Сергей Макуров - Плохой парень (Король "экстази")

• Название: Плохой парень (Король "экстази")
• Автор: Сергей Макуров
• Жанр: Контркультура

Моя профессия, работа? Я профессиональный драгдилер! Точнее сказать, занимаюсь циклом оптовой поставки и розничной реализации "лекарственного" препарата. Специализация, 3,4-метилендиокси-метамфетамина (МДМА). Жаргонно: "Е", "Экстази", "Икс", "Ешка", "XTC", "Адам", "Диск", "Круглое", "Бублик", "Гайка", "Колесо", "Колесница", "Табл". Я купец, сленгом наркодельцов, крупный торговец наркотиками. Интересы простираются на коноплю, галлюциногены: ЛСД и "ангельскую пыль" — пи-си-пи, но основной мой товар это "экстази".

О, man, ты не ожидал подобного откровения? Не пугайся! Я безобидный!

Мне двадцать четыре года, десять лет из которых отдано сбыту наркотиков. Активно действуя, жестко, хлестко, не жалея собственных физических и моральных сил, пуская в ход любые доступные средства для достижения цели, вспахиваю плодородную почву открывшегося российского рынка. Иначе не сложится по криминальному бизнесу, выкинут из опасной игры партнеры, конкуренты, бандиты, отыщется куча авантюристов, любителей 3000 % прибыли. Временами становлюсь для множества соперников циничным, хитрым, невыносимым до преступности. Я похож на хозяйственного хлебороба. Смеешься, man? Кидая отборные семена "веществ" в плодородный чернозем нарко-товарного хозяйства России, тороплюсь собрать урожай до наступления холодов, лелея каждый колосок, обхожу кругами взращенные посевы с восхода до заката солнца, зорко слежу за тем, чтобы ни один паразит-конкурент не кинул ядовитую личину на наливающиеся питательным соком зерна. Собранные, обильные, вкусные урожаи, все для вас мои дорогие клиенты!

Мир наркотиков — это мой мир.

---

О нюансах нынешних дел Бовича, Колошенко, Гавра знать не хочу. Пройденный этап вся эта команда ураган. — Кстати ты к чему про бывших коллег любопытствуешь? Только не лукавь, man! — хмурится Андрей-Ни к чему! — холодно отвечаю. — Так для общего развития. — Хорошо если так Антох. Или может, вернуться к старому ремеслу желание не отпало? — строго допрашивает он. — Нет, — твердо парирую. — Прошлое дело криминал.

— Отлично, — внешне успокаивается Левинзон. — Время сильно поменялось с тех пор. Страна, люди другие, — как-то наставнически выговаривает Андрей. — Я в курсе, — ухмыляюсь. — Мы на зоне не настолько изолированы. Ветра перемен и туда залетают. За новостями следим. — Ну ладно, — довольно. — Какие Антон планы деятельности? — Пока не представляю, — признаюсь я. — Уеду на пару лет в Европу. На чужбине обдумаю будущее. Прикину, чем себя занять на ближайшие т-цать годов, — озадаченно делюсь я. — От себя не убежишь. Помнишь? — благодушно подкалывает Левинзон. — Я не пытаюсь. Нужна пауза для подумать, не более, — на полном серьезе парирую добродушную подколку Андрея. — В паузе тоже кушать хочется. Как заработаешь на пропитание? — Руки, голова во здравии. Посуду мыть, улицы мести буду, — беззаботной ноткой в голосе отвечаю Левинзону. — Понятно мне что ни фига не понятно, — Андрей с тревогой. — Буду искать себя, начну жизнь с ноля, — убеждаю его. — Я могу помочь с работой Антош, хорошей работой, высокооплачиваемой! — предлагает он. — А может тебе дело свое открыть, — увлеченно настаивает. Вообще не вопрос сегодня, кредиты доступны, — уговаривает Левинзон. — Спасибо Андрюш, огромное спасибо за заботу. Работать на дядю не срастется. Порода такая, вне стаи, затравленный волк одиночка, — разубеждаю Андрея в его затеи с работой. — Изменись. Люди пристраиваются. Если вариантов других нет, — непоколебимо просит Андрей. — Выбор всегда есть. Это решение самих людей горбатиться на непонятно кого. Жизни не видеть и вдобавок получать копейки, — как могу, поясняю. — Я не смогу, прости Андрюх. — Возможно трудности по жизни прижмут, тогда соглашусь. — Друг не обижайся, — извинительно прошу Левинзона. — Несколько дней назад вышел из тюрьмы. Дай дух перевести и порядок в голове навести. — Хорошо, хорошо, я не настаиваю! — он поднимает обе руки вверх, обозначая, что сдается.

