Дарья Волкова - Гении места или Занимательная география (СИ)

• Название: Гении места или Занимательная география (СИ)
• Автор: Дарья Волкова
• Жанр: Фэнтези

Они живут в нашем мире, но они не люди. Точнее, не совсем люди. Они не вампиры, не оборотни, не маги. Они иные. Но не те Иные. Кто же они? Они - Гении места. Не знаете, кто это? Тогда прошу за мной. Данное произведение представляет первую книгу дилогии (или трилогии - как масть ляжет)

---

Варвара улыбается. Ну, хоть похожи на нее сыновья. Хоть какая-то радость.

- Значит, на меня похож Асхат?

- Нет, на тебя тоже не похож. Ни в мать, ни в отца, а в проезжего молодца.

- Петр!

- Да знаю я... Шутка это была, шутка. Я же понимаю, что...В общем, волосы темные, но светлее твоих. Ямочка на подбородке.

- Ямочка?!

- Угу. Не пойми, откуда.

Она Водзар второго уровня. Она сидела на этом месте больше десяти лет! И теперь она поедет к своим сыновьям. К своим мальчикам – Тагиру, Фариду... Но сначала – к Асхату. Чтобы обнять крепко-крепко. И поцеловать в маленькую ямочку на подбородке.

Творить димфэйя было легко. Правда, она никогда не работала с таким массивом энергии. Но ей нужно было много – чтобы хватило надолго. Путь ей предстоит долгий... Квинтум не рекомендовал Хранителю покидать Обитель более чем на месяц. Но тут уж извините – как получится. Пока всех своих сыновей не проведает – домой не вернется.

Варвара скептически оглядела творение рук своих. Вышло что-то странное. Конечно, Водзары, как никто, умеют работать с энергией, но все равно – странно. Впрочем, главное – у нее получилось. Только вот, похоже, отдала слишком много... От этого же кружится голова и двоится в глазах? От этого шум в ушах? От чего же еще?

Женщина покачнулась. А потом картинно, успев напоследок еще всплеснуть руками, мягко упала на пол. Совершенно по-настоящему лишившись при этом сознания. И еще чего-то, возможно. Серебристое облако, занимавшее объемом около трети комнаты, нервно запульсировало, словно от боли, а потом начало сжиматься. В итоге получился яркий серебряного цвета шар – размером с надувной пляжный мяч. Описав плавную дугу, шар без труда просочился сквозь потолок и затаился на чердаке дома сууг-нияси.

После. Асхат и Петр.

Белоснежный пес, недвижно лежавший на кровати рядом с мужским телом, резко повернул голову на звук хлопнувшей двери. Вошедший мальчик с грохотом вывалил дрова возле печи, скинул с головы капюшон малицы.

- Ох и ветрище там, Пашка. Я упал даже, два раза. Дрова рассыпал, собирал потом. Потому и долго так.

Пес ответил негромким поскуливанием.

- Ты чего? Лежи, папу грей!

Самоед заскулил чуть громче.

- Тебе на улицу надо? Ладно, беги, – Асхат подошел к двери, приоткрыл. – Только быстро! И осторожнее там – правда, сильный ветер. Когда уже... – закрывая за выскочившей собакой дверь, – весна?..

Вздохнул – тоскливо, совсем не по-детски. Подошел к отцу, лежащему недвижно. И так уже две недели. Как упал тогда – навзничь, вставая из-за стола, так и не приходил в себя. Еле-еле смог затащить отца на низкую кровать. Асхат все боялся, что однажды проснется – а папа умер. Впрочем, отец и так немногим отличался от мертвого. Сердце иногда и вовсе не слышно было. Верил Асхат только в одно – что Пашка почует, если с отцом совсем непоправимое случится. Если папа уйдет. Насовсем.

Мальчик всхлипнул. Нельзя плакать – так отец учил. Иногда он злился на отца – за то, что тот так говорил. Как – нельзя плакать? Когда мама снится – каждую ночь. И во сне она гладит его по голове, смотрит на него своими большими, темными, ласковыми глазами. И говорит что-то – но он ее никогда не слышит. И просыпается после этого всегда в слезах. А отец хмурится, но чаще молчит. Но Асхат знает – отец его осуждает за эти слезы. Ничего, он вырастет – и станет таким же сильным, как братья – Фарид и Тагир. Как отец. И плакать больше не будет. Но как же хочется увидеть маму!

Он раньше думал, что мама оставила его, потому что он плохой. До сих помнит лицо отца, когда признался ему в этих мыслях. И как отец тогда обнял его – крепко-крепко. А потом рассказывал долго, да только Асхат почти ничего не понял из рассказа отца. Кроме того, что мама его любит. Только не может быть рядом. Потому что она – кифэй, и очень далеко отсюда. А папа – кифэй, только тут, на острове. И они не могут быть вместе. И братья тоже далеко. А он тут один, только Пашка рядом.

