Виталий Гладкий - Жестокая охота

• Название: Жестокая охота
• Автор: Виталий Гладкий
• Издательство: Малое изд. предприятие “Отечество”
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1993
• ISBN: 5-7707-3618-6

В книге Виталий Гладкий представляет читателю остросюжетные повести и цикл северных рассказов, собранных под общим названием "Колымская быль".

"Крутой детектив", приключения, картины дикой северной природы и перипетии жестокой борьбы за жизнь — все это можно найти на страницах сборника.

---

Почему-то вспомнились довоенные годы. Учил он тогда уму-разуму Крапленого, смышленый был, стервец, с лету фартовую науку хватал. Все воровские “университеты” прошел за четыре года, даже от фронта сумел отмазаться, напялив на себя фуфайку с белой меткой на спине. Так и проторчал за колючкой горячее военное время, тер лагерные нары и рагу из собача-тины жрал. Лизал пятки лагерному начальству, вышел на свободу — морда откормленная, семь на восемь, восемь на семь… Науку Профессора крепко усвоил, да и в зоне верхов нахватался, как задрыпанная сука блох. Выучил на свою голову…

Теперь козырем ходит, в паханы[33] метит. Радуется, недоумок хренов. Как же, сам Профессор теперь в сявках оказался, перед ним на цырлах ходит[34]. Загордился. Не рано ли, Крапленый? Оно, конечно, старость в окна стучится, силенки уже не те, да только не зря он свою кличку сколько лет имеет. Еще никому и никогда не удавалось Профессора вокруг пальца обвести. И “вышка”, которая светит Крапленому, ему как-то ни к чему. Крапленому терять нечего, а вот ему, “червонец”, совсем не улыбается. Десять лет — ого какой срок. А в зоне пенсию по старости не дают, диетический стол не накрывают, а жевать вставными зубами вместо сдобных булочек черствую черняшку тяжеловато.

Хитер Крапленый, ох и хитер стал. Связал подельников кровушкой, чтобы случаем в кусты не нырнули (дело знакомое, могут с потрохами заложить, не успеешь стопарь закусить), и вертит ими как хочет. Назад дороги им нет. Да только Профессора на мякине не проведешь и “мокруху” на него не повесишь. Ведь яснее ясного, что задумал Крапленый: подставит под удар дружков, а сам — поминай как звали… И теперь главное — не упустить момент, Когда нужно будет вовремя выйти из игры, опередить Крапленого. Если бы не Михей… Дубина!

Звонок у входной двери затрезвонил, как показалось Профессору, над самым ухом. С неожиданной для его возраста прытью он вскочил на нога и метнулся к окну. Подслеповато щурясь, выглянул сквозь щелку между портьерами и облегченно вздохнул — Михей.

— Ну ты закупорился! Духотища… Открой форточку, проветри комнату.

— Сейчас проветрю. Мозга твои куриные. Садись! — зло бросил Профессор.

Михей в недоумении вытаращил свои мутные блекло-серые глаза и грузно плюхнулся на диван с высокой деревянной спинкой. Под его весом жалобно скрипнули пружины и в воздух поднялось пыльное облачко.

В отличие от своего старшего брата, худосочного и поджарого, Михей к старости располнел и стал похожим на коротконогого выбракованного борова. Его широкое, с тройным подбородком, лицо казалось постороннему наблюдателю тупым и самодовольным, и только в случае опасности оно мгновенно преображалось, твердело, а дебильные глаза вдруг темнели, наливались злобой и хитростью взбесившегося хорька. Эту маску, которая стала его второй натурой, Михей носил уже не одно десятилетие, и только Профессор знал, что “недалекому и простоватому ” братцу палец в рот не клади — отхватит вместе с рукой.

Брезгливо посмотрев на засаленный, в перхоти воротник пиджака Михея, Профессор спросил:

— Выпьешь?

— Вот это другой разговор, — оживился Михей, потирая свои короткопалые, в старческих веснушках руки. — Плесни, сколько не жалко.

“Для тебя, придурка, жалко, да куда денешься…” — подумал Профессор, направляясь к буфету. Он знал, что братец только тогда начинает соображать, когда вольет в свое брюхо стакан чего покрепче. Отворил дверку буфета, поколебался чуток в раздумье, затем достал бутылку водки; французский коньяк незаметно задвинул поглубже, краем глаза заметив, как вытянул шею Михей, пытаясь рассмотреть из-за плеча Профессора содержимое импровизированного бара.

— Ха, — выдохнул Михей, выцедив врастяжку полный стакан водки. — Вот спасибочки, брательник, выручил. Башка со вчерашнего вечера как чугунок.

— Закусывать будешь?

— Гы-гы, — заржал Михей. — После первой не закусываю, ты же знаешь, — и подвинул, как бы невзначай, пустой стакан поближе к Профессору.

— Баста, — отрезал Профессор и спрятал бутылку. — Поговорить нужно. Серьезно поговорить.

— Валяй, — согласился со вздохом Михей.

