Владимир Немцов - Семь цветов радуги

• Название: Семь цветов радуги
• Автор: Владимир Немцов
• Жанр: Научная Фантастика

---

— Разводите всякие фокусы, — укоризненно заметил Тимофей, взглядом указывая на размахивающие сами по себе ветки удивительного растения.

— Я его зову «дрыгалка», — рассмеялась Стеша, вместе с Тимофеем наклоняясь над кустом. — А по научному Ольга его называет вроде как «десмодиум», но это не настоящий, а какой-то другой. Не знаю, откуда она его достала.

— Баловство одно.

— Обязательно, — согласилась Стеша. — Но сейчас, а погодите немного, и эта смешная дрыгалка понадобится. Ольга говорит, что пора у колхозников на окнах вместо «Ваньки-мокрого» и герани новые, настоящие цветы разводить…

— Сте-е-е-ша-а… — донесся глуховатый голос Шульгиной.

— Прячьтесь!.. Скорее прячьтесь! — заметалась испуганная девушка. — Ох, головушка моя бедная!.. Да что вы стоите? — прикрикнула она, увидев, что Бабкин не трогается с места.

Она потащила его за рукав и толкнула в кусты возле стены.

— Что ж ты не откликаешься? — спросила Ольга, показываясь в тоннеле. Она держала руки в карманах передника. — Я уже хотела возвращаться, думала, что тебя здесь нет.

Стеша стояла перед Ольгой красная и возбужденная; испуганно дрожали ее рыжие реснички. Антошечкина еще не успела оправиться от неожиданности. Вот напасть какая? Что бы подумала Ольга, увидев здесь этого настойчивого парня?

— Можешь радоваться, Антошечкина, — подчеркнуто суховато сказала Ольга, подойдя к ней. (Она заметила, что Стеша не выполнила ее задания: не полила даже половины всех грядок.) Мы решили на правлении насчет нового сорта кок-сагыза, — продолжала Ольга. — Основную работу поручим тебе. Селекционная станция заинтересована, они нам помогут… Чтобы не терять времени, используем зиму. В общем, работать будешь здесь, вроде моей главной помощницы-лаборантки.

Будто впервые увидела Стеша подземный сад. Она посмотрела вокруг, и глаза ее засветились. Еще бы! Да большего она никогда и не желала.

— Довольна? — лукаво прищурив глаза, спросила Ольга.

— Очень! — Стеша подпрыгнула и с визгом бросилась на шею подруге. — Это ты все, Оленька. Спасибо тебе! — тормошила она ее.

— Ну, будет, Стешка, — шутливо отмахивалась Ольга, поправляя растрепавшиеся волосы.

Она присела на низкую скамеечку и жестом пригласила к себе подругу.

— Признаться, я долго думала, можешь ли ты по-настоящему мне помогать. Кстати, — вспомнила Ольга, — отвезла ты саженцы лимонов комсомольцам из «Победы»?

— Угу.

— Довольны?

— Еще бы! Теперь уже в пяти колхозах ведутся опыты. Ах, Оленька, мечтательно сказала Антошечкина, — что мы теперь с тобой натворим!

Она села рядом и, слегка наклонив голову, кулачком подперла подбородок.

Новая «лаборантка» смотрела на Ольгу своими черными, блестящими, словно агатовые бусы, озорными глазками. Смотрела, и взгляд ее, казалось, говорил: «Вот и поругаешь ты меня, а все равно лучше помощницы не сыщешь. Потому что душа у меня вся здесь, в этих кустах да травинках, так же как, Оленька, и у тебя. Что ж тут говорить попусту?»

— Пойми меня, как нужно, Стеша, — продолжала между тем Ольга, смотря на небрежно брошенное ведро. Стеклянная струйка подбиралась к ее ногам. — За последнее время я замечаю, что ты стала не так внимательна к работе. Например: я просила полить грядки. А ты?..

— Да я же… — запротестовала было Стеша.

— Подожди. Ты моего задания не выполнила. Не знаю почему, но так получилось. Об этом я говорю тебе, Антошечкина, как твой руководитель, если, конечно, ты меня им считаешь. Теперь о другом. Мне кажется, что ты начинаешь увлекаться одним из приезжих техников… Нехорошо. Это я говорю тебе уже как подруга. Поняла?

— Да я же… — снова было хотела возразить Стеша чуть ли не со слезами на глазах, но Ольга опять не дала ей говорить.

— Мне не хочется вмешиваться в твои личные дела, но я считаю, что они серьезно влияют и на те растения, за которыми ты ухаживаешь… Представь себе, растения требуют, чтобы их поливали вовремя. Им безразлично, когда ты вчера легла спать или что за думы у тебя в голове.

Ольга с улыбкой обняла подругу, поцеловала в висок и сказала:

— Все! Я уже позабыла о твоих провинностях. Советую и тебе позабыть о… Ну, ты сама знаешь, о ком. Кстати, если ты играешь донну Анну на сцене, не следует ей подражать в жизни. А Бабкин твой на Дон-Жуана совсем не похож.

