Герман Нагаев - Дегтярев

• Название: Дегтярев
• Автор: Герман Нагаев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1954

В книге Г.Нагаева "Дегтярев" перед читателем развертывается картина большой трудовой жизни простого русского человека. В.А.Дегтярев, благодаря неутомимой энергии, трудолюбию, беззаветной любви к своей Родине, сделался видным государственным и общественным деятелем, выдающимся конструктором, изобретателем, организатором крупного творческого коллектива.

---

В конце января ударили сильные морозы. Чтобы можно было работать в мастерской, Дегтярев приказывал с утра зажигать все паяльные лампы и ставить их на верстаки около мастеров.

В один из таких дней, намерзшись в мастерской, Василий Алексеевич, придя домой, сел на низенькой скамейке у полыхающей голландки и с наслаждением закурил трубку. Он любил в тихие зимние вечера посидеть у огонька, подумать о своих делах. На этот раз в комнате никого не было, и уютную тишину нарушало лишь тиканье часов да потрескивание березовых дров. На улице тоже было тихо. Сквозь синеватый морозный узор в окна смотрела луна. Изредка слышалось, как скрипел снег под ногами одиноких прохожих.

Василий Алексеевич перенесся мыслями к пулемету.

Мягкими, неслышными шагами к печке подошел кот и стал тереться о его ногу.

— Пришел, приятель, — ласково сказал Василий Алексеевич и, не прерывая своей думы, стал поглаживать рукой по густой шелковистой шерсти. Кот, мурлыча, улегся рядом.

Василий Алексеевич, разморившись от жары, расстелил на полу возле печки полушубок, бросил на него подушку и прилег отдохнуть. Усталость взяла свое, и скоро он уснул крепким сном.

Его разбудили тревожные гудки. Василий Алексеевич быстро вскочил и удивился, что уже утро, — морозный узор на окнах горел розоватым светом восхода. Надев треух и быстро накинув полушубок,

Василий Алексеевич выбежал за ворота. «Уж не пожар ли?» — мелькнуло в сознании.

С вокзала, закутавшись в шали, шли заплаканные женщины.

— Что случилось? — спросил их Василий Алексеевич.

— Беда, родимый, Ленин умер...

Эти слова ошеломили Дегтярева. Смахивая стынущие на щеках слезы, он пошел туда, где тускло горели еще с ночи забытые огни, где, разрывая сердце, ревел заводской гудок.

Во дворе завода молчаливо толпились рабочие, многие с непокрытыми головами. Они все еще не верили, не могли и не хотели верить, что смерть сразила любимого Ильича...

Василий Алексеевич, сняв шапку, подошел вплотную к толпе, тихо спросил:

— Когда?

— Вчера, в шесть часов пятьдесят минут, — угрюмо ответил один из рабочих и, не в силах сдержать слезы, отвернулся.

Эти минуты, полные скорби народа, Дегтярев запомнил на всю жизнь...

Запомнил он и то, как в одном из цехов рабочие коллективно делали венок — последний подарок Ильичу.

На красном щите серебряные листья дуба переплетались с боевыми клинками, штыками и меднозолотистыми гильзами. Кто-то из чертежников дрожащей рукою выводил на алой ленте: «От укома ВКП(б) и рабочих организаций города».

Потом, почти через два десятилетия, Василий Алексеевич увидел этот венок в траурном зале Музея имени Ленина.

В день похорон Ильича, когда трудящиеся всего мира на пять минут остановили все работы в знак траура, Дегтярев, склонив голову у верстака, мысленно поклялся: все силы, всю свою жизнь отдать честному и беззаветному служению делу Ленина, делу рабочего класса.

Рабочие по всей стране ответили на смерть любимого вождя массовым вступлением в ряды Коммунистической партии.

В те дни на весь мир прозвучала бессмертная клятва, данная И. В. Сталиным от имени партии.

Некоторые места клятвы казались обращенными непосредственно к оружейникам:

«Ленин не раз указывал нам, что укрепление Красной Армии и улучшение её состояния является одной из важнейших задач нашей партии... Поклянёмся же, товарищи, что мы не пощадим сил для того, чтобы укрепить нашу Красную Армию, наш Красный Флот...»

Перечитывая эти слова великой клятвы, Дегтярев был полон решимости работать, не щадя сил, чтобы вооружить Красную Армию новой боевой техникой.

Однажды его пригласил к себе в кабинет Владимир Григорьевич Федоров и показал телеграмму из Москвы — Федоров и Дегтярев спешно вызывались к М. В. Фрунзе.

— Так как же быть? — растерянно спросил Дегтярев.

— Поезд через два часа, сделайте необходимые распоряжения по мастерской и идите собираться, я буду вас ждать на вокзале.

