Владимир Санги - Легенды Ых-мифа

• Название: Легенды Ых-мифа
• Автор: Владимир Санги
• Издательство: © Издательство "Советская Россия", Москва,1967 год.
• Жанр: Советская классическая проза

Первый нивхский писатель Владимир Санги, автор романа «Ложный гон», повестей «Изгин», «Семиперая птица» и ряда сборников рассказов и стихов, уделяет много внимания культурному наследию своей маленькой четырехтысячной народности - его эпосу. Пожалуй, нет на Сахалине селения или стойбища, где бы не побывал неутомимый исследователь. Зимой - на собаках, летом - на лодках, а чаще - пешком он пробирается в самые отдаленные стойбища охотников и рыбаков, где едва ли не каждый второй старик - сказитель. Полные рюкзаки записей наблюдений и древних преданий привозит с собой писатель из каждого путешествия. Эта книга - первая большая работа, написанная по мотивам нивхского фольклора. Самый широкий читатель найдет для себя в этой книге много интересного.

---

А за нами раздавалось негромкое, умиротворенное:

— Ке-ра, ке-ра, ке-ра, ке-ра…

Чайки садились на свои гнезда.

Старик погрузил в воду кормовое весло. И я взмахнул своими веслами. Было приятно грести: с каждым гребком по озябшему телу растекалось тепло,

Мы плыли в рассвет.

КУЛЬГИН

В нивхских тылгурах герои — всегда безымянные. То ли потому, что обычай запрещает называть имена людей, которых давно нет, то ли потому, что потомки забыли имена своих предков за давностью лет. Но сегодня я расскажу вам предание о человеке, имя которого не забыли сказители. Это предание о подвигах человека, из рода Руй-фингун. И его звали Кульгин. Давно ли жил Кульгин или недавно, но люди Руй-фингун, приехав в селения других родов или принимая гостей у себя, всегда рассказывают о Кульгине, о его подвигах.

I

А жил Кульгин в то время, когда в лесах Ых-мифа было множество зверей и птиц. Так много, что добыча не обходила ни одной ловушки. А в реках было так много рыбы, что ее ловили руками.

Жили нивхи и горя не знали. Люди добывали зверя и рыбу, все не были завалены вяленой рыбой и мясом. Но вот однажды осенью на прибрежное стойбище, где жил Кульгин, откуда-то налетело много ворон. Так много, что, когда они взлетали, крыльями закрывали все небо, и днем становилось темно, как ночью.

Налетели вороны на стойбище, стали грабить людей. Сожрали вороны все запасы жителей стойбища и стали нападать на людей. Выйдет человек из жилища по своим нуждам, налетят на него тысячи ворон, выклюют глаза.

И уж казалось: нет никакого спасения. Тогда-то люди узнали о своем сородиче Кульгине, который жил, как и все, в стойбище и ничем не отличался от других.

В тот день, когда особенно много было ворон, Кульгин шел из сопок, где ставил ловушки на соболя. Подошел Кульгин к своему стойбищу, и тут напала на него большая стая ворон. Стрелял Кульгин в ворон из лука, прострелял все стрелы, убил много ворон, но их в стае не стало меньше.

Вернулся Кульгин в тайгу, тем и спасся. Но знал Кульгин: там, в стойбище, люди ждут не дождутся спасения.

Выстругал Кульгин стрелы. Выстругал много, взвалил на плечо целую вязанку стрел и пошел к стойбищу.

Не дошел Кульгин до стойбища — налетела на него несметная стая ворон.

Целый день отстреливался Кульгин, убил сотни ворон, но к вечеру кончились стрелы. А ворон в стае не стало меньше. Бежал Кульгин в тайгу, тем и спасся.

Но вот заметил Кульгин: что-то блестящее и длинное торчит в кустах, выдернул его, стал разглядывать. На одном конце — удобная ручка, другой конец заострен. Лезвие широкое и острое. Взял Кульгия за ручку, взмахнул и ударил по дереву. Перерубил дерево с одного удара. Кульгин нашел саблю.

«Теперь можно спасти сородичей», — подумал Кульгин.

У стойбища снова налетели на него вороны — большая стая. Кульгин отбивался саблей. Взмахнет раз — перерубит несколько ворон, взмахнет второй раз — перерубит столько же.

Шесть дней и ночей бился Кульгин с воронами. Горы вороньих трупов выросли перед ним.

Шесть дней и ночей бился Кульгин с воронами, победил. Те вороны, кого не задела сабля Кульгина, улетели подальше. Они стали бояться людей.

И даже сегодняшние потомки тех ворон не забыли, как бил их предков человек по имени Кульгин.

Потому и по сей день только человек, увидев ворону, наклонится за палкой или камнем, сорвется ворона и в страхе улетит прочь.

II

Живут жители прибрежного стойбища, не опасаются ворон — их стало мало, и они побаиваются даже детей.

Но другая беда пала на людей. Пойдет охотник в тайгу — не возвращается. Находят его мертвым, с вырванным языком. Перестали люди ходить в тайгу, боятся. И стойбище стало голодать — осталось без мяса.

И тогда Кульгин один отправился в тайгу, нарубил много дров, развел костер. Потом вырубил чурку. Положил ее у костра, сам лег отдыхать, упираясь ногами о чурку.

В полночь слышит крик. Такой сильный, что кора на деревьях с треском отлетает.

