Вера Колочкова - Из жизни Мэри, в девичестве Поппинс (сборник)

• Название: Из жизни Мэри, в девичестве Поппинс (сборник)
• Автор: Вера Колочкова
• Жанр: Современная проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-78099-0

Не успела Катя обрадоваться последним своим каникулам, как узнала печальные новости – от сестры ушел муж, оставив ее с тремя маленькими детьми. И пришлось Катерине все лето быть нянькой при своих племянниках. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло – девушка познакомилась с Гришей, сыном соседки, отзывчивым и веселым парнем. И стали ребята строить планы, чем можно помочь Катиной сестре, как ей мужа хорошего найти… Старшие сестры смеялись над ребятами поначалу, но ой как зря, знали ведь, что Катерина – девушка с боевым характером!

Ранее книга выходила под названием «Няня ищет мужа».

---

– О боже… Какая несдержанная, грубая девочка, эта твоя сестра. И ты с ней оставляешь детей! Ты вообще думаешь, что творишь, Елена? Ты видишь, что ей еще самой в куклы играть надо? Нет, это ужас, ужас… В общем, отправляй ее немедленно обратно и займись своими прямыми обязанностями. Ты же мать! Как у тебя сердце не разрывается, когда ты на работе сидишь?

– Разрывается, Вероника Владимировна, – тихо, будто про себя, произнесла Лена. – Еще как разрывается. Только Толик, уходя, мне денег почти совсем не оставил.

– Ну конечно же, Толик у тебя во всем виноват! Что ж, я так и знала… Увидеть настоящие причины с тобой произошедшего ты просто не способна, видимо, – вздохнула она, медленно выходя из кухни в маленький коридорчик. – Очень жаль, Леночка. Очень жаль… Я, конечно, буду приходить помогать тебе, это же и мои внуки. Надо срочно учить тебя экономно вести свое хозяйство, например. Завести тетрадь приходов и расходов. Осторожно обращаться с деньгами.

В прихожую, стуча маленькими пятками, выбежали Сенька с Венькой, обхватив мать с обеих сторон, уставились весело на бабушку.

– Ну что ж, ладно, дети, оставайтесь. Бабушка пошла домой, – наклонилась к ним Вероника Владимировна. – Ведите себя хорошо! Я завтра приду вечером, проверю.

– Это что, она каждый вечер нас грызть будет? – с ужасом уставилась Катя на Лену, когда за свекровью закрылась дверь. – Как ты ее терпишь, Леночка? Да на мой бы характер… Да я бы ее в два счета отсюда!

– Да ладно, Катюшка, не ворчи… – устало махнула рукой Лена, без сил валясь на диван. – Она же им бабушка, не посторонняя какая тетка. Как же я могу ее выгнать?

Венька с Сенькой тут же взгромоздились на материнские худые колени, обхватили Лену за шею, борясь каждый за свое пространство. И Тонечка запрыгала у Кати в руках, потянула к матери пухлые ручки.

– Кать, ты не держи ее на руках все время – пусть сама ножками ходит! А то вообще разучится.

– Ой, Лен, да я боюсь! А вдруг не услежу? Упадет, лоб себе разобьет.

– Да ну… Сама-то ты не помнишь, как бегать начала? Мы с Соней тебя спать уложили, сидим, чай пьем. А ты вдруг в дверях нарисовалась с улыбкой. Сама из кроватки выползла, сама на ножках на кухню притопала.

– Ленк, ты мне зубы не заговаривай! Ты на вопрос отвечай – так и будешь пожизненно терпеть эту мымру?

– А что делать, Кать? Буду, конечно. Должна ведь у детей бабушка быть хоть какая-то! Раз отца не будет – пусть хоть бабушка будет.

– Да какая она, к лешему, бабушка, Ленка! – снова разгорячилась Катя, от волнения проглатывая окончания слов. – Ты что, не видишь, что она к тебе сюда просто оторваться приходит? Громкий командный голос вырабатывает? И каждый вечер так теперь приходить будет. Тебе это надо?

– Ну что делать, Кать? Да, она такая…

– Да, такая! Она сюда идет экономии тебя учить, а хоть один йогурт мальчишкам принесла? Хоть десять минут с ребятами поговорила? Хоть на секунду Тонечку на руки взяла? Да пойми – не внуки ей нужны, ей твоя слабохарактерность нужна, чтоб грызть тебя изо дня в день с огромным удовольствием.

– Нет, Катька, не права ты. Любые отношения разорвать легко, это можно в одну секунду сделать. А вот сохранить их в сложившихся обстоятельствах… Да и все равно – детям необходимо общение с бабушкой. Ты маленькая еще, Катька, многого просто не понимаешь.

– Да уж, конечно! – обидевшись, отвернулась от нее Катя. – Так все сложно, где уж нам, деревенским.

– Кать… Ну ее же просто понять надо, – улыбаясь, протянула ей в обиженную спину Лена. – Она же просто защищается так. Не все же могут пепел себе на голову сыпать, за поступки своих детей извиняться. Многим же просто наехать легче! А на самом деле ей очень, очень неприятно.

– Ну, не знаю… А по-моему, ты, как всегда, мудришь, Леночка. Ну вот на фига она нам каждый вечер? Благо бы еще с детьми оставалась.

– Да ладно, котенок, не грузись. Прорвемся как-нибудь. Соня звонила?

– Звонила. И не раз. Хочет еще тебе денег выслать.

– Ой, да зачем! У меня зарплата скоро.

– Так ее ж все равно не переспоришь! Кать, а может, мы с тобой ремонт сделаем, а? А что? Обои недорогие купим, занавески новые.

– Да ты что, Кать? С ума сошла? Какой ремонт? С детьми?

