Ульрика Майнхоф - От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки"
Описание и краткое содержание "От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки" читать бесплатно онлайн.
Модель вуалирования № 1:
буржуазная благопристойность как высшая ценность.
Рудольф Аугштайн в своем самом первом коммюнике по поводу событий 2 июня, в статье «Почему они выходят на демонстрации» пишет: «Мне, как рядовому телезрителю, такие лозунги, как «Джонсон — убийца!» или
«Шах — Гитлер — Ки[240]!», не нравятся. Тот, кто протестует, должен мыслить трезво, тот, кто что–то отвергает, должен сначала предложить позитивное решение».
Насколько справедливо сравнивать шаха и Ки с Гитлером, насколько обоснованно называть Джонсона убийцей[241], это Аугштайна не интересует. Его не интересует вопрос, а вдруг те, кто выбрасывает такие лозунги, предварительно обдумали и обсудили эту тему. Его, как и провинциального бундесбюргера, шокирует исключительно нарушение буржуазной благопристойности. Говоря словами передовицы «Кобленцер Рейнцайтунг» (9/10.06.1967):
«Когда эмоции заменяют конструктивные предложения, это значит, что наступил предел, за которым манифестации перерастают в анархию».
А вот Аугштайн:
«Помидоры не должны попадать шаху в голову. А против тех, кто его забрасывает помидорами, надо применять водометы. И против женщин тоже. И на этом прекратим разговор о само собой разумеющихся вещах».
А вот «Любекер нахрихтен»:
«Этот театрализованный дебош с использованием тухлых яиц, помидоров и пакетов с молочными продуктами не является для нашего подрастающего академического поколения достойным примером того, как надо вести полемику».
А вот шпрингеровская «Бильд» (3.06):
«Кто покушается на мораль и благопристойность, тот должен быть готов к тому, что приличные люди призовут его к порядку».
Итак, там, где дело касается буржуазной морали, буржуазной благопристойности, и Шпрингер, и провинциальная пресса, а Аугштайн ведут себя одинаково по–мещански. Буржуазные приличия для них важнее разоблачения террора и протестов против насилия. Поэтому свежий репортаж — расследование «Штерна» об ужасах войны во Вьетнаме — не только вступает в кричащее противоречие с позицией ширингеровской прессы, связанной по рукам и ногам обязательствам [перед США] по Вьетнаму, но и с позицией Рудольфа Аугштайна, озабоченного сохранением приличий и политеса.
Модель вуалирования № 2:
Система ни в чем не виновата.
В то время как [западно] берлинская пресса Шпрингера давно хочет уничтожить студентов, стереть их с лица земли (говоря словами газеты «Берлинер моргенпост» от 3.06.1967, «те, кто желает добра Берлину, те в конце концов должны этих радикалов–дебоширов, систематически позорящих Берлин, погнать в сторону Темпля[242]»), либеральная пресса по–другому защищает Систему, утверждая, что события 2 июня, дескать, были иррациональным, не поддающимся объяснению инцидентом.
Вот что пишет Аугштайн: «Полиция, которая избивает женщин, — это шайка разбойников, утративших человеческий облик (я не знаю, как назвать это по–другому)». (Что ж, вероятно, он действительно не знает другой полиции.)
А вот Кай Герман в «Цайт» (16.06): «Это бессмысленное занятие — пытаться дать осмысленное объяснение бессмысленной смерти Бенно Онезорга».
А вот передовица в «Нойен Рур цайтунг» (5.06): «Нельзя найти объяснение, которое задним числом могло бы связать смерть Бенно Онезорга хоть с каким–то смыслом».
Итак, вопрос о сущности системы, которая породила полицейский террор в [Западном] Берлине, о сущности системы, которая предпочтет бить и расстреливать, чем отказаться выполнять преступные приказы начальника государственной полиции, все еще остается [для либералов] табу.
От заявлений о «бессмысленности» и «необъяснимости» смерти Бенно Онезорга, от заявлений о невиновности Системы — один шаг до формулировки «Виноват не убийца, а убитый». [Заиадно]берлинская «Бильд цайтунг» этот шаг делает: «Кто провоцирует террор, должен заранее смириться с жестокостью» (3.06).
А вот и «Вельт ам зонтаг» (4.06): «Дебоширы, которые провоцируют кровавые инциденты…»
«Кобленцер Рейнцайтунг» (10/11.06): «Легко, конечно, кричать “Убийцы!”, когда пули полиции обрывают молодую человеческую жизнь. Конечно, такое событие достойно сожаления, но не может быть сомнения в том, что моральную и политическую ответственность за это несут именно те, кто сегодня переводит стрелки с себя на полицию и, действуя по старому методу “держи вора”, кричит: “Убийцы!”».
