Джек Вэнс - Глаза чужого мира. (Томск, 1991)

• Название: Глаза чужого мира. (Томск, 1991)
• Автор: Джек Вэнс
• Жанр: Научная Фантастика

Вторая книга серии “ТЕНЬ” представлена не издававшимся ранее в нашей стране романом талантливого американского писателя-фантаста Джека Вэнса. Этот роман также написан в жанре fantasy.

Томск: Сибиряк, Образ, 1991. 184 с. 40000. (Серия "Тень". №2)

Первая на момент издания, отдельная книга Д.Вэнса, вышедшая в Советском Союзе / России.

---

На следующее утро впереди показалась большая плотина: линия огромных камней, препятствующих навигации по реке.

Только в одном ее месте был возможен проход, но и то место было перегорожено тяжелой железной цепью. Пилигримы направили плот к этому проходу и, очутившись рядом с ним, бросили камень, служивший им в качестве якоря.

Из ближайшей избушки появился фанатик, тощий, с длинными волосами, в залатанных старых черных одеждах и железным посохом в руке. Он зашел на камни плотины, угрожающе глядя вниз на людей, сгрудившихся на плоту.

— Уходите прочь! Прочь! — закричал он. — Водный путь находится под моим контролем! И никого я здесь не пропускаю.

Гарстанг вышел вперед.

— Я прошу твоего снисхождения! Мы — группа пилигримов, на пути к совершению Блестящего Обряда в Эрзе Дамат. Если это необходимо, мы верим, что в своей щедрости ты ничего с нас не возьмешь.

Фанатик громко и хрипло рассмеялся и взмахнул своим железным посохом.

— Мне невозможно не заплатить! Я требую в качестве платы жизнь самого злого человека в вашей компании. Если один из вас не сможет удовлетворительно для меня продемонстрировать свою добродетель!

И расставив ноги с черной рясой, хлопающей по ветру, он стоял, уставившись на плот.

Пилигримы стали неловко переминаться с ноги на ногу и искоса посматривать друг на друга. Многие тихо заговорили друг с другом, и эти разговоры постепенно перешли во всеобщее обсуждение сторон характера и упоминание своих собственных достоинств. Первым громко раздался голос Касмира:

— Я не могу быть самым злым в этой компании! Жизнь моя была честной и простой, и даже во время азартных игр я не пользовался преимуществами, которые мне часто предоставлялись.

— Я еще более добродетелен, — послышался другой голос, — и питаюсь одними сухими корнями из страха, что могу отнять хоть у кого-то жизнь.

— А я еще добродетельнее, — раздался еще один голос, — потому что я питаюсь остатками этих самых корней и еще грызу кору павших деревьев в страхе отнять даже растительную жизнь.

— А мой желудок отказывается принимать живую пищу, растительную, — заявил следующий, — но я придерживаюсь тех же возвышенных мыслей, и только падаль попадает в мой рот.

— Однажды, — заявил другой, — я переплыл огненное озеро из конца в конец только для того, чтобы уведомить одну старую женщину, что несчастье, которого она боялась, не должно произойти.

— Жизнь моя, — заявил Кугель, — беспрерывное глумление над самим собой, и я непреклонен в своем стремлении совершать справедливость и бороться за равенство, хотя очень часто я сильно плачусь за свои добрые стремления.

Войкод тоже не остался в долгу.

— Я — волшебник, это правда, но свое искусство я посвятил на благо людей.

Теперь пришла очередь Гарстанга.

— Моя добродетель многосторонняя, потому что я извлек ее из эрудиции веков. Как могу я быть кем-нибудь иным, нежели добродетельным? Я беспристрастен по отношению к мирским человеческим нуждам.

В конце концов высказались все, кроме Лодермульча, который стоял в стороне с презрительной усмешкой на лице. Войкод указал на него пальцем.

— Говори, Лодермульч! Докажи свою добродетель, или мы сочтем тебя самым злым, и ты потеряешь свою жизнь!

Лодермульч засмеялся. Он отвернулся и сильно подпрыгнул, опустившись на один из больших камней плотины. Там он выхватил шпагу и с угрозой повернулся к фанатику.

— Все мы одинаково злы, и ты ничем не лучше нас, если ставишь такое условие. Опусти цепь или приготовься познакомиться поближе с моей шпагой!

Фанатик высоко воздел руки вверх.

— Мое условие выполнено, ты, Лодермульч, продемонстрировал свою добродетель! Плот может следовать дальше. И вдобавок, так как ты обнажил свою шпагу в защиту чести, я дарю тебе сейчас эту мазь, которая, если ты намажешь ею свой клинок, придаст ему свойство перерезать сталь или скалу, как масло. А теперь продолжайте свой путь, и пусть каждый из вас получит то, что хочет, после Блестящего Обряда!

Лодермульч принял мазь и возвратился на плот. Цепь была опущена, и плот проскользнул мимо плотины.