— С Крапленым нужно завязывать.

— Чур тебя! — замахал руками в испуге Михей. — Ты что, белены сегодня объелся? Да он меня из-под земли выроет и обратно зароет, если я только намекну ему об этом. У меня его загонялка[35] имеется на приличный куш[36] и рыжевье[37].Пока не отмажусь, о чем речь.

— Поц ты коцаный[38]! Тебе сейчас нужно когти рвать отсюда, а не думать, как долги отдать. Торганешь фуфлом[39] — и поминай как звали раба божьего Михея. Заметут легавые, не успеешь “отче наш” прочитать. Усек?

— Крапленый что, сгорел[40]?! — всполошился Михей.

— Пока нет. Но его амбец[41] не за горами. Вот и вари[42] своей башкой что и почем.

— Ах, мать твою… — заматерился Михей, побледнев до синюшного цвета; он знал, что Профессор обманывать не будет, значит, положение действительно серьезное — нюх у его брата на такие дела был отменный, проверено не раз. — И как теперь?

“Достал… — с удовлетворением прикрыл свои глазки Профессор. — Значит, есть шанс насыпать соли на хвост Крапленому. Чтобы знал свое место, смердяк, и не гоношился сверх положенного”.

— Лады, подскажу. Но учти — бабки Крапленого поделим пополам.

— Ну ты и… — вскинулся было в злобе Михей да и притих под острым взглядом брата. — Звони[43]… — буркнул он сумрачно.

11. ПОЖАР

Дом вспыхнул неожиданно и горел, как факел. Заполыхал он среди бела дня, когда солнце забралось уже довольно высоко и успело подсушить остатки зловонных луж в пустынных переулках окраины. Перепуганное воронье кружило, галдя, над захламленной мусором рощицей, искры роями взмывали в небо и падали на подворья, на крытые рубероидом крыши соседских халабуд. Немногочисленные в эту пору дня жители, в основном дети малые и старики, в полной растерянности пытались спасти свой немудреный скарб и домашнюю живность, запертую в хлевах, которые тоже вот-вот могли загореться. Но им повезло — пожарные, на удивление, прибыли вовремя. Вовремя, чтобы не дать распространиться огню дальше. Дом спасти не удалось…

— Виктор Михайлович, зайди ко мне… — хрипловатый голос Храмова, усиленный мощным динамиком переговорного устройства, заставил вздрогнуть Тесленко, который сидел в своем кабинете, погруженный в безрадостные думы.

Майор был в служебной командировке почти неделю и только сегодня вышел на работу. Мысленно послав его ко всем чертям, Тесленко поплелся на очередную выволочку. В том, что он получит приличный втык, у капитана сомнений не было — дело по-прежнему разваливалось на мелкие кусочки, слепить которые Тесленко был не в состоянии. На первый взгляд все казалось простым и не требовало особых мудрствований, но когда нужно было принимать какие-либо решения, капитан чувствовал, как тупеет на глазах. Ко всем событиям не хватало какого-то ключа, зацепки, откуда можно было двигаться дальше, чтобы построить логически завершенную картину преступлений и наконец добраться до логова Крапленого. Капитан невольно дивился неожиданно проявившимся способностям весьма недалекого вора-рецидивиста так ловко прятать концы в воду. Он интуитивно почувствовал, что за Крапленым кто-то стоит. И этот человек явно был преступником незаурядным…

— Доложи-ка мне обстановочку, — не здороваясь, сразу приступил к делу Храмов.

— Ничего нового… — замялся Тесленко, не решаясь присесть — майор даже головы не поднял от бумаг, разложенных перед ним на столе, — затем все-таки сел, стараясь не скрипнуть стулом.

— Эти слова я от тебя слышу уже, по-моему, в сотый раз. Не часто ли повторяешься? Что там по Федякину?

— Согласно заключению экспертов, Федякин убит, — сухо отчеканил неожиданно разозлившийся Тесленко.

— Имитация?

— Да. Попытка имитации, если быть совершенно точным. Очень непрофессиональная, кстати.

— Собственно, как ты и предполагал…

— Именно. Выяснилось, что кто-то незадолго до появления Федякина в доме пробрался в сарай для дров, который находится в саду. Там остались следы, правда, не очень выразительные и мало пригодные для идентификации, и папиросный пепел. Окурков не нашли.

— Я так понял, что там был не один человек…

— Двое или трое, сказать трудно. Но явно не один.

— Это их ждал Федякин?

— Нет. Ждал он женщину, это уже можно считать фактом.

— Приманка?

— Не исключено. По показаниям соседей, Федякина не раз видели вместе с миловидной полноватой женщиной лет тридцати. И в день убийства она приходила к Федякину, как раз в обед. Хотя свидетель, глубокий старик, не совсем в этом уверен, так как женщина, похоже, пыталась скрыть свое лицо под косынкой и одета была неброско, по-простецки, не так, как всегда. Старик узнал ее по походке. Вроде бы узнал…