Мэри Стюарт - День гнева

• Название: День гнева
• Автор: Мэри Стюарт
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011021-9

Это — самая прославленная «артуриана»XX века!

Не просто фэнтези, но — ЛИТЕРАТУРНАЯ ЛЕГЕНДА, озаряющая тьму давно прошедших времен светом безграничного воображения.

Не просто увлекательные приключения, но — истинная Высокая магия и истинный, высокий дух первоначального, полузабытого артуровского мифа.

Это — чудо, созданное великолепным пером Мэри Стюарт.

Сказание о деяниях Мерлина, величайшего из магов Британии, и Артура, благороднейшего из британских королей. Сага о любви женщины, которую когда-нибудь назовут Гвиневерой, и славного рыцаря, которого еще не назвали Ланселотом. Повесть о королеве-колдунье, верившей в судьбу, и принце-бастарде, тщетно пытавшемся судьбу превозмочь.

Это — драгоценный подарок для всех, кому хочется еще раз оказаться в мире Артура.

Не пропустите!

---

Отчасти это проявилось уже тем самым напоенным солнцем летом. Золотых дел мастера Бельтана и его раба Кассо поселили в одной из примыкавших к самому дворцу построек, и что ни день их можно было видеть за работой в главном внутреннем дворе. На все то была воля королевы: она дала им серебро и небольшой запас драгоценных камней, вывезенных много лет назад из Дунпельдира, и приказала изготовить подвески и наручья и другие драгоценности, “достойные короля”. Зачем это делалось, она не сказала никому, но по дворцу ходили слухи о том, что в видении ей привиделись драгоценные вещицы, и вот теперь появились златокузнецы — волею ли случая или колдовства, кто знает? — чтобы облечь в плоть эту мечту.

И действительно, вещицы из их рук выходили драгоценные. Старик был превосходным мастером и более того — художником редкого вкуса, учившимся, как не уставал он повторять, у лучших знатоков своего ремесла. Он умел работать и в стиле кельтов, где сплетались в волшебный узор изломанные и одновременно плавные линии, и в стиле, который он перенял, по его словам, у саксов — с эмалями и чернью, и изысканной филигранью, в которой дивно скрещивались и завивались тончайшие металлические нити. Тонкую проработку Бельтан не доверял никому; он был столь близорук, что в повседневной жизни вполне мог считаться слепым, но мелкие работы делал с изумительной точностью. Более простой труд, а также все заготовки он оставлял Кассо, которому также дозволялось браться за починку украшений и за мелкие заказы от местных жителей. Кассо был молчалив столь же, сколь словоохотлив был его хозяин, так что прошло немало времени прежде, чем мальчики, которые по-многу часов проводили у горна, если возле него происходило что-нибудь интересное, обнаружили, что Кассо на самом деле немой. И потому они вопросами засыпали Бельтана, который и говорил, и трудился счастливо и без передышки, но Мордред, наблюдавший почти так же молчаливо, как и раб, приметил, что мало что укрывалось от взора последнего и что Кассо, когда время от времени поднимал с виду неизменно потупленный взгляд, производил впечатление человека намного более быстрого умом, чем его хозяин. Впечатление было мимолетным и вскоре позабылось; принцу некогда было думать о немом рабе, а Мордред в те дни был принцем до мозга костей, принятым в ватагу сводных братьев и — все еще к немалому его недоумению — в милости у королевы.

Так текли своим чередом летние дни, и к концу их сбылось волшебное предвиденье королевы. Одним прекрасным сентябрьским днем в гавань вошел корабль. И прибыли вести, которые изменили жизнь их всех.

8

Это был королевский корабль. Мальчики увидели его первыми. В тот день они вывели свою лодку в море и ловили рыбу в самом горле узкого залива. Распахнув паруса, корабль несся, повинуясь свежему ветру, и на золоченой мачте развевался штандарт, который они, хоть и ни разу не видели воочию, сразу узнали. Красный дракон на золотисто-желтом поле.

— Знамя Верховного короля! — возбужденно воскликнул Мордред, стоявший у рулевого весла и потому завидевший его первым.

Гахерис, который никогда не умел владеть собой, издал ликующий вопль, необузданный, как боевой клич.

— Он послал за нами! Мы поедем в Камелот! Дядюшка Верховный король вспомнил о нас и послал за нами!

— Выходит, ее виденье было верно. Серебряные дары действительно для короля Артура. Но если она его сестра, зачем ей такие дары?

Братья пропустили эти слова мимо ушей.

— Камелот! — с наивным восхищеньем прошептал Гарет.

— А ты-то ему зачем? — одернул его Агравейн. — Ты еще слишком мал. И вообще она тебя не отпустит. Но, если наш дядя Верховный. король послал за нами троими, как она может нас не пустить?

— И ты поедешь? — сухо спросил Мордред.

— Что ты хочешь сказать? Мне придется. Если Верховный король…

— Да, это все я знаю. Я хотел сказать, ты захочешь поехать?

— Да ты ума лишился! — уставился на него во все глаза Агравейн. — Не хотеть поехать? Но почему, во имя всех богов?

