Тео Картер - Мамино пальто

• Название: Мамино пальто
• Автор: Тео Картер
• Жанр: Современная проза

Самый трогательный рассказ на планете о силе духа и любви к маме.

---

Не было никаких предвестников предстоящей трагедии. Ни болей, ни хрипов, не стонов. Как всегда, ровно в 23:15 мама почистила зубы, облачилась в свою старенькую ночнушку, аккуратно счистила нежную кожицу с сочного яблочка, скушала его и легла. Я жду, когда она уснет, чтобы подоткнуть одеяло у вечно стынувших ног. Когда я подхожу к кровати, то не слышу сонного дыхания. Я тихонько зову ее, чтобы не вырвать из сна, но увидеть чуть вздрогнувшие веки или слабую натугу спящих голосовых связок.

Спустя мгновение я что есть силы трясу бесчувственное плечо мамы, но тело лишь послушно колышется. Глаза прочно закрыты, губы сжаты.

Мама умерла в четверг, 1 декабря.

Ни у меня, ни у мамы больше никого нет. С раннего детства я люблю ее всем своим насквозь больным сердцем. В подлунном мире нет больше никого, к кому бы я испытывал хоть часть такой любви. Ни к своему безвестно пропавшему отцу, ни к покойным ныне дедушкам и бабушкам.

Моя семья живет очень скромно: на мамину пенсию по старости, да мою по инвалидности. Полученное мы аккуратно складываем в жестяную банку из-под крекеров, и, в общем, выходит 12 тысяч 656 рублей в месяц. Львиная доля дохода уходит на наш быт – оплату «двушки», покупку лекарств и продуктов. Но мы не унываем – у нас есть все, чтобы радоваться жизни. У нас есть Семья. В нашем доме тепло и уютно – мама из всех сил старается делать наше существование жизнью.

Когда я прихожу с рынка с полными пакетами в руках, мама всегда говорит одно и тоже:

– Васенька, повесь пальто в шкаф, не бросай где попало. И вообще, чай стынет, я пирожков напекла. Мой руки и к столу, сынок.

Я аккуратно вешаю пальто в шкаф, задвигаю дверцу и только потом приступаю к распаковке сумок. Из того, что мне удавалось купить на выделенные из жестяной банки деньги, мама всегда умудряется готовить настоящие шедевры.

Каждую среду и пятницу мы делаем генеральную уборку, а после всего действа мама ставила в печь курник, и мы пьем чай у телевизора под Малахова. У нас нет возможно подключить кабельное телевидение, ресурсы в жестяной банке не позволяли. Но главное ведь поставить цель, верно? В общем, в этом году у нас две цели – подключить кабельное телевидение и купить маме пальто. Начали мы, конечно же, с самого важного.

Купить маме драповое пальто с лисьим мехом на воротнике мы запланировали давно, еще в середине апреля. Разумно посчитав, что у меня есть теплая куртка, бобровая шапка, неплохие ботинки на эту зиму, все накопления на покупку одежды посвятили маме. И вот, 17 ноября, в день получения маминой пенсии, последняя капля в жестяную банку упала, и мы отправились в магазин. Мы долго выбирали и щурились на ценники. Примеряя изделия, мама ворчала:

– Васенька, я не хочу быть бабулькой. Это пальто безобразно в принципе, а на мне уж тем более.

В конечном счете, маме понравилось драповое пальто с мехом лисицы. Кирпичного цвета, длинное, с аккуратным поясом на ажурной застежке.

Вот, как сейчас помню этот момент: я нагибаюсь, чтобы посмотреть на ценник, да так и остаюсь в полуприсядке: 8 770 рублей. А на покупку мы отложили лишь 6 500 рублей. В дефиците аж 2 270 рублей! Баснословные деньги! Нам это пальто не по карману еще месяца три! И о кабельном придется забыть до лета.

– Что там, Васенька? Сколько стоит? – спрашивает мама.

Я прячу ценник в подолы и говорю, что немного дороже. Всего на 300 рублей. Но и за ними следовало идти домой. Мама долго думает, крутится у зеркала, слушает восхищенные панегирики продавщиц и, наконец, соглашается. Она снимает пальто, одевает свою старенькую бобровую шубку, не раз латанную, велит мне договориться на кассе, чтобы покупку отложили на пару часов или до завтра, а сама выходит на улицу. Я договариваюсь, что занесу деньги утром и заберу пальто и вношу задаток в 6 500 рублей.

Мама хочет это пальто. Я знаю свою маму и чувствую, когда она по-настоящему рада. Надев пальто с лисицой на воротнике, она расцвела и даже помолодела.

Где взять 2 270 рублей? В копилке такие деньги есть, но они «продуктовые». Истратить их и покупать еду будет не на что. Это очень большие для меня деньги, поверьте. Я инвалид детства, с больным сердцем. Даже поход на рынок дается мне с трудом. Мой мотор за 24 года износился на все 60! Кардиостимулятор не дает ему остановиться, но примерно раз в день я чувствую остро-колкое сопротивление электроники зову природы. О какой работе может идти речь?

Утром, пока мама готовит завтрак, я беру «продуктовые» деньги из жестянки, бегу в магазин и возвращаюсь домой с пальто наперевес.

