Владимир Дайнес - Гений войны Рокоссовский. Солдатский долг Маршала

• Название: Гений войны Рокоссовский. Солдатский долг Маршала
• Автор: Владимир Дайнес
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-62877-3

Военный гений, по праву командовавший Парадом Победы. Дважды Герой Советского Союза, одолевший «коричневую чуму». Несгибаемый боец, не сломавшийся даже в аду ГУЛАГа. Ветеран четырех войн, прошедший боевой путь от младшего унтер-офицера царской армии до Маршала СССР. Один из лучших полководцев за всю историю России, в отличие от многих других умевший беречь солдатские жизни, воевать «малой кровью» и побеждать НЕ любой ценой. Гениальный К.К. РОКОССОВСКИЙ.

Эта книга – больше чем биография прославленного военачальника, всегда с честью исполнявшего свой «СОЛДАТСКИЙ ДОЛГ» (так озаглавлены его знаменитые мемуары). Это – подробнейший рассказ обо всех операциях Великой Отечественной, в разработке которых он принимал участие, глубокий анализ его уникального полководческого почерка и непревзойденного военного искусства.

---

Приказ подписали командующий Западным фронтом генерал И. С. Конев, член военного совета Н. А. Булганин и начальник штаба фронта генерал В. Д. Соколовский.

Глубокой ночью принимать войска прибыли командующий 20-й армией генерал-лейтенант Ф. А. Ершаков и корпусный комиссар Семеновский с группой штабных работников. Только под утро все необходимые документы были готовы, и штаб 16-й армии смог двинуться в путь, к новому месту назначения. Рокоссовский попрощался с Ершаковым, как оказалось, навсегда. Через некоторое время генерал-лейтенант Ершаков погиб.

Рокоссовскому и Малинину еще предстояло решить, куда передвигать тыловые учреждения, склады и госпитали армии, но тут неожиданно позвонил командующий 19-й армией генерал М. Ф. Лукин:

– Выручай, положение исключительно тяжелое. Ты можешь помочь? Дайте одну-две дивизии…

Константин Константинович в нескольких словах объяснил, что уже не распоряжается дивизиями 16-й армии, и Лукин должен обращаться к Ершакову. Это был их последний разговор. Спустя несколько дней тяжело раненный Лукин в бессознательном состоянии попал в плен к врагу. Очнулся только на койке немецкого госпиталя после ампутации ноги…

С рассветом штаб Рокоссовского двинулся в путь. Попытки связаться со штабом фронта по радио ни к чему не привели, и командарм терялся в догадках. Он понимал, что произошло нечто тревожное, страшное, но что именно, не мог определить точно. Неизвестность не давала покоя Рокоссовскому и его товарищам.

Тем временем события в полосе Западного фронта принимали угрожающий характер. Войскам группы армий «Центр» удалось осуществить первую часть плана «Тайфун»: в лесах западнее и юго-западнее Вязьмы в окружение попали войска 16, 19, 20, 24 и 32-й армий, армейской группы генерала Болдина. В то время, когда штаб Рокоссовского совершал марш, танки противника с севера и юга спешили к Вязьме, чтобы замкнуть внутреннее кольцо окружения. Положение советских войск ухудшалось и тем, что южнее, к западу от Брянска, противник окружил еще две армии – 3-ю и 13-ю.

Штаб 16-й армии, двигавшийся по минской магистрали к Вязьме, стал встречать машины тыловых частей. В один голос красноармейцы заявляли, что их подразделения подверглись нападению вражеских парашютистов и были разбиты, спастись удалось немногим, и теперь они ищут своих. Все чаще и чаще на пути стали попадаться беженцы. Из опросов красноармейцев и беженцев становилось ясно, что противник прорвался севернее магистрали Ярцево – Вязьма и там движутся большие колонны танков и мотопехоты врага. Можно было ожидать, что скоро танки повернут к югу и перережут магистраль.

Связь со штабом фронта по-прежнему отсутствовала. Никаких частей навстречу тоже не попадалось. Состояние оторванности все более овладевало офицерами штаба. Надо было постараться выяснить обстановку. С этой целью Рокоссовский разослал группы разведчиков, а сам с Малининым устроился вздремнуть в сарае на сене. Оба очень устали предыдущей ночью и мгновенно уснули.

Здесь в сене их и нашел спустя час-полтора Лобачев, также с группой разведчиков уезжавший вперед.

– Что нового? – расправляя плечи, хмуро спросил командарм.

Короткий сон не освежил его. Лобачев был явно взволнован.

– Не доезжая Вязьмы, я встретил на перекрестке Василия Даниловича Соколовского. Он из Касны ехал на новый командный пункт фронта.

– Что приказал делать нам?

– Наша задача – прежняя. В Вязьме должен находиться начальник политуправления фронта Лестев. Там же стрелковая бригада Никитина. Приказано подчинить ее нам.

– А что начштаба фронта сказал о положении дел?

– Сказал только, что исключительно неблагоприятно складывается все, особенно на севере.

– Ну что ж, и на том спасибо. Поехали, товарищи, скорей на командный пункт.