– А ты б хотела?

– Да ты что… Может, о чем другом, а вот уж о ремонте мне ни одной мысли за последние дни в голову не пришло. Странно даже, что ты об этом заговорила.

– Ну и ладно! Ну и хорошо! Это я так, к слову… А знаешь, с кем мы сегодня гуляли?

– С кем? – насторожилась Лена, следя, как Тонечка, кряхтя, карабкается к ней на диван.

– А с Гришей! С парнем с этим, помнишь, я тебе рассказывала? Ну, когда вчера без ключей осталась.

– А… Помню… Да, натворила ты делов, конечно. А он хороший мальчик?

– Да классный! Он столько много всего знает, Лен! Он на дизайнера учится. Я вот подумала – через год тоже в его институт буду поступать.

– Ой, быстро ты как решения принимаешь, Катька! Смотри не влюбись давай, а то потом Соня мне голову оторвет, если что.

– Да ладно, не маленькая. Не учи, – и, обращаясь к Сеньке с Венькой, спросила: – Мальчишки, а вам дядя Гриша понравился?

– Да! Да! – хором запищали близнецы, прыгая с дивана. – Он сказал, что завтра тоже с нами гулять пойдет! И снова верхом катать будет!

– Это как? – заинтересованно спросила Лена, глядя на Катю.

– Да он по очереди их себе на шею сажает и прыгает. А они прям смехом заливаются от счастья! Твой-то зацикленный Толик себе таких несерьезных игрищ не позволял.

– Ну ладно, Кать… Чего ты так на них ополчилась-то? Люди как люди, не лучше и не хуже других.

– Господи, ну что ты за человек, Лен? Почему ты всех и всегда оправдываешь? Нельзя быть такой тихоней, ей-богу! Все кругом у тебя хорошие да замечательные! Так мне за тебя обидно!

Катя, всхлипнув, присела рядом с Леной на диван, уткнула нос в ее хрупкое плечо. Лена обняла ее за плечи, притянула к себе рыжую голову, поцеловала ласково в макушку.

– Рыжуха ты моя, воительница… – покачивая Катю из стороны в сторону, тихо и ласково произнесла она. – Защитница ты моя сердечная… И в кого ты у нас такая неугомонная? Вот уж кому-то золото настоящее достанется. И спит же где-то сейчас паренек ногами к Богу.

* * *

– …Вот и не знаю, Гриш, что мне с ней делать. И откуда в ней такая смиренность взялась? Ой, не доведет она ее до добра…

Катя повернула голову в сторону спящей в тени в своей коляске Тонечки, поймала взглядом две одинаковые, мелькающие среди деревьев парка панамки Сеньки и Веньки. Потом снова повернулась к Грише, заговорила еще более горячо, все больше и больше распаляясь:

– И, главное, представляешь, она его еще и жалеет! И мамочку его, крокодилицу, тоже! Я-то, говорит, с детьми все равно буду счастлива, просто уже потому, что они у меня есть, а Толик? Он-то ведь, говорит, и не понимает ничего, просто за призраками придуманного счастья гоняется, поэтому его вроде как даже и пожалеть надо…

– А ты знаешь, Катерина, твоя сестрица не так уж и не права… – задумчиво проговорил Гриша, откинувшись на спинку скамейки и взглянув на нее коротко сбоку. – Счастье, оно, может, и состоит в преодолении каких-то ужасных жизненных трудностей, чтоб потом себя уважать было за что!

– Ага! Еще скажи – чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…

– Да. И так тоже можно. Он ведь, кто это сказал, тоже по полной программе трудностей-то хлебнул. Поэтому знает, что говорит. Просто нам его по-другому преподносили всегда. А если посмотреть на все это не от печки обязательного школьного сочинения, а с философской точки зрения? Не зря же говорят, что страданиями душа очищается! Что, разве такие слова мог бы произнести человек здоровый, удачливый? Да вряд ли. Если только ерничать не будет, конечно. И выражение «чем хуже, тем лучше» тоже, между прочим, не такие уж и дураки придумали.

– Погоди… Это что же получается? Ты хочешь сказать, что люди, по общему признанию несчастные – брошенные жены, например, – на самом деле и есть самые счастливые? Глупости какие!

– Да не такие уж и глупости, Кать! У них просто шанс появляется переосмыслить-перевернуть свою жизнь, вытащить из себя что-то глубоко там запрятанное, выйти на совершенно новую дорогу, раньше неизведанную. Это ж здорово вообще!

– Хм… А ты-то откуда знаешь? Ты же молодой парень, а не разведенная тетка.

– Знаю. Я маму помню, когда отец вот так же нас бросил. Ты знаешь, как она поначалу злобничала? Я ее боялся – жуть… Все время из дома сбежать хотел. Она и отца мной все время шантажировала, и на весь оставшийся мир обижалась, такой издерганно-страдающей была. А я так сильно все это переживал.

– Это ты про Анастасию Васильевну рассказываешь? – округлила на него глаза Катя.

– Ну да… А что, не похоже?

– Не-ет….

– Да в том-то и дело! А я ведь и правда тогда из дома сбежал. Скитался где попало, чуть не пропал совсем. А потом она меня через милицию разыскала. Представляешь, я ее и не узнал! Будто перевернуло ее всю, перетряхнуло разом. Такая вдруг в ней внутренняя работа началась. Помню, каждый день за что-то у меня прощения просила, за все детские обиды и унижения. И все тихо так приговаривала: «Гришенька, неужели это я была? Стыдно-то как… Ты прости меня, сынок». А потом и у отца прощения попросила. Видно, было за что просить. Так мы по-другому жить и начали. А сейчас смотрю на нее – счастливее человека на свете нет!