Сергей Абрамов - 07-Требуется чудо (Сборник)

• Название: 07-Требуется чудо (Сборник)
• Автор: Сергей Абрамов
• Жанр: Научная Фантастика

Содержание: 1. Тихий ангел пролетел 2. Двое под одним зонтом 3. Потому что потому 4. Требуется чудо 5. Ряд волшебных изменений милого лица 6. Как хорошо быть генералом 7. Человек со звезды 8. Странник

---

— Как поступим? — спросил Ильин.

— Пока опасности не вижу, — отозвался заметно приободрившийся Ангел. — Время вроде имеется.

На полу возле дивана валялась газетка: видно, Борода почитал масс-медиа чуток и сморило его. Ильин поднял газетку, развернул: впервые в этой жизни видал такую, да и в прежней жизни ее не было. Название — «Свободная правда», текст — на русском языке. Под названием — пояснение: «Орган Центрального Комитета Африканской партии труда и свободы. Издается с апреля 1942 года». Фотография на три колонки: мужик с индонезийским островом на башке жмет лапу какому-то черному типу, мучительно напоминающему бывшего узника совести Нельсона Манделу. Только моложе. А рядом улыбается еще один белый. Над фотографией — шапка: «Мирная конференция в Иоганнесбурге: лидеры сторон накануне подписания межреспубликанского экономического соглашения». Передовая: «Приватизация набирает темпы». Колонка информации: «Вести со всего света». В вестях: американский империализм опять наращивает свое присутствие в районе Персидского залива; президент Ирака Задам Хувсем посетил завод по производству бактериологического оружия, построенный с помощью специалистов из Южно-Африканской республики; вождь Ливийской джамафигии Захренар Муддафи отрицает причастность своих спецслужб к нападению на аэропорт Шарля де Голля в Париже; российский нефтяной концерн «Шелл-Сайбириа» нагло диктует странам — членам ОПЕК цены на нефть; в Восточной Пруссии ожидают визита папы Иоанна-Павла VI; восстание узников совести в страшном пермском лагере N354-бис в России; Германия отказала Анголе в просьбе о продаже партии оружия; еще из России: в Москве с помпой готовится очередной, XII по счету, шабаш русских национал-социалистов… Начало большой — похоже, установочно-теоретической — статьи «Кому выгодна изоляция ЮАР?»… И как топором по темечку: «Новый сверхзвуковой истребитель поступил в военно-воздушные силы ЮАР». И на маленькой фотке — его, Ильина, «МИГ». Утонувший в болоте. Сочиненный в Той жизни в конструкторском бюро имени Артема Ивановича Микояна. Испытанный Ильиным. Уже взятый кое-где на вооружение — в Приволжском, например, военном округе, опять-таки в Той жизни. А в Этой — построенный в ЮАР. В том же, как явствует из подписи под фоткой, КБ имени Микояна.

— Вот оно, оказывается, в чем дело, — сказал Ангел.

— С опозданием, однако, работают в Африке авиаконструкторы из одноименного кабэ, — сказал Ангел.

— Лажа-то, блин, какая, — сказал Ангел. — Если они открыли в болоте твою тачку, то ты — шпион ЮАР. Без всяких сомнений. И судить тебя будут как в прежней твоей жизни — американского летчика-шпиона Пауэрса. Пятнадцать лет в страшном пермском лагере N354-бис. Узником совести.

— Рви когти, — сказал Ангел, — пока Борода не прочухался.

— Куда рвать-то? — откликнулся наконец Ильин. С великой тоской в голосе.

— Пока прямо. А там поглядим. Я с тобой, кореш, где наша не пропадала!..

Ильин уронил на диван «Свободную правду», посмотрел на Бороду. Тот спал. Ильин встал и порулил к выходу, машинально цапнул со стола пирожок — тот с мясом оказался. Так ведь нигде толком и не поел, просто заклятье какое-то, тоже машинально подумал Ильин, жуя на ходу холодный пирожок. Прошел через прихожую, отпер входную дверь и очутился в знакомом тихом переулочке, еще, оказывается, день был, хотя и смеркалось.

Ильин пошустрил по переулку, который неожиданно быстро вывел его на Большую Грузинскую, а тут к тротуару, к остановке, очень вовремя подкатил автобус под номером 76, открыл дверцы с гидравлическим ффуком, Ильин на порог и запрыгнул. Сказал громко:

— Абонемент.

Он у него был — месячный, на службе выдавали. Прошел вперед, посмотрел на схемку на стекле водительской кабины. Конечная у семьдесят шестого номера была на кругу в Сокольниках. Сокольники так Сокольники, подумал Ильин и сел на ближайшее сиденье: пустым был автобус. Сокольники — это даже символично, подумал Ильин, поскольку там они с Ангелом сегодня уже были. Оттуда началась фантасмагория, которая пока заканчиваться не желала.

Все по-прежнему оставалось непонятным, хотя кое-что и прояснилось. Если гебисты выловили «МИГ» из болота (а они, похоже, его выловили), то для них он — типичный пришелец из вражеской страны. А Ильин, без памяти найденный у кромки болота, неизбежно должен быть связан с вражеским аппаратом тяжелее воздуха. Иначе какого хрена он там оказался и при сем ничего не помнил? Тут даже в гебе служить не надо, чтоб до такого дотумкать. Другое дело, как это радарщики и слухачи из ПэВэО проморгали самолет? Летел-то он, по размышлениям гебистов, издалека, посадки неизбежно делал — ну пусть в Ливии, ну пусть в Ираке, но потом-то он границу пересек, полдержавы с юга отмахал. И упал. И никто о нем — ничего. Это точно. Когда Ильина допросами мурыжили — ни слова о воздушном транспорте сказано не было. Не знали тогда про «МИГ» гебисты.

