Татьяна Розина - Кама с утрА. Картинки к Фрейду

• Название: Кама с утрА. Картинки к Фрейду
• Автор: Татьяна Розина
• Издательство: Литагент «Ридеро»78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 978-5-4474-0420-8

Роман «Кама с утрА» в подробностях описывает интимную жизнь нескольких женщин, однако отнести его к жанру эротики можно с натяжкой. Автора интересует не описание сексуальных сцен, хотя этого в романе в избытке, а сексуальные отношения героинь, что гораздо шире.

Книга интересна тем, кто, развлекаясь, хотел бы заглянуть «в замочную скважину» или под одеяло «соседей». Но и те, кто увлекается психоанализом, получат пищу для размышлений, недаром автор дал роману подзаговолок «Картинки к Фрейду».

---

– Слушай, Жанка… какого парня я сегодня подцепила, – восторженно воскликнула Вероника, вернувшись домой. – Ты только посмотри… – она вывалила из сумочки несколько пачек сигарет «Ротманс» с ментолом в красивых зелёных с золотом упаковках, коробку конфет и ещё какую-то мелочевку. – Это всё было куплено за просто так. За просто погулять. И что ты думаешь, кто это мне подарил? Немец! – Вероника почти выкрикнула последнее слово, видимо, желая обескуражить меня этой новостью. – Нет, это полное исключение из правил. Не мужик, а мечта. Добряк такой. Ты бы его видела…

Вероника решила – Дитер именно то, что нужно. Или как она любила говорить: «то, что доктор прописал!» Она приударила за немцем по большой программе – вспомнила все запасы прочитанного в далёком детстве, козыряла перед кавалером интеллектом, не надевала излишне коротких юбок, не носила чрезмерно высоких каблуков. Когда дело зашло в нужное русло, и Дитер заинтересовался ею не на шутку, Вероника расслабилась и привела жениха домой. Она была много привлекательнее меня. Хоть и молодая, но рельефная, похожая на женщину. С тонкой талией, но при этом с широкими бёдрами и увесистыми грудями. Вероника имела успех у мужчин и знала об этом. Ей не могло и в голову прийти, что Дитер переметнётся с неё на такой огрызок женщины, какой была я.

Я выглядела цыпленком, едва вылупившимся из скорлупы – тонкие ручки-плети, впалая грудь с торчащими сосками и вечно испуганный взгляд. Волосы я стригла коротким ёжиком, не желая возиться с мытьём и укладкой. Короткие волосы можно и не расчесывать. Неприязнь к шампуням у меня осталась с детства, когда мать, мечтающая вырастить у дочери косы, мучила еженедельными промываниями в тазу. Предварительно она мазала мою башку яичным желтком, который никак не хотел смываться обычной тёплой водой. В итоге мытьё превращалось в настоящую экзекуцию. Мало того, что в глаза лезла пена и невыносимо щипала, приходилось подолгу стоять, наклонив голову, в три погибели от чего нестерпимо ныла спина. С тех пор во мне воспиталась глубокая ненависть к длинным волосам.

– Красоту ничем не испортишь, – иронизировала я сама над собой, считая себя таким уж серым мышонком, которого не украсили бы даже длинные волосы.

С моей стрижкой и плоским, маловыразительным телом я мало напоминала женщину. Но как оказалось, и такие воробышки, как я, привлекают внимание некоторых мужчин. Вероника тогда не знала об этом. И просчиталась.

Лично мне не хотелось, чтобы Вероника вышла замуж и уехала в другую страну, хоть она и обещала по пьяни отписать на меня свою квартиру. Но даже в тяжёлом сне я не могла представить себя одной в этой квартире.

– Что я буду делать без тебя? – хныкала я каждый раз, когда на Вероникином горизонте показывался очередной кандидат в женихи. Но обычно надежды на брак рассеивались достаточно быстро, и я с радостью кидалась в объятия подруги, искренне успокаивая её своими ласками. Казалось, она не сможет расстаться со мной, если я дам ей то, что не даст никто другой.

В те времена я ещё не понимала, что кроме любви, привязанности и чувств есть деньги, которые иногда перекрывают всё это. Никогда я не стремилась к обогащению. Не носилась по магазинам в поиске новой тряпки. И считала свою жизнь с Вероникой вполне счастливой, но Веронике нужно было другое. Даже не деньги. Она тоже не была заклинена на достатке и роскоши. Как я поняла позже, Вероника просто хотела исчезнуть не только из ненавистной ей квартиры, но и из города… из страны, которая воленс-неволенс доставила ей столько боли. Вероника считала, что эмиграция перенесёт её в другой мир, и она сможет начать жить по-новому. Просто жить, как живут сотни тысяч других женщин. Она мечтала найти нормальную работу. Завести собачку. Или взять ребёнка из приюта. Ведь детей иметь ей не светило.

– А я… как же я? – ныла я, когда Вероника мечтала о переезде.

– Да, не плачь ты… маленькая что ли. Хотела жить в Москве. Вот тебе и Москва, вот тебе и квартира… Найдёшь парня. Родишь детей. Ты же здоровая девка.

