Лейла Мичем - Перекати-поле

• Название: Перекати-поле
• Автор: Лейла Мичем
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-966-14-5145-1

Для юной Кэ­ти Джон и Трей бы­ли са­мыми близ­ки­ми друзь­ями. Нем­но­го пов­зрос­лев, Кэ­ти и Трей ста­ли встре­чать­ся. Но их счастье по­мер­кло: Трей уз­нал, что не мо­жет иметь де­тей, и у­ехал, ни­чего не объ­яс­нив лю­бимой. Кэ­ти в рас­те­рян­ности — ведь она ждет ре­бен­ка… Те­перь ее единс­твен­ная под­дер­жка — вер­ный друг Джон. Не­уже­ли она из­ме­нила Трею и кто отец ре­бен­ка?

---

Кэти ожидала от себя каких-то эмоций по поводу чувств восемнадцатилетнего Трея и того опустошения, которое должно было охватить его, когда она сказала ему, что беременна, но ничего так и не пришло, вообще ничего. Ее мысли и сердце заполнял только этот мужчина, а еще благоговейный трепет от осознания, что он оказался настоящим отцом ее сына. Теперь больше никогда ей не придется волноваться, что в один прекрасный день гены Трея вдруг нарушат единство тех различий, которые существовали между ним и ее сыном с самого его рождения.

— Джон… — Она всматривалась в черты его лица, в форму ушей, вспоминая, как его волосы начинают завиваться, если намокнут под дождем, — совсем как у ее сына. Как она могла не заметить такого сходства Уилла с Джоном? — Так ты действительно отец Уилла? — изумленно произнесла она.

— В этом нет никаких сомнений, Кэти.

— Я должна была знать… Должна была догадаться…

Пальцы его сжались.

— Как правильно сказал Трей, мы искали только то, что хотели найти.

— Не могу себе представить Уилла, когда он узнает правду.

— Он почувствует то же самое, что чувствую сейчас я.

Они смотрели друг на друга, и в их глазах отражалось все то, что могло бы с ними произойти, все те многочисленные «если бы…».

— Боже мой, Джон… — Неимоверная ложь Трея, его постоянный обман поднимались в ее сознании, словно скалы, заслоняющие собой солнце. — Как он мог так поступить с нами… с Уиллом?..

— Он считал, что мы предали его, — сказал Джон. — Мы уничтожили все, во что он верил, чему был по-своему предан, и решил наказать нас.

В ней начала просыпаться ярость матери. Она встала, чтобы не видеть пасторской рубашки и стоячего воротничка, которые перед лицом охватившего ее совершенно неправедного гнева действовали на нее, как живой укор. Руки Кэти сжались в кулаки.

— Но как он мог допустить, чтобы Уилл всю жизнь думал, что отец бросил его? Как он мог допустить, чтобы маленький мальчик, чувствуя себя нежеланным, страдал так же, как в свое время страдал он? Почему за все это время в нем так и не проснулась хотя бы капля порядочности, чтобы рассказать всю правду?

— Он думал, что уже слишком поздно, — ответил Джон. — Я стал священником, а он знал, что ты никогда не попросишь меня отказаться от своего призвания, чтобы жениться на тебе.

— Я презираю его, — коротко произнесла Кэти.

— И у тебя есть для этого все основания.

— И ты тоже должен был бы презирать его.

— Я бы и презирал, если бы мне не было так ужасно жаль его. Он всегда любил нас, Кэти, и в этом была его величайшая мука. Думаю, если бы ты его увидела, то поняла бы, что он страдал от последствий своих поступков еще больше, чем мы с тобой. Несмотря на то что мы оказались покинуты им, у нас с тобой была наша дружба… и у нас был Уилл.

Она резко обернулась.

— Если бы я увидела Трея, я бы пристрелила его, так что храни меня Господь от этого. Клянусь, если бы он сейчас вошел сюда, я бы вытащила старое ружье моей бабушки и отправила бы его прямо в пекло.

— Он и так очень скоро встретит свою смерть, — глухо произнес Джон.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Он умирает, Кэти. Неоперабельная опухоль головного мозга — астроцитома. Поэтому он и здесь.

В памяти всплыла картина: Трей на теннисном корте в их последний год учебы в школе — высокий, сильный, загорелый, сияющий на солнце. Она пронесла этот образ с собой через годы, словно старую фотографию, которую тайно хранят в бумажнике, чтобы время от времени украдкой поглядывать на нее. Мысль о том, что Трей — воплощенное олицетворение мужского здоровья, человек, которого она любила практически всю свою жизнь, — может умирать от болезни, мгновенно ошеломила ее, но ни жалость, ни печаль, ни понимание этого все равно не растопили ледяную ненависть, которую она испытывала к нему сейчас.

— Понятно, — тихо сказала она, не скрывая своего презрения. — Значит, он приехал сюда, чтобы в последний момент купить себе прощение у Бога, так? Последняя отчаянная попытка. Как это похоже на ТД Холла!

— Присядь, Кэти. — Джон указал ей на место рядом с собой. — Я должен сказать тебе еще кое-что. — Он поднял свой стакан и одним глотком осушил его.

