Сергей Ченнык - Альма

• Название: Альма
• Автор: Сергей Ченнык
• Издательство: Гала
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-966-1539-14-2

«Альма» — вторая книга серии «Военно-исторический очерк Крымской кампании (1854-1856 гг.) Восточной войны (1853-1856 гг.) известного крымского военного историка Сергея Ченныка. Ее отличие от предыдущей в том, что здесь описаны события всего лишь одного дня — 8(20) сентября 1854 г. Но даже столь ограниченный временем сюжет не снижает динамичности и не уменьшает заложенной в него интриги. Вместо нудного повествования о, казалось бы, давно изученном сражении автор показывает его как противоборство трех военных лидеров: русского главнокомандующего князя А.С. Меншикова, английского генерала лорда Раглана и маршала Франции Сент-Арно. Оригинальность стиля в сочетании использования фактического материала с аналитическими исследованиями благоприятствует попытке взглянуть на происходившее более 150 лет назад через реалии сегодняшних дней.

Первое, что хочется отметить после знакомства с содержанием — книга не перегружена философскими рассуждениями и лишними эмоциями. Верный выработанному стилю, автор не навязывает читателю свои взгляд и точку зрения. Скорее, он провоцирует дискуссию в уверенности, что вдумчивый читатель, серьезно интересующийся темой, а равно и серьезный профессионал — сами в состоянии оценить, какие акценты и где нужно расставить, какие выводы нужно сделать. Дело автора — лишь помочь ему пойти по правильному пути. Книга, несомненно, развеет распространенные мифы, касающиеся описываемых событий. Читателям откроется множество деталей сражения, большинство их которых почерпнуты автором из источников, и либо никогда не публиковавшихся либо до сего дня не переведенных на русский язык.

«Альма» — не попытка навязать свою точку зрения, это лишь желание приоткрыть занавес на одну из самых интересных страниц военной истории Отечества.

---

Хотя в штабе имелись несколько несомненно талантливых офицеров Генерального штаба, роль их оказалась незаметной.

Вторую же часть утверждения о «половинчатости» положения Меншикова в Крыму можно оспорить. Да, его полномочия были более чем расплывчатыми, но ведь даже если это и так, то неужели нужно ждать официального приказа о назначении, уже имея перед собой неприятеля?

К чести Меншикова, он этим не прикрывался и не использовал это как оправдание. Его неудачи все-таки больше связаны с личными просчетами, нежели имеют под собой документально-приказную составляющую. Если вспомнить всю предшествующую переписку князя со штабом Южной армии, военным министром и самим

Императором, то ни в одном из писем Меншиков не просит дополнительных полномочий. Само собой подразумевалось, что будучи самым высоким государственным чиновником он обязан был сосредоточить в своих руках всю полноту гражданской и военной власти в регионе, подчинив себе все имевшиеся и прибывающие войска. Что, в принципе, им и было сделано.

Петр Михайлович Мацеевич. Священник Владимирского пехотного полка.

С другой стороны, как известно из записок М.М. Попова, «…русский вельможа, стяжавший славу воина, администратора и дипломата, князь Александр Сергеевич, известный всему мыслящему русскому миру своим широким умом, на все учреждения штабов и помощников смотрел с усмешкой».{272}

Его импровизированный штаб был не таким уж и маленьким, насчитываю несколько десятков человек, в том числе офицеров Генерального штаба. Почти все чины его показались войскам утром 8 (20) сентября 1854 г., когда князь Меншиков на своем «Кабардинце»[32] не спеша объезжал войска. Очевидцы с редким единодушием свидетельствуют, что князь даже не снисходил до того, чтобы здороваться с солдатами.{273}

В этот день рядом с ним был его любимец, правая рука и ближайший помощник подполковник Аркадий Александрович Панаев (характеристика Дена: «кажется, более по части лошадей»).{274} Это один из немногих, а может быть, и единственный, кому главнокомандующий доверял безоговорочно.

Официально обязанности начальника штаба исполнял Генерального штаба полковник Василий Федорович Вунш, описанный Сергеевым-Ценским как «…плотный белокурый человек лет тридцати двух-трех». По воспоминаниям фон Дена, он был одновременно начальник штаба и генерал-интендант, «…всегда служивший на Кавказе в линейных батальонах; наружность его не представляла ничего привлекательного, и все удивлялись, что кн. Меншиков соединил в его руках две совершенно различные и важные в то время и при тех обстоятельствах обязанности».{275} Возможно, князь надеялся на опытность Вунша, уже участвовавшего в нескольких кампаниях, кавалера ордена Св. Георгия 4-й ст. (1853 г.). На него возлагались руководство штабными офицерами, разработка и планирование действий, операций, разработка диспозиций и квартирмейстерские функции. Говорить о способностях полковника Вунша как начальника штаба трудно. Одни «доброжелатели» князя говорят о нем как о человеке «сомнительной репутации», сосредоточившем в руках должности «…начальника штаба, генерал-квартирмейстера, дежурного генерала, интенданта и почт-директора».{276}

Ближайшими помощниками Вунша были талантливые офицеры, в большинстве своем недавние выпускники Академии Генерального штаба. В том числе:

Прибывший «для исправления должности офицера генерального штаба» штаб-ротмистр Кирасирского Е.И.В. Великой Княгини Елены Павловны полка, только что кончивший курс Академии Генерального штаба, Алексей Иванович Жолобов.

