Джоанна Линдсей - Узник моего желания

• Название: Узник моего желания
• Автор: Джоанна Линдсей
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87322-067-0

Юная очаровательная леди Ровена после гибели отца попадает в полную зависимость от своего сводного брата Гилберта, негодяя и интригана. Гилберт пытается сделать Ровену орудием дьявольской мести по отношению к своему недругу, лорду Фалкхерсту. Между лордом и Ровеной возникает взаимное чувство, отравленное ядом ненависти, обмана и предательства.

---

Кинжал выпал у нее из руки, когда она пыталась удержаться от падения; спотыкаясь, она пробежала несколько шагов, но не упала. Однако она не вспомнила об оброненном оружии, руки у нее теперь были свободны, и она ухватилась ими за подол мешавшей ей юбки. Но было слишком поздно: один из преследовавших ее людей был уже совсем рядом и решил прыгнуть на нее с лошади. Если бы она видела его, она бы смогла увернуться, так как ей надо было отскочить в сторону всего на несколько дюймов, чтобы он промахнулся. Ему удалось схватить ее за край мантии, прежде чем он свалился на землю, но этого было достаточно. Ровена упала, больно ударившись спиной о ветку. Если бы мантия была застегнута на горле, а не на плечах, то ей бы сломало шею.

В течение нескольких секунд ей казалось, что у нее сломана спина, — таким болезненным было падение. Тяжело дыша подоспели двое других воинов. Один из них остановился перед ней, другой сбоку, а третий, разъяренный от жгучей боли из-за собственного падения, снова дернул ее за мантию, которую все еще держал в руке.

Ровена смогла ударить склонившегося над ней человека и завизжала. Визг был таким пронзительным, что они чуть не столкнулись друг с другом, стараясь как можно скорее закрыть ей рот. Она укусила одного за руку, другой ее ударил и собирался ударить снова, когда третий воин схватил его за руку.

— Подожди, я ее знаю.

— Ты что, рехнулся? Откуда ты можешь ее знать?

— Видит Бог, это наша госпожа.

Это было произнесено с большим удивлением, но Ровена удивилась еще больше. Их госпожа? Она вспомнила о Турезе, но не узнала лиц, склонившихся над ней людей. Потом она все-таки припомнила одного из них и внутренне содрогнулась. Ужасная догадка подтвердилась, когда она увидела лицо четвертого склонившегося над ней человека и услышала его скептический голос, который надеялась больше никогда не слышать.

— Ровена?

Ответ ему был не нужен. Он появился здесь в тот момент, когда ее ударили, но, вспомнив об этой сцене, перестал удивляться. Гилберт без всякой необходимости нанес удар кулаком в лицо одному из стоявших вокруг Ровены людей, затем поднял ее на руки и так крепко прижал к груди, что она едва не задохнулась.

— Как ты оказалась здесь?

Ровена ощутила страх и раздражение. Если кому-то и было суждено найти ее, то почему это должен был быть Гилберт. Менее всего ей хотелось рассказывать ему о том, что с ней произошло за последний месяц.

Но одну правдивую деталь она вполне могла ему сообщить.

— Меня держали в заключении в замке Фалкхерст, но в конце концов мне удалось сбежать…

— Ты была у него? Я от горя сходил с ума, а ты все это время была у него? — Задавая эти вопросы, он слегка отодвинул ее от себя, затем вновь привлек к себе и с неподдельным сожалением произнес: — Я думал, тебя убили. В Киркборо мне никто не смог сказать, что Фалкхерст сделал с тобою.

То, что он был серьезно озабочен, вызвало у Ровены странное чувство.

— Я и не удивляюсь, — осторожно промолвила она. — Он отправил меня прямиком в свою темницу до того, как вся прислуга вышла из укрытия и могла это видеть.

— В темницу! — в изумлении прорычал Гилберт. Стоявшие рядом люди шикнули на него, чтобы он говорил потише, но он просто сверкнул на них глазами и затем обратил свой горящий взор на Ровену. — Он, должно быть, сошел с ума. Ты разве не сказала ему, кто ты?

Его глупость рассердила ее.

— Ты бы хотел, чтобы я во всем призналась, хотя знаешь, что он намерен уничтожить тебя и все, что тебе принадлежит? Он и мою-то собственность захватил потому, что ты владел ею. Думаешь, он оставил бы меня в живых, если можно таким легким способом захватить все, что у тебя осталось. Поэтому я ничего ему не сказала, кроме того, что я леди Киркборо, но это он и так предполагал.

Затем, чтобы поддержать его убежденность в том, что Уоррик появился в Киркборо из-за него, она добавила:

— Он бросил меня в темницу, потому что рассвирепел, когда узнал, что тебя нет и он не сможет убить тебя.

Вид у Гилберта был действительно виноватым, и она убедилась в этом, когда он произнес:

— Извини, Ровена. Я не думал, что он причинит тебе зло, иначе я бы тебя там не оставил, но в тот день у меня все перепуталось в голове.