Лежит Кульгин, думает: кто это может так кричать?

Прискакала откуда-то белка, вскочила на чурку у ног Кульгина и смотрит на него маленькими глазками.

«Что белка? — думает Кульгин. — Наверно, милка испугалась».

Но тут белка так крикнула, что кора на деревьях отлетела с треском. А Кульгин только вздрогнул. Понял Кульгин: это таежный милк — халу-финг явился в образе белки. Это он криком своим убивает охотников. Охотники умирают от разрыва сердца. А милк поедает их языки.

Изловчился Кульгин, толкнул чурку ногой. Упала белка в костер. От милка только и остался запах паленого.

И опять вернулся Кульгин в стойбище победителем.

III

В голодную пору, когда весна слишком затянулась и у людей не осталось припасов, выбросило штормом огромного кита. Люди благодарили Тол-ызнга — Хозяина моря — за такой дар, и каждый ходил к тому киту и вырезал себе сала и мяса.

Но вот пошел человек к киту и не вернулся. Пошел второй человек и тоже не вернулся. Перестали люди ходить за мясом. А в стойбище нет припасов, и стали жители стойбища голодать.

Тогда взял Кульгин саблю и вышел на берег.

Подошел Кульгин к киту, а из его вырезанного бока выходит медведь. Выходит медведь из брюха кита, с ревом бросается на Кульгина. Но Кульгин не дрогнул, встретил медведя сильным ударом сабли. Ударил медведя саблей, но отрубил только ухо. Второй раз бросается медведь — Кульгин отрубил ему другое ухо.

Долго бились Кульгин и медведь, полдня бились. Изрезал Кульгин медведя-разбойника, изрубил его на куски. Теперь людям ничто не угрожало. Голод покинул стойбище. А вскоре наступило сытное лето.

IV

После удачной зимней охоты два охотника — один помоложе, другой постарше — уехали на лодках к торговым людям. Дал им Кульгин свою саблю — может, понадобится в дороге. Уехали к торговым людям двое, но вернулся только один, тот, кто был помоложе. Вернулся охотник от торговых людей, привез много товару. Привез много товару, но привез и страшную весть.

Собрал охотник стариков и рассказал, что случилось в пути.

Выехали они вдвоем из своего стойбища, поплыли вдоль берега. До самой ночи плыли. И когда пристали к берегу, увидели большой ке-раф (Ке-раф — летнее жилье.). Охотники вытащили лодки на песок, чтобы не унесло волною, зашли в ке-раф. Он пустой, а очаг теплый. «Наверно, хозяева уехали куда-нибудь», — решили охотники и развели огонь. Развели огонь, поужинали. Ночью старший видел сон: явился хозяин и сказал, чтобы люди уходили из этого дома.

Проснулись утром охотники, старший за завтраком рассказал о сне. Сказал, что хозяин-милк грозил прогнать их из своего дома. Сказал и рассмеялся, показав на саблю и пригрозив: «Пусть только явится, изрублю его на куски».

Тогда младший сказал, что так говорить грех. На это старший ответил, что младший ничего не понимает и потому пусть лучше молчит.

После завтрака охотники спустили лодку на воду, поехали дальше. Несколько дней они ехали, ночевали на берегу в кустах. И доехали до большого селения торговых людей. Долго торговались охотники, выторговали всяких дорогих товаров. Младший ко всему еще взял в жены молодую женщину.

Ехали охотники домой вдоль берега. И вот доехали до того ке-рафа, где старший охотник видел сон.

Младший говорит: «Не будем заезжать в этот ке-раф». А старший говорит: «Идем, переночуем в нем». Уж так заведено у нивхов: младший слушается старших. Пристали охотники к берегу, вытащили лодки на песок, чтобы их не унесло волной, и зашли в ке-раф. Зашли охотники в ке-раф, притронулись к очагу: он теплый. Старший сказал: «Наверно, хозяева утром ушли. Приготовим еду, поедим. Переночуем здесь, а утром поедем домой».

Развели охотники огонь, приготовили еду, поужинали и легли спать.

Младший видит сон. Явился хозяин-милк, говорит: «Уходите из моего жилища. А то приду, прогоню вас».

Проснулся младший, разбудил старшего, рассказал о сне.

А старший повернулся на другой бок, захрапел. И вот слышит младший: кто-то подходит к ке-рафу, открывает дверь. Является большой милк. Он говорит: «Я велел вам уходить, вы не ушли». Сказал так и напал на старшего, который ничему не верил.

А младший схватил свою невесту, выбежал из ке-рафа, спустился к морю, столкнул лодку и приехал в стойбище. А того охотника милк убил и забрал все его добро.

Кончил рассказывать охотник, и старики удивляются, качают головами.

А Кульгин задумался. Он знал обоих охотников. Старший был честный и старательный человек. Младший всегда завидовал удаче других, был жадный и злой.

Собрал Кульгин стариков, и поехали они к тому ке-рафу. Приехали, зашли в него. И видят: лежит охотник с отрубленной головой. Лодка его пустая, а в песке у воды лежит сабля.

Вернулись старики и Кульгин в стойбище, стали пытать и охотника и молодую женщину. Молодая женщина призналась: ее взял в жены старший охотник. По дороге охотники передрались из-за нее, и младший ударил старшего саблей.