Шерли Грэхем - Фредерик Дуглас

• Название: Фредерик Дуглас
• Автор: Шерли Грэхем
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1959

Книга современной американской писательницы и прогрессивной общественной деятельницы Шерли Грэхем рассказывает о героической жизни великого сына негритянского народа, выдающегося борца за освобождение негров Фредерика Дугласа.

Фредерик Дуглас родился в рабстве в штате Мэриленд. Двадцати лет он бежал из неволи на Север и стал активным участником, а затем и одним из вождей движения за освобождение рабов.

Писательница развертывает перед читателем широкую картину одного из самых важных и интересных периодов американской истории, создает образы таких выдающихся деятелей, как Джон Браун, Авраам Линкольн, Уильям Ллойд Гаррисон и др.

Увлекательно показан в книге путь вольнолюбивого негритянского юноши-самоучки, который, пройдя через жестокие испытания и опасности, становится замечательным публицистом, подлинно народным трибуном, героем всей демократической Америки.

---

— Я… я… — замямлил Фредерик. — Эта, эта… книга… она не та, не такая… Я разобрать не могу… Эта книга…

Он умолк. Джон придвинулся ближе.

— Книга это или не книга? — Он был готов вступиться за честь брата.

— Да, но…

— А раз книга, так читай!

Фредерик перелистал еще несколько страниц. Бесполезно. Он готов был провалиться сейчас сквозь землю. И тогда он промолвил через силу:

— Я… я не могу.

Товарищи смотрели на него, не веря своим ушам. Потом обменялись летучими взглядами. Значит, их провели. Он им все время врал.

Хэнди даже сплюнул от негодования.

Но Генри был озадачен. У Фредерика такой вид, словно он сейчас потеряет сознание. Так он не выглядел, даже когда старая хозяйка ударила его тростью, даже когда мистер Уильям пришел за ним со своим хлыстом. Генри беспокойно задвигался.

— Скажи-ка, Фред, а почему эта книга тебе не годится?

Благодарное чувство к Генри освежило Фредерика, точно прохладный ветерок. Он провел языком по губам.

— Сам не пойму, Ген. Она совсем другая. Такие чудные слова… Все перепутано.

— Дай погляжу. — Генри отобрал у него томик и полистал страницы. Он с удовольствием прикасался к гладкой бумаге.

— Гм! — Хэнди снова сплюнул.

— Почему же это, по-твоему, все перепуталось?

В голосе Джона звучало глубокое недоверие. На Фредерика нахлынуло безрассудство отчаяния.

— Генри, а ты бы мог достать другую книгу? Я… я ведь не говорил, что умею читать все книги. Достанешь, а, Генри?

Генри вздохнул. Сунул под мышку отвергнутый томик.

— Постараюсь.

Этот короткий ответ вызвал испепеляющее презрение Хэнди.

— Ну гляди, спустят тебе шкуру. Слышишь, что я тебе говорю?

И с этими словами предупреждения Хэнди ушел прочь. Он был горько разочарован.

Следующий день тянулся невыносимо. На работе Фредерик заставлял себя выполнять привычные движения, в то время как в воспаленном мозгу все время кружились одни и те же мучительные мысли. Внезапно оказалось, что пора кончать работу, пора ужинать, пора возвращаться в усадьбу. Он знал, что Генри ждет его с другой книгой. Его потные руки прилипли к мотыге, ноги словно вросли в прохладную распаханную землю. Потом ноги понесли его домой.

Фредерик увидел их за сараем — Джона, Генри, и — немного поодаль — прислонившегося к дереву Хэнди. Он обстругивал веточку, когда подошел Фредерик. Хэнди вел себя как зритель, совершенно безучастный к происходящему. Тут Генри сказал осторожным шепотом:

— На, я принес другую.

Фредерик взял книгу дрожащими руками. Ножик Хэнди задержался в воздухе. И вдруг Фредерик радостно вскрикнул, и Хэнди, бросив свою ветку, мигом подбежал к ним.

— «Последний из м о-г и-к а н», — торжествующе прочитал Фредерик. Он, правда, не понимал, что такое «могикане», но разве значит что-нибудь одно маленькое словцо? Он перелистывал книгу и ликовал. Слова, слова, слова, как весело смотрели на него со страниц эти красивые знакомые фигурки! Он прижал к себе книгу. Он пустился в бешеный пляс, и все они вместе с ним, подняв такой шум, что Сэнди вышел из коровника узнать, что тут творится.

Сэнди был свой, поэтому, перебивая друг друга, они рассказали ему обо всем. Спрятав книгу, они поспешно проглотили свой ужин. Потом пошли к ручью, и Фредерик читал им вслух, пока ночная тьма не погасила волшебство этих страниц. Тогда они стали разговаривать, повторяя отдельные слова, запоминая их.

Так это началось. Когда наступило лето и дни стали еще длиннее, у невольников оказалось больше досуга; добрая весть о книгах пошла по всей плантации, и к маленькой группе, собиравшейся у ручья, присоединилось еще несколько достойных доверия новообращенных. Теперь у всех была одна цель — научиться читать. Еще ряд книг исчез из господского дома. После того как Фредерик тайно обследовал чердак и нашел там несколько старых учебников, дело пошло по-настоящему успешно. И тогда начались осложнения.