Сейчас надежды Кэти рухнут. Он скажет ей, что они не могут объявить, что отец Уилла — он. Они должны учитывать, что есть работа Джона, его репутация, не говоря уже о ней самой и Уилле. И что хуже — уладить старый скандал, основанный на лжи, или же поднять новый, опираясь на правду? У Кэти не было времени, чтобы обдумать это. Она села.

— Что, Джон? Ты считаешь, что мы не можем рассказать, что ты — отец Уилла?

— Дело вовсе не в этом, Кэти. Я буду горд объявить всему миру, что Уилл — мой сын, если вы с ним сами захотите этого. Он был зачат до того, как я принял свои обеты, и Церковь поддержит мое решение относительно собственного ребенка, сочтя его правильным. Но… когда ты услышишь то, что я собираюсь рассказать сейчас, у тебя, скорее всего, пропадет желание признать меня отцом своего ребенка. Да и Уилл, возможно, не захочет называть себя моим сыном.

Кэти почувствовала, как по коже побежали мурашки.

— Почему?

— Трей приехал сюда, чтобы сделать два признания.

Она закрыла уши ладонями.

— Боже мой, я не желаю ничего этого слушать!

— Помнишь, как мы с Треем заболели на той неделе, когда состоялась решающая игра регионального первенства против Дэлтона?

Она уронила руки.

— Помню, причем очень хорошо. Это было в понедельник. Вы с Треем отравились и были такого же зеленого цвета, как те тушеные черепахи, из которых были сделаны гамбургеры у Бенни.

— С гамбургерами у Бенни было все в порядке. Нас выворачивало наизнанку, потому что мы с Треем оказались причастны к гибели Донни Харбисона.

Кэти застыла, словно каменное изваяние, и челюсть у нее начала медленно отвисать.

— Да, ты не ослышалась, — продолжил Джон. — Донни умер в результате несчастного случая, но причиной его были мы с Треем. И это второй его грех, в котором он приехал покаяться.

У Кэти было такое ощущение, будто ее уши заткнули ватой. Все звуки в доме казались приглушенными. Она вспомнила о школьной фотографии Донни, стоявшей на полке в кухне у Харбисонов. Она ни разу не видела, чтобы рядом с рамкой не было вазы с цветами, выращенными Бетти. Эта фотография была единственным, что Кэти знала о мальчике, которого они потеряли. Ей доводилось покупать овощи с детских грядок на огороде Дома Харбисонов, но имя Донни никогда при ней не упоминалось.

Джон повернул голову к окну, и Кэти увидела, как взгляд его затуманился от воспоминаний, которые накатили на него, словно волна, выбросившая на берег обломки давнего прошлого.

— Трей был убежден, что если мы не выиграем региональное первенство, то на карту будет поставлена судьба наших стипендий в Майами. Он вбил себе в голову, что мы обязаны что-то предпринять и подстраховаться…

У Кэти ушло не более пяти минут, чтобы восстановить в памяти события того рокового ноябрьского дня, которые уже никогда не изменить. Вслушиваясь в пугающую тишину, повисшую в комнате, она вспомнила, что тогда в клинике доктора Грейвса пропала электробритва. Кэти также вспомнила большой синяк на плече Трея и то, как он в тот вечер постоянно цеплялся к ней, словно она была спасательной шлюпкой в штормовом море. Она еще тогда подумала, что они с Треем будут вместе навсегда и ничто на свете не сможет их разлучить.

— Трей собирается рассказать Харбисонам правду о смерти их сына сегодня вечером, когда я буду на мессе, — в заключение произнес Джон. — Он заявил, что не будет упоминать моего имени и полностью возьмет вину за гибель Донни на себя.

Кэти все еще была слишком потрясена, чтобы что-то ответить ему. Она пыталась осознать глубину горя и боль Харбисонов, пыталась поставить себя на их место и представить, что чувствовала бы сама, если бы нашла в сарае повешенным своего Уилла. Просто уйти и бросить мальчика, чтобы родители нашли его в таком виде… Этот поступок был слишком вопиющим, к тому же это была идея Джона… Но ему тогда было всего семнадцать! Охваченный паникой, он думал лишь о том, что должен спасти от тюрьмы парня, которого называл своим братом, — а также сберечь будущее этого парня для девушки, которую они оба любили. Вера и совесть Джона вынудили его выбирать меньшее из двух зол.

И этот поступок привел его в священники.

— Ты веришь ему? — спросила она.

Джон переключил свое внимание на окно, за которым высоко в небе взмывал и падал одинокий ястреб. В глазах его она увидела невыразимую словами тоску и подумала, что он, наверное, завидует способности птицы просто расправить крылья и улететь куда глаза глядят.

— Я верю в его намерение сделать это, — ответил он.

— В его намерение?

— Трей — умирающий человек, который приехал признаться в своих грехах. Он эмоционален, доведен до отчаяния в стремлении получить прощение… и он сейчас на лекарствах. Стоит ему только открыть рот, как Харбисоны начнут задавать вопросы и обязательно поинтересуются…