Юлия Волкова - «Агата Кристи» выходит в море

• Название: «Агата Кристи» выходит в море
• Автор: Юлия Волкова
• Издательство: Издательство «Крылов»
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-94371-656-4

Телеканал «Невские берега» снимает новое реалити-шоу на теплоходе «Агата Кристи». Телеведущая Саша Барсукова не участвует в съемках, она просто плывет на «Агате» в Гамбург, где ее ждет… жених? друг? — в этом еще предстоит разобраться.

От лирических раздумий девушку отрывают странные события, которые начинают происходить на «Агате». Кому же взяться за расследование, если не ей — ведущей телепередачи «Криминальные хроники»?

---

— Средневекового монаха с арбалетом, — слабо улыбнулась Саша. — Такой… колоритный монах… в длинном плаще.

— Прилягте, — предложил доктор.

— С арбалетом? — заинтересовался Арье. — На мокрой палубе в два ночи?

— Когда я выходила, была половина второго…

— Молодец, — похвалила Алена. — Голова варит, значит, все в порядке. Теперь вспоминай, зачем.

— Было красиво, — вздохнула Саша. — Я хотела попросить капитана, чтобы он дал мне порулить.

— Капитан спал, — сочувственно произнес Арье. — Теплоход оборудован автопилотом, за исправностью которого следит матрос.

— Тем более… — снова вздохнула Саша. — У автопилота и матроса можно было бы не спрашивать.

— Ты над нами издеваешься? — Алена не поверила ни единому слову подруги.

— Нет, — серьезно ответила Саша. — Арбалет был точно. И порулить я очень хотела. А разве стрелу не нашли?

— Стрелы от арбалетов находятся в сейфе главного реквизитора, — сказал Арье. — Их можно посчитать. Я же понимаю, что это оружие.

— Для этого оружия годится любой стальной прут, — проговорила Саша и села. — Я и сама в толк не возьму, что он делал на палубе с такой штуковиной.

— Тренировался, — хмыкнула Калязина. — Ведь как раз послезавтра соревнования по стрельбе. Он пытался стрелять в тебя?

— Неплохо бы у него спросить, — улыбнулась Саша. — Но полагаю, что первоначально у него были совсем другие планы. Ведь трудно себе представить кого-то, прогуливающегося по мокрой палубе в половине второго ночи. Полагаю, что некто украл из реквизиторской арбалет и тащил его к себе в норку.

— Это невозможно! — воскликнул Арье. — Реквизиторская под замком. Ключи у начальника реквизиторской группы.

— И никакой норки на верхней палубе нет, — сказал доктор. — Там исключительно служебные помещения.

— Не понимаю, почему служебное помещение не может служить кому-то норкой! — недовольно пробурчала Алена.

— Возможно, у вас на работе и может, — усмехнулся доктор. — На судне — нет.

— Господа, мне это не нравится! — почти торжественно произнесла Калязина, проигнорировав профессиональный шовинизм корабельного эскулапа. — Мы имеем дело уже с двумя покушениями. Кстати, как поживает господин Яшин?

— Я почистил ему кровь и желудок, — скромно похвастался эскулап. — Несколько матросов согласились стать бедняге кровными братьями. Донорских консервов не хватило.

— Двух покушений не было, — сказала Саша. — Я просто упала. Поскользнулась и…

— Очнулась — гипс! — оборвала ее Алена. — Знаем, слышали. А монаха вообще не было. Он тебе привиделся при падении. Саша, мне не верится, что у тебя так просто может поехать крыша.

— Спасибо за доверие, — серьезно проговорила Александра. — Монах мне не привиделся. Вернее, не монах, а человек, одетый, как монах. Но то, что это не было покушением, легко доказать. Упала я в половине второго, нашли меня в два…

— Ага, — ухмыльнулась Алена. — Я поняла. У него были все возможности спихнуть тебя за борт. Значит, обыкновенная кража? Ты случайно увидела вора, облюбовавшего реквизиторский цех?

— Ну да, — неуверенно произнесла Саша. — Я случайно обернулась, он испугался, что я его увидела, и прицелился… Ой, нет!

— Что? — хором воскликнули Арье и Алена.

— Он был одет точно так же, как и визитер Нонны Победимовой в первый день плавания, — сказала Саша. — Видимо, Нонна оговорила себя от страха. Никакой это не сон. Преступник не отказался от своих замыслов…

— Каких замыслов? — нахмурился Арье.

— Изображать ужастик на судне, — серьезно ответила Саша. — По-моему, кто-то развлекается здесь по собственному сценарию, Сергей Аркадьевич.