– Васенька, протри ботинки тряпочкой, не наследи. Вчера только пол вымыли, – слышу я мамин голос. Я снимаю ботинки, бросаю их прямо у порога и влетаю – счастливый! – в кухню.

– Мама! Посмотри что я принес!

Мама помешивает манную кашу. Как всегда в домашнем костюме, поверх которого старенький, но идеально чистый передник. На вечно стынувших ногах мягкие байковые тапочки с цигейковой отвороткой.

– Что там, Васенька?

– Это пальто, мама! Пальто! Да положи ты ложку!

– Пальто?..

– Да!

Мама берет из моих рук пакет и извлекает на свет божий пальто. Именно то, которое мерила вчера. Кирпичного цвета с лисьим воротником и звонкой латунной застежкой на поясе. Застежка покрыта инеем, от пальто пахнет морозом.

– Вороти его, сегодня же.

Я не верю своим ушам. Мама хочет вернуть пальто? То пальто, которое хотела? В чем дело? У меня уже есть план, как восполнить дефицит. И вот, нате вам!..

– Почему, мама? Оно тебе не нравится?

– Нравится, очень. Это очень красивое пальто…

– И?..

– И очень дорого для нас, Васенька. Я слепая, но не настолько. В магазине это пальто висело в секции с ценником «от 8 000 рублей»…

– Мама! Не переживай ты из-за денег! Это не такая уж и проблема в наше время! Люди берут кредиты. И я возьму.

Мама с грустной улыбкой гладит мех на воротнике.

– Васенька, кредит – это хомут на нашу шею. Я не могу нас на это обречь. Даже три тысячи на полгода это по пятьсот рублей. Плюс проценты. Выйдет почти семьсот рублей в месяц. У нас нет такой возможности, сынок. Вороти его, пожалуйста, поскорее.

В тот день я ушел к себе в комнату вместе с пальто. Разложил его на кровати, гладил мягкий мех и плакал. Я понимал, то мама права и нам придется недоедать, чтобы рассчитаться за пальто. Но! Мама всегда со мной, с раннего детства. Когда работала, когда вышла на пенсию. Отца рядом никогда не было. Она воспитывала меня одна. С моего рождения она отказывала себе во многом, чтобы я мог получить то же, что и мои сверстники. Но сверстники выросли, возмужали и зарабатывают деньги, помогают матерям и покупают им шубы. Я же не могу купить своей маме чертово пальто – у меня нет денег. У меня нет возможности заработать. Я инвалид. Я это уже говорил.

В конце концов, я мужчина. Нездоровый, но я мужчина. У меня есть мать, пришло время заботиться о ней мне, а не ей самой до гробовой доски. У каждого проблемы, бывают ситуации и похуже, хоть фильмы не смотри. Я обязан не просто купить это пальто маме, я обязан его ей подарить! Что в своей жизни я сделал, чтобы отблагодарить ее за любовь?.. Ничего. Надо же с чего-то начинать?

Помню мамино недоумение, когда я вышел в коридор, открыл шкаф, взял пустую вешалку и натянул на него пальто.

– Вася, что ты делаешь?

– Мама, мы купили это пальто тебе и точка.

– Василий!..

– Мама, этот вопрос закрыт!

Павлу Витальевичу я позвонил в то же утро.

– Соедините пожалуйста с Павлом Витальевичем.

– Как вас представить?

– Василий Ковалев.

– Я поняла вас, минуту.

– Я слушаю вас.

– Павел Витальевич? Здравствуйте, это Василий Ковалев. Мы созванивались с вами два месяца назад.

– Я помню вас, Василий. Как ваше здоровье?

– Все хорошо, спасибо. Я звоню вам по делу. Ваше предложение еще в силе?

– Да, Василий. В силе. Но, как я понимаю, противопоказания к работе у вас по-прежнему имеются?

– Изменились обстоятельства, – ответил я. – Я согласен. Готов прийти в офис сегодня же, чтобы подписать все бумаги.

– Хорошо, ждем.

Мама всегда приходит ко мне на помощь. Даже сейчас, когда я, раздираемый столькими чувствами, собирался с силами, чтобы извиниться перед мамой, она пришла сама, тихо поскреблась в комнату.

– Входи, мама.

В комнату она вошла в пальто со слезами на гордых глазах, абсолютно счастливая.

– Васенька, пойдем завтракать?

Я поцеловал маму и с улыбкой спросил:

– Мама, ты в пальто завтракать будешь?

Мама улыбнулась и, зарывшись в воротник лицом, кивнула.

В четыре часа я сидел в офисе Павла Витальевича и чувствовал себя ущербным. В офисе все ходили в костюмах и туфлях. Женщины в строгих и на каблуках с гордым видом шествовали по коридорам издательства, мужчины быстрым шагом, в кожаных и скрипучих. Я же сидел на диванчике в приемной в своих старых ботинках, чуть белых от уличных реагентов, мокрых и далеко ушедших от моды. Под такой же «актуальной» курткой у меня был свитер – предел моей гордости. Дорогой свитер из бутика, в котором мне удалось его купить в канун рождества в позапрошлом году с гигантской скидкой. Вышло рублей на сто дороже, чем на рынке. Вытянули.