Сергей Пролеев - Энциклопедия пороков

• Название: Энциклопедия пороков
• Автор: Сергей Пролеев
• Издательство: Наукова думка
• Жанр: Психология
• Год: 1996
• ISBN: 5-12-004R11-0

В энциклопедии, точнее энциклопедии-эссе, живым, образным языком описаны свыше 100 пороков и крайностей человеческой натуры. Вопреки ожиданию, все они трактуются в поистине белом — не красном, не черном, но ином — свете. В результате слабости и изъяны нашей с Вами, читатель, природы не порицаются, а… Впрочем, об этом судить не издателю. Книга весьма необычна. Едва ли кто-нибудь примет ее полностью, но мало кого она оставит равнодушным.

Encyclopedia of the vices: justification of the human natures defects and weak points.

In the encyclopedia in the encyclopedia-essay, to be more exact, more than 100 vices and extremes of the human nature are depicted by means of the vivid, picturesque language Regardless of all expectation, all of them are treated in the white color neither in red, nor in black, nor in any other color. As a result, the weak points and the defects of our common nature, which we share with you, dear reader, are not censured, but Nevertheless, it is not the publisher to judge it. This book is highly unusual Someone could hardly accept it entirely, but there arc a very few people it will remain indifferent

---

Так и личность должна быть готова убить свою ревность. Иначе с этим зверем не будет сладу. Я говорю: "готова". Это не значит осуществлять насилие над чувством ревности и пытаться погубить его. Достаточно иметь в себе окончательную решимость сделать это во всякий момент, когда возникнет нужда. Если такая настроенность действительно серьезна и ваша собственная душа ощутила это, то, скорее всего, ревность присмиреет. Однако успех укрощения ревности, основанный только на решимости убийства ее, никогда не будет стойким и продолжительным без иного рода усилий. Эти усилия, как ни парадоксально, с первого взгляда прямо противоположны "убийственной" решимости. Человек должен расположиться к своей ревности, проникнуться к ней добродушием. Спросите ее: "Как поживаешь? Тебе не надоело? Чего ты хочешь? Может, попытаемся достичь твоих целей вместе?" Ничто так не обескураживает ревность, как спокойный ровный тон и рассудительность. Нужно принять свои ревнивые импульсы как простое, не опасное чувство, имеющее право на существование. Но, как и все живое, не посягающее своим бытием на существование других чувств и тем более на всю человеческую личность. Едва только ревность окажется среди многих других чувств и побуждений, как только она превратится из одинокого и пожравшего все чудовища в одно из существ, живущих в большом живом сообществе, тотчас в ней начнут происходить благодатные перемены и она начнет утрачивать свои опасные свойства.

Не оставляйте ревность одну, не позволяйте ей захватить все пространство души и выжить оттуда другие чувства. Не пытайтесь создать в себе резкую враждебность к ревнивым импульсам. Не бойтесь, дайте ревности друга, введите ее в круг чувств, которыми вы живете. И там, среди иных побуждений, влечений и впечатлений, ревность укротит свой ужасный нрав. Она может даже стать полезной. Ибо иссушающая и губительная ревнивость, смиренная другими чувствами, склонна превращаться в ревностность, в рвение, в немножко глупую рьяность. А без этих качеств, едва ли возможен успех в деятельности, тем более в деле сложном, необычном и ранее не опробованном. Также, впрочем, как и во всяком трудном начинании, требующем воли и настойчивости. Пусть же то, что нас губит, нам поможет.

P.S. Однако наилучшее средство укротить ревность — никогда не встречаться с ней и никогда ее не вызывать. Это единственно безотказный метод.

Пессимизм

В пессимисте кроется редкая способность пребывать в унынии. На всем видит он печать скорби, нестойкости, неблагополучия. Даже глядя на солнце, он не обманывается его сиянием и помнит, что светило не вечно. Постоянно присутствует в его сознании идея конца и неудачи.

Пессимист не верит в благополучный исход дел. Оттого он — лучший знаток и исследователь трудностей. Спокойствие пессимиста дорогого стоит. И если Вы добились, что ваш замысел не смущает пессимистичную натуру, не вызывает в ней возражений и недоверия — тогда смело пускайтесь в предприятие, успех Вам обеспечен.

Самое упорное сопротивление действительности кажется пустяком по сравнению с тоской пессимистично настроенной личности. Каковы же истоки столь удивительного и стойкого чувства?

Вообще-то источники пессимизма разнообразны, но примечательно, что часто пессимистическое настроение охватывает как раз того, кто всего пристрастнее относится к делу и к достижению поставленной цели. Пессимист, как правило, крайне неравнодушное существо. Он только — благодаря преданности, делу- яснее прочих видит тот нелегкий путь, какой предстоит всякому человеческому начинанию. Пессимист глубже других постиг ту истину, что в, этом мире мало что зависит от человеческих усилий, и что даже при наилучшем исходе достигнутое разительно отличается от замысла. Уныние пессимистичной натуры — это переживание личности, видящей неосуществимость идеала. А чем сильнее жажда воплощения, тем глубже уныние.