В дверь заскреблись, вот и Пашка. Впустил пса, тот быстро забежал в помещение и сразу к печке – шерсть обсушить. Асхат был уверен: в том, что папа еще жив, заслуга целиком и полностью Пашки. Самоед встряхнул пушистой шерстью и запрыгнул на кровать. Немного потоптался, тщательно вылизал лицо и руки лежащего мужчины, утроился под боком и замер. Иногда Асхату казалось, за эти долгие две недели, что это он сам виноват в случившейся беде. Ведь он на отца злился – за то, что тот не разрешал ему плакать по маме. А теперь – ни папы, ни мамы. Один, совсем один. Только Пашка у него остался...

Асхат сел за стол, аккуратно сложил руки перед собой. Он знал, что можно поговорить с родными так... из головы. Папа рассказывал. Но его не учил – говорил, рано. Но сейчас... сейчас у Асхата не было выбора. Он должен как-то позвать... маму, Тагира, Фарида. Иначе отец умрет! Только вот мальчик совершенно не знал, как это делать. И с чего начать. Пробовал каждый день – все без толку. Его попытки выйти на связь напоминали старания птенца пробить скорлупу и выбраться на свет Божий. Он толкался, бился. Но ничего не получалось.

Асхат еще раз посмотрел на свои руки, потом протянул левую, взял из стоящей на столе плетеной корзины конфету. Их осталось совсем мало. Темно-синий фантик с серебристыми звездочками. Может быть, звезды принесут ему удачу? Он аккуратно развернул конфету, сунул ее за щеку. Фантик тщательно разгладил, уперся взглядом в россыпь блестящих звезд. Мама... Тагир... Фарид... пожалуйста... кто-нибудь...

После. Михаил, Мо, Мика, Лина, Фарид, Тагир, Алия и София.

– И все-таки, – произносит Михаил после того, как стихла вторая “обнимательная” волна, – я не понимаю. Ладно, пусть излучение. Почему я ничего не почувствовал? Ты сам, Мо? Ты что-то успел почувствовать? А ты, Фарид? Почему зацепило Тагира, а Фарида – нет? Почему Алия и Соня попали под удар, а Мика и Лина – нет? Я не понимаю...

Мо вздыхает.

- Отличные вопросы, Миш. Я и сам... как в тумане. Давайте постепенно, хорошо? Мне, правда, многое нужно сказать. Но многого я и сам не понимаю.

- Мо, может быть, ты нам откроешься? Чтобы все рассказать и ничего не упустить?

- Всем сразу?!

- Это можно, я думаю, – подает голос Лина. – Чисто теоретически. Но как это?..

- Это херово, поверьте мне! Когда я общался с Потаном...

- С КЕМ?!?

- С Потаном Северно-Ледовитого океана!

- Однако успел ты за это время покуролесить...

- А про время вообще отдельный разговор, – спохватывается Мо. – Я так понял, что меня не было десять дней?

- Точно.

- Нда... А мне казалось, что на все про все ушло пару часов. Ладно, это потом. Может, у Фарида есть объяснение этому.

- У меня есть две версии...

- Так что там с Потаном? – перебивает Фарида Лина. – Он тебя научил правильно открываться сразу нескольким?

- О, он меня такому научил...

- Плохому?

- Я бы не сказал. Оцените потом, как я теперь умею. Но, знаете, когда общаешься со Старшим кифэйем... Такое ощущение, что ты голый перед ним. А после... даже не знаю, как сказать... Будто тебя изнасиловали... Только не говори ничего! – это резко, обернувшись к Мике.

- А я молчу, – Мика округляет глаза.

- Слишком громко думаешь! – а потом, спохватившись: – Извини. Это просто реально... тяжело. Давайте лучше по старинке, словами. С чего только начать...

- Помнишь, ты сказал в начале: “Мне так много вам надо рассказать: про нас, про то, что произошло, о том, что нам предстоит сделать”, – подает голос Тагир. – Ну, вот и давай по порядку. Сначала про нас. Потом про то, что произошло. А уж потом про то, что там нам начальство велит делать.

- Ладно, – кивает Мо. – Про нас. На ногах только стойте покрепче. Пришло время для взрослых откровений. Настоящих кифэйских откровений.

- Да не пугай – пуганные уже по самое “не могу”. Ну, и кто мы?

- Не люди. Совсем не люди. То, что вы видите перед собой... – Мо медленно переводил взгляд с одного лица на другое: вертикальная складка между бровей непривычно напряженного лица Михаила, у Лины даже рот приоткрыт, словно готовится удивляться заранее. На лице Мики его взгляд задержался чуть дольше, что-то проскочило между пронзительными темно-карими и улетающими темно-синими глазами. Фарид, какой-то особо растрепанный, смотрит на него с воодушевлением неофита, а Софи почему-то – настороженно, держа брата за руку. Заплаканная Аля по-прежнему прижимается к плечу Тагира, тот же привычно хмур. – То, что вы видите, глядя друг на друга – это лишь маски. Маски, не более. На Альфаирах маска сидит чуть лучше, на Лейфах и Мандрах – чуть хуже. Но все равно, это все – маски. Оболочка. Или это, – Мо провел рукой по своей заросшей щеке, – костюм. Всего лишь костюм.

- Кто под маской, Магомед?

- Не знаю, как объяснить... Наверное, самое подходящее слово – духи. Мы – духи природы. Мы части души нашей планеты. И наше место не здесь.