Сергей Войтиков - Отечественные спецслужбы и Красная армия. 1917-1921

• Название: Отечественные спецслужбы и Красная армия. 1917-1921
• Автор: Сергей Войтиков
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-5103-4

Книга известного историка С.С. Войтикова не имеет аналогов в отечественной историографии. Впервые, с использованием ряда неизвестных ранее документов, проведено комплексное исследование становления и развития отечественных военной разведки и военной контрразведки в годы Гражданской войны. Также впервые проанализированы организация и деятельность первого советского органа военных разведки, контрразведки и цензуры — Оперативного отдела Наркомвоена и история Курсов разведки и военного контроля, ставших первым органом по подготовке сотрудников спецслужб в Советской России. Раскрыто «дело о шпионстве» одного из отцов-основателей ГРУ, Георгия Теодори. На страницах книги рассматривается зарождение отечественных спецслужб, становление и развитие советских органов военной разведки и контрразведки.

Предлагаемая книга — не только уникальный справочный материал, но и увлекательное чтение для тех, кто интересуется историей нашей страны после 1917 г.

---

Евгений Преображенский, получив доклад примерно через месяц после отправления, запросил мнение РУ. Владимир Ауссем резонно ответил 29 мая: «Организация агентурного аппарата, план которого представляет тов. Кадомцев, нежелательна ввиду того, что все, о чем говорит тов. Кадомцев, уже делается в ВЧК и его Особым отделом. Если же эта работа ими производится неудовлетворительно, то из этого следует, что нужно усилить их информационные аппараты персональным составом и другими средствами, но отнюдь не создавать параллельной, притом дорогостоящей организации. Совершенно непонятно, о каком «соседнем государстве», в котором нужно вести агентурную разведку, говорит тов. Кадомцев. Для обслуживания государству соприкасающихся с границами Западной и Восточной Сибири, у нас имеются регистрационные] отделения при Западном и Восточном окр[ужных] воен[ных] комиссариатах. Ничего не возражая против опыта и познаний тов. Кадомцева в агентурной работе, я нахожу, что присланное им «Руководство» представляет собою общее место тех сведений, которые можно найти в любом учебнике военной географии, топографии, тактики и т. д. Кроме изложенного, нахожу необходимым указать на незаконность расходования 500 000 р., которые тов. Кадомцев задержал у себя при сдаче дел регистротделению ЗападноСибирского] воен[ного] округа, которое осталось без достаточного количества денег»[751]. Большевикам было позволено все — видного партийного работника Артема (Ф.И.Сергеева) мало интересовало, что разведка не должна мешать Особому отделу. Как видно, сами руководители разведки также не до конца осознали, что их инициативы не встречают энтузиазма в центре.

Военная контрразведка и советско-польская война

Особому отделу ВЧК приходилось активно противостоять разведывательно-подрывной деятельности «дружественных стран», и прежде всего Польши. 23 августа 1919 г. Иван Павлуновский телеграфировал в секретариат Льва Троцкого: «В связи с открытым заговором белогвардейской польской и шпионской организаций во всех советских учреждениях проведены аресты белогвардейских и польских элементов и [арестованные] эвакуированы из прифронтовой полосы и заключены в лагери. Эта мера явилась необходимой для очистки прифронтовой полосы и невозможности произвести следствие в боевой обстановке с соблюдением максимума гарантии. В течение ближайшей] недели будет закончено все. Лица, не причастные прямо или косвенно к белогвардейской шпионской организации, будут освобождены, состоящие на учете Военного комиссариата будут переданы в распоряжение комиссариата для направления в другие фронты»[752].

Осенью 1919 г., как показал на допросе в ВЧК проходивший по делу Всероссийского национального центра С.А. Котляревский, даже наиболее непримиримые к советской власти слои населения разделились по вопросу об отношении к польской агрессии: «когда в Москве… стали ходить слухи о возможности войны с Польшей», только «некоторые радовались польскому наступлению как шансу освобождения от большевиков». В основной же массе считалось, что «в случае войны с поляками надо самим идти в Красную армию»[753].