Оказалось, что чуть не все рабы желают стать грамотными. «Это не годится», — возражало избранное меньшинство. Полевым рабочим грамота совершенно ни к чему. Но полевые рабочие упрямо стояли на своем. Тот факт, что сам учитель работал в поле, казалось, уничтожил привычное для них раболепство перед дворней. Один из них даже привел с собой Джека, нескладного малого с соседней плантации мистера Холла. Они ручались, что Джек не подведет, и он оказался понятливым учеником. А Джек, в свою очередь, привел товарища.

Сэнди советовал быть осторожнее. Фредерик, счастливый, захваченный своим делом, не очень-то прислушивался к воркотне Сэнди. Так бились они над первой своей дилеммой в области демократии!

Однажды в воскресенье их чуть не поймали.

Это был знойный, палящий день в самом конце июля. Они только что пообедали и сидели в тени большого дуба, что рос на кромке южного луга; человек десять-двенадцать собралось под деревом. За длинным валом, отделявшим владение Фрилэнда от соседей, показался Джек; он увидел их, приветственно махнул рукой и зашагал к дубу.

— А хорошо, когда не надо тащиться по жарище! — Джон только что узнал новое слово и настроение у него было приподнятое.

И вдруг они увидели, что Джек выпрямился, неистово замахал обеими руками и со всех ног помчался назад.

Книги были мигом запрятаны, листки бумаги исчезли, как по мановению жезла. Когда мистер Уильям и его гость выехали из-за деревьев, все, что они увидели, была кучка ленивых рабов, растянувшихся под дубом.

— Эй, берегись!

Кобыла Фрилэнда шарахнулась в сторону. Притворно всхрапнув, Генри перевернулся на другой бок.

После этого случая «воскресная школа» стала еще многочисленнее. Теперь никто уже не говорил о том, чтобы как-то ограничивать число «учеников». Название «воскресная школа» придумал Фредерик, и все подхватили его, прекрасно понимая, в чем тут дело. Ведь было хорошо известно, что плантаторы редко возражают, если рабы' по воскресеньям отправляются, даже довольно далеко, на молитвенные собрания и проповеди. И поэтому теперь можно было совершенно свободно говорить о воскресной школе на плантации мистера Фрилэнда.

Однажды мистер Уильям ехал верхом по дороге, и кто-то из соседей окликнул его:

— Я слышал, старина, что ваши черномазые устраивают богослужения? Хороший у вас проповедник?

— Понятия не имею! — со смехом ответил Фрилэнд и поскакал дальше.

Однако на другое утро он спросил Генри:

— Да, Генри, что это я слышу о каких-то богослужениях у нас?

— Чего изволили сказать, мистер Уильям? — и Генри озадаченно распустил губы. Ни проблеска мысли не отражалось на его физиономии.

— Богослужения. Ты ведь знаешь, что это слово значит? — Фрилэнд старался сдержать раздражение.

— О да, сэр! — Генри широко ухмыльнулся, показав все зубы. — Да, хозяин. Богослужение. Ну, как же не знать, сэр.

— Так вот, бывают здесь у вас богослужения?

— Богослужения? Здесь?.. У нас? — Белки вытаращенных глаз негра сверкали, как мраморные.

Фрилэнд отшвырнул ногой стул. В конце концов не все ли равно, черт побери!

Перед Новым годом Уильям Фрилэнд побывал в Сент-Микэлсе и возобновил контракт с капитаном Олдом; Фредерик продолжал жить на плантации. Фрилэнд похвалил его: работает хорошо, никаких претензий предъявить ему нельзя. Глаза капитана Олда алчно блеснули, когда он прятал деньги. По всей видимости, юнец становится толковым работником. Еще год, и на рынке за него дадут большие деньги.

Фрилэнд был искренне тронут благодарностью Фредерика, узнавшего, что он остается на плантации. Фредерик и в самом деле очень тревожился. Год подходил к концу, и юноша чувствовал, что упускает драгоценное время. Ведь столько надо было сделать — составить план и тщательно выработать маршрут, он должен вырваться на свободу!

Опять рождество и Новый год. А в день Нового года надо все начинать как следует. Кто этого не знает?!

Как всегда, первыми проведали о происшествии дворовые люди: черный Кранч убежал! Когда всадники влетели в ворота и галопом проскакали по аллее, нигде не было видно даже самого маленького негритенка. Старый Кэлеб открыл двери и поклонился со своей обычной изысканной почтительностью. Но они бесцеремонно отпихнули его в сторону и громко потребовали хозяина. Старая миссис презрительно нюхала воздух и держалась очень прямо, однако мистер Уильям умчался вместе с ними.

На следующую ночь по всему восточному побережью рабы, вздрагивая, жались по темным углам. Собачий лай не давал спать и кое-кому из белых. Черного Кранча так и не поймали. Ушел черный Кранч.

В воздухе чувствовалось смутное возбуждение. Пятерка друзей сплотилась еще теснее, дав друг другу торжественную клятву хранить тайну. Это были: Фредерик, Хэнди, Генри, Джон и Сэнди. Они решили уйти вместе — все пятеро. Джон просил их взять с собой и его невесту, молоденькую Сюзен. У Сэнди была жена, и он знал хорошо, что ей грозит опасность, если он сбежит. Хотя Нама не была рабыней, в случае бегства Сэнди ее могли снова захватить в неволю. Нама тоже это знала. Тем не менее она оказала просто: «Иди!»