Григорий Ревзин - Риэго

• Название: Риэго
• Автор: Григорий Ревзин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

В этой книге рассказывается о том, как в двадцатых годах прошлого века, в царствование испанского Бурбона Фердинанда VII, народ Испании поднялся на борьбу с абсолютизмом. Возглавлял народное восстание Рафаэль Риэго — «Свободы сеятель», как назвал его Пушкин.

Длившаяся три года испанская революция была подавлена соединенными силами внутренней и международной реакции. Герой восстания Риэго пал в этой неравной борьбе.

Книга написана членом Союза писателей СССР Г. И. Ревзиным, автором художественных биографий: «Подвиг жизни Ивана Черского», «Коперник», «Ян Жижка», «Колумб», «Творческий путь В. А. Обручева».

Настоящая книга — переработанное издание научно-художественной биографии, вышедшей в 1939 году в серии «Жизнь замечательных людей».

---

В отличие от французской революционной буржуазии, депутатов якобинского Конвента 1793/94 года, испанские либералы оказались в аграрном вопросе поразительно недальновидными. Такое отсутствие политической прозорливости у тех, кто стоял во главе движения, осуждало революцию двадцатого года на неминуемую гибель.

Именно с этого времени, то есть после отклонения королем законопроекта от 7 июня, крестьяне потеряли веру в то, что конституционная власть даст им землю. Но вместо того чтобы обратить свой гнев на короля и его феодально-аристократическое окружение, большинство крестьян, находившееся в плену монархических иллюзий, стало винить во всем сторонников конституции. Контрреволюционное духовенство усиленно разжигало недовольство крестьян новыми порядками, запугивало их надвигавшейся войной, твердило о грядущем возмездии тем, кто будет поддерживать «черных» (то есть либералов).

* * *

К середине 1821 года в масонском движении Испании произошло событие большой важности. Недовольные политикой вожаков масонские низы — мастеровые, ремесленники — вышли из лож и образовали новую массовую организацию комунеросов[36], вступившую в борьбу с масонами.

Теперь, в 1821 году, всякий, кто вступал в конфедерацию комунеросов, приносил клятву бороться за освобождение человечества, за неограниченную власть народа, давал обет защищать интересы испанцев от злоупотреблений со стороны короля, мстить каждому тирану. Талантливый трибун Ромеро Альпуэнте руководил всеми действиями этой политической организации, вобравшей в свои ряды до 70 тысяч человек, в том числе и женщин.

Движение комунеросов выросло из политических и социальных устремлений неимущих масс населения Мадрида и нескольких других больших испанских городов, главным образом Барселоны, Валенсии и Севильи. Недовольные бездействием кортесов и правительства, комунеросы стремились к расширению рамок революционного движения, требовали от новых, конституционных властей защиты интересов городской бедноты, от гнета сильных и богатых.

С самого начала движения комунеросов они стали добиваться свержения Фердинанда. В уличных демонстрациях демократические массы Мадрида бурно выражали свое недоверие коронованному лицемеру. В дальнейшем, по мере обострения политической борьбы, ненависть простого люда столицы к королю становилась все более ожесточенной. Однако комунеросы никогда, ни на одном этапе революции не проявили себя как сознательные противники монархии, как последовательные республиканцы. Сидящий на троне Бурбон, говорили они, плох, его надо сменить, но Испания как была, так и должна остаться монархией. Идея народовластия, республики, рожденная Великой французской революцией, пугала даже эту политическую группу, опиравшуюся на неимущий люд испанских городов.

Почти одновременно с организацией комунеросов возникло и движение безрубашечников. Само название говорит о социальной направленности этой группы. Но в тесных рамках испанской революции это движение не получило развития и быстро заглохло.

VI ИЗГНАНИЕ И ВОЗВРАЩЕНИЕ

В конце октября 1821 года кортесы приняли закон об упразднении монашеских орденов. В ответ церковники с невиданной дотоле дерзостью повели пропаганду среди крестьянства, всячески стараясь подбить его на реакционный мятеж. Король отказался утвердить это парламентское решение, и между троном и правительством возник конфликт.

— Ваше величество поступит мудро, — сказал выведенный из себя Аргуэльес, — если откажется навсегда от противодействия кортесам. Этим вы избавите Испанию от новой революции. А ведь разъяренные и доведенные до крайности революционеры не пощадят и династии!

И на этот раз Фердинанд испугался, отступил. Он старательно соскоблил с парламентского акта свое размашистое «нет» и поставил сбоку «утверждаю».

Но этим дело не кончилось. Прикинувшись, будто он глубоко оскорблен оказанным на него давлением, Фердинанд отказался почтить своим присутствием торжественное закрытие сессии кортесов, покинул Мадрид и заперся в Эскориале. Здесь, вдали от беспокойной столицы, он' чувствовал себя увереннее. В уединении дворца-монастыря можно было наметить и кое-какие планы.

