Василий Новицкий - Из воспоминаний жандарма

• Название: Из воспоминаний жандарма
• Автор: Василий Новицкий
• Издательство: Мгу
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-211-02003-0

Автор мемуаров — генерал В. Д. Новицкий, известный деятель политического сыска в России второй половины XIX века. С позиций профессионала-охранителя, посвященного во многие скрытые и малоизвестные обстоятельства, он описывает ключевые моменты в противостоянии жандармских органов и революционного движения — от эпохи «хождения в народ» до эсеровского террора и развертывания социал-демократической пропаганды. В нетрадиционном ракурсе представлены многие деятели подполья и их противники; отражена эволюция методов политического сыска, вплоть до складывания системы перманентной провокации — основного оружия охранки в начале XX века. Для широкого круга читателей. © Предисловие А. А. Левандовского, 1991 г.      

---

После обнаружения в г. Петербурге подкопа в 1881 году по Мало-Садовой улице в доме Менгдена, некоторые участники производимого подкопа в сырной лавке «Кобозева» бежали из С.-Петербурга, а именно Ланганс[29], Морейнис[30] и другие, и они были распоряжением моим заарестованы в г. Киеве, все с подложными видами, и в числе их была задержана также и Кобозева, жившая в Киеве под подложным паспортом на имя Емельяновой, известная в преступном сообществе под именем Баски, а настоящая ее фамилия по установлении личности оказалась Анна Якимова[31].

С 1881 года и в последующие годы служба моя известна его высокопревосходительству г-ну министру внутренних дел, шефу жандармов В. К. фон-Плеве[32], а потому я не даю себе права о ней сказать что-либо.

В приказе по корпусу 28 марта 1884 года за № 34 выражена мне командиром корпуса «особая благодарность за отличную распорядительность, настойчивость в служебных действиях и энергию», да за то, что «в течение марта месяца того года путем наблюдения и розысков, предпринятых чинами Киевского губернского жандармского управления, в г. Киеве было дознано существование преступного тайного сообщества, открытие которого повлекло к обнаружению массы вещественных доказательств преступной деятельности этого сообщества и к целому ряду арестов важных злоумышленников, из коих двое, при задержании их, оказали вооруженное сопротивление».

В 1883 году, по распоряжению моему, был задержан в г. Киеве разыскиваемый по С.-Петербургскому дознанию житель г. Вормса Александр Никвист[33], проживавший в Киеве по подложному документу на имя Нейпах. Корреспонденция, адресованная на имя Нейпаха (Никвиста), была мною лично задержана на почте. В корреспонденции этой оказалось письмо крайне подозрительного содержания из Варшавы, в котором неизвестный автор просил адресовать письма в Варшаву на имя Леонии Каминской. В виду этого я телеграфировал начальнику Варшавского губернского управления наблюсти и задержать личность, которая будет получать письма на имя Леонии Каминской. Явившаяся за получением этой корреспонденции женщина была задержана, причем у нее при личном обыске найдена была в кармане важная переписка, касающаяся образовавшегося в Варшаве особого сообщества польской рабочей партии «Пролетариат». Задержанная личность долго своего звания и фамилии не открывала, но впоследствии была установлена и оказалась классной дамой Варшавского Александро-Мариинского института Ентыс[34]; последовавший затем обыск помещения ее в Институте дал результаты, повлекшие открытие всего общества «Пролетариат» в Варшаве и известных, впоследствии казненных в г. Варшаве, Бардовского[35], Осовского[36] и Петрусинского[37]. Бывший начальник Варшавского жандармского округа, ныне Иркутский генерал-губернатор, сенатор генерал-лейтенант граф Кутайсов неоднократно докладывал высшему моему начальнику, что все дело обнаружения в г. Варшаве рабочей партии и сообщества «Пролетариат» обязано всецело телеграмме моей о задержании Леонии Каминской (Ентыс), ибо в Варшаве никаких сведений до задержания Ентыс о важных членах сообщества «Пролетариат» не было.

3 января 1887 года г. директор департамента полиции, ныне товарищ министра внутренних дел, сенатор тайный советник Дурново[38], в письме за № 15, по делу обнаружения мною тайных преступных кружков террористического направления в некоторых полках гвардии и армии, а также в военно-учебных заведениях г. С.-Петербурга, изволили выразить, что он «поставляет себе приятным долгом выразить мне, что обнаружение преступной деятельности офицерских чинов и успешный ход произведенного о них расследования он относит всецело к моим целесообразным, вполне правильным и умелым действиям».

7 апреля 1887 года я получил от бывшего командира корпуса, генерал-лейтенанта Оржевского[39] телеграмму такого содержания: «Сердечно поздравляю ваше превосходительство и очень рад, что на мою долю выпала честь свидетельствовать о ваших чрезвычайных и продолжительных, из ряда вон выходящих заслугах».

