Григорий Александров - Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа

• Название: Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа
• Автор: Григорий Александров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4438-0810-9

Мэтр нашего кинематографа, создатель фейерверка советских кинокомедий «Веселые ребята», «Цирк», «Волга-Волга», Григорий Александров начинал свою карьеру помощником великого Сергея Эйзенштейна. Вместе снимал знаменитый на весь мир фильм «Броненосец «Потемкин». Режиссеров связывали долгие творческие и личные отношения, по поводу которых ходило немало кривотолков. Впоследствии их пути разошлись, и Александров «поставит точку» на подаренном Эйзенштейну буклете «Веселых ребят»: «Дорогому Учителю, учившему меня другому».

Г. Александров был обласкан властью, его любил и поддерживал Сталин, но вокруг имени одного из немногих режиссеров, русских по национальности, плелись козни. В штыки встретила критика его «Веселых ребят». Картина была запрещена, пока не вмешался Горький, который помог организовать просмотр новой кинокомедии членами Политбюро.

Эта книга, основанная на подлинных документах эпохи, с трудом добытых и уцелевших по счастливой случайности, во многом проясняет атмосферу закулисных интриг советского киноэкрана. Уникальны редчайшие, чудом сохранившиеся фрагменты переписки Александрова с его женой и музой – звездой советского кино Любовью Орловой.

---

Картины проходят под частые аплодисменты.

Хлопают, когда «Потемкин» отвечает выстрелом на зверства казаков в Одессе.

Хлопают при встрече «Потемкина» с эскадрой. Общим словом – все места, на которые мы рассчитывали, вызывают громовые крики «браво» и аплодисменты.

«Парад тракторов» в «Генеральной линии» вызывает самые большие восторги, и аплодисменты звучат до самого конца.

Другие доклады в Базеле, Берне и Женеве были запрещены полицией.

Узнав об этом, левые художественные группы приехали на последний доклад в Цюрих и принимали участие в выражении восторгов.

После доклада ночью они говорили с Эйзенштейном о советском искусстве.

Интерес к новой России огромный – рабочая публика и партийная бредит поездками в Москву. Многие удивляются, что и мы в восторге от СССР, ибо бывает так, что приезжают люди и скептически говорят о нашей стране.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

27 сентября 29 г. Берлин

Спасибо за письмо и вырезки. Очень хорошо получилась информация о Швейцарии. Как кончим съемки, напишу пару фельетонов о Швейцарии и пришлю.

В немецкой прессе появились сведения, что Эйзен ставит в театре Пискатора, но они не соответствуют действительности[123].

В Берлинском советском клубе состоялся мой доклад для сотрудников торгпредства о Советском кино, о работе нашей группы. О впечатлениях социалистического строительства, в связи с нашей поездкой по СССР[124]. Был большой успех.

В тот же день Эйзен делал доклад по радио. Отзывы блестящие, особенно в «Роте-фоне»[125]. Вырезки пришлю.

Вот!

Гриша.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

Berlin. 4/X 29 г.

Не сердитесь, дорогая Перл!

Писать нет никакой возможности, ибо снимаем для заработка.

Снимаем секретно конец картины «Ядовитый газ» и зарабатываем монету.

Осталось два дня, после чего напишу подробно.

Работаем с 8 утра до 12 ночи. Устаем.

Эйзенштейн же гуляет по знакомым знаменитостям и получает деньги за работу[126].

С Америкой дело пока задерживается, ибо мы не можем окончательно договориться, пока из Москвы не придет бумажка с печатями Совкино, предоставляющая нам право лично подписывать договор.

В Англию едем на той неделе, ибо в пятницу выезжаем в Гамбург, Киль и еще пару городов для докладов.

Ну, пожалуйста! Не сердитесь! Честное слово, нет времени. Целую и с искренней радостью приветствую.

Ваш Гриша.

Эсфирь Шуб – кинорежиссер-документалист, сценарист, киномонтажер, киновед. Автор документального фильма «Падение династии Романовых» (1927).

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ

Привет, дорогая Эсфирь Ильинишна, из Гамбурга и его замечательных улиц, переулков, кабаков, гавани и пр. Описывать, конечно, можно, только в книге, но не в письме. Каждый день – книга, каждый час – глава.

Очень интересно. Привет!

20 октября 29 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

London. 1/XI. 29 г.

В Лондоне я чувствую себя, как в гостях у Перы.

Весь Лондон напоминает Перину квартиру, а наша квартира – Перину комнату. Дочь хозяйки нашей очень на Перу похожа и так же говорит по-английски. А когда мы были в Берлине, то против наших окон всегда горела вывеска «Konditorai “Pera”».

Вот поэтому, очевидно, мне все время кажется, что я много Пере пишу, а когда подумаешь – выходит не очень много.

Извините, Перл! Извините! Но еще немного часов, чтобы разобраться в этой сложной стране, и тогда напишу.

Еще минутка есть…

Писать придется много и интересно. Видели 4 тонфильма. Тонфильм будет сильнейшим и интереснейшим искусством из всех существующих ныне искусств. Техника потрясающая, а работники дураки, абсолютно не понимают возможностей. Дня через 3–4 выяснятся сроки нашей работы над «Генералкой», и я подробно Вас информирую.