Ровене захотелось спросить его, путались ли когда-нибудь его мысли, когда он думал о своей выгоде.

— Что ты здесь делаешь, Гилберт? Уж не задумал ли ты осадить один из его самых укрепленных замков?

— Нет, осады не будет, но все же к вечеру я им овладею.

— Как?

— Я послал ему вызов, и если он не глуп, то заподозрит западню и возьмет с собой большую часть своих воинов. — Он на мгновение замолчал, а потом обратился к ней: — Ты не знаешь, сколько человек он взял с собой?

— Я не видела, когда он уехал, — сердито ответила она. — К тому же у меня не было времени пересчитывать, сколько людей осталось в замке к моменту моего побега.

Ответ явно огорчил Гилберта.

— Неважно, — наконец произнес он. — Он должен был взять с собой большую часть своих людей. Зачем ему нужно было оставлять их здесь, когда ты говоришь, что Фалкхерст является самым укрепленным из его замков и горсточка воинов может отразить нападение целой армии?

— И как же ты тогда собираешься захватить его?

Он повернулся к ней и усмехнулся:

— С горсточкой людей.

— О, конечно. Я сделала глупость, спросив тебя об этом.

Он дернул ее за руку, чтобы показать, что ему не понравился ее насмешливый тон.

— Когда начнет темнеть, я планирую попросить у них убежища на ночь.

— У них есть деревня, куда они тебя направят, — предположила она.

— Нет, только не тогда, когда я путешествую по делам Стефана и с посланием, на котором в доказательство этого стоит его печать.

— Неужели?

— Что?

— По делам короля?

— Конечно, нет, — нетерпеливо ответил он. — Но послание настоящее. Мне повезло, что я нашел его, так как оно уже никуда не могло бы попасть, ибо гонец, которого послали с ним, был мертв.

— Ты убил его?

Он снова зло проворчал:

— Почему ты вешаешь на меня всех собак?

— Нет, я говорю только о том, на что ты способен, — отпарировала она.

Он сердито посмотрел на нее.

— А какое это имеет значение, как я заполучил его? Оно откроет мне ворота Фалкхерста. Или, может, мне вместо этого вернуть им сбежавшую узницу? — добавил он мерзким голосом.

Ей очень захотелось, чтобы он так и сделал. Тогда она, чего бы это ей ни стоило, предупредила бы об опасности обитателей замка.

Должно быть, он подумал, что его слова ее напугали.

Пока они шли к воинам, оставшимся с лошадьми, она не произнесла ни слова. Некоторых из них она узнала. Они были из Киркборо. Это были рыцари Лайонза, которые по справедливости должны были сейчас служить у брата Гудвина, а не у Гилберта.

Ровена замерла, когда до нее дошло это. Боже милостивый, неужели они этого даже не знают? Или они слепо последовали за Гилбертом, ошибочно полагая, что у него были какие-то права на Киркборо из-за своего родства с Ровеной, просто потому, что перед смертью Лайонз приказал им сражаться за дело Гилберта? Они, должно быть, знают, что Лайонз мертв, так как Гилберт сказал, что вернулся в Киркборо после того, как поместье было уничтожено. Тогда, значит, они выполняют условия ее брачного контракта? Но этот контракт потерял свою силу в тот момент, когда, Лайонз не смог выполнить своих брачных обязанностей. А об этом, кроме ее самой, Гилберта, Милдред и Уоррика, никто не знал. Гилберт, без всякого сомнения, ничего не сказал. И вероятнее всего, он намекнул им, что ребенок был зачат…

Ровену удивляло, почему он до сих пор не спросил ее об этом, и вдруг она поняла. Гилберт уже имел то, что хотел получить в результате ее замужества — армию Лайонза. И он собирался нанести Уоррику жестокий удар и захватить его крепость и дочерей. Поэтому Киркборо для него больше не имел значения, так же как и ребенок, с помощью которого можно было его удержать в будущем.

Уоррик… он будет разорен. Он с ума сойдет от ярости, а Гилберт сможет выдвинуть любые условия за освобождение его дочерей, включая даже его жизнь.

Ей нужно было что-то делать. Ровене не следовало бы беспокоиться о том, какая судьба ожидает Уоррика, но она вспомнила его смех, его страсть и тот нежный поцелуй при прощании, и оказалось, что его судьба ее беспокоит. По крайней мере она не хотела видеть, как его убьют, так же как и не желала видеть победы Гилберта. Ровену подмывало шепнуть людям Лайонза, что им не следует здесь находиться, так как контракт, по которому они подчинялись Гилберту, никогда не имел законной силы. Но, сделай она так, Гилберт изобьет ее до бесчувствия, — в этом у нее не было сомнения. В своем гневе он может даже убить ее. Но что же она могла бы сделать? Предупредить людей в замке или убедить людей Лайонза в том, что им не следует здесь находиться? Очевидно, нужно было сделать и то, и другое. Пока в замке находился малочисленный гарнизон, Гилберт попытается захватить Фалкхерст, даже если останется только со своими людьми.