Василий Новицкий - Из воспоминаний жандарма

• Название: Из воспоминаний жандарма
• Автор: Василий Новицкий
• Издательство: Мгу
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-211-02003-0

Автор мемуаров — генерал В. Д. Новицкий, известный деятель политического сыска в России второй половины XIX века. С позиций профессионала-охранителя, посвященного во многие скрытые и малоизвестные обстоятельства, он описывает ключевые моменты в противостоянии жандармских органов и революционного движения — от эпохи «хождения в народ» до эсеровского террора и развертывания социал-демократической пропаганды. В нетрадиционном ракурсе представлены многие деятели подполья и их противники; отражена эволюция методов политического сыска, вплоть до складывания системы перманентной провокации — основного оружия охранки в начале XX века. Для широкого круга читателей. © Предисловие А. А. Левандовского, 1991 г.      

---

Эти указания послужили основанием к заарестованию Полячека 21 августа 1879 года; при нем найдены револьвер, ружье, патроны, кинжал в крови, яды etc; арестован он был с подложным паспортом на имя харьковского мещанина Григоренко, а впоследствии оказался дворянином Волынской губ. Людвигом Кобылянским[167]. С момента арестования Кобылянского началось собрание сведений по убийству князя Кропоткина в Киеве и Чернигове начальниками жандармских управлений черниговского и киевского, лично делившимися полученными сведениями; и первый из них, полковник фон-Мерклин[168], пришел к заключению, что князя Кропоткина убил Гришка Гольденберг, начальник киевского управления держался того, что Кобылянский был пособником и что между убийцами шло соревнование. 11 февраля была взята в Киеве тайная типография, и Кобылянский, по его словам, чуть было не попался; Гольденберг — тоже. 14 ноября 1879 г. с разрывными снарядами был задержан в Елисаветграде человек под именем Ефремова; по фотографии, присланной в Киев, начальник киевского управления восстановил тотчас личность Ефремова, признав в изображенном на карточке известного революционного деятеля киевского кружка Григория Гольденберга. Окончательно Гольденберг был установлен предъявлением карточки его отцу, проживающему в Киеве. Григорий Гольденберг долго не давал никаких показаний, ни о чем. Тогда начальник Одесского жандармского управления обратился к начальнику киевского жандармского управления, прося его содействия через родителей Гольденберга, проживавших в Киеве; и когда начальником киевского управления было исходатайствовано личное свидание Григория Гольденберга с родителями, которые были уговорены поехать в Одессу, то Григорий Гольденберг после нескольких свиданий с родителями сделался мягче, а затем приступил к даче обширного показания, которое известно из обвинительного акта, помещенного в номере «Правительственного вестника» за 1880 год. Гольденберг дал показание, благодаря только влиянию на него родителей и матери в особенности, которую он беспредельно любил и уважал.

Кобылянский для осуждения из Киева был передан в С.-Петербург, где и осужден.

3 июля 1878 г. в киевском военном суде слушалось дело по предмету покушения на ограбление казенной почты, следовавшей из Житомира в Киев со 102 тыс. рублей и казенного денежного ящика курского пехотного полка в г. Житомире. В деле этом принимали участие лица житомирского и киевского революционных кружков, а именно: отставной поручик Константин Козакевич[169] 39 лет, отставной подпоручик Роман Зундштрем[170] 41 года, коллежский регистратор Илья Кречетович[171] 32 лет, дворянин Корнелий Богряновский[172] 18 лет, сын чиновника Степан Чуйков 18 лет, крестьянин Савастьян Строганов[173] 19 лет, киевский мещанин Платон Горский[174] 28 л., сын тит. сов. Иосиф Бильчанский[175] 21 года, купеческий внук Александр Овчинников[176] 18 л., сын отставн. кандидата Филипп Давиденко[177] 18 л., и крестьянин Иван Зубржицкий[178] 18 лет. Шесть первых и Зубржицкий арестованы в Житомире, остальные — в г. Киеве. Строганов, Горский, Бильчанский, Давиденко, Овчинников и Зубржицкий принадлежали к киевскому революционному кружку — или правильнее выразиться — были завербованы как уестествители-ушкуйники. Сверх того, Бильчанский и Зубржицкий обвинялись в вооруженном сопротивлении, а Бильчанский, Горский, Овчинников, Давиденко и в предумышленном убийстве мещанина Курилова на берегу р. Днепра, а Овчинников сверх этого убийства и в убийстве дворянина Барановского в Киеве около памятника св. Владимира и в произнесении оскорбительных слов против особы его величества.

Партия эта представляла отборных лиц, по профессии убийств, грабежей, ограблений, готовых на все, сыздавна известных воровствами и завербованных в ряды социально-революционной среды для известных целей, как то: приведения в исполнение приговоров исполнительного комитета над властями и разными лицами, мешавшими революционному делу и для добывания средств всевозможными путями.