— Да провались он пропадом, анчутка белоглазый! — в сердцах воскликнула Стеша. Слезы душили ее, подкатывали к горлу. Она уже не помнила, что «анчутка белоглазый» сидит в кустах и слышит каждое ее слово. — Зачем он мне сдался, губастый!

Стеша в самом искреннем гневе, как только могла, начала поносить Бабкина. Самое главное, что особенно оскорбляло ее, это утверждение Ольги, будто бы она из-за этого приезжего мальчишки стала плохо работать. Нет, этого она не могла стерпеть, тем более, что в словах подруги была доля правды. Только из-за Бабкина и его расспросов она не успела полить все грядки.

И оскорбленная «донна Анна» залилась такими горькими слезами, каких никогда не бывает на сцене. Она размазывала их по лицу грязными кулачками, всхлипывая от незаслуженной обиды и стыда. Казалось, что она готова полить слезами все оставшиеся грядки, только чтобы Ольга никогда о них не вспоминала.

— Ну, будет, будет, — сурово сдвигала брови Ольга. Она растерянно гладила подругу по голове, перебирала ее косички и не могла понять истинной причины Стешиных слез.

— Приставучий какой, — не унималась Стеша. Она тыкалась носом в плечо Ольги, как котенок. — Навязался на мою голову! Говорила ему — уходи… — Тут она сразу осеклась и, подняв глаза, посмотрела на Ольгу сквозь мокрые ресницы. В их дрожании и радужном блеске Стеша увидела мутное расплывающееся лицо. Кто знает, заметила ли Ольга, что она чуть не выдала себя? Стеша всхлипнула в последний раз и подняла ведро.

— Погоди, — остановила Шульгина. — Я хотела тебя предупредить, что лопнула твоя затея. Помощь Буровлеву так и не удалась.

— Да что ты, Оленька! — удивилась Стеша. — По всем правилам сделали. Сама же нам из агролаборатории новый состав для подкормки дала. Девчата на совесть старались.

— Языком тоже перестарались, — перебила се Ольга. — На весь колхоз парней ославили. Неужели ты не поняла, как мы с тобой на бюро договаривались? Если вы хотели помочь Буровлеву, то без насмешек и крика. Стыдно, Антошечкина!

Стеша заморгала ресничками.

— Вот провалиться мне на этом месте, если кто из моих девчат проговорился… Постой, постой… Ведь я забыла тебе сказать, что москвичи к нам ночью на поле заявились. Может, они?.. Нет, не такие они ребята!

— Буровлев ссылался на Бабкина. Этот малыш еще потешался над Ванюшей, стыдил, говорил, что за него всегда девчата в поле работают.

Антошечкина всплеснула руками:

— А я-то дура… Ну, погоди ж ты, губастый!

— Теперь поняла? Но довольно об этом. — Оля взглянула на часы. — Покажи записи, мы еще успеем посмотреть их до конца твоего перерыва. Меня беспокоят сеянцы тополей.

…Бабкин от злости кусал полные губы. Он чувствовал себя провинившимся мальчишкой, которого поставили в угол. Все это случилось так неожиданно, что он даже не решился протестовать, когда Стеша толкнула его в кусты. Конечно, он мог бы спокойно выйти и сейчас честно, прямо рассказать Ольге, как он сюда попал. Но тогда каким нелепым покажется ей другое объяснение: почему он спрятался.

«Пожалуй, более глупого положения и не придумать, — размышлял Тимофей. — А все-таки, если наплевать на условности и выйти?» Он уже собрался это сделать, но вовремя остановился. Как-то Стеша его встретит после того, что она узнала от Ольги? «Эх, надо было раньше! — с досадой подумал он. — А то Ольга подумает, что, кроме всего прочего, я еще захотел подслушать их девчоночий разговор».

Тимофей стоял в полусогнутом положении и боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего присутствия. Одной ногой он попал в канавку с водой и теперь чувствовал, как ленивое течение обходит ее с двух сторон. Он хотел было вытащить ногу, но неосторожно поскользнулся и замер.

Ольга приподняла голову, посмотрела на кусты, за которыми послышался плеск, и снова углубилась в тетрадь.

Холодно стало Бабкину. Сапог окончательно раскис, и теперь в нем ползали щекочущие ледяные струйки. «Потерпи, товарищ Бабкин, сам виноват», — с издевкой и злостью успокаивал он себя.

Сквозь ветки виноградных кустов Тимофей видел Стешу. Она стояла перед Шульгиной и внимательно следила за ее пометками в тетради.

«Удивительное спокойствие, — возмущался Бабкин. — Неужели все девчата таковы? Ведь только пять минут тому назад она оскорбила совсем невинного человека, причем тот даже не мог ей ничего возразить. «Анчутка», — с обидой вспоминал он. — Почему «анчутка», да еще белоглазый?.. Непонятно и главное нелогично… Впрочем, какой логики можно ожидать от этой девчонки? Какие же у меня белые глаза? А потом еще — «губастый». Как ей только не стыдно? Сама-то хороша!»