Гарстанг подошел к Лодермульчу и ровным голосом высказал ему свое одобрение. Он тут же добавил в предостережение:

— В данном случае импульсивный и недисциплинированный твой поступок привел к всеобщей выгоде. Но если подобные же обстоятельства возникнут когда-нибудь в будущем, будет хорошо, если предварительно ты посоветуешься с другими людьми, достойными и мудрыми, например, со мной, Касмиром, Войкодом или Субкулем.

Лодермульч безразлично фыркнул.

— Как тебе будет угодно, лишь бы эта задержка не причинила мне никаких личных неудобств.

И Гарстангу пришлось удовольствоваться этим ответом.

Остальные пилигримы смотрели на Лодермульча с явным неодобрением и отошли от него подальше, так что Лодермульч остался сидеть один на носу плота.

Наступил полдень, потом день, заход солнца, вечер и ночь. Когда пришло утро, то Лодермульч куда-то исчез.

Наступило всеобщее удивление, Гарстанг принялся расспрашивать каждого по отдельности и всех вместе, но никто не смог пролить свет на это загадочное обстоятельство, да никто особенно и не переживал по его поводу.

Как это ни странно, но отсутствие не пользовавшегося популярностью Лодермульча не восстановило первоначального веселья и дружеских отношений между пилигримами. После этого случая каждый из пилигримов сидел молчаливый вдвойне, бросая осторожные взгляды налево и направо, и заявление Гарстанга, что до Эрзе Дамат остался всего один день пути, не вызвало ни в ком особого энтузиазма.

3. Эрзе Дамат.

В последнюю ночь на плоту к ним вернулось нечто вроде старого взаимопонимания. Витц, локутор, пел на разные голоса, а Кугель исполнил танец вприсядку, типичный для ловцов крабов в Качике, где он провел свою юность. Войкод в свою очередь исполнил несколько простых превращений, а затем показал всем маленькое серебряное колечко. Он сделал знак Хаксту.

— Дотронься до него своим языком, потом приложи ко лбу, а затем посмотри сквозь него.

— Я вижу процессию! — воскликнул Хакст. — Мужчины и женщины, сотни, тысячи проходят мимо. Там идут моя мать и мой отец, и мои бабушка с дедушкой, но кто все остальные?

— Твои предки, — объявил Войкод, — каждый в характерном для них костюме, до самой первой клетки, от которой все мы произошли.

Он забрал кольцо и, сунув руку в кошелек, вытащил оттуда тусклый зелено-голубой камень.

— А теперь смотри, я кидаю этот драгоценный камень в Скамандер!

И он выкинул его через борт. Тот сверкнул в воздухе и блеснул в темной воде.

— А сейчас я просто протяну вперед ладонь, и камень вернется!

И действительно, все наблюдавшие увидели, как что-то сверкнуло в свете костра, и на руку Войкода упал драгоценный камень.

— С такой драгоценностью человек никогда не будет нищим. Правда, он не очень много стоит, но его можно продавать до бесконечности...

— Что еще вам показать? Вот небольшой амулет. Имеет чисто эротическое назначение и возбуждает сильнейшее желание в той особе, на которую направлен. Надо быть очень осторожным в его использовании. А вот еще один амулет в форме бараньей головы, сделанный по приказу императора Далмасмуса Нежного, чтобы он не огорчил никого из десяти тысяч своих наложниц...

— Что еще могу я вам показать? Вот мой посох, который мгновенно прикрепляет один предмет к другому. Я всегда держу его в ножнах, чтобы случайно не прикрепить брюки к пуговице или кошелек к пальцу. Этот посох очень мне полезен. Что ж еще?.. Давайте посмотрим... А, вот он где! Рог, обладающий одним удивительным качеством. Если засунуть его в рот трупа, то умерший может произнести последние двадцать слов. Если же засунуть его в ухо, то можно передать умершему любую информацию, которую ты не успел ему передать...

— А здесь что? Да, конечно! Небольшое устройство, которое доставило мне много удовольствия!

И Войкод показал куклу, которая исполнила героическую декламацию, спела какую-то не очень приличную песню и станцевала танец с Кугелем, который стоял впереди, внимательно за всем наблюдая.

Наконец Войкод устал от демонстрации, и пилигримы один за другим отправились на покой.

Кугель никак не мог заснуть. Он лежал на спине, сложив руки над головой, глядя на звезды и думая о неожиданно большой коллекции Войкода с его разнообразными волшебными инструментами и приспособлениями.

Убедившись, что все заснули, он поднялся на ноги и осмотрел спящую фигуру Войкода. Кошелек его был надежно закрыт и засунут у волшебника под рукой, хотя Кугель, собственно говоря, ничего другого и не ожидал.

Подойдя к небольшому шалашу, где хранились общественные запасы питания, он взял немного свиного сала, которое затем перемешал с мукой, чтобы сделать белую мазь. Из толстой бумаги он склеил небольшую коробочку, в которую положил эту смесь. Затем он вернулся на свое место.