Дарья Волкова - Гении места или Занимательная география (СИ)

• Название: Гении места или Занимательная география (СИ)
• Автор: Дарья Волкова
• Жанр: Фэнтези

Они живут в нашем мире, но они не люди. Точнее, не совсем люди. Они не вампиры, не оборотни, не маги. Они иные. Но не те Иные. Кто же они? Они - Гении места. Не знаете, кто это? Тогда прошу за мной. Данное произведение представляет первую книгу дилогии (или трилогии - как масть ляжет)

---

- Жрать хочу, – произносит Мика, не открывая глаз.

- Как только доберемся до села, я тебе куплю самый большой торт, – Мо переводит взгляд с лица сестры на Мику. – Честное слово. Обещаю.

- Засунь его себе в задницу, – голос у Мики абсолютно бесцветный.

Сейчас он готов ей простить даже эту грубость. Он вообще готов ей простить все за то, что эта вредная и поперечная девчонка сделала для его сестры.

- Лина, а когда Аля придет в себя?

- Не знаю, Мо. Возможно, скоро. Возможно, через несколько часов. Давайте спать, а? С ног падаю от усталости.

- Ты и так на полу сидишь, – усмехается Миша.

- Вот сейчас на полу и засну.

- Нет уж, давайте-ка на топчаны, – Миша протягивает обе руки сестрам. – А на полу мы с парнями устроимся. Мика, печка долго еще будет гореть, как думаешь?

- Пару часов, – зевает Доминика, вставая за рукой Михаила. – Кирпичами бы обложить, чтобы остывала медленнее. Надо будет принести, я в школе видела.

- Ой, а где это я?.. – раздается мелодичный и удивленный голос. Все дружно оборачиваются. Алия не стала долго томить их неизвестностью и быстро пришла в себя. А вот дальше начались сюрпризы.

До. Ахмед.

- А кто он такой?

- Романцов-то? Инспектор рыбоохраны.

- Вы издеваетесь?! Зачем нам инспектор рыбоохраны? У нас палеонтологические изыскания запланированы! Ископаемые останки ихтиозавров будем изучать! Вы, что, разницы между рыбами и древними ихтиозаврами не понимаете?!

- Отчего же? – собеседник моложавого руководителя группы палеонтологов невозмутимо откидывается на спинку кресла. – Прекрасно понимаю. Рыба – это хариус или сиг. А еще там щука водится, и налим. Семга на нерест туда не заходит – чего нет, того нет. Но хариусок – исключительный! А ихтиозавры эти ваши – какой с них прок?

- Все-таки издеваетесь... – вздыхает ученый. – Неужели так трудно порекомендовать проводника?

- А я вам и рекомендую.

- Вы же сказали, что он инспектор рыбоохраны?

- Точно так. А еще он по образованию ихтиолог, вроде бы. Но самое главное – никто лучше Романцова эти места не знает. Всем проводникам проводник.

- Ну, раз вы так говорите... Мы согласны, – с видом глубочайшего снисхождения кивает палеонтолог.

- Согласны они, – хмыкает его собеседник. – Не факт еще, что Ахмед Валерьевич согласится.

- Кто?!

- Романцов Ахмед Валерьевич. Ваш проводник – если вам повезет, и он согласится.

- Чудное у него фамилия-имя-отчество. Откуда такое?

- Вот у него и спросите, – протягивая руководителю экспедиции клочок бумаги с телефонным номером. – Он страсть как любит такие вопросы.

Оставшись в одиночестве, хозяин кабинета смотрит в окно, щурясь на почти весеннее солнце, и хитро ухмыляется себе в усы.

- Если он еще раз откроет рот и скажет что-нибудь в таком же тоне, я на него кинусь!

- Инна, не заводись! И, ради всего святого, не спорь с ним!

- Да кто он такой?! И что о себе возомнил?! Мы, между прочим, ученые! А он просто рыбный инспектор!

- Не вздумай так ему сказать! Он – инспектор рыбоохраны. И не задавай ему дурацких вопросов, если не хочешь получать ответы, которые тебе не нравятся.

Женщина-ученый обиженно поджимает губы, но молчит.

- Ахмед Валерьевич, вы вообще устаете?

- Нет.

- А вот мы устали. Мы, знаете ли, не привыкли так много ходить.

- Вы должны были знать, во что ввязываетесь.

- Но мы же не кросс бежим! Куда так торопимся?!

- До заимки дойти надо. Или вы хотите в палатках ночевать?

Руководитель палеонтологов вздыхает.

- А долго еще?

- Полтора часа. Нет. Два, – поправляет себя. – Вы плететесь как улитки.

Руководитель группы приноравливает свой шаг к шагу этого странного инспектора обманчивой наружности. Среднего роста, сухощавый, но рюкзак прет здоровенный, и выносливый как вол.

- А вы действительно ихтиолог?

- Кто вам сказал?

- Иван Матвеевич.

Романцов молчит какое-то время.

- Нет, неправда. Я на биологическом факультете учился. Три курса. Потом бросил.

- Почему?

- Надоело.

