Юлия Стрельникова - Сказки должны кончаться свадьбой

• Название: Сказки должны кончаться свадьбой
• Автор: Юлия Стрельникова
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2014

В сказках все складывается правильно и кончается хорошо. А что делать если жизнь не очень напоминает сказку? История одной девушки, которая не всегда была права, и не всегда счастлива, но очень этого желала. И одного сурового народа, который принял ее, чтобы подарить надежду.

---

Мы заговорили одновременно, каждый о своем.

— Когда мы утрачиваем суть мы беззащитны…

— Что будет, с моей госпожой?

— Даже сейчас ты думаешь только о ней, — в голосе Серого усмешка мешалась с непонятной горечью.

Как сказать ему, что я должна задать этот вопрос, должна защитить ее, чтобы избавится от самого долга, непомерной тяжестью давящего на меня. Лорд молчал, я тоже. Тишина правдивее тысячи слов.

— Она понесет наказание, достойное поступка, — наконец сжалился над моим страхом Гварин, и от его ответа сердце пропустило удар.

— Вы казните ее? — как сложно, оказывается, произносить слова.

— Я похож на человека, воюющего с женщинами, — и снова в его словах проскользнула то ли усмешка, то ли горечь, ведь он не совсем человек? Нет. Отправлю в дальний замок, под домашний арест. До тех пор, пока не найдется человек готовый взять заботу о ней на себя, до конца дней. В этой земле еще помнят, что жизнь дороже смерти.

И снова только дыхание прерывало тишину библиотеки. Я не могла ни поблагодарить Серого, ни возразить ему. Он не был добр, только справедлив. Но из-за его справедливости мне предстояло сопровождать Мел в окраинный замок, оставаясь по-прежнему связанной с ней. Лучше бы Лорд был жесток или несправедлив и наказал бы меня. Тогда я могла бы почувствовать себя освобожденной хотя бы от одного обязательства.

— И это все что я услышу? Ни извинений, ни объяснений, ни просьб? Даже собственная судьба вас не волнует?

— Вы справедливы, Лорд Гварин. Мне нечего добавить.

— А я, пожалуй, добавлю, леди Ирга. Вы, как никто другой, умеете ставить в безвыходное положение. Вы сохранили мой разум, но я не могу поблагодарить вас, из-за вас мой брат почти погиб, но я не могу наказать вас. Как вам удается нарушать все известные правила?

Я уже привычно промолчала.

— Молчите? Полагаю, вы узнали все, что желали, идите.

И отвернулся, не желая видеть ни мой поклон, ни, вероятно, выражение моего лица.

Я полной мерой заслужила это своей небрежностью, и теми неприятностями, которые приношу с собой.

То ли Лорду удалось скрыть произошедшее в комнате, то ли предчувствие приближающихся битв, сняло с Серых всю наносную чепуху, но не было не перешептываний, ни косых взглядов. Вероятнее же всего, вчерашний день был слишком переполнен событиями, чтобы выходка Мелинды, к тому же закончившаяся почти благополучно, привлекла всеобщее внимание.

Мне было невыносимо стыдно видеть Айнарру, а еще невыносимее — Мелинду, и до боли грустно лежащего без сознания Крела. Но все же я заглянула к каждому из них.

Крел еще не пришел в себя, но дыхание его было ровным, и кожа приобрела нормальный цвет. Рядом с ним я посидела совсем недолго. Я извинюсь перед ним, обязательно, но только тогда, когда он будет волен принять или отвергнуть мое покаяние. К сестре зашла лишь для того, чтобы поставить поднос с едой. Мы не сказали друг другу ни слова, не обменялись ни единым взглядом, и я вдруг поймала себя на мысли, что маленькая девочка, которую я всегда видела в ней, как будто исчезла. Эта, сидящая на кровати, была незнакомкой для меня. И что удивительно, она, вчера едва не ставшая убийцей, считала себя правой и не испытывала ни малейших терзаний совести. Изменила ли ее эта неудавшаяся любовь или в ней всегда сидело зерно зла, ожидая времени, чтобы расцвести бурным цветом? На этот вопрос у меня тоже не было ответа.

У Айнарры я провела остаток дня. Травы, работа, больные, все, что заставляло меня не думать о себе сосредотачивалось здесь. А еще, невероятно тактичная Владеющая, ни словом, ни взглядом не напомнившая мне о произошедшем. Только один раз она шикнула на меня, еще не отошедшую от вчерашней слабости, когда я взялась в одиночку за тяжелую кадушку с отваром. В итоге злосчастную кадушку мы двигали с Лендой вдвоем. С тех пор, как девушка убедилась, что я не пытаюсь завоевать сердце неприступного Лорда, да и сам Лорд весьма равнодушен ко мне, она стала относиться намного дружелюбней, и наполняла мои уши беззаботным щебетанием. Война для нее пока оставалась чем-то далеким и не нарушала привычного уклада ее жизни.

