Татьяна Козырева - Девушка на обочине

• Название: Девушка на обочине
• Автор: Татьяна Козырева
• Издательство: «Палатка»
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-98063-035-Х

Это книга про автостоп (а также гидростоп, ж.д.стоп, авиастоп) очень активной, умной и самостоятельной женщины Татьяны.

Она побывала во многих местах - в Европе и на Камчатке, в Туре и в США, в отдалённых селениях и в больших городах.

В книгу входит знаменитая статья 2002 года «О безопасности женского автостопа» и дополнение к ней, написанное восемь лет спустя; воспоминания о том, как начиналось движение автостопа в постперестроечной России — автор была очевидцем и участником многих ключевых событий; рассказы о практике авиастопа. Также в книге содержатся «неправдоподобные» истории из жизни автора: о сквоте в московской новостройке, избавлении от нелегального положения путём опоздания на самолёт из Америки и чудесном обретении украденного наладонника.

Бонус: рассказы про любимых зверей автора, некоторые из них были компаньонами в путешествиях.

---

В интернет я ходила редко: на кафе нет денег, а у хозяев он лимитированный. Но однажды Юрик Евдокимов, командир нашего похода, написал, что готов выдать мне часть своего долга. Отлично, я попросила десять тысяч и через несколько дней получила их в местном отделении Сбербанка. Тут же накупила еды для всех, кто меня кормил — их любимой еды. Предлагала денег — но никто не взял, а один суровый камчатский мужик пригрозил отшлёпать за такое предложение. От еды, по счастью, не отказались. А ещё я обещала подарить им наши книги про путешествия. И выполнила обещание через восемь лет! Когда снова посетила Камчатку.

В турклубе Глеба Травина, когда я принесла большую шоколадину, меня встретили ехидным вопросом:

— Ну, и на какое число билет?

— Не дождётесь! — говорю. И не дождались. Я продолжала заниматься авиастопом. А на деньги покупала сувениры, которые давно приглядела, и носители для информации, которую хотела от гостеприимных хозяев увезти с собой: диски и видеокассеты. И фотоаппарат взамен украденного — плохо без него.

На аэродроме случилось весёлое приключение. Очередной солдатик на КПП нарисовал мне схему, как найти дальнюю стоянку с грузовым бортом на Чукотку, собирающимся вылететь через несколько часов. Там тоже далеко не материк, но хоть какое-то движение. Схема оказалась… ну, немного неправильной. Может, это у него военно-профессиональное — карты искажать? Иду это я по полю, и что-то мне бетонные плиты под ногами кажутся подозрительно ровными. В других местах они заметно худшего качества. Смотрю: по этой полосе разгоняется маленький спортивный самолётик. Разгон короткий, взлетает быстро. Задумываюсь, приглядываюсь к бетону: да не может быть, между плитами трава растёт. Иду дальше. Но тут вижу: по полосе как угорелый несётся УАЗик. Прямо ко мне. На ходу открывается дверца, меня втаскивают внутрь, почти не снижая скорости.

Действительно, я гуляла по взлётно-посадочной полосе. А она в Питере-Камчатском общая для пассажирских, военных и грузовых самолётов. Ожидали посадки здоровенного пассажирского лайнера, и вдруг локатор показал на взлётке меня!

Охрана аэропорта совершенно офигела. Авиастопщица — что с ней делать? Паспорт в порядке, в бомжатник не отправишь. Посадить за хулиганство — так она же выйдет и снова безобразием займётся. Даже не оштрафуешь: денег нет. Но она в них и не нуждается! Выслушали историю о радости путешествий и о вреде военных — и отпустили, пригрозив в следующий раз посадить на 15 суток.

Пришлось стать осторожнее при пользовании дыркой. Теперь к грузовой площадке я подходила зигзагами: между корпусами каких-то служб, по тропинке через рощицу, оглядеться — и рысцой через открытую площадку, а под открытым самолётом уже разный народ тусуется: экипаж, техники, заправщики, среди них можно затеряться.

Один экипаж прибывшего грузового «Ан-26» сразу обрадовался, что у них будет стюардесса. Меня заверили, что в аэропорту назначения, а это был Иркутск, проблем не будет, если только я быстро отойду. Там, говорят, встречающие — тормоза. В знак дружественного расположения мне вручили объёмистый пакет с едой и договорились о встрече за полчаса до отлёта. А сами собрались уезжать отдыхать до завтра.

Стоим мы, радостно общаемся, а тут подъезжает знакомый УАЗик с очень знакомыми лицами. Охрана аэропорта приехала принять борт до завтрашнего вылета. Они видят меня, понимают, что завтра их проблема улетит отсюда к чёртовой бабушке… и делают вид, что меня нет. Их взгляды сигнализируют: «Ты — глюк». Я на том же телепатическом уровне подтверждаю: «Я — глюк». Автобус с экипажем и «козлик» с охраной отбывают в разные стороны, а непосаженная на 15 суток нарушительница уходит в рощу — мимо корпусов — в дырку.

Народ в турклубе, где я по большей части жила теперь, и порадовался за меня, и погрустнел в предчувствии расставания. Особенно местный «шаман» — по-нашему экстрасенс — по прозвищу Альп, который совсем недавно раскрутил меня на всякие этакие взаимодействия. Но, пока самолёт не взлетел, никакой определённости быть не могло.

