Джиллиан Ларкин - Стервы

• Название: Стервы
• Автор: Джиллиан Ларкин
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013
• ISBN: Isbn 978-966-14-4908-3

Молодые аристократки получают все, что только пожелают. Все, кроме свободы выбора - с кем дружить, за кого выходить замуж. После помолвки с Себастьяном свободная жизнь с наполненными музыкой ночами, о которой так мечтала Глория, заканчивается, даже не начавшись... Ее лучшая подруга Лорен, убедившая саму себя в большой платонической любви к Глории, на самом деле сгорает от зависти, а кузина Клара - тоже совсем не ангелочек, как кажется на первый взгляд... Юные бунтарки не приемлют иной жизни, кроме той, где есть блеск, интрига, рискованные приключения и безумная любовь!

---

— Энтони, как дальше? — рявкнул Глаз.

— Фамилия моего приятеля — Вуд, он уже в зале, за столиком. Вы, наверное, заметили его — он такой высокий и…

Смех Глаза долетел даже до Лоррен.

— Хочешь, чтобы я позвал его к тебе?

— Ой, а что, можно?

— Нет! — Окошко захлопнулось.

Придется Лоррен прибегнуть к самому старому приему: максимально используй то, что имеешь. А у нее было то, чем не могли похвастать все эти девицы, — идеальная кожа.

Она дождалась, пока девицы немного расступятся, подошла и тихонько постучала. Приоткрылось окошко, Глаз осмотрел ее с головы до ног. Лоррен выпрямилась во весь рост и рассчитанным движением приспустила палантин, открывая взгляду свой пеньюар.

В самую точку! Глаз заморгал.

— Вы к кому?

— Я сама по себе, — ответила она и опустила правое плечо, чтобы с него соскользнула бретелька. — О-ой! — воскликнула она, поправляя бретельку прежде, чем та открыла взору слишком много.

— Эй! — возмутилась бунтарка с фиолетовой сумочкой. — Мы пришли первыми!

— И кто вас позвал сюда?

— Мой завтрашний день рождения.

— Вы хотите убедить меня, — сказал Глаз, снова оглядев ее с головы до ног, — что собираетесь праздновать здесь в одиночестве, в таком парадном наряде?

— Если вы меня впустите, то в одиночестве я не останусь.

— Добро, — сказал ей Глаз. — У нас всегда найдется местечко для трудящейся девушки.

Лоррен не совсем поняла, почему это он назвал ее трудящейся девушкой. Да у нее траст-фонд! Она никогда и дня не трудилась!

Но дверь открылась, бунтарки на лестнице возмущенно загалдели, и Лоррен не стала разбираться. Ей всегда больше всего нравилось быть посвященной. И если Глория собиралась оставить ее в неведении, придется прибегнуть к собственным средствам, чтобы не остаться сторонней наблюдательницей.

Лоррен направилась прямо к стойке бара и прошла вдоль нее до самого конца — лучшего места, с которого можно все видеть, не слишком бросаясь в глаза. Взобралась на табурет, оперлась локтями о стойку и понадеялась на то, что теперь она не отличается от прочих посетительниц.

Слева от нее тянулся ряд обитых зеленым плюшем кабинок, где неизменно сидели богатые покровители и хозяева заведения. Справа стояли небольшие высокие столики, на которые посетители (в основном бунтарки) ставили бокалы и стаканы, когда шли потоптаться на танцполе. А сам танцпол находился прямо перед Лоррен — небольшое пространство, заполненное до отказа танцующими, которые трясли стрижеными головами и изгибались из стороны в сторону, исполняя чарльстон с выражением блаженства на физиономиях. Наблюдая за ними, Лоррен ощутила укол зависти. Они получают удовольствие, а она…

— Мисс, — это появился Лейф, бармен, — я спросил, что вы хотите заказать.

— Мартини, — сказала она, — и покрепче.

За танцполом возвышалась эстрада, на которой сидели негры-музыканты, их инструменты сверкали отраженным светом ламп. Джазисты шутили друг с другом, весело смеялись.

Ничего интересного. Лоррен стала не спеша обводить взглядом весь зал, высматривая Глорию, и встретилась взглядом с мужчиной, покуривавшим сигару в одной из кабинок напротив ее места.

«Пусть он сам подойдет ко мне», — решила Лоррен и повернулась к нему спиной. Ровно через тридцать секунд он опустился на соседний табурет. Мужчины такие предсказуемые.

— Я не смог не обратить на вас внимания даже с противоположного конца зала, — проговорил он, одновременно подзывая Лейфа. — Мне — как обычно, а куколке сделай что-нибудь фирменное.

Вблизи он выглядел моложе, чем показался ей издалека, — лет двадцати с небольшим. Лоррен инстинктивно притягивала его экзотичность, он так не похож был на привычных ей мальчишек-старшеклассников. У этого юноши были коротко стриженные черные волосы и темные глаза, полускрытые густыми черными бровями. Широкий рот, тонкие губы, в которых зажата сигара, отчего казалось, что он все время чему-то усмехается — впрочем, это придавало ему сексуальности. Мало того, он был одет в классический гангстерский прикид: безукоризненно сшитый серый костюм, широкий темно-синий галстук, серебряные запонки.