Меня такая перспектива в принципе устраивала. Но только чисто теоретически. А практически я с трудом представляла, на что буду жить, пока этого самого парня найду. Да и с трудом мне давалась картинка близости с мужчиной. До сих пор по-настоящему я не переспала в полном смысле этого понятия ни с одним мужчиной. Пока сексуальное общение с противоположным полом ограничивалось осмотром пенисов. Кроме рвоты всё это, других позывов у меня не вызывало. Я старалась не думать об этом…

Самым удивительным стало то, что мечта Вероники выйти замуж за иностранца, реализовалась не с ней, а со мной, совершенно не желающей уезжать за границу на жительство. Некоторые утверждают, что если очень хочешь, то обязательно твоё желание исполнится. Но как же тогда быть с теми, кто попадает туда, о чём даже во снах не мечтал? Наверное, не все народные мудрости срабатывают. Или есть какой-то подтекст, невидимый на первый взгляд простому смертному. Вот я, например, не планируя заграничного мужа, с одного дня на другой стала немецкой женой. А Вероника, мечтающая, даже бредящая этим, осталась в Москве. В чём секрет? Сила мысли не перевернула реальность и не реализовала её мечты. Но может, нами руководит не сила сознательного желания, а что-то другое, более глубокое… подсознательное, которое управляет нами без нашей на то воли и видимого желания.

– Он хочет на тебе жениться, – устало плюхнувшись на диван, произнесла Вероника, вернувшись со встречи с Дитером. Её вид был столь величественен и значителен, словно она провела переговоры на уровне глав правительства. Я смотрела на неё, открыв рот, как рыба на кухонном столе, увидевшая над собой занесённый клинок ножа.

– Ты чё… а как я с ним говорить буду? И вообще… – выдохнула я едва слышно, а к концу фразы голос перешёл на шёпот. Я преданно смотрела на Веронику, ожидая продолжения, будто считала, что она шутит или, передумав, скажет: «Ну и ладно, оставайся дома…», но Вероника взглянула на меня, как на внезапно заболевшую.

– Как… как? Как все… перестань болтать чепуху, – возмущённо закричала Вероника. – Я уже с ним обо всём договорилась. Это тебе не шутки. Он же капиталист! Ты что дура? – Вероника смотрела на меня, вытаращив глаза, будто я сморозила полную ерунду. – Всё, кончай нести бред! Завтра начнём собирать документы. Ты выиграла в лото своё счастье. Тебе завидуют тысячи, нет миллионы баб… а ты… ты… – Вероника заходилась возмущением. – Это же надо… надо… говорить она не сможет. Вы посмотрите на неё. А кто, спрашивается, тебя просит говорить. Дитер от тебя не этого ждёт. Ему нужна жена, а не переводчица!

Через несколько лет я узнала от Дитера, что он заплатил за меня Веронике откупную в виде приличной по тем временам суммы. Она заявила, что была вынуждена продать почку, чтобы прокормить младшую сестру, то есть меня, от неминуемой смерти. Он уже и не мог вспомнить все те ужасы, которыми «кормила» его Вероника, вымогая деньги, в качестве компенсации за потерянную кровинушку, ради которой страдала столько лет. Заложенная Вероникой квартира на фоне пожертвованной почки была сущей мелочью, но именно это сыграло свою роль и добросердечный Дитер вывернул карманы, рассчитываясь за меня. Трудно сказать, кто из них врал больше. Дитеру верить тоже глупо. Он мог наговорить на Веронику. Ну, например, история с почкой вызывала большие сомнения. Вряд ли Вероника могла выдумать такую лабуду. У нас в те времена никто и не думал о таких жертвах. Да и ради чего нужно было продавать часть тела? Я же, вроде, пусть и не очень крупная, но здоровая девочка. Вероника и Дитер были «два сапога пара». Они стоили друг друга. Вполне допускаю, что Вероника взяла-таки с немецкого придурка некоторую сумму. Но не думаю, чтобы она устраивала театр одного актёра, разыгрывая сцены с почкой. Зная Вероничкин характер, не сомневаюсь, что она содрала с этого козла деньги, но сделала это, скорее всего, не таясь, а открыто торгуясь с ним. Никогда я не узнаю правды. Да и разве в этом дело? Какая разница, кто нажился на мне. Вероника, считающая, что должна компенсировать украденную мной её заветную мечту в виде завидного жениха. Или Дитер, использующий меня, чтобы воплотить в реальность свою мечту… вернее, свои извращённые задумки.

Но тогда я ничего этого не знала. Я только плакала и плакала, боясь ехать в Германию, боясь секса с Дитером, боясь разлуки с Вероникой. Чего только я тогда не боялась. Всего, что угодно. Но на самом деле, как выяснилось чуть позже, боялась не того… совсем не того, чего следовало.

Вскоре Дитер улетел домой, а Вероника улаживала мои дела с бумагами. Со стороны Дитера в период его отсутствия мне не грозила опасность сексуальных поползновений и стало спокойнее. Из моей памяти выветрились сальные глазки жениха, его мерзкие толстенькие пальчики, пытающиеся ощупать меня по максимуму. Через пару недель после отъезда Дитера из Москвы я забылась, а сам он не казался уж таким устрашающим и омерзительным. Казалось, времени впереди много и я утихла, втянувшись в повседневность. Но часы тикали, стрелки щёлкали, и в конце концов, день Зеро настал. Настал неожиданно, потому что я смогла заставить себя не думать о нём.