Начало широкого польского наступления на Украине и захват Киева в апреле — мае 1920 г. привели к подлинно национальному сплочению в расколотой Гражданской войной стране. Уже 1 мая генерал старой армии А.А. Брусилов обратился к советскому руководству с предложением о поддержке Красной армии в боях с Польшей, для чего, как он считал, «первою мерою должно быть возбуждение народного патриотизма, без которого крепкой боеспособности армии не будет». 2 мая РВСР постановил создать при Главнокомандующем всеми вооруженными силами Республики «особое совещание по вопросам увеличения сил и средств для борьбы с наступлением польской контрреволюции» во главе с Брусиловым. 4 мая Политбюро ЦК в составе Ленина, Троцкого, Сталина, Л.Б. Каменева, М.П. Томского и Е.А. Преображенского, рассмотрев вопрос о письме генерала, постановило: «Напечать письмо Брусилова целиком. Коротенький комментарий к письму написать Троцкому и поручить редакциям строго сообразоваться в редакционных примечаниях с его смыслом»[754]. 7 мая особое совещание при Главкоме опубликовало знаменитое «Воззвание ко всем бывшим офицерам, где бы они не находились», в котором, в частности, говорилось: «В этот критический, исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старые боевые товарищи, обращаемся с чувством любви и преданности к Родине и взываем к Вам с настоятельной просьбой забыть старые обиды, кто бы и где бы их вам не нанес, и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную армию на фронт или в тыл, куда бы правительство Советской… России вас ни назначило, и служить там не за страх, а за совесть». С другой стороны, несмотря на ожесточенные сражения Красной армии в Северной Таврии, офицеры барона Врангеля, оценивая советско-польские бои, произносили тосты за взятие Красной армией Варшавы[755]. Призыв Брусилова и патриотический подъем имели большое значение, в частности, заключающееся в том, что уже находившиеся в рядах армии офицеры перестали создавать иллюзию работы и плести интриги против большевиков. Естественно, это существенно облегчало работу органов Особого отдела ВЧК и его подчиненных органов по борьбе с контрреволюцией в армии.

Подъем патриотических чувств, особенно в военной среде, вошел в противоречие с большевистской идеологией[756]. Скандал имел место даже в официальной военной печати. 30 июня 1920 г. приказом РВСР за подписью Л.Д. Троцкого было приостановлено «впредь до радикального изменения состава редакции» издание журнала «Военное дело». Дело в том, что в № 13 журнала вышла статья «Первые боевые шаги маршала Пилсудского», проникнутая, по мнению наркома, «насквозь духом грубого шовинизма». Говорилось, в частности, о «природном иезуитстве ляхов» в противовес «честному и открытому духу великоросского племени». Это, дескать, противоречит «духу братства» рабочих Советской России и Польши. Виновных в напечатании шовинистической статьи должны были «навсегда отстранить» от работы по просвещению и воспитанию Красной армии. Крайним оказался Борис Михайлович Шапошников. От военной работы его не отстранили, но объясняться будущему Маршалу Советского Союза пришлось в Революционном военном трибунале Республики[757]. Своеобразным компромиссом, как выяснил д.и.н. М.И. Мельтюхов, стала следующая оценка советско-польской войны: «Польша этой войной лишь содействует возрождению России. Пусть эта война для одних будет “гражданской” с точки зрения идеалов социализма, для других она “война за неприкосновенность, за цельность России”, война за честь “русского флага”, т. е. в чистом виде оборона от внешних врагов. Здесь Россия найдет путь к единению: беспартийный и коммунист, патриот и искренний член Интернационала от сердца могут подать руку друг другу для совместных усилий в грядущей борьбе». В том же духе был составлен «Обзор боевых действий Красной армии в мае… 1920 г.». Аналогичные тенденции наблюдались и в ВЧК: 26 июня Дзержинский был вынужден писать члену коллегии ВЧК И.К. Ксенофонтову, что губернские ЧК не должны заключать в лагеря поляков в качестве заложников — это давало полякам повод для серьезной антисоветской агитации[758]; 19 августа — для В.Р. Менжинского: «огульное выселение поляков [из] пределов Запфронта следует приостановить, следует выселять только заподозренных»[759].

5 июня 1920 г. ВЧК, рассмотрев доклад 2-го заместителя председателя Особого отдела В.А. Аванесова «О мерах в связи с проведением военного положения», постановила принять ряд практический мер и снестись по этому вопросу с Политбюро ЦК РКП(б), МК РКП(б), НКВД, МЧК и ее Особым отделом[760].

Фронтовые спецслужбы действовали с переменным успехом. Во время первого наступления польских войск в тылу войск нашего Юго-Западного фронта (командующий А.И. Егоров, член РВС Р.И. Берзин) активно действовала польская агентура, стремившаяся ослабить боеспособность советских частей. Утром 23 апреля 2-я и 3-я галицийские бригады, занимавшие оборону на участке 14-й армии, подняли антисоветский мятеж, для ликвидации которого советское командование было вынуждено использовать все резервы 14-й и часть резервов 12-й армии. Кроме того, в тылу Юго-Западного фронта действовали различные повстанческие отряды от сельской самообороны до формирований, выступавших под политическими или националистическими лозунгами. Для ликвидации этих отрядов приходилось выделять значительные силы. Например, только из 12-й армии на подавление восстаний направили 8 экспедиционных отрядов по 150–200 человек в каждом[761]. Поляки сумели наладить крупные резидентуры в Москве и Петрограде, но в мае — июне 1920 г. они были разгромлены, а их руководители перевербованы[762].

В марте 1920 г. особый отдел Западного фронта разрабатывал дело «польских легионеров». Дзержинский распорядился выяснить следующие вопросы: «1. Связь с Варшавой (характер, организация и работа связи); 2. Объединение польских контрреволюционных элементов в военных и гражданских учреждениях; 3. Работу среди поляков-красноармейцев». Все полученные сведения Дзержинский приказывал сообщать в центр, Особому отделу ВЧК[763].