— И на что же вы обратили внимание? — В это время бармен поставил перед ней коктейль розового цвета. Теперь у Лоррен были целых два бокала. Она взяла один из них и отхлебнула немного.

— На то, что вы отличаетесь от других девушек. У вас волосы как вороново крыло и глаза, как у ворона, — ответил незнакомец и вытер своим платком капельку коктейля, скатившуюся по подбородку Лоррен. — Вы похожи на хищную черную птицу.

Он сразу же понравился Лоррен, понравился тот грозный образ, который он нарисовал, понравилось прикосновение его шершавого пальца к ее подбородку. Она не совсем понимала, к чему он клонит, но не все ли равно? Она тоже умеет быть смелой; незнакомые мужчины находят ее интересной. И к черту Маркуса Истмена.

Она хотела продолжить беседу, как вдруг краем глаза увидела предмет своих поисков: в дальнем углу клуба Глория беседовала с чернокожим пианистом из джаза, едва не льнула к нему.

С каких это пор, интересно, Глория перестала доверять Лоррен свои секреты? Ведь Лоррен неизменно была их надежной хранительницей! Они всегда рассказывали друг дружке абсолютно все — ну, до последнего времени, пока Глория не стала отдаляться, готовясь к свадьбе с этим надутым типом. А теперь она стала вести двойную жизнь отдельно от Лоррен! Может, и Маркус выскочит откуда-нибудь из стены? Она не могла постичь смысл того, что видела, но никогда еще ее так не предавали.

Впрочем, наблюдая за Глорией и Джеромом, Лоррен стала замечать и кое-что другое: как изгибается тело Глории, стремясь к собеседнику; как оба они не сводят глаз друг с друга, будто и нет в зале никого больше. Что-то было между ними такое… такое… сексуальное.

Да нет, бред какой-то. Даже не говоря о том, что о ее помолвке трубили все газеты. Глория вообще всегда была такой осторожной. Глория была образцом приличий. А этот музыкант — негр.

Сосед Лоррен слегка толкнул ее локтем, возвращая на грешную землю.

— Раздумываете, достоин ли я вашего внимания?

Лоррен совсем ушла в свои мысли. Теперь она огляделась вокруг, увидела потные лица мужчин, вычурные позы бунтарок, презрительную ухмылку на усатом лице бармена (кому только она адресовалась?), наконец, два пустых бокала.

— Она хочет еще выпить, — сказал бармену ее сосед.

— Извините. Мне показалось, я увидела одну знакомую — она беседует с пианистом. — Лоррен уже чувствовала легкое опьянение.

— Это вы о новой звезде нашего клуба? — Он пальцем показал на Глорию. — Девушка из деревенского церковного хора. Хорошенькая, но прямиком из фермерской хибарки. Я чуть было не купился — даже не подозревал, что у них на кукурузных полях растут такие.

— Как эта девушка? — засмеялась Лоррен. — Не суйте мне в уши бананы! Она вовсе не из… — Тут Лоррен резко прикусила язык. — Погодите, откуда она, говорите?

— Вроде, из Огайо… или из Пенсильвании. — Он пожал плечами. — Не уловил. Но я сомневаюсь, чтобы такая рафинированная девушка, как вы, была с ней знакома.

— Вы правы. С такими девушками я не знаюсь. — Лоррен чуть в обморок не падала. Глория здесь поет? У нее красивый голос, Гло станет звездой чикагских подпольных баров, в этом и сомнения нет. Но разве так справедливо? Ведь это Лоррен всегда торила дорогу, она стала первой приверженкой стиля жизни бунтарок, она шла впереди всех. А все лавры снова достаются Глории!

Стоп. Этот гангстер только что назвал Лоррен «рафинированной». Что-то в этом есть, а? Лоррен осознала, что он ее как-то странно притягивает. Не так, как Маркус, по-другому. И, если верить ему, Лоррен отнюдь не была на подхвате у далеко не столь «рафинированной» Глории. Ей даже захотелось крикнуть на весь зал: «Ты об этом знаешь, Гло?»

Лоррен приходилось признать, что те самые черты ее характера, которые порой смущали других чикагских дебютанток: дерзость, склонность называть вещи своими именами, — вероятно, прекрасно подходят для этого мира гангстеров и джина, бунтарок и джаза. Глории очень хотелось стать здесь своей, тогда как Лоррен уже была здесь своей. А разве нет?

Лоррен видела, как Глория с Джеромом исчезли за занавесом возле сцены. Э, да там происходит что-то интересное. Что-то пошло у них не так.

— Вы пить-то собираетесь? — Сосед постучал пальцем по ее бокалу, только что вновь наполненному барменом, и тут Лоррен заметила на мизинце незнакомца золотое колечко с инициалами «КМ».

— А можно я оставлю этот бокал на потом? — Она встала с табурета, и зал пошел вокруг нее колесом.