Попытаться пустить в ход гвардию?.. Хвала господу, Армии наблюдения более, не существует! Если отдать пост капитан-генерала Кастилии своему, надежному человеку?..

И вот, совершенно неожиданно для правительства и для Постоянной депутации кортесов[37] появился королевский указ об отставке сторонника либералов генерала Вигодета и о назначении на пост капитан-генерала Кастилии реакционного генерала Карвахаля.

Министры вдруг прозрели: им стал ясен контрреволюционный замысел короля. Но на кого опереться в предстоящей борьбе?.. Либералам пришлось поневоле обратиться за помощью к народным клубам.

С трибун клубов, на перекрестках улиц снова начали раздаваться призывы к оружию, угрозы по адресу короля. Вожди восторженных заговорили о том, чтобы, подняв народ, отправиться за королем в Эскориал.

Фердинанд забил отбой — отменил назначение Карвахаля и поспешил вернуться в Мадрид.

Утром 21 ноября толпы разъяренных мадридцев поджидали Фердинанда за городскими воротами на эскориальской дороге. Король, королева и инфанты въехали в столицу под негодующие крики народа. Эта сцена напоминала вынужденный переезд Людовика XVI из Версаля в Париж в октябре 1789 года.

Вечером на дворцовой площади мадридцы танцевали, пели Трагалу, провозглашали здравицы в честь Риэго.

Стали требовать выхода короля к народу. Когда Фердинанд показался на балконе, над морем голов подняли к нему мальчика, одетого в траур, — сына некогда казненного генерала-патриота Ласи:

— Вот мститель за своего отца!

— Скоро придет твой час, проклятый Бурбон!

— Смерть палачу!..

* * *

Вожди восторженных, оказавшие правительству поддержку в критическую для него минуту, предъявили теперь ряд требований, и первое из них — возвращение Риэго из ссылки. Аргуэльес предложил для изгнанника пост капитан-генерала Арагона. Одновременно Мина и многие другие восторженные получили назначения в военном командовании и в администрации.

Между обоими крылами либерального движения на короткое время воцарился мир.

Риэго пробыл в Сарагосе на посту капитан-генерала восемь месяцев — с января по сентябрь 1821 года. В этом своем почетном изгнании Рафаэль имел достаточно досуга, чтобы отдать себе ясный отчет в судьбе Испании и в собственной своей участи. Как и другие искренние революционеры среди либералов, он ясно видел, что дальнейшее развитие политической жизни в тех формах, какие установились после мартовского переворота, роковым образом приведет к новому торжеству абсолютизма. Король, высшее духовенство, крупные помещики Испании, действуя заодно с абсолютистскими государствами Европы, столкнут конституционный режим в пропасть.

Что же нужно делать, чтобы парализовать союз темных сил?

Велика была популярность Риэго в массах городского населения. Но эта любовь к герою революции пугала и раболепных и умеренных. Больше того, она рождала неприязнь к нему даже среди политических деятелей одного с ним лагеря.

Кирога, ставший депутатом кортесов, не останавливался перед клеветой, чтобы очернить своего недавнего соратника. Не отставал от него и весьма влиятельный в кортесах и среди масонов Алкала Галиано, при всяком удобном случае заявлявший об опасности для дела свободы чрезмерной славы «некоторых честолюбивых вождей».

Ненависть с одной стороны, зависть — с другой… Герой Кабесаса чувствовал, насколько ложно его положение: большая популярность без подлинного влияния. Риэго не мог оставаться безучастным при виде того, какая огромная опасность угрожает конституционному режиму. Нужно было избавить Испанию от Фердинанда и его окружения! Но как сломать многовековой трон, не подставив страну под удары Священного союза?

Казалось, судьба посылает испанским революционерам союзника. В 1821 году в Сарагосе укрывался от преследований полиции Людовика XVIII видный французский карбонарий Кюньо де Монтарло, автор грандиозных политических планов освобождения Европы от гнета Священного союза. Монтарло сделал шаги к сближению с капитан-генералом Риэго. Знакомство двух революционеров вскоре закрепилось их политическим единомыслием.

В тайном карбонарском кружке, созданном Монтарло, приняли участие и другие французские эмигранты-карбонарии, а также несколько ближайших друзей Риэго. Здесь зародилась мысль о создании федеративной испанской республики. Мнение большинства склонялось к тому, что следует сначала вызвать к жизни республиканское движение во Франции, а затем объединить силы французских карбонариев и восторженных Испании, чтобы одновременно покончить с монархией в обоих королевствах.