Я должник, Пера, Ваш, ибо непременно должен написать о Гамбурге – это потрясающее и ужасное место на земле.

Что делать с Оленькой? Не представляю пока – никаких возможностей не было, и денег в обрез. Скучаю страшно по ней и по Вас, ибо, хоть и по-разному, я обеих ведь очень люблю.

Гриша.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Ю. И. ЭЙЗЕНШТЕЙН[127]

Дорогая Юлия Ивановна, не сердитесь…

Я ежедневно собираюсь описать Вам наши приключения и нашу жизнь. Но каждый день неожиданно срочные дела, и не хватает времени.

В общем, все очень хорошо. Впечатлений много. Здоровы все и веселы. Не сердитесь – напишу.

Ваш Гриша.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

London 4/XI-29 г.

Перл!

Вчерашний день в моем дневнике записан так: «Наш переулок называется японским».

Это потому, что на Лондонском еврейском рынке к нам подошел человек и сказал:

«Очень приятно слышать русский язык». «Вы давно из России?» – спросил я. «С 1902 года. Наш переулок – японский. А вы откуда? Ай!» – возмутился человек из Одессы.

Половина рынка оказалась из Одессы.

Чудный город Лондон и требует описания. Времени, времени нет!

Это ужасно и вместе с тем замечательно. Не сердитесь, что такое идиотское письмо. Пишите сами.

Пишите, Перл!!!

Вы нас совсем забросили и забыли – и Вы, и Ольга. А любим мы Вас и скучаем очень.

Пишите. Старик и Эди целуют[128].

Посылаю Вам пригласительный билет на вечер, который состоялся после просмотра «Потемкина».

«Эти несколько дней “творю” Вам письмо: пессимистическое, трагическое и минорное. Если выйдет “очень”, порву, не отправлю. А пока обнимаю, Старик». (Приписки С. Эйзенштейна – Ю. С.)

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ

London 14/XI. 29 г.

Привет, дорогая Эсфирь Ильинишна, и траур всего Лондона в честь долгой разлуки с Вами. Извините, что не пишу. Но это только от того, что много надо писать.

Гриша.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

Paris 23/XI. 29 г.

«Для кого-то Париж потускнел, но парижанки остались такими же грациозными, какими были и раньше». А. В. Луначарский.

Привет, Перл, из этого очаровательного города, в который мы прибыли вчера и устали смотреть уже многое. Подробности своевременно.

Гриша.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ

Дорогая Эсфирь Ильинишна!

Большое спасибо за открытку из Ялты. Меня извините, что не пишу, но это от того, что пишу дневник, который становится многотомной книгой[129]. Приказ о подарках будет выполнен.

Ваш Гриша.

Paris 29/ XI-29 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Э. ШУБ

(на фото открытки с Эйфелевой башней)

Привет с наивысшей европейской точки!

Гриша.

Paris 4/ XII.29 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

Paris 11/ XII-29 г.

Ну, знаете, ПЕРЛ!

Можно раз, можно два – но нельзя не получать от Вас писем два месяца. Так подохнуть можно от скуки по Вас и вообще без сведений.

Я затрудняюсь в момент определить, кто тут сволочь. Почта, что ли, берлинцы или еще кто-нибудь[130]. Очень интересно иметь от Вас хоть маленькие записочки – о больших письмах мы уже и мечтать перестали.

2 декабря опять едем в Лондон в силу деловых обстоятельств, и там, я, кажется, буду иметь возможность упорядочить огромный литературный материал и завалить Вас статьями и фельетонами.

Новый год будем встречать в Сан-Морице – самом шикарном курорте нашего времени.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

London 10/ XII-29 г.

Перл!!! Дорогая!!!

Можете верить… можете – нет…

Я никогда так много не писал, как в эти дни Европейского путешествия…

Я ежедневно пишу несколько страниц дневника, записываю технические вещи и сижу за письменным столом по несколько часов. И от этого набухают чемоданы записными книжками, и из этого могут получиться хорошие книги и мемуары, если на старости лет мне удастся обработать эти стремительные записки сумасшедшего 25-летнего Александрова.

В связи с этим про меня черт знает, что думают: сифилис, педераст и еще хуже. А я на все положил и занимаюсь исключительно профессиональным делом[131]. Привет Оленьке…

С. ЭЙЗЕНШТЕЙН – Г. АЛЕКСАНДРОВУ[132]

Дорогой Гирш!

Как ни странно, я доехал благополучно. Этим пароходом ехать очень хорошо. Сидел один в четырехместной каюте, нисколько не блевал, и даже не было потуг на это.

Сегодня ночую здесь.

Из разговора с Риндичем (личность не установлена. – Ю. С.) выяснилось, что Шамито (немецкий продюсер и кинопрокатчик. – Ю. С.) к «Генералке» относится вообще незаинтересованно и скверно. Поэтому постарайся с ним сговориться обстоятельно о выпуске в Берлине.

Я думаю, что надо берлинскую копию делать согласно английской.