Взлетел он всё же со мной! Гляжу я в иллюминатор на поле с секретными истребителями и вышками, куда я залезала, на дороги, по которым ездила каждый день, на сопки, бухты. и видимость падает ниже нуля. Глаза застилают слёзы. Неприятное это дело — авиастоп: сначала негативные эмоции от многочисленных обломов, а потом они же от расставания. Когда улетаешь по расписанию, такого не бывает. Наверно, потому что бываешь к этому подготовлен.

В общей сложности, не считая перерыва на бодание с ворами-вояками, я занималась этим авиастопом полтора месяца. Зато потом: не успели поболтать с незанятыми членами экипажа и пассажирами — раз — и в Иркутске. Функция стюардессы здесь совершенно лишняя. Экипаж обычно занят весь, только кофе попить им иногда можно, а заваривают его принципиально сами.

Были на борту трое пассажиров: они купили южнокорейские леворульные джипы SsanYong — для себя, не профессиональные перегонщики, и гнали их в свой родной Нижневартовск. А основным грузом была, как легко догадаться, икра и рыба в брикетах. Пока мы летели, я договорилась с джиперами, и они довезли меня до Тюмени. Очень кстати, потому что в Сибири уже стояла зима, а я неодета. Кроме машин, мужики везли домой красную икру в банках и рыбу в бочках — красную и белую. За время пути рыба чуток подтухла, и в качестве бонуса я получила знание, как спасать незамороженную слабосолёную рыбу путём перезасолки.

Можно было скататься на север, посмотреть тюменские нефтяные города — я давно собиралась. Но усталость от впечатлений убедила меня тупо взять билет на поезд от станции с «говорящим» названием Голышманово, где я и завалилась на полку до самой Москвы.

НЕ ОТХОДЯ ОТ КАССЫ

Сортавала — Петрозаводск

Однажды в студёную зимнюю пору меня чёрт занёс пешком на Валаам. Собирались мы ехать по льду на машинах, но они завязли в свежевыпавшем снегу и повернули обратно в Питер. В нашей команде был Костя Шулов, который вёз кучу барахла своим друзьям на метеостанцию, он возвращаться не хотел и уболтал меня составить ему компанию. Шли мы не торопясь полтора дня, ночевали на льду при -30 и прекрасно себя чувствовали. Недельку мы провели на красивом острове, лазая по фортам, старым часовням и необитаемым шхерам, а потом захотели домой.

С острова Валаам на Сортавалу дважды в неделю летал бюджетный вертолёт. Не знаю, правительство его дотировало или православная церковь, но стоил он для местных всего 150 рублей, а для прочих — 300, что тоже халява.

Грузы этим рейсом тоже возят, в хвосте. Долго грузили ящики, но от нашей помощи отказались. Немногочисленные пассажиры переминались с ноги на ногу, а нам только того и надо. В этот день как раз выдалась погода, и мы прыгали вокруг красной машины, расстреливая остатки плёнки. Изнутри через окошки тоже возбуждённо снимали. Экипаж, понятное дело, обратил внимание на двух восторженных путешественников с рюкзаками.

Да, приятно с высоты смотреть на трещины и торосы, которые не нужно преодолевать. Хотя снизу они выглядят внушительнее и красивее.

Сели мы в Сортавале, цивильные пассажиры разошлись, а пилот и спрашивает:

— Вам куда теперь, ребята?

— На Питер помаленьку.

— Петрозаводск подойдёт?

— А то ж!

Вертолёт этот приписан к Петрозаводску, и пустым летел домой. Так мы кроме оплаченного получаса лёта поимели ещё бесплатный час, к тому же в сторону дома. С очень красивыми солнечными пейзажами. Вот такой ауто-авиа-стоп получился.

Пока это всё, а там видно будет.

октябрь 2002 — декабрь 2010

ПРО ЗВЕРЕЙ

По дальним странам я бродил,

И мой сурок со мною.

И сыт всегда везде я был,

И мой сурок со мною.

Бетховен на стихи Гёте, не хухры-мухры

ХЭППИ

У нас в доме всегда были кошки, а собак почти не бывало. Родители почему-то собак не любили. Я люблю, но именно поэтому и не держу их в доме. Собаке место на дворе, кошке в избе. В городских условиях хорошо себя чувствуют только мелкие коленно-диванные собачки, а таких я уже не люблю. Жалко смотреть на этакого потомка волка.

Первая в моей сознательной жизни кошка завелась, когда мне было восемь лет. Её мама пришла на работу к моим родителям в Музей революции и там, в коробке под лестницей, родила шестерых чёрно-белых котят. Была она очень домашняя — видно, выкинул какой-то гад, когда увидел, что кошка беременна. Настолько цивилизованная была кошка, что ходила исключительно в женский туалет, минуя мужской. Однажды стервозная уборщица плотно закрыла дверь в туалет. Открыть тяжёлую дверь кошке было не под силу, и она нагадила под дверью. Уборщица в отместку выбросила котят на холодный кафель. Утром сотрудники пришли, подобрали котят и жёстко отругали уборщицу, но было поздно: котята простудились. У них всех потом проявились разные болячки, у нашей — цистит и эндометрит.