Сказано таким тоном, что расспросы продолжать никакого желания нет.

Не объяснишь людям, что это такое – когда тебя зовет Обитель. Да и кому нужно это высшее образование? Томалу точно не нужно. Ахмед поправляет лямки рюкзака. Вот эти, например, его нынешние подопечные, с высшим образованием, с учеными степенями. Неразумные и беспомощные – как дети.

- А скажите мне, – Романцов неожиданно сам продолжает разговор. – За каким чертом вас в такое время понесло в экспедицию? Копать же не будете – в снегу еще все.

- Мы на разведку, Ахмед Валерьевич. Обстановку оценить, прикинуть – как и что. А летом уже приедем в полном составе. Когда у вас тут снег сходит?

-Только через пару недель подтаивать начнет. А окончательно сойдет через пару месяцев.

- Толя, как ты думаешь, сколько ему лет?

- Не знаю. Не двадцать точно, – руководитель группы пытается шутить.

- И не тридцать, – задумчиво отвечает Инна. – У него такая внешность – может быть и сорок, и пятьдесят, и шестьдесят. Непонятно. Знаешь, мне его даже жалко. Одинокий немолодой мужик. Он поэтому такой на язык злой.

- А с чего вы взяли, что я одинокий?

Беседующие ученые вздрагивают. Их проводник подошел неслышно, как обычно. Совершенно звериная у него поступь – легкая, быстрая. И вообще, есть в нем что-то... что-то даже не странное. Необъяснимое. Начиная с имени – не может абсолютно нордического типа блондин с яркими голубыми глазами называться Ахмедом. Пусть и Валерьевичем. И Романцовым. И эти пижонские длинные светлые волосы, собранные в конский хвост. И ядовито-язвительная, как клубок гадюк, манера разговаривать. Странный, очень странный.

- Обручального кольца нет на пальце.

- Это ничего не значит, – он подходит к костру, ворошит палкой угли.

- Значит, у вас есть семья? – Инна в последнее время осмелела и снова пристает к проводнику с вопросами. Причем Анатолий уверен, что за этими вопросами стоит теперь уже именно женский интерес.

- Две девочки.

- О, у вас все-таки гарем, Ахмед? – Инна нарывается, точно! Или кокетничает?

Косой взгляд светло-голубых глаз, тонкие губы трогает усмешка.

- Дочки. Доминика и Ангелина. И жена. Алла. Аллочка.

Тут он прижимает ладонь правой руки к губам, словно заставляя себя замолчать. И действительно – так непривычно это ласковое имя в устах вредного, ехидного и достававшего их порой до тошноты инспектора рыбоохраны Романцова, что сидящие у костра умолкают. Но Инна сегодня неугомонна.

- Сколько девочкам, Ахмед?

- Взрослые уже, – он отвечает хмуро, словно смущенный своей внезапной откровенностью.

- Улетели из родительского гнезда?

- Вроде того.

- А скажите, Ахмед, все-таки – почему вас так назвали? – вот, сейчас Инка получит по полной программе – а то в последнее время их проводник на диво дипломатичен.

За всю его полувековую жизнь ему этот вопрос задавали так часто, что... слишком часто. И ответов у него было немало. В честь османского султана. Для смеху. А можно еще правду сказать – что имя Хранителю дает Квинтум. Что имя Хранителя должно находиться в определенном фонетическом созвучии с именем Обители. А еще – что имена Хранителей должны быть по возможности уникальны. Особенно это важно для Альфаиров, но в целом это правило работает для всех. Квинтум старается учитывать национальные и языковые особенности семьи, но получается не всегда. Ну, назвали Ахмедом – что ж теперь? Нормальное имя, он привык. Могли Абубакаром назвать, или Авессаломом – при его-то везении.

- У родителей было своеобразное чувство юмора, – все равно не отстанут.

- Это у вас семейное, видно, – ох, рискует Инна. Но Романцов почему-то не отбривает ее, как обычно. Вместо этого:

- Пойду, воды наберу.

- Знаете, – голос Сани Борисова, самого младшего в группе, звучит насмешливо, – а я понимаю его дочерей. При таком-то папаше только и будешь думать – как бы скорее из дому свалить.

- А жене сваливать некуда, – поддерживает Анатолий. – Бедная женщина – с таким жить.

- Дураки вы, – Инна задумчиво смотрит на фигуру, идущую к берегу реки. – Ничего она не бедная. Если не идиотка. Он... он настоящий мужик. Таких немного.

Саня и Толя начинают синхронно крутить пальцами у висков, но их прерывает вскрик Инны. Вслед за ней они поворачиваются к реке.

Он бьется у края полыньи, словно рыба – огромная рыба, которую выбросили из воды на лед. А лед под ним трескается, ломается. Они успевают лишь вскочить на ноги и уже стоя потрясенно наблюдают, как тело Ахмеда Валерьевича Романцова соскальзывает в воду. Потом они все же бросаются к полынье, но сделать ничего не могут – близко подходить страшно, тела уже не видно, лишь, быстро утихая, плещется о ломаные ледяные края черная вода.