На другой день оба изобретателя сидели в кабинете Михаила Васильевича Фрунзе.

Робость, которую Дегтярев испытывал всю дорогу, исчезла при первых же словах народного комиссара.

Михаил Васильевич с исключительной теплотой расспрашивал изобретателей об их работе, о планах на будущее, интересовался, в каких условиях они трудятся и живут.

Легендарный полководец Красной Армии до тонкостей знал оружейное дело и говорил о многих новейших системах автоматического оружия так, словно сам был оружейником.

Он отметил несовершенство многих заграничных систем и подчеркнул, что перед советскими оружейниками сейчас стоит задача создать оружие, которое превосходило бы известные заграничные системы.

— Особенно, — сказал Михаил Васильевич, — нашей армии нужен легкий, простой и прочный ручной пулемет. Создание такого пулемета — дело неотложной важности, и я прошу вас об этом подумать.

Прощаясь, Михаил Васильевич пожелал изобретателям успеха и обещал оказать любую помощь в их работе.

— Прошу не забывать и о том, — сказал он, — что несовершенство многих заграничных систем автоматического оружия объясняется тем, что оно создавалось в спешке империалистической войны. Несомненно, что сейчас изобретатели Запада работают над усовершенствованием своих образцов. Я надеюсь, что оружие советских конструкторов превзойдет не только существующие иностранные образцы, но и те, которые ими будут сделаны в ближайшие годы.

Беседа с Михаилом Васильевичем Фрунзе произвела неизгладимое впечатление на обоих изобретателей.

Дегтярев был особенно рад тому, что Михаил Васильевич словно угадал мучившие изобретателя сомнения и прямо сказал, что армии нужен хороший ручной пулемет.

Эти слова М. В. Фрунзе Дегтярев воспринял как боевое задание. По возвращении домой он развернул заброшенную, неоконченную модель и, тщательно осмотрев ее, отложил в сторону.

— Все буду делать заново!

РОЖДЕНИЕ ПЕРВЕНЦА

После окончания гражданской войны перед Советским правительством встал вопрос о перевооружении Красной Армии, так как разбитые на нашей земле империалисты Запада замышляли новый поход против Советской России.

Положение с вооружением в Красной Армии было весьма тяжелым. Красная Армия располагала лишь частью того оружия, что осталось от царской армии, и тем оружием, которое было отнято ею у белогвардейцев и иностранных интервентов в период гражданской войны.

Особенно плохо в то время обстояло дело с автоматическим оружием, которое в армиях капиталистических держав становилось основным оружием пехоты.

Находившиеся на вооружении Красной Армии легкие пулеметы иностранных систем — Льюиса, Гочкиса и других, — во-первых, не могли удовлетворить и десятой доли потребности армии в этом типе оружия, во-вторых, были сильно расстреляны и не имели достаточного количества запасных частей, в-третьих, устарели и все равно требовали замены более совершенными образцами. Техника пулеметного дела неудержимо двигалась вперед.

Исключение из этих систем представлял «Русский Максим» — тяжелый станковый пулемет с водяным охлаждением. Это было добротное боевое оружие, однако пулеметы «Максим» не могли заменить ручных — оружия легкого и маневренного.

Для перевооружения армии новейшими видами автоматического оружия требовалось создать в стране мощную техническую базу.

Между тем от старой армии нам почти не осталось ни технической базы, ни квалифицированных кадров.

В царской России не было ни одного конструкторского бюро.

Советскому правительству, для того чтобы осуществить перевооружение Красной Армии, приходилось заново строить военные заводы и одновременно готовить многочисленные кадры оружейников и оружейных конструкторов.

«...От старой армии, — писал товарищ Ворошилов, — нам не осталось конструкторских кадров. Мы собрали их на отдельных заводах, главным образом из старых оружейных мастеров, техников, рабочих, организовали их, помогли им в их труднейшей работе...» [6]

Дегтярев был именно одним из таких изобретателей, которым партия и правительство предоставили все условия для плодотворной творческой работы. Сейчас перед ним была поставлена ответственная задача — в кратчайший срок создать отечественные образцы автоматического оружия, которое по своим боевым качествам превосходило бы новейшие заграничные системы.

Отложив первоначальную модель пулемета, Дегтярев, однако, не отказался от нее полностью. Напротив, он твердо решил взять за основу системы принцип своего автоматического карабина, но внести в него ряд конструктивных изменений, которые позволили бы сделать модель более компактной.

Рассматривая образцы ручных пулеметов, появившиеся в годы империалистической войны, он самым серьезным недостатком этих систем считал тяжелый вес. Английский «Льюис» весил 14,5 килограмма, германский «Максим» (переделанный из станкового)—18,9 и самый легкий — французский пулемет Шоша — 8,75 килограмма.