Ласло Бито - Эвтаназия? Эвтелия! Счастливая жизнь — благая смерть

• Название: Эвтаназия? Эвтелия! Счастливая жизнь — благая смерть
• Автор: Ласло Бито
• Издательство: Энигма
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-94698-028-9

Всемирно известный врач и писатель Ласло Бито рассматривает в своей книге биологический, философский и юридический аспекты актуальной в наши дни проблемы эвтаназии.

Книгу сопровождает подробный комментарий, освещающий проблему с точки зрения духовной науки, и приложение — документы, дающие представление о состоянии дел в России и некоторых странах мира.

---

Роль старых особей в животном мире

Однако встречаются в природе и прямо противоположные примеры, доказывающие важность миссии, выполняемой старейшинами в сообществах (чаще всего матриархатного типа). Самый убедительный пример — слоны, для которых наличие в стаде старейшей особи (как правило, самки, поскольку самцы умирают раньше) означает дополнительный шанс на выживание.

Подмечено, что во время наиболее страшных засух, какие случаются лишь два-три раза в столетие, старейшина — самка ведет стадо к скрытому источнику, к подпочвенным водам, до которых можно докопаться, куда десятилетия назад водила своих сородичей ее бабка. Разумеется, эти старые, многоопытные особи обладают множеством других ценных познаний, а посему шансы на выживание увеличиваются у того стада, где есть такие старейшины. А коль скоро они есть, это означает, что стариков там чтут и оберегают.

Одно памятное переживание помогло мне понять, что и среди высших млекопитающих самка-старейшина бывает окружена необычайным почтением, каковое она способна внушать до самой своей смерти.

* * *

Еще живя в Нью-Йорке, я всегда старался выкроить зимой недельку-другую и поработать где-нибудь на природе. В 70-е годы мы регулярно наведывались в Пуэрто-Рико для проведения биологических наблюдений на одном из Карибских островов, где обитало около тысячи макак резусов. Их предков переселили сюда из Индии с целью научных исследований. На острове обезьянам предоставили свободу, но подкармливали их, поскольку местная растительность не обеспечивала пищей такое количество животных. Раз в год резусов отлавливали, чтобы провести «перепись населения» и пометить новорожденных опознавательным знаком.

В ту пору я организовал — совместно с несколькими лабораториями — изучение процесса старения. Мы уже тщательно обследовали несколько сотен животных, когда наше внимание привлекла одна самка — старая, сгорбленная, облезлая, словом, дряхлей и уродливей некуда! Я сказал, что нам для исследований этот классический экземпляр нужен позарез. Наши помощники из местных только посмеялись: «Старая Леди слишком умна, чтобы попасться в ловушку. Ее не перехитрить!»

Я почувствовал себя задетым за живое: «Посмотрим, кто из нас хитрее!» Утром я вышел к загону с кормушкой (при отлове животных он служил западней) и стал наблюдать, удастся ли старушенции обхитрить людей и каким образом. Ведь если она не войдет в загон, то и корма ей не видать. С этой задачей Старая Леди справилась запросто. Она уселась перед входом в загон, дождалась, пока несколько молодых обезьян выбежали (на задних конечностях) из загона с сухариками за щеками и в кулачках, остановила одного из подростков и отняла у него еду. «Да-а, эта хитроумная бестия действительно нас провела!» — вынужден был признать я.

— Сейчас я войду в загон, но калитку захлопните только после того, как войдет Старая Леди! — проинструктировал я работника пуэрториканца, стоявшего наготове в маленькой хижине с проволокой в руках, конец которой был прикреплен к калитке. (Должен заметить, что в окошко хижины, а вернее сторожки, было вставлено одностороннее зеркальное стекло, чтобы обезьяны не могли заглянуть внутрь: стоило им только заметить дежурного у калитки, и ни одна из них не сунулась бы в загон, несмотря на голод.) Услышав мои слова, дежурный взволнованно запротестовал, естественно, по-испански, поэтому я ничего не понял и решил, что он беспокоится за старушку. Присев на корточки у кормушки, я сделал вид, будто с невероятным аппетитом поглощаю обезьянье лакомство. Старая Леди снаружи изумленно пялилась на меня во все глаза. Она подошла поближе к загону и вновь уселась.

Я словно читал ее мысли: «Не стали бы пришельцы заманивать в западню этого своего странного самца! Вряд ли они захлопнут калитку, пока он сидит внутри!»

Старая Леди вошла в загон, и калитка захлопнулась. Однако торжество мое длилось недолго. Обезьяна резко вскрикнула, и в мгновение ока словно бы из ниоткуда, а точнее говоря со свисающих над загоном ветвей деревьев, с громкими воплями появились мощные самцы с громадными оскаленными резцами. Некоторые даже спрыгнули в загон, готовые защищать старейшину. Странно: до сих пор мы сотнями отлавливали молодых обезьян, и это не вызывало у макак никаких возражений. И нате вам — столько шуму из-за какой-то горбатой, плешивой старухи!