Можно сказать, в тот день лечебница укрывала меня от всего мира. Отрезала от суеты. Я не думала ни о чем кроме трав и снадобий, которые можно из них приготовить. Уже почти догорел доверху наполненный светильник, который зажгли с приходом темноты, а я все сидела перетирая в ступке зерна, не решаясь ни встать, чтобы наполнить светильник, ни погасить его совсем и уйти. Думаю, что осталась бы сидеть в темноте, когда догорело бы последнее масло, но за мной пришел хмурый Коррейн. Он не открыл, толкнул плечом дверь, и велел мне идти за ним. Я задула светильник и вышла из лечебницы, так и оставив ступку с незаконченной работой на столе. Даже в самом надежном убежище нельзя отсиживаться вечно.

Некоторое время мы молча шли по коридору. Я не спрашивала Коррейна почему он так хмур, и куда мы направляемся, Серый в свою очередь не задавал вопросов мне. Только удивленно приподнял бровь, когда я свернула к лестнице.

— Хочу на воздух, — чуть виновато объяснила я.

— Ты раздета, заболеешь.

— Ничего, я ненадолго. Просто проветриться.

Он дернул плечом, то ли соглашаясь, то ли протестуя, но последовал за мной.

— На стену нас не пустят — военное время.

— Хорошо. Просто постоим во дворе.

Сколь многое изменилось в замке Серых, за день, который я пряталась от мира. Не первый в моей жизни, и надо полагать не последний. Стена ощетинилась кольцом оружия и огня, двор был заполнен движением, людьми в полном вооружении, конструкциями непонятного мне, но явно угрожающего назначения. Как будто опасный зверь доселе мирно дремавший, вдруг проснулся и оглядывался в поисках того, кто решился потревожить его отдых. Я, может, впервые с ясностью поняла мощь этих стен и всю тревожную тяжесть предстоящей войны. Коррейн стоял рядом и я слышала за плечом его ставшее враз тяжелым дыхание.

— Я слышал о произошедшем, — наконец сказал он. — Что решил Лорд?

— Почему ты спрашиваешь меня?

— Я слышал, ты искала его.

— Почему бы тебе самому не спросить Лорда?

— Я спрашиваю тебя!

Он повысил голос впервые со времен нашего знакомства.

— Он сказал, что отошлет ее в дальний замок. Ты ведь это хотел узнать? А я ведь только начала привыкать к этому месту, начала надеяться, что смогу жить здесь…

— Ты едешь с ней?

— А у меня есть выбор? Она моя госпожа. Мы связаны слово и долгом. Сейчас даже больше, чем раньше. Завтра отправляются отряды. Вероятно, завтра мы уедем.

Коррейн вдруг схватил меня за плечи, больно сжал, почти притянув к своему лицу, и сказал убежденно и хрипло:

— Я поеду с вами, я не могу оставить ее одну, не сейчас.

И впился в мои глаза своими темными расширенными зрачками. Веселья в его зеленых глазах не было совсем. Он смотрел на меня так, словно я принимала решение, словно я была вправе запретить или разрешить. Меня проняла дрожь, скорее от нервов, чем от холода и я дернулась из его рук.

Он разом обмяк, провел ладонью по лицу, глянул извинительно и пошел обратно в замок, словно забыв о моем существовании. Ему сейчас, наверное, невероятно трудно рвать сердце напополам между долгом и любовью. Он погружен в себя. Я догнала его, потянула за рукав, останавливая:

— Коррейн, не делай того о чем будешь сожалеть. Подумай еще раз.

— Ты говоришь, как умудренная жизнью старуха. Но все равно спасибо. — Сжал мою руку и ушел.

Старуха? Возможно. Пережитого мной хватит на несколько жизней. И все-таки лучше бы ему еще раз подумать. У него, в отличие от меня, есть выбор.

Я уже почти упаковала свои небогатые пожитки, даже злосчастный медальон, который никому, кроме меня и Мел, не взять в руки, когда дверь в мою комнату без стука распахнулась. Я не прервала своего занятия и не обернулась. В этом замке только один хозяин, только он может вести себя так. И меньше всего я бы хотела, чтобы именно этот Серый увидел, как горько мне будет покидать этот замок, почти ставший домом. Но Лорд и не ждал от меня формальностей:

— Что вы делаете, Ирга?

— Собираю вещи, — пояснила я и без того очевидное. — Моя госпожа изгнана, мой долг следовать за ней.

— Вы останетесь здесь.

— Боюсь, это невозможно, Лорд. Я привязана к ней долгом и словом.

— А ко мне привязана Клятвой. Ты уже тысячу раз отдала ей все долги. Ты ведь знаешь, северная птичка, стоит мне приказать, и ты останешься даже против собственной воли, даже ненавидя меня. Потому я пока не приказываю, прошу. Останься.

До этого мгновения я очень хотела остаться. Может быть даже больше всего на свете. Я искала причину и не находила ее, а найдя. Что же такого в словах этого мужчины, что мне хочется делать все наперекор ему?

— У вас есть причина Лорд, по которой вы не хотите, чтобы я уезжала?