Георг Хилтль - Опасные пути

• Название: Опасные пути
• Автор: Георг Хилтль
• Издательство: Folium, Элко
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-7061-0004-7

Романы серии «Интимная жизнь монархов» пользовались большой популярностью в России конца XIX — начала XX века. Захватывающее переплетение подлинных исторических событий, подробное, «живое» описание известных исторических личностей, невероятные интриги, всемогущих фаворитов и никому сейчас неизвестных фрейлин, дворцовый быт и обычаи, отважные мушкетеры и гренадеры, прекрасные придворные дамы, делают эти романы привлекательными и сегодня.

---

— Камилл Териа!

— Да, это — я, — глухим голосом ответил доктор. — Маркиза, — продолжал он, — я прошу Вас иметь ко мне доверие.

Она схватила его за руку и чуть слышно прошептала:

— Камилл, ты послан мне свыше! Спаси меня!

Териа почувствовал прикосновение горячей, лихорадочной руки, и по его жилам пробежал огонь. Старая, страшными усилиями подавленная любовь проснулась в его сердце. Он взглянул на бледное, прекрасное лицо той, которую так пламенно любил, и забыл ее неверность, забыл свои страдания. Воспоминания о часах блаженного счастья властно завладели им, и эта встреча стала казаться ему намеком судьбы, что с этих пор его жизнь навсегда будет связана с жизнью маркизы.

— Спасти тебя, Мария? — нежно сказал он, — дай, я посмотрю твою рану; она, вероятно, не опасна.

Думая, что маркиза считает свои повреждения опасными для жизни и ждет от него спасения от смерти, Териа внимательно осмотрел ее и скоро убедился, что рана на голове сама по себе не опасна, но что больная потеряла много крови, что и было причиной ее обморока и слабости. Перевязав рану, он нагнулся к самому уху больной и произнес дрожащими губами:

— Где Сэн-Круа?

— Умер, — прошептала Мария.

Камилл прижал руку к бьющемуся сердцу.

— Говори правду, Мария! Он…

— Умер, Камилл, умер! О, спаси меня! Мне необходимо ехать!

— Ехать? Невозможно! Ты должна пробыть здесь, по крайней мере, два дня. У тебя жар, ты вся в синяках и дрожишь от лихорадки! Отъезд может убить тебя!

— Я должна ехать, хотя бы это и стоило мне жизни, — повторила Мария.

— Тут какая-то тайна, — сказал Териа, — будь со мной откровенна, Мария, я должен знать все. Как ты попала сюда? Да, да, я слышал: ты торопишься переехать границу? Почему такая спешка? Чего ты боишься?

Маркиза с трудом приподнялась на постели.

— Закрой дверь, — сказала она, — сядь поближе и слушай!

Териа запер дверь на задвижку и сел возле нее. Тогда маркиза обняла его и, положив утомленную голову на его грудь, прошептала:

— Ты все еще любишь меня?

— Да, Мария, да! У меня нет сил бежать от тебя.

— Я верю тебе. Если ты любишь меня, то уедем отсюда немедленно! Я должна бежать… Выслушай, но не отталкивай меня! Я — убийца.

Териа хотел вскочить, но руки маркизы крепко обнимали его. Он застонал, как человек, получивший смертельный удар, и почувствовал такую слабость, что чуть не упал, но объятия Марии поддержали его.

— Маркиза, — мрачно сказал он, — я — не монах, не священник; избавьте меня от выслушивания Ваших тайн!

— Значит, я должна погибнуть? Ты покинешь меня?.. Выдашь?..

Камилл встал.

— Позаботьтесь прежде всего о своем выздоровлении! О, Мария, Мария! — с рыданием воскликнул он потом, закрывая лицо руками, — зачем все так случилось? Отчего я не могу увезти тебя в мой маленький, уютный домик! Ах, ведь я все-таки люблю тебя!

— Так было суждено, Камилл. К моей судьбе примешалось проклятие, которое должно было исполниться. Но теперь все кончилось; встреча с тобой — знак того, что теперь наступит счастье… Я сойду с опасного пути, и в этом будет мое спасение.

— За тобой гонятся? — спросил Камилл, приняв твердое решение.

— Не знаю, наверное.

— Хорошо; значит, пока еще нет особенной опасности. Ты должна встать и подкрепиться.

— Камилл, я должна скорее перебраться через границу!

— Отдохни один день; потом я спасу тебя. — Териа отворил дверь. — Притворись, что ты в обмороке, — шепнул он Марии, а потом громко позвал: — Мадам Регина!

Явилась хозяйка.

— Эта дама очень больна, — сказал доктор, — боюсь, не было бы воспаления мозга. Нет ли кого, чтобы я мог послать?

— Можно послать Николая.

— Велите оседлать лошадь и пошлите его в Шинэ. Я сегодня не поеду домой, потому что положение больной внушает опасения. Вот список лекарств, которые мой помощник должен прислать мне. Торопитесь.