— Единственно о чем порошу Андрей! — чуть мешкаюсь с просьбой, как то не по себе.

— Пока я в отъезде, мать навещай, пожалуйста. — Дурень ты Антон! Я бы без твоей просьбы это делал бы, — нескрываемо укоряет Левинзон. — Извини. Ты настоящий друг. Ни в пример меня, который никогда не был ни преданным другом, ни хорошим сыном. — Перестань Антон! — Да ладно Андрюш! — я отмахиваюсь. Андрей окрикивает официантку. Она быстро подходит. Левинзон просит счет. Пока девушка ходит за чеком. Андрей достает пухлый почтовый конверт из портфеля под столом. — У меня еще одна встреча. К сожалению долго не пообщаешься. Давай в субботу к нам приезжай домой. Жена приготовит вкусного. Посидим, поговорим без спешки. Левинзон передает конверт с деньгами. Незначительная моя заначка, пятнадцать тысяч долларов. Я прячу деньги в сумку. — Может тебе еще денег нужно? Ты говори. Не стесняйся, — предлагает помощь Андрей. Официантка приносит счет. Андрей расплачивается. Благодарит девушку за обслуживание щедрыми чаевыми. — Приходите к нам. Рады будем вас видеть в нашем заведении, — прощается с нами она. — Спасибо Андрюш. Здесь достаточно. Матери оставлю сбережения. Когда устроюсь, буду высылать деньги. Мы одновременно встаем из-за стола. Обнимаемся. — Подумай насчет субботы! — напоминает он. — Созвонимся. — Хорошо, — одобрительно чуть кланяюсь. У Андрея вдруг звонко звонит мобильный телефон. — Побежал, — Левинзон уже на ходу надевает плащ. Торопится, входная дверь, выпуская Андрея, брякает колокольчиком, захлопывается наглухо, скрывает его из моего поля зрения. Я пешком тащусь к метро "Китай-Город". Не охота катить домой. Разноразмерные думы пчелами роются в голове. Прилипшие размышления касаются моих прежних и настоящих друзей, Гаврюши, Бовича, Левинзона. Как сплошь и рядом мы тяжко ошибаемся в людях или они в нас? По моему опыту судить из ста так называемых друзей, выясняется, настоящий, преданный товарищ один. Лет 12 назад Левинзона я считал кем угодно для себя, но только не другом: адвокатом, знакомым, приятелем. Он не прилипал навязчиво своим знакомством, не искал дружелюбия от меня, как прочие девяносто девять "дружбанов". Ничего и никогда не просил, денег не занимал, не лез докучливыми советами.

Андрей незаметно оказывался плечом к плечу, когда грозящие смертельной молнией тучи житейских проблем сгущались надо мной. Навещал мою маму, когда некудышний сын пропадал без вести в командировках месяцами. Дружба людей. Что за неосязаемая материя, держащая двух человек вместе даже если они далеко друг от друга? В чем секрет отношений?

В 22 года не задумывался о содержании этой самой тайны. Двадцатилетним я принимал за друзей кого угодно: партнеров, ментов, бандитов, тусовщиков, вообщем всех тех с кем систематически отдыхал или занимался бизнесом.

Левинзон не любил тусовки. Все свободное время проводил дома. Читал, играл в шахматы, коллекционировал старинный хлам. Тогда в начале 90 х, он жил с мамой, Мариной Соломоновной. В крошечной комнатушке близко с метро Новослободская. Кончив юридический институт, он устроился в адвокатуру помощником адвоката. Быстро поднаторел в адвокатской профессии, уже спустя год своей профессиональной работы самостоятельно вел защиту. Специализировался на уголовных делах. Клиенты той поры, контингент соответствующий, бандиты, мурчащие[121] по понятиям, отпетые отморозки. Криминальные авторитеты, братва, одним словом.

