой в изумрудный кулон, который все еще покоился в кармане, и знала отчего-то, что ничего плохого не случится. Представьте: ей было всего около четырех лет от роду.

Хвост самолета плавно опустился на мель возле берега. Берег был пустынен. Разбросанные остатки самолета зарылись в грязь и песок в четверти мили отсюда, отнесенные далеко на побережье. Мистер Блоттон отстегнул привязные ремни и вышел с девочкой из воды. Они уселись на берегу, в крайнем шоке, но избежавшие смерти и невредимые. Вскоре он встал и поставил на ноги девочку, но ее ноги подогнулись, и она снова опустилась на землю.

— Давай не лентяйничай, — скомандовал он ей. — Вставай!

И вновь поставил ее на ноги. Затем, наполовину волоча ее, наполовину подталкивая, он довел Нелл до ближайшей проселочной дороги, по которой они устремились на поиски деревни.

Эрик Блоттон был предприимчив, в этом нет сомнения. Не прошло и пятнадцати минут, как их самолет исчез с радарных экранов (поиски остатков продолжались всего восемь минут), а Блоттон уже стоял у конторки банка в небольшом городке Лозерк-сюр-Манш, обменивая швейцарские франки на французские. Нелл была скорее ошеломлена, чем испугана или огорчена, потому что ей еще не приходилось ходить так далеко и так быстро на своих маленьких ножках.

Если не считать мокрых брюк и хромоты, возникшей вследствие мозолей, мгновенно натертых им из-за ходьбы в мокрой обуви, то мистер Блоттон выглядел довольно обычно для странствующего торговца, например, и уж совсем не был похож на почти единственного спасшегося пассажира потерпевшего катастрофу самолета, погубившего семьдесят три жизни. А Нелл выглядела просто как маленькая девочка, наказанная отцом за то, что намочила одежду.

Спустя несколько секунд в округе уже ревели сирены, и все машины и автобусы, которые только можно было найти в этой глухой провинции, устремились к месту катастрофы. За ними явились тележурналисты и газетные репортеры из Франции, а затем и со всего мира. И кому тогда было дело до сердитого хромающего джентльмена с маленькой девочкой, обменивавшего накануне днем деньги в банке?

— Давай быстрее, — шипел мистер Блоттон на Нелл, таща ее за руку к автобусу на Париж, стоявшему в сквере на стоянке. Он потерял свои сигареты, что привело его в страшное расстройство.

— Я стараюсь, — жалобно проговорила Нелл, и ее голосок тронул бы самое черствое сердце, но только не сердце Блоттона.

Дело было в том, что перед посадкой мистер Блоттон остановился перед конторкой, за которой сидел страховой агент. Раньше такие конторки были повсеместно в аэропортах; затем почти исчезли, а теперь, по меньшей мере, более редки, чем тогда. Тогда вы могли за пять фунтов застраховать свою жизнь на два миллиона фунтов — не на случай катастрофы, а просто на случай любого риска, которому могла бы подвергнуться жизнь застрахованного и его родственников. Мистер Блоттон как раз оформил такую страховку — и успел отправить ее в конверте своей жене, Эллен (вернее, чек по страховке).

Да, как мы теперь видим, у него были причины нервничать перед полетом. Никогда не нужно верить статистике: вдруг этот «один на миллион» случай падет именно на вас.

Мистер Блоттон привык соображать быстро. Даже пока хвост с двумя креслами, крутясь, приземлялся на отмель побережья, план действий уже был ясен для него. Его сочтут погибшим. Прекрасно! Он будет скрываться некоторое время, пока его супруга не получит страховку: затем он пошлет за нею посыльного с рассказом о происшедшем на самом деле; она простит его — и они уедут в Южную Америку, где законы слепы, если есть деньги, и заживут прекрасно, и он пошлет к черту свою опасную профессию.

Правда, совсем не в духе миссис Блоттон было жить шикарно, что называется, на широкую ногу: она не одобряла курение, алкоголь и иностранцев. Но вдруг жаркий климат Южной Америки и деньги сделают ее щедрее? Эрик Блоттон любил жену — и ожидал от нее одобрения и уважения. Их брак был бездетным; хотя бы поэтому Эрик Блоттон ждал понимания со стороны супруги: так сказать, если у меня нет детей, то я украду ваших!

Впрочем, обязанность любой любящей и верной жены — всегда видеть занятие своего мужа в наилучшем свете, а Эллен была любящей и верной женой.

— Что же мне с тобой делать? — спросил Блоттон у Нелл, когда они уже сидели в автобусе, катящем в направлении Парижа. В существовании этого ребенка заключалось единственное препятствие на пути к осуществлению его плана. Четыре года достаточно для того, чтобы проболтаться, но, к сожалению, слишком мало для того, чтобы запугать девчонку или подкупить с целью добиться ее молчания. Трудный возраст.

— Я хочу в туалет, — вот и все, что сказала Нелл, и наконец, впервые за весь ужасный день, когда она была похищена и вдобавок перенесла катастрофу, она начала плакать. Мистеру Блоттону пришлось побороть искушение заткнуть ее рот и нос навсегда, чтобы она задохнулась: нельзя же делать это в публичном месте. Но у него тут же возникла блестящая идея: поселиться в каком-нибудь маленьком отеле по фальшивому паспорту (у него было их три), а затем придушить девчонку во сне. Потом он уничтожит паспорт и смешается с толпой на парижских улицах. Ребенок не будет страдать; она даже ничего не поймет. Да и что за будущее было ей уготовано, если бы она выжила? Мистер Блоттон чувствовал в отношении живых детей примерно то же, что и мистер Ранкорн в отношении еще не рожденных: что в некоторых случаях лучше вообще не жить. Ветеринары легко решают такие вопросы с бесхозными животными, и никто не упрекает их в этом. Если существо страдает — лиши его жизни! Давайте прекратим страдания других — а заодно и свои при виде этих страданий.