Через час Рокоссовский со штабом был на КП армии, размещенном километрах в десяти к востоку от Вязьмы, в лесу, неподалеку от магистрали. Командный пункт был уже готов. Начали работу радисты. Однако штаб фронта не отзывался, и установить связь с частями и соединениями, перечисленными в приказе, не удавалось ни по радио, ни с помощью разведчиков. Из указанных в приказе генерала Конева соединений 38-я стрелковая дивизия оборонялась в первом эшелоне 16-й армии. В трех других стрелковых дивизиях по одному полку также находились в непосредственном соприкосновении с противником. 50-я стрелковая дивизия (без 2-го стрелкового полка) выводилась в резерв 19-й армии в район Тиханова, Холмянка, Некрасово. 147-й танковый полк 147-й танковой бригады вел боевые действия в районе Булычево, а прибытие остальных полков бригады в этот район ожидалось только к 12 часам дня 6 октября.

Обо всем этом Рокоссовский сведений не имел, поэтому он решил вместе с членом военного совета армии генералом Лобачевым выехать к Вязьме. Начальнику штаба он поручил остаться на месте и попытаться установить связь со штабом фронта.

День 6 октября выдался сухим и холодным. Когда ЗИС-101 Рокоссовского с юга въехал в Вязьму, узкие и запутанные улицы города были забиты машинами и подводами с имуществом и людьми. Начальник гарнизона Вязьмы генерал И. С. Никитин ничего утешительного сообщить не мог.

– В моем распоряжении в Вязьме войск нет, – докладывал он, – располагаю только милицией. В городе очень тревожно, по слухам, от Юхнова с юга приближаются немецкие танки.

– А где же советские и партийные власти города?

– В соборе, в его подвале. Там и товарищи из области.

В подвале собора Рокоссовский действительно нашел секретаря Смоленского обкома ВКП(б) Д. М. Попова с группой партийных работников Смоленска и Вязьмы. Вместе с ними находился и начальник политуправления Западного фронта генерал Д. А. Лестев. По приказанию Рокоссовского Никитин доложил Лестеву все имевшиеся у него сведения о положении Вязьмы. Услышанное поразило Лестева:

– Меня уверяли, что тут у вас пять дивизий…

– Скажите, – обратился Рокоссовский к Никитину, – как у вас налажено дело с разведкой, наблюдаете ли вы за подступами к городу?

Но Никитин не успел ответить. В подвал быстро спустился председатель Смоленского горсовета А. П. Вахтеров и крикнул, обращаясь к Попову:

– Дмитрий Михайлович, танки противника на подходе к городу!

– Что ты панику разводишь? – возмутился Попов.

– Да я их с колокольни в бинокль видел!

Рокоссовский вместе с Лестевым и Поповым быстро взобрались на колокольню и действительно увидели вражеские танки. Они стреляли из пулеметов по машинам, выскакивавшим из города. Следовало немедленно выбираться, Вязьму в данное время некому было защищать. Чудом Рокоссовский и все, кто находился в соборе, сумели покинуть город. Добравшись до штаба армии, Рокоссовский получил от Малинина сведения о том, что противник стремится сомкнуть внутреннее кольцо окружения у Вязьмы. Однако оставалось неясным, где он планировал образовать внешнее кольцо окружения.

Вечером 6 октября на командный пункт армии приехал начальник оперативного управления штаба фронта генерал Г. К. Маландин и с ним генерал И. П. Камера. Они разыскивали штаб фронта. Обстановку на передовой оба не знали. Рокоссовский рассказал им все, что сумел разузнать, и посоветовал попробовать ночью пробраться севернее автострады на восток: туда, по всей вероятности, направился штаб фронта. Для безопасности Маландина и Камеру сопровождала группа офицеров штаба армии. Они благополучно выполнили задание, но на обратном пути их обстреляли немцы, двоих ранило, машина сгорела, и смельчаки пешком еле прорвались к штабу армии.

В сложившейся обстановке предстояло решить, что делать. Противник, уплотняя внутреннее кольцо, лишил штаб армии возможности вернуться к своим войскам. Рокоссовский принял решение остаться в районе Вязьмы, так как имел на руках приказ задержать наступающего противника. Командарм распорядился перевести штаб армии в лес северо-восточнее Вязьмы и севернее автострады Вязьма – Можайск, так как на прежнем месте его неоднократно засекали немецкие самолеты.

Всю ночь и весь следующий день работала разведка, высланная в разных направлениях. Установили: автострада восточнее Вязьмы перехвачена бронетанковыми частями противника, они плотно оседлали это направление; в самой Вязьме находится немецкая мотопехота; по дороге на Сычевку непрерывно движутся вражеские войска. Туманово еще не занято, и там оказался эскадрон войск НКВД, который присоединился к штабу армии. Подтвердились данные, что западнее противником образован фронт, перехватывающий все дороги. Учитывая сложившееся положение, Рокоссовский принял решение прорываться на северо-восток, надеясь встретить выходившие из окружения советские части.

Пока Рокоссовский и его штаб совершали свой переход, на фронте произошли следующие события.

В связи с ухудшением обстановки на центральном направлении Сталин вызвал генерала армии Жукова из Ленинграда в Москву, поручив ему незамедлительно выехать в расположение войск Западного и Резервного фронтов, чтобы разобраться, что же там происходит. 6 октября маршал Шапошников по поручению Ставки ВГК подписал директиву № 002684 о командировании в район действий войск Резервного фронта генерала армии Жукова в качестве представителя Ставки. В директиве подчеркивалось: «Ставка предлагает ознакомить тов. Жукова с обстановкой. Все решения тов. Жукова в дальнейшем, связанные с использованием войск фронта и по вопросам управления, обязательны для выполнения[240]».