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ

Носов спал беспокойно. Впервые за многие дни, месяцы и годы он проводил ночи в одиночестве. Напрасно он надеялся, что партнерша по игре отправит ребенка в детскую каюту, а сама появится у него. Или пригласит его к себе. А ведь сколько работы было проделано! Сколько комплиментов было произнесено, сколько тонких подходов соответственно женской психологии и, в частности, психологии одинокой матери, осуществлено. И все впустую, вхолостую… Было чему удивиться, из-за чего огорчиться. Промаявшись всю ночь, Евгений проснулся почти новым человеком. И эта новизна его совершенно не радовала. «Ника, Ника, — с горечью думал он, бреясь. — Ты не женщина, ты — богиня. Не в смысле — супер, а в смысле — холодная, мраморная и фригидная. Может быть, ты вообще богиня с острова Лесбос?» Про богинь этого острова Евгений не знал ни черта. Но где-то читал, что слово «лесбиянка» произошло от его названия. Побрившись, он понял, что обижен. До глубины души. Интересно, как это чернявому удалось медсестру так быстро окрутить? Понятно, что она — барышня не первой молодости, но ведь… чудо как аппетитна. И провели они эту ночь вместе, совершенно точно провели! Жека это своим высокосексуальным нутром чуял. Как они вечером друг на друга смотрели! И на мальчишку. Эти взгляды означали только одно: сегодня спим вместе, как бы решить детскую проблему? Но детской проблемы не было, Носов и это видел. Паренек обожает мать, готов на все, лишь бы ей было хорошо. Эх, если и рожать детей, то только вот таких, чтобы родителей понимали.

Отправляясь на завтрак, Носов еще одно новое чувство в себе обнаружил — ненависть. К женщине! Это находилось за пределами его понимания, но было именно так. Подходя к столу с яствами на любой вкус, он еще думал: может быть, журналистки — не совсем женщины. Работа — сплошная беготня, от этого женственность сходит на нет, и женские потребности, наверное, тоже. Ненавидеть журналистку — значит ненавидеть не женщину, а средний пол. Но когда Жека взял первый бутерброд и налил себе крепкого кофе, он уже не сомневался, что вполне способен возненавидеть и женщину. Которая не отвечает ему взаимностью. И эта способность его напугала. Ведь так бог знает до чего можно дойти. Знавал он таких ненавистников. Сначала одну бабу невзлюбят. Потом — все бабы дуры и сволочи. А потом надувную дуру себе покупают. Или со стаканом ночку коротают. И неизвестно, что гаже.

Нет, с этой надутой, вернее, сдутой дурой следует поговорить, сказал он себе. Она чего думает — если в газете работает, то простой плотник ей уже и не пара? А при чем тут вообще профессии? Ведь он мужик вполне культурный, в политике и спорте разбирается, в кулак не сморкается, руками только дичь ест или когда под рукой столовых приборов нет. И внешность у него красивая. Как у Бандераса. Она слишком разборчивая? Но как можно понять мужчину, не пообщавшись с ним близко? Может быть, он среди ее полюбовников самым крутым окажется? Да и не похоже, что у нее полюбовников много… Взгляд тоскливый, злой. Нет, баб этих иногда невозможно понять.

Заметив вошедшую в ресторан Нику, он дал ей возможность выпить чашку кофе и съесть ужасное блюдо под названием «мюсли» («Звучит прямо как сопли», — думал Евгений), и только потом подошел к партнерше по игре.

— Ну чего ты? — грубовато проговорил он. — Я тебя вчера ждал. Думал, в карты сыграем. На раздевание. И на прочие интересы.

— А что бы я дочери сказала? — вскинула брови Войтановская. — И вообще. Мы знакомы четвертый день. За кого ты меня принимаешь?

— Принимал за нормальную взрослую бабу, — тяжело вздохнул Евгений. — До сегодняшнего утра. Мы ведь договорились. Или я чего-то недопонял?

Ника открыла было рот, чтобы ответить резко и решительно — это угадывалось по ее лицу, но тут в ресторан ворвалась ее дочка, подпрыгнула и повисла у нее на шее.

— Привет, мамуля! — весело воскликнула она и попыталась чмокнуть мать в ухо. — Давно не виделись! Ты извини, что я к тебе спать не пришла, я комп в четыре утра выключила. Там такие крутые игры! А ты где ночью гуляла? Я к тебе в два заходила — дискетку хотела взять. Неужели ты гуляла под дождем?

— Нет, Сонечка, — глухо проговорила Ника и высвободилась из объятий дочки. — Мне так скучно стало без тебя, заснуть не было никакой возможности. Сходила в бильярдную, покатала шары.

— Хм… — Соня Войтановская недоверчиво посмотрела на мать. — А почему ты меня не позвала? Если тебе было скучно, я бы пришла. И почему ты пошла развлечься именно в бильярдную? Разве ты умеешь играть в бильярд?

— В том-то и дело, что нет, — вымученно улыбнулась Ника. — Но всегда хотела научиться. При людях позориться неудобно. А в два часа ночи в бильярдной никого не было. Хватит болтать, иди, ешь скорее. Нам еще в гримерку перед съемкой идти.

— Зря ты отправилась туда, — не унималась Соня. — Пришла бы ко мне, я бы тебе новый гейм-трек показала. Кстати, зря ты свой мокрый плащ в ванной не повесила. Ты что, про него забыла? Ладно, пойду фруктовый кефир искать. Ты уже позавтракала? Где меня ждать будешь?

— На палубе, — ответила Ника. — Хочу проветриться. — С этими словами она, избегая смотреть на Носова, быстро вышла из ресторана.