В пессимисте проявляется породненность человека с трагическим. Люди смертны, силы их обозримы и возможности имеют очевидный предел. Этот печальный привкус конечности присутствует во всяком, даже самом счастливом событии человеческой жизни. Обычно мы склонны его не ощущать, находя разнообразнейшие способы забытья. Пессимист, напротив, живет в этой правде нашего существования; он не бежит от нее, и в этом самостоянии перед демоном печали проявляет редкое мужество и силу духа. Ему открыта неизбывная трагичность жизни; он угадывает сумерки, которые, словно легкие тени, присутствуют в ней в самый светлый час.

Поскольку человек сам конечное существо, он испытывает неизъяснимое тяготение к ситуациям, несущим угрозу его бытию и всему тому, чем он обладает: будь это положение в обществе, признание друзей, опыт жизни или любовь близких. Нами овладевает искушение все, чем мы располагаем, поставить под вопрос, подвергнуть угрозе и опасности. Неверный путь, случается, манит нас сильнее, чем обещание счастья. В остром испытании себя личность преступает собственные пределы, переживая горькое и упоительное наслаждение. Пессимист — гурман такой жизни. В ней он находит исход из собственной ограниченности, хотя и знает: конечность — непреложный рок человеческого существа.

Несправедливо упрекать пессимиста в отсутствии смелости или способности дерзать. Напротив, именно к дерзким поступкам, нарушающим установленное и привычное, пессимист склонен более, чем оптимист (этот привык довольствоваться тем, что есть: ему все отрада). Правда, всякое предприятие пессимиста окрашено грустными тонами. Ведь ему известно" все счастливое — чудесно и потому мимолетно.

Только пессимист знает истинную цену радости, только он способен глубоко насладиться приподнятым, свободным и веселым состоянием духа. Мы ценим лишь то, что редко и что дается нелегко. Пессимизм — настойка радости; радость необходимо выдержать, как доброе вино. Только тогда она обретет свой пьянящий вкус. Скромное и благодарное умение дорожить мимолетной похвалой, добрым словом, незначительной помощью, ласковым взглядом — присуще пессимисту как никому другому.

Пессимистичный человек выглядел бы несимпатично, если бы собственные сомнения обрекали его на бездеятельность. Однако убеждение, что пессимист уклоняется от дел и событий, безусловно, ложно. Ведь недоверчивость пессимиста рождается из пристрастности и заботы о наилучшем исходе, и потому она не мешает действовать, а лишь обнажает всю сложность дела и величину препятствий. Пессимист, живя в вечном ощущении трудностей и неблагополучия, постепенно привыкает к этой атмосфере и оттого переносит невзгоды более стойко, чем неподготовленный таким образом человек. Когда иссякает воодушевление самого заядлого оптимиста, пессимист продолжает свое дело, ибо для него мало что изменилось — ведь и начиная предприятие, он не надеялся на успех.

Пессимизм может угнетать силы личности, но гораздо чаще он освобождает человека от пресса внутренних обязательств. Не веря в благополучный исход, пессимист действует с той раскованностью и бесстрастием, которые вернее обеспечивают успех дела, чем горячие надежды, исступленное стремление к цели и не всегда оправданная вера в свои силы. Пессимистичный человек склонен к фатализму. Он уважает судьбу, он благоговеет перед случаем, он рачительно и точно использует всякое благоприятное обстоятельство и счастливую случайность. Самонадеянная личность пренебрегает удачным стечением обстоятельств, упуская одну счастливую возможность за другой. Подобная расточительность чужда пессимисту. Его сосредоточенность на ходе событий беспримерна, и можно быть уверенным: пессимистично настроенная натура извлечет из ситуации все возможное. Были бы возможности…

Леность

Ох, лень, блаженная лень… Ни одно чувство не охватывает нас столь легко и непринужденно, как она. Достаточно лишь подумать о ней, и вот она уже ластится, нежит, окутывает истомой. Редкую глубину наслаждения дарит нам леность. Она убаюкивает в блаженном сне, она приносит грезы наяву. Счастливая расслабленность души и тела — вот что такое лень.

Невежественные люди, у которых отсутствует вкус к жизни, часто смешивают лень с бездельем. Это глубочайшее заблуждение. Бездельем следует назвать уклонение от дела, бегство от него. Безделье несамостоятельно и тревожно; оно не имеет собственно содержания, ибо суть его — в отрицании. Бездельник всегда помнит о деле, которое оставил. Дело тревожит его, преследует, рождая постоянную обеспокоенность. Одним словом, безделье суть та же деятельность, только вывернутая наизнанку и оттого еще сильнее закрепощающая. Лентяй, напротив, всегда самодостаточен и не признает диктат деятельного существования. Деятельные люди вызывают во мне светлое любопытство. Право, они забавны, очень забавны. В своей вечной и постоянной озабоченности, непрестанно устремленные к чему-то, они не ведают вкуса свободы. Счастливая незанятость жизни никакими побуждениями, — для них лишь источник смятения, а великая воля-вольная, ничем не стесненный простор — всего лишь пустое пространство, которое они тщатся заполнить, во что бы то ни стало и чем угодно.