Циническая сторона жизни и характера некоторых из этих лиц превосходила всякое вероятие; так например на суде выяснилось показаниями, что, когда Бильчанский, Давиденко, Горский и Овчинников коварно затащили своего эксперта в глухое место, мещанина Курилова, для убийства, подозревая его, что он выдает их принадлежность к противозаконному сообществу, и Курилов, получивший первый выстрел в руку, бросился на колени, умоляя о помиловании, то Бильчанский в ответ выстрелил в упор в грудь, а затем в спину, когда повалился Курилов на землю. После этого, Бильчанский рассказывал, что он над Кириловым производил опыт в том, что человек изображает, когда в него выстрелят в упор, причем Бильчанский добавил, что Курилов, получив рану в грудь, выкатил так глаза, что они были похожи на бараньи яйца и в этот момент Курилов так был красен, что он, Бильчанский, влюбился в него и в его глаза.

Курилов убит был 13 апреля 1879 г. против Киева, на острове, в урочище Долбецком, вблизи Никольской слободки; разложившийся труп Курилова не дал возможности заметить насильственную смерть и он был похоронен.

В июне месяце 1879 г. киевскими жандармами была обнаружена могила Курилова; труп был отрыт и оказалось по медицинскому осмотру, что он был убит тремя выстрелами: левая локтевая кость перебита, на спине оказалась зияющая рана огнестрельная и под правой ключицей тоже зияющая рана и в ней найдена свинцовая пуля и сверх того на груди сквозное зияющее отверстие.

7 июля 1879 г. суд приговорил Горского, Бильчанского и Овчинникова — к смертной казни, Казакевича, Зундштрема, Кречетовича, Багряновского, Чуйкова, Строганова, Давиденко и Зубржицкого — лишить всех прав состояния, и сослать в каторжные работы: Багряновского — в крепостях на 6 л. 8 мес., а последних 7 человек, при уменьшающих вину обстоятельствах, Зубржицкого и Давиденко в рудниках каждого на 20 лет; Казакевича и Зундштрема и Кречетовича на заводах каждого на 6 лет, Чуйкова и Строганова на заводах каждого на 4 года, а по окончании работ поселить в Сибири навсегда. Горский и Бильчанский — повешены, а Овчинникову смертная казнь заменена 20 годами каторжных работ; Строганов помилован в виду данных им откровенных показаний и полного раскаяния.

10 июля 1879 г. киевским военным судом приговорен к лишению прав и ссылке в каторжные работы на заводах на 6 лет с водворением в Сибири навсегда австрийский подданный Флориан Богданович[179] 39 лет, содействовавший целям противозаконного сообщества; это содействие выразилось в присылке из-за границы Богдановичем в Киев огромного количества экземпляров книг и брошюр преступного содержания на имя почетного гражданина Льва Паночини в 1878 г., который суду предан не был, так как по освидетельствовании оказался одержимым сумасшествием в форме слабоумия.

20 октября 1879 года киевским военным судом приговорен к лишению прав и ссылке в каторжные работы на заводы на 4 года, с поселением в Сибири навсегда, минский мещанин Василий Татаринчик 24 лет за распространение письменных и печатных сочинений, возбуждающих к бунту и явному неповиновению верховной власти.

8 июля 1879 года бывшая киевская соединенная палата приговорила: дворянина Шеффера 18 лет, мещанина Лучинского 19 лет, дворянина ученика Галагановской коллегии Кандыбу 16 лет, виновных в умышленном распространении сочинений, возбуждающих к бунту, Шеффера, как главного виновника, к лишению прав состояния и ссылке в каторжные работы на заводах на 4 года, Лучинского, как участника, к лишению прав и ссылке в Сибирь в нестоль отдаленные места, Кандыбу, как участника, имевшего менее 17 лет и действовавшего без полного разумения — заточить в тюрьму на 4 месяца; крестьянина Ивана Кобыша 20 лет — за хранение тех сочинений — к аресту на семь дней, а крестьянина Антипа Кобыша 19 лет — оправдала. Имея же в виду несовершеннолетие Лучинского во время совершения преступления, палата определила ходатайствовать о смягчении наказания, соразмерно определенному Кандыбе. Приговор представлен в ревизионном порядке в сенат.

В марте месяце 1879 года решением правительствующего сената утвержден приговор киевской соединенной палаты, состоявшийся 27 июня 1878 г., по которому крестьянин Петр Кифоренко 33 лет признан был виновным в хранении сочинений преступного содержания и приговорен к аресту на 2 месяца и 15 дней при полиции; по приведении приговора в исполнение, Кифоренко отправлен по высочайшему повелению на жительство под надзор полиции в Архангельскую губернию за произнесение дерзких слов против особы государя императора во время содержания под стражей по первому делу.

XI Чигиринское дело

Под чигиринским «делом», бывшим в Киевской губернии, следует разуметь вполне организованное тайное противозаконное сообщество, состоящее почти из тысячи членов или дружинников, навербованных исключительно из крестьян бывших государственных имуществ, при содействии революционной пропаганды, с опасным характером и последствиями, которые могли бы случиться, если бы организация эта не была своевременно разрушена; главные деятели в этой организации сверх того обвиняются в составлении и распространении подложного манифеста от имени государя императора, а также подложных телеграмм «Правительственного вестника», имевших политическую зловредную цель.