В приказе по корпусу 11-го февраля 1893 года за № 10 выражена мне «особая благодарность за отличную распорядительность и энергию» и за труды, которыми достигнуты были успешные результаты по делу об организованном австрийским правительством по всей западной полосе и югу России военном шпионстве из лиц преимущественно польского происхождения, целой сети военных разведчиков, раскинутой на случай объявления войны России Австрией и Германиею, с учреждением в городах Варшаве, Брест-Литовске, Радоме, Одессе и Киеве разведческих групп, каковые разведчики, принимая особую присягу на верность службе «австрийскому императору — королю всех славян», с целованием креста и Евангелия, в то же время получали каждый военно-разведческий номер. Подобных разведчиков в Привислянском крае и на юге России было обнаружено поименно пять тысяч человек, из которых 39 были преданы военному суду в г. Киеве, а против остальных были приняты административные взыскания и меры. Начальники военно-разведческих групп в Варшаве, Брест-Литовске, Одессе и Киеве были заарестованы по моим распоряжениям и сознались в своих преступлениях при производстве обширного дознания при Киевском жандармском управлении, коим фактически было установлено, что сведения по секретным мобилизациям артиллерии Одесского военного округа и в городе Брест-Литовске были выданы военными писарями этих управлений австрийскому правительству, которое заплатило большие деньги офицеру Квятковскому[40], получившему из штабов от военных писарей все секретные распоряжения по мобилизации наших войск, в чем он, Квятковский, и сознался. Обнаруженный дознанием начальник Варшавской группы разведчиков, присяжный поверенный Доморацкий[41], получил, как это установлено было фактически дознанием и сознанием обвиняемого, от австрийского правительства девятнадцать тысяч рублей, из каковых денег уплачивал жалование разведчикам, раскинутым в западных губерниях и на юге России, снятым последовательными моими арестами со своих пунктов Юго-Западной железной дороги, где они проживали и были предназначены для порчи мостов, дороги, поджогов продовольственных запасов и фуража и опрокидывания воинских поездов, причем некоторые из разведчиков получали жалованье от австрийского правительства уже в продолжение двух лет. По тому же дознанию был обнаружен и заарестован в г. Киеве мещанин Бык[42], который принял на себя взрыв Киевского железнодорожного моста на р. Днепре, за что ему, Быку, было обещано австрийским правительством 25 тысяч рублей единовременно, что фактически и показаниями было установлено.

Раскрытие и обнаружение этого военно-разведческого дела признавалось настолько важным в государственном значении, что бывший военный министр, генерал-адъютант Ванновский[43] во время ведения производства дознания входил со мною в сношение телеграммами и через главный штаб, испрашивая по некоторым предметам личного моего заключения.

В 1898 году г. директор департамента полиции, письмом 18-го марта за № 2526, сообщил мне, что г. министр внутренних дел по докладу ему об усиленной деятельности и особых трудах при осуществлении наблюдения по делу о тайных рабочих организациях на юге России, увенчавшегося выдающимися результатами, изволил поручить ему выразить его высокопревосходительства благодарность мне и другим офицерам управления.

В 1899 году г. Киевский губернатор в письме на мое имя за № 3992 сообщил мне, что г. директор департамента полиции, письмом 13 мая за № 4690, уведомил его, что по докладе г. министра внутренних дел о «трудах, понесенных мною по предупреждению возникновения беспорядков в Киеве, в особенности среди рабочих, его высокопревосходительство, ценя высокую деятельность мою, но не имея возможности в данное время испросить для меня почетную награду, выразил, что будет иметь в виду этот вопрос в ближайшем будущем».

В 1894 году, в виду сложных предприятий террористического характера, задуманных заграничными революционерами, постановившими проникнуть в Россию через западную границу с целью цареубийства, убийства некоторых из членов императорской фамилии и некоторых высших должностных лиц, как выражено было в сообщенных сведениях, департаментом полиции на меня был возложен розыск эмигрантов и их пособников, предупреждение возможности проникновения в Россию через западную границу с севера до г. Измаила на юге, обнаружение тайных пунктов перехода на западной границе, а также образование пограничных пунктов. Таким образом, на меня лег тяжелый, ответственный розыск по всей западной границе и всех пограничных пунктах на западной полосе России. Один обширный, вверенный мне этот район розыска свидетельствует, насколько была тяжка работа моя. Г. директор департамента полиции, возлагая на меня это поручение, в письме 5 мая 1894 года за № 2926, выразил, что «не признавая по сложным обстоятельствам удобным отвлекать внимание и силы петербургского жандармского управления и доверяя вполне испытанной служебной моей опытности и энергии, решился сосредоточить как розыск эмигрантов и их пособников, так и имеющие возникнуть по сему поводу дознания при киевском жандармском управлении, под непосредственным моим руководством».