Мариуш Вильк - Путем дикого гуся

• Название: Путем дикого гуся
• Автор: Мариуш Вильк
• Издательство: Издательство Ивана Лимбаха
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-89059-201-9

Очередной том «Северного дневника» Мариуша Вилька — писателя и путешественника, почти двадцать лет живущего на русском Севере, — открывает новую страницу его творчества. Книгу составляют три сюжета: рассказ о Петрозаводске; путешествие по Лабрадору вслед за другим писателем-бродягой Кеннетом Уайтом и, наконец, продолжение повествования о жизни в доме над Онего в заброшенной деревне Конда Бережная.

Новую тропу осмысляют одновременно Вильк-писатель и Вильк-отец: появление на свет дочери побудило его кардинально пересмотреть свои жизненные установки. Избранная автором точка зрения позволяет преодолеть многие стереотипы польского взгляда на Россию, не погрязнув однако в не менее многочисленных российских стереотипах. Это взгляд одновременно «изнутри» и «снаружи», и потому он особенно ценен.

---

Этот короткий диалог прекрасно характеризует моих товарищей. Кшись — Кшиштоф Каспшик — поэт, сразу видно! Он преподает в женской католической школе в Торонто. Своих учениц называет «прелестницы». Кшись ведет географию и религию. Из-за шевелюры его прозвали Эйнштейном, но мне он больше напоминает святого Франциска, поскольку болтает с белками, и птицы летят к нему сами. Незадолго до нашего путешествия он написал мне, что, когда утром шел на работу, ястреб на лету задел его крылом, давая знак — все будет хорошо. Мы познакомились в Гданьске, на верфи, во время забастовки (Каспшик написал «Песенку для дочки»[74]), и оба вляпались в «Солидарность». Потом нас раскидало по свету… Он нашел меня спустя годы (через парижскую «Культуру»[75]) на Соловках. Мы начали переписываться, строить планы. Наконец Кеннет подбросил нам идею — Лабрадор! Без Кшися ничего бы не получилось.

А Шух присоединился к нам в последний момент, когда оказалось, что Анджей Бартуля не поедет, и пришлось срочно искать водителя. Лукаш — из полонизированной немецкой семьи (его предок Иоганн Кристиан Шух служил управляющим в варшавских Лазенках[76]), мальчиком пытался бежать из ПНР, но его задержали. Окончил Лодзинскую киношколу, немного потусовался среди целлюлоидной богемы, эмигрировал (спасибо «Солидарности»), а теперь мечтает вернуться — так ему эта fucking Канада осточертела. Неудивительно, что он «крякает» за рулем, словно утка, — который месяц на пособии, без работы, да к тому же в семье не ладится… Но шофер отменный, не зря объездил Америку на лесопильных машинах. И фотографирует хорошо.

Собиралась еще ехать Анка Лабенец из Торонто. Несколько лет назад на Международной книжной ярмарке в Варшаве она подарила мне свой путевой репортаж «Повторение Сибири» с парафразой моего рецепта чернил из «Волчьего блокнота» (заменив чернила на кровь…). Так и познакомились! Узнав, что мы задумали путешествие по следам Кена на Лабрадор, Анка загорелась, стала помогать. Собрала деньги и материалы… Среди текстов, которые она для меня приготовила, — поучительный фрагмент дневника Самюэля Хирна[77] 1770 года. Индейские вожди объясняли ему, что неудачи бледнолицых путешественников объясняются тем, что они не берут с собой женщин, которые — всем известно! — способны нести груз вдвое тяжелее, лучше ставят вигвамы, ночью поддерживают огонь, а прокормить их ничего не стоит, поскольку они, пока готовят еду, облизывают пальцы. Поэтому я жалел Аню, которая, обливаясь слезами, осталась в Торонто.

Квебек-Сити

Кеннет приехал в Квебек-Сити осенью, по пути — мельтешение деревьев: то червонное золото, то апельсиновая рыжина, а то березы поманят белыми ножками… Сейчас начало августа. Разгар лета… За окнами гостиничного ресторана, где я прихожу в себя за ранним кофе, ожидая, пока поднимутся мои товарищи, — пыльная зелень. Можно ли догнать осень? Даже на самом быстром «форде»?

Да что там, даже скорости света, — пишет Ван Би в предисловии к «Дао де цзин»[78], с которым я не расстаюсь в пути, — недостаточно, чтобы обогнать мгновение. Хоть путешествуй на крыльях ветра — ты не догонишь вдох.

Да, осень надо ждать. Усесться где-нибудь на берегу Святого Лаврентия и глядеть на плывущие по реке облака, пока не покраснеют листья кленов. Но как тут ждать, если время нас гонит? Щелкает кнутом…

Завидую Кену! Не тому, что он видел в Квебеке осенние цвета — и лето имеет здесь свою прелесть (достаточно спокойно оглядеться), — а тому, что его время не торопило. Более того, Кеннет отправился на окраины Канады, чтобы найти «территорию, где время обращается в пространство», то есть он надеялся освободиться от власти времени и — тем самым — излечиться от истории.

Ибо история — своего рода болезнь! Болезнь белого человека. До того как здесь появились европейцы, ни индейцы, ни инуиты истории не знали (как не знали они водки и оспы), существуя в одном лишь пространстве. Прошлое было мифом. Из мифов появились Духи Предков и их повести. История Северной Америки начинается с появления бледнолицых.

