Андрей Жариков - Сказание о суворовцах

• Название: Сказание о суворовцах
• Автор: Андрей Жариков
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1983

Повесть писателя рассказывает о воспитанниках Суворовского военного училища, о том, как они сегодня постигают особенности своей будущей профессии — кадрового военного.

---

А тем временем Суворов ужинал у русского резидента, фактического правителя при Бахчисарайском дворе, и весело рассказывал о каком-то походе.

Прозоровский понял, что Суворов не хочет его видеть и, оскорблённый этим, отослал с нарочным необходимые для передачи корпуса документы, а сам укатил в Москву.

Через день-два Суворов, осмотрев позиции, приказал укрепить их посильнее, а солдат велел кормить получше, больных лечить. Он отдал приказ, — Саша зачитал запись в своём блокноте, — «иметь ежевремянное попечение о соблюдении паче здоровья здоровых… Пить воду отварную и отстоянную, а слабым — сухарную или уксусную… Застоялую олуделую пищу отнюдь не употреблять, но надлежаще варить, а по употреблении вымывать и вытирать котлы сухо. Обуви и мундирам быть не весьма тесным, дабы и в обуви постилка употреблятца могла… Наблюдать весьма чистоту в белье неленостным вымыванием оного. Строго остерегатца вредного изнурения, но тем паче к трудолюбию приучать, избегая крайне праздностей…»

— Интересно, очень интересно, — сказал прапорщик Котов, — а что потом было, когда Суворов принял корпус в Крыму?

— В тот же год Турция начала стягивать к Южному Бугу войска. Однажды Суворов осмотрел береговую оборону и приказал за ночь оборудовать артиллерийские позиции, сделать насыпь и вырыть ходы сообщения, окопы для пушек. С рассветом работа была прекращена.

Утром турецкий командующий Гаджи Мегмет увидал позади флотилии, у входа в море, солидные земляные насыпи, позиции артиллерии и — ни живой души. Тут же он запросил у Суворова: зачем возводятся укрепления?

Суворов ответил: «Дружески получа ваше письмо, удивляюсь нечаянному вопросу, не разрушили ли мы обострений дружбы… К нарушению взаимного мира никаких намерений у нас нет, а, напротив, всё наше старание к тому одному устремлению, чтобы отвратить всякие на то неприязненные поползновения и чтоб запечатлённое торжественными великих в свете государей обещаниями содружество сохранить свято. Итак, мой приятель, из сего ясно можете видеть мою искреннюю откровенность и что сумнение ваше выходит из действий вашей внутренности…»

Гаджи Мегмет понял, что Суворов готов отразить нападение. Он порвал ответ и приказал немедленно покинуть бухту. Высадка турецких войск в Крым была сорвана.

За умение вытеснить турок из Ахтираской бухты царица Екатерина пожаловала Суворову золотую табакерку, украшенную бриллиантами (Суворов не курил, а нюхал табак). А придворные генералы начали интриги против Суворова.

В классе стояла тишина. Котов прошёлся взад-вперёд.

— Достаточно, молодец! — Прапорщик посмотрел на часы. — У нас уже нет времени. Объявляю, на очередном уроке тема: «Каким был в юности Володя Ульянов?»

Перед отбоем, когда суворовцы имеют время для подготовки ко сну, Илья Зубов хлопнул Александра по плечу:

— Откуда ты всё знаешь о Суворове? А я вот где-то читал, что ему не повезло в семейной жизни…

— Ты прав, семейного счастья ему не хватало, но он испытал счастье победы над врагом.

— А знаешь, — шепнул Илья, потеребив Сашу за плечо, — я так люблю читать про интриги…

— Вот это-то в жизни и не важно.

— Ну, ты даёшь… — И, словно что-то вспомнив, Илья достал из кармана Сашин значок и бросил на подушку. — Забирай, кандидат в мастера. Пошутил я, хотел проверить тебя: кого заподозришь, а ты даже никому не сказал о пропаже.

— Не доложил командиру только потому, что никого не хотел обвинять. Но если бы меня спросили: «Кого подозреваешь», я ответил бы: «Зубова Илью».

— Фи! Я хотя и не Суворов, но манёвр тоже разработал. Я полез бы под твою кровать и сказал бы: «Вот он, значок-то!»

Саша в упор посмотрел на него:

— Значок ты можешь носить. Но кто тебе одолжит совесть?

Прекрасная идея

На утреннем осмотре Саша не имел замечаний. С любовью относился он к своему мундиру. Куртка и брюки хорошо вычищены, аккуратно выглажены, свежий подворотничок, ботинки словно лаковые. Идеально заправлена койка. В тумбочке тоже всегда порядок. Ничего лишнего, всё убрано. Но в тот солнечный весенний день прапорщик сделал Саше замечание:

— Почему у вас под матрацем тетрадь?

— Извините, товарищ прапорщик. Помните, я докладывал вам о разговоре с полковником Садковым?