Не любой сдюжит общий язык найти с такого рода клиентурой, нервозная работка не для слабонервных адвокатов. Левинзон удало справился на ура. Внешний вид Левинзона не вселял никакого доверия для защищаемых. Броская природная интеллигентность приходилась ни к селу, ни к городу. Еврейские юношеские черты лица, очечки кругленьких стекол. Размера на два больше положенного пиджачок несуразный темно коричневого цвета. Извилистая карьерная дорога ненароком свела Андрея с авторитетным грузинским вором в законе Гиви. Тот мудро не послал парня после знакомства, а дал первый и последний шанс. Левинзон сделал партию защиты авторитета блестяще. Гиви выпустили прямо из зала судебного заседания, сняв сфабрикованное обвинение. Об Андрюхе правильная информация разошлась сарафанным радио среди криминалитета. Так мы нашли друг друга. Именно на Левинзона я плавно переключил периодически возникавшие перипетии с законом. В 95 году мама Андрея умерла, рак желудка. Для Андрея смерть матери удар наисильнейший. Мама была единственным близким человеком для Левинзона, отец скончался, когда Андрею не исполнилось трех лет от роду. Родных братьев и сестер у Левинзона не было. Помню первые дни после кончины Марины Соломоновны. Андрюха передвигался по квартире, словно в густом тумане. Левинзона казалось, отключили от внешнего мира, заперли в самом себе. Я занялся организацией похорон. Выбил участок для захоронения на Даниловском кладбище, оповестил родственников, разместил приехавших проститься с Мариной Соломоновной по гостиницам. Транспорт, гроб, поминки. На четвертый день после похорон я заехал к Левинзону. Он, молча, сидел на кровати в спальне, перебирал семейные черно белые и цветные фотографии. Страшно похудевший, небритый, бледный напоминал приведение. Разговор получился несуразный. Я не знал, как эмоционально подбодрить Андрея. Он подметил конфуз:

— Не беспокойся Антон. Езжай домой. Я завтра начну работать. Утону в делах, — пошутил он.

Мы увиделись шесть месяцев спустя после похорон. Левинзон позвонил и пригласил на свою свадьбу. Праздничное торжество без размаха, только родные люди. Андрей познакомил меня с женой Ниной. Вот выходит перст судьбы, супруга друга как две капли воды была похоже на маму Андрея в молодости. Бог не кинул Андрюху в одиночестве и послал прекрасную, любящую суженую. Брак Андрея и Нины я всегда считал образцовым. Взаимная любовь, преданность, понимание между супругами прошли испытание временем и жизненными невзгодами, не расшатались под напором невзгод, а наоборот окрепли.

О таких семейных отношениях большинство пар только мечтают. Андрей своей добротой, искренностью, заслужил семейное счастье. Главное он умеет подлинно любить. Через год после свадьбы у них родилась дочка Маша. Жизненные трудности человеку выпадают с целью проявить характер у индивида, не сломаться духовно под натиском трудных невзгод. Набраться опыта выхода из сложных жизненных ситуаций, научиться терпению, мудрости. Остаться по концове пережитых бед человеком. Важно по результату те выводы, которые делает личность, пройдя проверку на стойкость. Безусловно, ценно правильно распорядиться полученным опытом. Видимо тугодумов типа Антона Кнутикова изменчивая судьба экзаменует поизощренней испытаниями. Дабы поступки последующие совершались по совести, близкие люди ценились, камни не разбрасывали, а собирались. Падать больно с вершины успеха. Физические и моральные страдания доставляет шлепок с любой высоты. При ударе свалившись с 14 этажа, ты наверняка погибнешь, со 2 этажа сломаешь ногу или получишь ушиб. Если выживешь, после потрясения затем десять раз подумаешь, стоила ли безбашенная движуха того, рисковать жизнью и драгоценным здоровьем, заставлять волноваться родных.