То есть Ильину-то ясно было, почему не знали. Ильин свалился там, где прорвал… что?.. ну вот хотя бы тот самый пресловутый пространственно-временной континуум. Иными словами, ни километра он над здешней Россией не пролетел, никому никого засекать не пришлось. Но гебисты про континуум не знают. А узнали бы — не поверили. Они — реалисты, а не фантасты. Значит, для них непонятно следующее: как он долетел до центра России незамеченным — раз, зачем прилетел — два, почему никак себя не проявляет — три… Есть, наверно, и четыре, и десять, и двадцать пять — не то Ильина волновало. А то Ильина волновало, что все, кого он так внезапно и скоро заинтересовал, действовали, мягко говоря, по-идиотски. Все!

А идиотами они не были, это Ильин точно знал.

Тогда почему?

— Сам мучаюсь, — всплыл Ангел. — У меня от всех этих фантасмагорий — голова кругом. Так не бывает.

— Но ведь так есть, — здраво заметил Ильин. Автобус перемахнул площадь Белорусского вокзала (он так и остался Белорусским) и выехал на Бутырский вал.

— А быть не должно, — упрямо сказал Ангел. — И чую я, что вся эта мистика еще не кончилась. Впереди еще — навалом бессмысленностей. Почему? Откуда? Куй продест?..

— Я еще в околотке не был, — напомнил Ильин.

— А вот давить не надо, не надо, — обиделся Ангел. — Я слов на ветер не бросаю. Околоток будет, будет, а вот каким он будет — тут, камрад Ильин, извини: не ведаю. Хотя мистика — это по моей части.

Автобус постоял на остановке, никого не ссадил, никого не взял. Двери закрылись, и водитель сказал в микрофон:

— Следующая — Савеловский вокзал.

Версия

Что Ильин знал о Южно-Африканской республике? Довольно мало. В русских газетах о ней старались особо не распространяться, как прежде — в сталинско-хрущевско-брежневские годы совковые средства массовой дезинформации не баловали читателя историями из жизни русской эмиграции. Ну разве что самую малость: как они бедствуют, сирые, на чужбине. Что там у нас на дворе? Социализм, капитализм, демократия такая-растакая, густой плюрализм мнений — как все было, так все и будет: что начальникам невыгодно, что им не по шерсти, то никакое вышеуказанное массовое средство не опубликует. Кроме сильно оппозиционных. А на оппозиционные у начальников есть гебе, эФБеэР, эМАй-файв, et cetera. И попробуй, например, предложить в «Нью-Йорк таймс» статью о преимуществе социалистического метода ведения хозяйства над капиталистическим… где?.. ну, скажем, на заводах «Дженерал моторс». И кто это напечатает?.. А уж демократии в Америке — выше головы, она ее по всему миру развозит на пароходах и самолетах. Или в брошенной Ильиным революционно-перестроечной Москве: предложи в посткоммунистическую сверхдемократическую газету, в «Куранты» какие-нибудь забойные, опус о положительных сторонах застойного периода — хорошо, коли не побьют каменьями! А Ильин в том периоде довольно долго жил, отменно работал и работой своей, ее результатами гордился. И ничего застойного в ней не находил. Но разве против власти и ее высочайшего мнения попрешь?.. Так и в обретенной им Москве: о ЮАР — либо ничего, либо скверно. А ведь там, в ЮАР этой, — как и всюду, не надо провидцем быть! — жизнь у всех по-разному протекает. От режима и идеологии независимо…

«Либо ничего» — ничего и есть. Неизвестность. «Либо скверно» — это можно перечислить. Это читано и видано по «тиви».

Возьмите атлас мира, найдите карту Африки, гляньте на юг — туда, ближе к Антарктиде, к пингвинам и айсбергам (ничего жидомасонского, чистое совпадение звукописи…), и обнаружите страны социалистического лагеря, который находится в крутой изоляции от остального мира. В экономической и политической изоляции. (К слову: понятия «лагерь» и «мир» сохранились в новой России с давних социалистических — гулаговских — времен). В «лагерь» вошли: ЮАР, Намибия, Южная Родезия, как и в докатастрофной реальности ставшая Зимбабве, Мозамбик и… и, пожалуй, все. Гражданско-партизанские бои за идеалы социализма шли в Ботсване и Анголе, но цепные псы империализма с помощью платных агентов ЦээРУ (псы — черные, агенты, естественно — белые, пришлые…) удерживали ненавистный прогрессивной части человечества статус-кво. (Терминология использована та, к коей Ильин привык в подзабытые застойные годы. Как и весь советский народ.) Королевство Лесото посреди огромной территории ЮАР оставалось королевством, хотя и марионеточным: через него удобно было торговать с «остальным миром». «Остальной мир» хотел торговать, сохраняя красивую мину, а статус королевства в качестве торгового партнера мине сей способствовал весьма. И кому какое дело, что король Лесото был, не исключено, тайным членом Африканской партии труда и свободы (с ЦК в Иоганнесбурге)! Тайный — не явный, демократия такое позволяет…