— Допустим. Ну и что?

— Так вот, полковник тогда сказал, что нужно найти пионерское знамя, с которым мой отец ходил в атаку. Я пишу письма в разные города, музеи и спрашиваю: не сдавал ли кто после войны боевое пионерское знамя?

Прапорщик Котов имел одну особенность — любил возвращаться к начатому разговору позже, через несколько дней. Однажды, когда суворовцы занимались в спортивном зале гимнастикой и Саша после выполнения упражнения на брусьях отдыхал, прапорщик присел рядом.

— Думал я насчёт знамени. Вот что: попроси-ка своего тренера заняться этим делом. Ты говорил, что она корреспондент радио. Пусть о пионерском знамени передадут по радио. Может быть, отзовётся кто-нибудь.

— Прекрасная мысль! Спасибо, — воскликнул Саша. — Как же я не догадался раньше?

В тот же день Саша позвонил Алле Антоновне и сказал ей, что прапорщик Котов подал интересную идею — попросить рассказать о знамени по радио.

Алла Антоновна одобрила предложение, но обещала поговорить сначала с отцом Саши. Нужно взять интервью, и тогда уж написать рассказ для радио.

Прошло десять дней, и рассказ был передан в «Пионерской зорьке». Саша не слышал его. Зато прапорщик услышал и сообщил о передаче перед строем:

— Сегодня по радио говорили о том, как с пионерским знаменем отец нашего воспитанника, Василий Александрович Суворов, ходил в атаку. Рассказ заканчивался вопросом: «Не знает ли кто, где теперь это знамя?»

Весенние дни

В праздник Победы у суворовцев всегда радостное настроение. Все в парадных мундирах, всюду красные флаги. Торжественно.

Суворовцы выстроились перед главным корпусом. На трибуне командование, преподаватели, гости — участники Великой Отечественной войны. Духовой оркестр на правом фланге.

Слышится команда: «Под знамя, смирно!»

Самая торжественная минута — вынос знамени. Знамя несёт отличник учёбы вице-сержант Борис Куц. По обе стороны ассистенты — два суворовца, тоже отличники учёбы. Духовой оркестр играет марш.

Знаменосец занял место в строю — марш мгновенно оборвался, и начальник училища генерал-майор Вольнов стал произносить речь. Грудь генерала увешана орденами и медалями. Рядом с ним начальник учебного отдела полковник Марков. Орденов у него не меньше. Оба прославленные ветераны войны, любимцы суворовцев.

К удивлению суворовцев, оказалось, что у некоторых преподавателей тоже есть награды. Но сколько же надо было совершить героических дел, чтобы иметь такое количество правительственных наград, как у генерала?

Недавно смотрели документальный многосерийный фильм о Великой Отечественной войне. Суворовцы словно сами побывали на войне. Всё, что видели на экране, правда — тяжёлая, горькая, славная и гордая правда о подвиге советских воинов. От пытливых глаз не ускользнули и детали фронтовой жизни: бойцы на руках вытаскивают из болотной грязи орудие, переползают с автоматами под вражеским огнём, режут проволочные заграждения, тянут телефонный провод — связь должна быть безотказной, а вот перекур — отчётливо видна выгоревшая на солнце с узорами соли солдатская одежда… Великая правда будней войны.

Саша стоял в строю и думал: «Почему мы порой так равнодушны к живым героям Великой Отечественной войны? Не будем ли мы сожалеть через много лет, что так мало узнали о наших командирах и начальниках, о своих отцах и дедах — участниках войны? Что я знаю о боевых делах генерала Вольнова, полковника Маркова? Что я знаю о подвигах и фронтовых делах людей, которые рядом со мной? Вон стоят преподаватели-орденоносцы. А что нам, суворовцам, известно о боевом пути каждого из них?» Эти мысли не покидали Сашу и после того, как закончилось построение и суворовцы прошли строем мимо трибуны.

Чтобы вот так, чеканя шаг, красиво ходить в строю — тренировались немало. За отличную строевую подготовку роте подполковника Палова генерал объявил благодарность.

Построение в праздники — обязательный ритуал в училище, оно всегда торжественно, как парад.

А потом увольнение в город. Обмундирование у всех должно быть в полном порядке. Прапорщик Котов даже носовые платки проверил.

Выходя из училища, Саша заметил у ворот Куца. Он стоял, ожидая кого-то. Может быть, знакомую девушку?

— Подожди, Саша! — окликнул он. — Пойдём вместе.

— А куда? — удивился Саша.

— Куда угодно, хоть до метро, мне безразлично.

— А ты тоже домой?

— Домой? А где мой дом? Родители работают за рубежом. С ними две маленькие сестрёнки. А бабушка на Дальнем Востоке… — улыбаясь, но с грустинкой ответил Куц. — Так что, друг, нет у меня сейчас дома. Мой дом — Суворовское училище.