Когда хозяйка вышла, Териа снова подошел к постели, обвязал голову Марии новым компрессом, сел около нее и, пригнув ухо к ее губам, сказал с глубоким вздохом:

— Теперь расскажи мне все…

* * *

Прошло больше часа. Регина услышала, как доктор сошел с лестницы, а, выглянув в окно, увидела, что он вошел в конюшню. С фонарем в руках он внимательно осмотрел свой легкий экипаж, попробовал, крепки ли ремни, прочно ли дышло, в порядке ли постромки и гужи. Так же внимательно осмотрел он своих лошадей, а потом вышел на двор и о чем-то переговорил с конюхом. Хозяйка почувствовала любопытство. Отворив дверь, она смотрела на доктора; к ее изумлению, он прошел через сад в маленькую часовню, двери которой не закрывались ни днем, ни ночью, и при свете луны Регина увидела, что доктор вошел в нее и запер за собой дверь.

“Дама-то, верно, очень больна, — подумала хозяйка, — доктор просит помощи у Господа Бога”.

Вернувшись из часовни, Териа спросил у хозяйки:

— Могу ли я получить завтра рано утром хорошую лошадь? Мне необходимо навестить некоторых больных.

— Наш рыжий к Вашим услугам, — ответила Регина, — я велю оседлать его к пяти часам утра.

Териа вернулся в комнату Марии; она спала или была в забытьи. Сев около постели, Камилл долго смотрел на больную. Часы проходили между страхом и надеждой. Пока не замечалось ничего подозрительного.

Утром Териа уехал, но вернулся очень скоро. В полдень он съездил в город и нашел человека, который помогал перенести маркизу в гостиницу. В качестве врача Териа мог расспрашивать, не навлекая на себя подозрений. На душе у него было страшно тяжело, но он решился во что бы то ни стало спасти женщину, которую когда-то горячо любил, по крайней мере — хоть от руки палача. Он очень обрадовался, узнав, что вчерашние всадники не имели никаких подозрений; но его встревожило известие, что до Живэ уже дошли слухи о событиях в Париже: он сам услыхал рассказы в одном кабачке. Камилл поспешил к одному своему знакомому, а затем вышел от него с каким-то узлом в руках. Потом, сев снова на коня, он поехал по дороге в Рокруа, сунув в кобуры пару пистолетов. Спрятавшись в придорожных кустах, он долго сторожил, не проедет ли подозрительный экипаж или всадник; но наступил вечер, — никого не было. Тогда Териа вернулся в гостиницу и сказал Марии:

— Спи спокойно и старайся окрепнуть!

Следующий день прошел таким же образом.

— Завтра мы можем уехать, — шепнул Териа вечером своей больной.

Ночью он снес в свой экипаж вещи Марии.

— Запряги моих лошадей к семи часам, — сказал он слуге, — а мне оседлай лошадь; я поеду провожать больную до Льежа.

— Все благополучно? — дрожа, спросила маркиза, когда он вошел в ее комнату.

— Да. Завтра в это время ты будешь уже в безопасности.

Расстроенный, взбешенный ехал Дегрэ через леса, поля и деревни. Он напал на след, но где искать беглянку? Граница была уже недалеко; вот уже заблестели струи Мааса. Вот показался и Живэ. Очевидно, преступница находится уже в полной безопасности. Стоит ли продолжать преследование? Но в его кармане лежала выданная им Шателэ бумага, в которой голландские власти приглашались оказать содействие поимке преступницы. Дегрэ не сомневался, что убийцу никто не станет укрывать. Только бы настигнуть ее!

В семь часов утра Живэ был уже близко. В это время на дороге показались два всадника: один из них был Камилл Териа, который хотел еще раз взглянуть, безопасна ли дорога, а другой — тот всадник, который присутствовал при катастрофе с маркизой.

— Добре утро, товарищ! — сказал Дегрэ, высовываясь из окна кареты, — не знаете ли… Что за черт! Да это, кажется, — Луи Лавиолетт, занимавший когда-то вместе со мной сторожевой пост во дворце в Париже?

— Господин Дегрэ? — воскликнул всадник, останавливая коня.

В эту самую минуту Териа выехал из кустов и очень испугался, увидев, что стражник разговаривает с каким-то путешественником: он мог оказаться полицейским, расспрашивавшим собрата относительно преступницы. Как раз в этот же момент путник высунулся из кареты, и Камилл узнал страшного сержанта Франсуа Дегрэ, которого он часто встречал в Париже и который явился сюда, конечно для того, чтобы захватить преступницу. Ни минуты не колеблясь, Териа вернулся в лес и самой короткой дорогой помчался в город. В это же время и Дегрэ, узнав от стражника то, что ему было нужно, погнал лошадей по дороге к городу. Маркиза была теперь в его руках!

Мария встала с постели с величайшим трудом и едва могла одеть дорожное платье. Служанка причесала ее великолепные волосы, но даже и это страшно утомило больную. Она с трепетом прислушивалась к малейшему шуму, ожидая Териа и известия, что путь еще свободен. Она уже начала надеяться, что благополучно избежит опасности, как вдруг на лестнице раздались тяжелые шаги, дверь распахнулась и в комнату вбежал Камилл, запыхавшийся, покрытый пылью и потом.