Обязанности дежурного штаб-офицера полковника Вунша исполнял капитан Лебедев.

Подполковник Николай Васильевич Исаков, флигель-адъютант, в сражении был с генерал-лейтенантом П.Д. Горчаковым и числился у него начальником штаба. Талантливый офицер, один из будущих реформаторов Российской армии.

Офицерами штаба, лично занимавшимися расстановкой войск на позиции, были полковники Циммерман и Залесский. Первый находился при войсках Кирьякова, второй — соответственно у Горчакова.

В многочисленной свите находились состоявшие за адъютантов капитан-лейтенант Василий Александрович Стеценко, с первого дня высадки следивший за союзными войсками, капитан-лейтенант Виктор Михайлович Веригин, барон Виллибрант (фон Ден — «славная и благородная личность»), Николай Карлович Краббе, мичманы князь Ухтомский, Томилович (ординарец князя) и несколько других, в том числе ротмистр Самуил Алексеевич Грейг — «…любимый адъютант кн. Меншикова».{277}

Среди всех выделялся считавшийся одним из самых способных офицеров окружения главнокомандующего полковник Иван Григорьевич Сколков (флигель-адъютант Николая I). Насколько это соответствовало истине — судить трудно. Ранение на поле Альминского сражения унесло все его перспективы в кампании.

Подполковник Аркадий Александрович Панаев. Адъютант князя Меншикова.  Николай Федорович Таубе. Во время сражения на Альме — личный врач князя А.С. Меншикова.

Рядом виднелись нелепо смотревшиеся на фоне многочисленных армейских мундиров, одетые в партикулярное платье чиновники. В их числе статский советник Александр Дмитриевич Комовский, секретарь главнокомандующего, приближенный к нему не менее А.А. Панаева, но не носивший военного мундира. Прибывшему в крымскую армию позднее полковнику Дену он тоже не понравился: «…всегда служил по Морскому министерству и если не пользовался доверием кн. Меншикова (князь А. С., кажется, никому не оказывал доверия), то был приближенным к нему подчиненным; я же всегда считал тем, что Гоголь называет «мышиный жеребчик».{278} Второй — Грот, чиновник от Министерства иностранных дел. Неподалеку находился врач Меншикова — Николай Федорович Таубе.

Не обошлось и без «военных туристов». В свиту вошел казачий юнкер Хомутов, сын наказного атамана Войска Донского Михаила Григорьевича Хомутова, «…наряженный к Светлейшему на посылки». Можно, конечно, возразить, что отправили его для исполнения адъютантских обязанностей, но думаю, что в этом качестве при всем желании толку от него было мало: «…отправляя его, командир наказывал двум его дядькам, старым казакам, беречь юнкера, как зеницу ока.

Они, действительно, чуть не на руках его несли».{279}

Что касается севастопольских дам, прибывших на сражение, как на пикник, то русская история о них умалчивает, а вот у английских офицеров это любимая тема воспоминаний. Думаю, что это не более чем попытка создать красивую легенду кровавому делу.

Подполковник Э.А. Циммерман. Офицер штаба князя А.С. Меншикова. Портреты лиц, отличившихся заслугами и командовавших действующими частями в войне 1853–1856 годов. СПб., 1858–1861 гг. Капитан-лейтенант В.А. Стеценко. Адъютант князя А.С. Меншикова. Портреты лиц, отличившихся заслугами и командовавших действующими частями в войне 1853–1856 годов. СПб., 1858–1861 гг.

СНОВА РАННЕЕ УТРО: НО ТЕПЕРЬ — СОЮЗНИКИ

С рассветом оживился и засуетился, собираясь, не только русский бивак. Примерно в 4 часа дежурные французского лагеря начали будить офицеров. Сержанты поднимали своих солдат. В пять утра, как вспоминал временно командовавший 9-м батальоном пеших егерей майор Монтодон, началась подготовка к выступлению 2-й пехотной дивизии.{280} Боске спешил. Африканские стрелки и пешие егеря{281} были подняты и поставлены под ружье в 5.30.{282}

Вскоре царила охватившая всех обычная предбоевая суета. Паковались вещи, подгонялось снаряжение, проверялись оружие и боеприпасы. В расположении французского и турецкого контингентов густо запахло кофейным ароматом. Без этого традиционного напитка не имело право начаться ни одно событие, претендующее на перспективу стать историческим. Постепенно солдаты уходили к месту построения подразделений и занимали свои места.

Всё, что могло стать помехой или обузой, убиралось. Даже больные, чтобы не отвлекать на помощь им полковой медицинский персонал, были заблаговременно отправлены на корабли.{283}

Армия чувствовала себя отдохнувшей и набравшейся сил. Вчера была впервые отправлена корреспонденция во Францию. Сент-Арно не зря сделал всё, чтобы быстрее увести войска «…с проклятого места высадки у Старого форта», где не было ни растительности, ни воды.{284} Теперь маршал торопился по другой причине: понимая, что дни его сочтены, он желал использовать временное облегчение, когда боль отпустила его страдающий от роковой болезни организм.{285}