Леонид Словин - Такая работа. Задержать на рассвете

• Название: Такая работа. Задержать на рассвете
• Автор: Леонид Словин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1969

В очередной сборник серии «Стрела» вошли детективные повести Леонида Словина — «Такая работа» и «Задержать на рассвете».

---

— Ничего не слышно от них?

— Нет.

Синева неба понемногу блекла. Появлялись более матовые тона, предвещавшие близкий рассвет. Барков вернулся в дежурку и снова взялся за газету.

Звонок раздался около четырех.

Медсестра Зареченской больницы сообщала, что к ним поступил больной с огнестрельным ранением ноги.

Держа в руке трубку, из которой неслись частые прерывистые гудки, Барков молча смотрел в серое, полуслепое еще окно, выходившее на ту сторону реки.

Там было по-прежнему темно и тихо.

…Углубившись в свои мысли, Барков быстро шел по улице. Дождя уже не было, только ветер сдувал с деревьев последние запоздалые капли. У закрытого еще городского рынка гулко перекликались дворники. Сворачивали к бензоколонкам пустые автобусы.

В скверике недалеко от дома Джалилова Барков остановился. Закурил. Думать о телефонном звонке из больницы больше не хотелось, но чувство тревоги не уходило. Он стоял и курил до тех пор, пока не увидел издалека крепкого невысокого человека в коричневом костюме, маленькой серой кепке и сапогах. Арслан, невредимый, шел по улице, не замечая Баркова, как всегда серьезный, сосредоточенный на своих мыслях. Герман подождал, пока Арслан скрылся за углом, и пошел в столовую завтракать.

5

В воскресенье к семи часам утра они собрались у дебаркадера. Здесь Роговы держали свою «главную семейную ценность». Это была крепкая, просмоленная, видавшая виды рыбацкая лодка. На корме ее красовался новенький мотор «Москва».

Инженер Рогов, муж Нины, худой, длиннорукий, в подвернутых до колен брюках, стоял в лодке, а Барков и Тамулис подавали ему с дебаркадера рюкзаки, весла, канистры с бензином. Рогов, поминутно поправляя падавшие на лоб волосы, рассовывал груз под сиденья, вычерпывал консервной банкой хлюпавшую у него под ногами воду, что-то насвистывал, напевал, успевая в то же время подшучивать над женой и покрикивать на замешкавшегося с поклажей Баркова. Он трудился изо всех сил, стараясь как можно лучше выполнить тайную просьбу Ратанова — «вытащить всех на два дня за город и расшевелить».

Нина Рогова сидела на берегу, на камнях, вместе с подругой Баркова — Галей, и держала за ошейник большую серую овчарку Каро. Собака несколько раз порывалась прыгнуть в лодку, но Нина держала ее крепко и гладила рукой по морде:

— Каро… Каро… Карышек!

— Команде приготовиться! Закончить драть палубу! Закрепить груз! — суетился Рогов — Альгис, отдай швартовы!

Он позвенел кружкой о бутылку, изображая корабельные склянки, и подвел лодку к берегу. Каро прыгнул в лодку первым и улегся в носовой части. Неразговорчивый экипаж лодки медленно занял свои места. Рядом с собакой устроился Тамулис. Нина и Галя расположились на первой скамейке, сзади них сед Барков, а у мотора — «капитан-рулевой Рогов».

— От винта! — по установившейся традиции, надувшись, басом крикнула Нина.

— Есть от винта! — отозвался Рогов. Его длинный нос напоминал небольшой косой парус. От сознания ответственности за порученное ему важное дело, лицо Рогова даже чуть побледнело, на верхней губе выступили капельки пота.

— Пошел!

— Есть пошел!

Рогов несколько раз дернул за трос, полез на корму:

— Свечу забрызгало…

Через несколько минут мотор все-таки завелся, и лодка, высоко задрав нос, плавно двинулась вдоль берега.

У пристани стоял пароход, пассажиры на корме переговаривались, весело кивая в их сторону. Рогов с независимым видом игнорировал их присутствие. Лодка обогнула грузовой причал, прошла устье маленькой речушки. Левый берег был здесь ниже, и во время большой воды его всегда заливало, на правом были сосны и дачный поселок.

Чем дальше отплывали они от города, тем сильнее изменялся облик окружающей природы, все дальше и шире разбегались луга, выше поднимались деревья. Иногда деревья расступались, мелькали пронизанные солнцем светлые поляны, кусты, спускавшиеся к самому берегу.

— Как здорово здесь! — неожиданно вырвалось у Баркова.

Тамулис зачерпнул ладонью воды и намочил голову. Лодку качнуло.

— Смотри, Алик, не упади за борт! — крикнул ему с кормы инженер. — Здесь можно утонуть!

— Учти, Рогов тебя спасти не может, — подхватила Нина, поправляя прическу, — нет опыта: он впервые увидел реку, когда ему исполнилось семнадцать лет…

— Ты прав, Морковкин, хочешь сесть за руль?