В Квебек-Сити история видна на каждом шагу. Это единственный город Северной Америки, окруженный крепостными стенами. Ничего удивительного, что стены высятся и в людских головах. Отсюда знаменитый квебекский сепаратизм и девиз «Je me souviens»[79] на автомобильных номерах. Кен смеялся: мол, будучи родовитым шотландцем, он имеет больше оснований помнить, жаловаться, писать длинные политические поэмы или размахивать флажком в пику англичанам, и повторял свое кредо: «К черту, нельзя быть всю жизнь шотландцем». Нельзя всю жизнь провести за крепостными стенами.

Поэтому ошибается тот, кто полагает, что Уайт, приехав в Квебек, посетил замок Фронтенак и совершил паломничество на равнину Авраама, где англичане разбили французов. Кеннет в Квебеке искал карту Лабрадора, посетил Центр по изучению Севера (Centre d’etudes Nordiques) и поглядывал на резервацию гуронов возле города Л’Ансьен-Лорет. А мы?

Карта у нас есть — и не одна, на Центр по изучению Севера можно махнуть рукой — мы ведь все равно не знаем французского, а что касается гуронов, имеет смысл пообедать в «Ля Сагамит» — там, говорят, подают ростбиф из бизона! Поэтому после завтрака мы поднимаемся в крепость. Не затем, чтобы отдать дань истории, а ради лучшего вида на реку Святого Лаврентия.

Глядя на реку с террасы Дюферин, я вспоминаю, как Генри Бестон[80] восхищался величием этого пейзажа. «Панорама далеких гор и мрачных берегов, — писал он в «Святом Лаврентии[81], — пустого неба и мощной, словно океан, реки. Все это совершенно несопоставимо ни с европейскими масштабами, ни даже с восточным побережьем Соединенных Штатов. Открывающийся пейзаж потрясает размерами и невероятной мощью. Пейзаж этот не имеет ничего общего с пейзажами Англии или Франции. Эта земля чужда Европе и воспоминаниям о ней».

Даже удивительно, что на таком роскошном фоне писалась столь мелкая история. Взять хотя бы эпизод, решивший судьбу штурма квебекской крепости. Все лето 1759 года британская армада (насчитывавшая более ста пятидесяти кораблей и около двенадцати тысяч солдат) под командованием Джеймса Вольфа[82] тщетно осаждала крепость со стороны реки. Неприступная береговая скала не позволяла армии высадиться и взять город. Англичане оказались бессильны — приближалась зима, корабли вот-вот вмерзнут в лед… И кабы не французские бабы…. 8 сентября генерал Вольф, уже не надеясь на успех операции, привычно изучал в подзорную трубу вражеский берег и вдруг — не поверил своим глазам: он увидел женщин, стиравших в реке белье. Немного выше, в зарослях, что-то сушилось. Вольф справедливо предположил, что там должна быть какая-то тропинка, и ночью 12 сентября высадил в этом месте своих солдат. Решающая битва, разыгравшаяся на следующий день на равнине Авраама, продолжалась всего пятнадцать минут. Французские отряды генерала Луи-Жозефа де Монкальма[81], несмотря начисленное превосходство, потерпели позорное поражение, а канадские амбиции французов лопнули как мыльные пузыри. Можно сказать, ход истории Канады решило потребовавшее стирки исподнее.

Сегодня Квебек-Сити готовится к празднованию четырехсотлетнего юбилея. Повсюду трепещут флажки с лилиями, которые никогда здесь не росли и расти не будут (жаловался вождь местной резервации, которого цитирует Уайт), — вместо индейской символики (шкура черного медведя, лыжа-ракетка и голова индейца — чтобы показать, кто ее создал). На юбилейные торжества обещает прибыть, в частности, сэр Пол Маккартни — с бесплатным концертом. Мы его не дождемся… а пока, прежде чем отправиться в путь, заглядываем в индейскую забегаловку «Ля Сагамит», где прелестная гуронка подает нам ростбиф из бизона. Кабы не меню, я бы ни за что не поверил — на вкус обычная говядина. Зато гуронка выкрашена в блондинку. Мы сфотографировались вместе на память. Позже, уже в машине, Кшись вспоминал ее красивые глаза, наполненные золотым свечением, и мечтательно посапывал на заднем сиденье — мол, до чего же приятно было бы проснуться в таких глазах.

Автострада 175-Север

Покинуть Квебек — большое искусство. Настоящий лабиринт дорог, минимум указателей, так что нам далеко не с первого раза удается выбраться на автостраду 175-Север. Уайт посвятил ей целую главу — и неудивительно! Очень красивая трасса, проходящая через Национальный парк Жак-Картье и два заповедника в горах Лаврентия. Только во времена скитаний Кеннета это было тихое, не слишком оживленное шоссе, а теперь, в связи с наплывом туристов, его расширили. И потом, я все время удивлялся — откуда знаки, предупреждающие о присутствии лосей, ведь Кен писал о карибу? Неужели ошибся? Лишь позже выяснилось, что еще каких-нибудь двадцать лет назад в горах Лаврентия действительно водились карибу, но в результате потепления животные ушли дальше на север.