— Потому что Верховный король никогда не был другом нашему отцу, вот что он хочет сказать, — вмешался Гахерис, а потом едко добавил: — Ну что ж, всем понятно, почему Мордред не осмеливается ехать, но Верховный король приходится братом нашей матери, и почему он должен быть врагом нам, даже если он враждовал с нашим отцом? — Он перевел взгляд на Гавейна. — А ты что имел в виду? Что мать везет все эти сокровища, чтобы купить себе место при дворе?

Гавейн, занятый травлением каната, не ответил.

— Если она поедет, она и меня возьмет, — горячо вставил Гарет, понимавший лишь половину из того, что говорилось. — Я знаю, что возьмет!

— Купить себе место при дворе! — взорвался Агравейн. — Надо же, какая глупость! Нетрудно понять, что произошло. Это все злобный старик Мерлин отравлял Верховного короля, преподнося ему о нас гадкую ложь, а теперь он наконец мертв, поскольку, готов поспорить на что хотите, именно такую весть привез нам этот корабль, и теперь мы можем поехать ко двору в Камелот и возглавить Соратников Верховного короля!

— Чем дальше, тем лучше. — Мордред говорил даже более сухо, чем обычно. — Когда я спросил тебя, хочешь ли ты поехать, я думал, что ты не одобряешь его политики.

— Ах, его политика, — нетерпеливо отмахнулся Агравейн. — Здесь дело иное. Это наш шанс вырваться отсюда, попасть в самую гущу событий. Дайте мне только добраться туда, я хотел сказать, в Камелот, и хоть надежду пожить и подраться вволю — и плевал я на его политику.

— Да, но каких битв ты там ждешь? В том-то и дело, не так ли? Вот из-за чего ты так ярился. Если он действительно намерен заключить длительный мир с саксом Сердиком, схваток тебе не видать.

— Он прав, — поддержал Мордреда Гахерис, но Агравейн только рассмеялся.

— Увидим. Во-первых, я не верю, что даже Артуру удастся заставить саксонского короля пойти на хоть какие-то его условия, а потом еще и придерживаться договора, а во-вторых, как только я там окажусь и завижу хоть одного сакса, будет вам добрая схватка.

— Пустые слова, — пренебрежительно бросил Гахерис.

— Но если они заключат договор… — возмущенно начал Гарет.

— Придержите языки! Да, все вы, — прервал его Гавейн, голос его был напряженным и ровным, но под ним трепетало предвкушенье. — Давайте вернемся домой и все узнаем. Во всяком случае, хоть какие-то известья. Мордред, теперь мы можем разворачиваться?

По общему согласию, Мордред всегда был капитаном в их морских экспедициях так же, как Гавейн всегда возглавлял их вылазки на суше.

Мордред кивнул и отдал приказ развернуть парус по ветру. То, что самую тяжелую работу он отводил Агравейну, возможно, и не было совпаденьем, но последний не сказал ничего, тянул изо всех сил вырывавшийся канат, помогая развернуть легко скользившую лодку и послать ее по волнам в кильватере королевского корабля.

Привез ли корабль или нет вести, касавшиеся мальчиков, но посланник короля уж точно был на борту и спустился на берег, как только на пристань перебросили сходни. Хотя он ни с кем не говорил, только коротко ответил на приветственную речь посланных ему навстречу советников королевы, часть его посланья уже была известна матросам. К тому времени, когда мальчики вытащили на гальку свою лодку и поднялись на пристань, слова посланника передавались из уст в уста с траурным звоном благоговения и ужаса, смешанного с подспудным возбужденьем, какое свойственно испытывать беднякам при мысли о столь важных переменах в жизни их правителей.

Смешавшись с толпой, все пятеро прислушивались к речам, расспрашивали сошедших на берег матросов.

Дело обстояло так, как они догадывались. Старый чародей наконец умер. Он был погребен на роскошной траурной церемонии в его собственной пещере в Брин Мирддин, неподалеку от Маридунума, его родного города. Один из солдат в свите королевского посланника нес караульную службу на похоронах и рассказывал теперь об этом всем желающим слушать, живописуя саму церемонию, горе короля, костры, зажженные по всей стране, о том, как двор в конечном итоге вернулся в Камелот, и о последовавшем приказе королевскому посланнику отправиться на Оркнейские острова. Зачем был отправлен сюда посланник, матросы и сами знали довольно смутно, но, как сказали они мальчикам, ходят слухи, что королеву Моргаузу и ее семью приказано доставить назад в Великую Британию.

— Ну, что я говорил! — с торжеством заявил братьям Гахерис.

И четверо младших побежали вверх по дороге, ведшей ко дворцу Мордред, после минутной заминки, двинулся следом. Внезапно все будто переменилось. Он снова чужак, и четверо сыновей короля Лота, объединенные открывающимся перед ними золотым будущим, как будто его не замечают. Теперь они переговаривались на бегу, поглощенные большими надеждами.

— … и это Мерлин советовал Артуру заключить мир с саксами, — задыхаясь от бега, бормотал Агравейн.