— Хочу.

— Главное — не смерть, — серьезно сказал Тамулис. — Главное — что после оперативника ничего не остается: ни зданий, ни самолетов, ни книг. Как будто его и не было…

Рогов почувствовал, куда клонится разговор, и поспешил свернуть на шутку:

— Почему не остается? Если ты упадешь с лодки, то, наверное, оставишь горотделу несколько нераскрытых преступлений. Как вы их называете? «Висячки»?

— Две старые квартирные кражи, — уточнила Нина, — и, если мне память не изменяет, прошлогодний грабеж. Конечно, я не беру во внимание материалы по краже кур. — Она поморщила нос. — Его нелюбовь к этой домашней птице так велика, что он, кажется, не раскрыл ни одной. Так, Альгис?

— Не совсем. Что же касается грабежей, то их два. Я о них вам столько раз говорил, что даже Олег должен был запомнить.

— Как же! Верно: на Лесной и у пруда. Дела эти передадут другому оперативнику. Прочтет он и скажет: «Ну и дуб был покойный Алик Тамулис! Этого не допросил, с тем не побеседовал, не уточнил расстояния, протоколы осмотра мест происшествий, как правило, писал небрежно…»

— Пожалуй, тонуть я не стану, — согласился Тамулис, — а как ты ни говори, оставить на земле дерево или дом все-таки лучше, чем два нераскрыты грабежа…

— Что говорить! — отозвался Рогов. — Тебе еще не поздно пойти в архитектурный… Или в высшее пожарное…

— Олег, не мучь его, — приказала Нина, — мальчик и так тоскует.

Жена Тамулиса с маленьким Витусом все еще жила у свекрови.

Их обогнала длинная, узкая моторная лодка. За рулем сидели высокая, прямая как палка девушка в красной кофточке и толстенький коротко остриженный паренек в черной рубашке и черных очках. Рогов пытался развить «первую космическую» скорость, но их лодка не подходила для соревнований, и красная кофточка вскоре замелькала далеко впереди.

— Ну как, Галя, нравится? — спросил Рогов.

— Нравится. — Она улыбнулась смущенно. Только мотор очень шумит…

Голубоглазая молчаливая девушка чувствовала себя неловко, как будто впервые попала в чужую, незнакомую компанию, словно не она, а другая ходила когда-то вместе с Ниной Роговой в избу, где скрывался обложенный со всех сторон убийца Вихарев. Трудно было привыкнуть к их разговорам, вращавшимся вокруг одной-единственной темы — раскрытию преступлений. Да и с Германом было все как-то ясно. Вот уже год, как они встречались раза два-три в месяц у парка или в кино. Нравится ли она ему? Иногда кажется, что нравится, что он только стесняется при всех быть внимательным и нежным. Вот и сейчас он ни разу не посмотрел в ее сторону и будто даже тяготился ее присутствием. Один раз, ожидая Германа у горотдела, она услышала брошенную кем-то в ее адрес реплику: «Новая пассия Баркова». Вечером нашла в словаре: «пассия — предмет страсти, возлюбленная», а какая-то тревога и неясность все равно остались.

Часа через полтора они проплыли мимо небольшого мыса, где находился пионерский лагерь областного управления, и вошли в устье Парюги. Олег приподнял над водой мотор, чтобы его не стукнуло о дно, а Тамулис с носовой цепью в руках спрыгнул на землю.

Они бывали здесь уже не раз. На маленькой полянке остался след их костра, который в последний раз разжигал Мартынов.

— Живо! Мужчины — за ветками! Женщины — на кухню! — Рогов не давал никому опомниться и сам первый орудовал топором и веревкой, демонстрируя специальные «инженерные» приспособления для рубки хвороста.

Разгоряченные работой, сели обедать. Понемногу у всех поднялось настроение.

— Нина дарю, — сказал Рогов, подавая жене большую еловую шишку, слегка поцарапавшую ему локоть.

— Спасибо. Лучше прибереги к моему дню рождения. Или приурочь к какому-нибудь торжественному случаю.

— Самое интересное, друзья: Нина, как и большинство ее подруг, все праздники, исключая 23 февраля, считает своими личными и не прочь получить подарок!

— Будь, Олег, правдив: только 7 ноября, 8 марта и 1 Мая.

Олег любил справедливость:

— А на День авиации?

— Дарил, дарил… Вспомнила: даже на День строителя! Они с Андреем, — Нина улыбнулась, — сделали женам подарки: Андрюша Мартынов унес из дому две книги, и Олег взял из шкафа две, поменялись и подарили нам с Ольгой. По две книги с трогательными надписями. На следующий праздник снова подарки. И опять книги: «Оливер Твист» и «Далеко от Москвы». Увидела как-то Ольга Мартынова мою книжную полку, и эпопея с книгами закончилась…