К счастью, пуэрториканец не растерялся и тотчас распахнул калитку. Я облегченно вздохнул, когда Старая Леди с королевским достоинством удалилась в сопровождении своей верной свиты.

По рассказам местных жителей, через несколько месяцев, в течение которых о старейшине заботились ее дочери, она вдруг ушла из стаи, и с тех пор ее больше никто не видел. Пуэрториканцев, конечно, это ничуть не удивило, они сочли естественным, что самолюбивое, пользующееся всеобщим уважением животное само выбрало время и место своей смерти.

Позднее я много раз беседовал с учеными, длительное время изучавшими поведение обезьян, иерархию их общественных отношений, и был потрясен важностью той роли, какую играли в жизни наших пращуров долгожители. Ведь прежде чем люди обрели дар речи, не было способа передать накопленные познания и опыт следующему поколению, как это делаем сейчас мы — хотя бы на письме. Поэтому старейшие члены сообществ хранили в памяти все необходимые сведения, игравшие столь важную роль в жизни и высших млекопитающих, и стада слонов. Тогда-то и научился я уважать даруемую жизненным опытом мудрость, которая заметна даже у обезьян по отличающим стариков достоинству и невозмутимости.

Немало нового я узнал о старости не только от ученых, занимающихся исследованием обезьян, но и от тех, кто изучал человеческие сообщества, народности, среди которых многие люди достигают весьма преклонных лет.

Большинство ученых основывают продолжительность жизни на четырех главных факторах: 1) наследственной, генетической предрасположенности; 2) характере питания; 3) подвижном образе жизни, способствующем кровообращению (отсюда обилие долгожителей в горных селах) и 4) не в последнюю очередь на почете, которым окружены старейшины, и их важной роли в жизни общества. Именно это и подразумевается в библейской заповеди: «Почитай отца твоего и мать твою (чтобы тебе было хорошо и), чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе» (Исх. 20:12). Ведь в соответствии с естественным порядком вещей почитание стариков должно передаваться от поколения к поколению. Возможно, именно этим и объясняется явно завышенный возраст основных персонажей первой книги Ветхого Завета Бытие. К примеру, вместо того чтобы описывать, сколь большим уважением пользовался Мафусаил, достаточно было всего лишь упомянуть, что жил он 969 лет, то есть ему была дарована очень долгая жизнь.

В отличие от большинства видов высших млекопитающих, которые живут сообществами в два-три десятка особей при главенствующей роли умудренных опытом старцев, у нас, людей западной цивилизации, семьи становятся все малочисленнее. При таких условиях был бы желателен пропорциональный рост числа пожилых людей, что и произошло за минувшее тысячелетие. Однако в наше время этот процесс старения общества является не следствием социальной необходимости, а в основном результатом достижений медицины в области поддержания и продления жизни. Таким образом, неуклонно возрастает число пожилых людей, лишенных достойной роли в обществе, а между тем для большинства из них это насущная потребность и необходимое условие для того, чтобы почувствовать удовлетворение прожитой жизнью.

Биологическая неотвратимость старения и его эволюционная значимость

Как мы уже видели, предпосылкой процесса эволюции является постоянное рождение, а затем гибель новых особей с тем, чтобы они могли уступить место все новым и новым «экземплярам», носителям других генных комбинаций, в силу этого обладающим несколько иными, своеобразными особенностями. Но ведь процесс этот мог бы происходить и так, чтобы живые создания умирали без всяких признаков старения — после того, как взрастят своих потомков.

Я попытался вообразить, каково было бы мне, оставаясь внешне двадцатилетним, прожить последние полстолетия среди нескольких миллиардов других людей, тоже двадцатилетних. Подобная перспектива не привела меня в восторг. Ну а если еще и оставшиеся годы пришлось бы доживать двадцатилетним, чтобы рано или поздно умереть в облике и теле того же двадцатилетнего юнца… Думается, не одному мне это показалось бы еще невыносимее старения.

Но ведь у нас нет выбора: жизни без старения не бывает. Впрочем, некоторые характерные процессы старения начинаются уже в детстве.

Примером тому может служить пресбиопия (др. — греч. «староглазие»), то есть утрата способности четкого зрения вблизи; в таких случаях требуются специальные очки для чтения. С развитием пресбиопии человек утрачивает способность переключаться с дальнего обзора на четкое видение близких предметов и наоборот. К примеру, младенец, сосущий свой большой палец, четко видит мизинец, находящийся в нескольких сантиметрах от глаз. Отчего это происходит? Расположенный между роговицей и сетчаткой хрусталик — вследствие своей упругости и сокращения крепящихся к нему гладких мышц — способен принимать настолько округлую форму, что сила фокусировки его возрастает на пятнадцать — двадцать диоптрий и в пять — десять раз превышает мощность обычных очков для чтения.