А Тило Кох в «Нойен Рур цайтунг», защищая Систему, обобщает: «Ненависть — это пламя, которое может поглотить любого. Виноват всякий, кто приближается к этому пламени. Ненависть, убившая Бенно Онезорга, порождена двумя причинами: необузданной провокацией отдельных экстремистски настроенных студентов и чрезмерной реакцией на эту провокацию со стороны полиции».
Все это — «аргументы», почерпнутые из сказок: полиция Аугштайна, утратившая человеческий облик, как сказочная шайка разбойников; «бессмысленная смерть» Кая Германа — прямо как дело рук злой волшебницы; «пламя ненависти» Тило Коха — прямо как порождение ведьм, великанов и колдунов. Система так и осталась предметом табу.
Модель вуалирования № 3:
порядок в порядке, путаники — другие.
Если Система — табу, то порядок в полном порядке, и черт его знает, кто же довел полицию до утраты человеческого облика. Следовательно, те, кто инициировал нарушение порядка, — это путаники, которые мало того, что запутались сами, но еще и запутали Аугштайна.
«Бильд» (3.06): «…хулиганствующие несовершеннолетние путаники». «Гамбургер абендблатт» (3.06): «Придурковатые хулиганы, кучка путаников». Какое, однако, единодушие!
«Вельт ам зонтаг» (4.06): «Они размахивают красными знаменами и протестуют против всего, что дорого Западу. Они орут во всю глотку против Америки, против Южного Вьетнама, против Израиля, против шаха, против германского федерального президента — и молчат о нарушениях прав человека на Востоке».
Буквально дословно на следующий день (5.06) в статье господина Капфингера[243] в «Пассауер нойен прессе»: «Маоисты размахивают красными знаменами и флагами Вьетконга и протестуют против всего, что дорого Западу. Они во всю глотку орут …» — и т. д. «Политические полуслепцы, однако, молчат о нарушениях прав человека на Востоке».
Именно эту тему «путаников», тему отождествления [протестующих студентов] с политическими полу–слепцами, которые сами себе не могут дать объяснения причин собственных действий, с особым удовольствием развивает Рудольф Аугштайн.
В пространном комментарии под названием «Революция и ее азбука» в конце июля 1967 года он пишет:
«Знания и логика мышления Дучке достойны уважения, но вот его представления о будущем обществе — запутаны до полной неясности»;
Изменить существующий порядок” (Дучке), “изменить общество” (Лефевр[244]) — это, конечно, большие планы, и поскольку они, похоже, подпитывают силу студентов, большие слова»;
«Я думаю, от студентов надо потребовать не так уж много: пусть они если не объяснят свои намерения, то хотя бы прояснят свои мозги»;
«Все они витают в облаках со своими планами изменить общество».
Модель вуалирования № 4:
давайте займем их чем–то другим.
Кто хочет встать грудью на защиту Системы, поступает разумно и правильно, когда дает Системе советы, как ей укрепить себя и покончить с оппозицией, не прибегая при этом к стрельбе, как сделать так, чтобы и шум утих, и помидорами перестали бы бросаться, и шаха оставили в покое, и Джонсон бы не чувствовал себя оскорбленным.
«Гамбургер абендблатт» (10/11.06), поругав студентов, завершает статью предложением придумать [для них] что–нибудь новенькое: «Молодежь, хотя бы и студенческая, не совсем уютно чувствует себя в нашем тихом, блеклом, требующем к себе уважительного отношения обществе благосостояния. Студенческая молодежь должна как–то устраиваться в этом обществе. Но на что она должна ориентироваться, для чего устраиваться?»
«Любекер нахрихтен» (30.06): «Мы ни в коем случае не хотим сказать, что студенты должны держаться в стороне от политики. Речь идет лишь о том, в каких формах они могут ею заниматься».
А «Кобленцер Рейнцайтунг» пишет (10/11.06): «Наша молодежь, в том числе академическая, желает найти свое место в этой жизни. Это ведь неправда, что она всего лишь повторяет лозунги о благосостоянии. Нет: она хочет знать правду о реальном положении дел. Готовность молодежи к тому, чтобы найти свое место в нашем обществе, находится на высоком уровне. Так и должно быть. Весь вопрос только в том, каким будет это место».
«ШПИГЕЛЬ», ПРОВИНЦИАЛЬНАЯ ПРЕССА И ПРЕССА ШПРИНГЕРА
Рудольф Аугштайн пишет: «Если бы [в ФРГ] была политическая партия, в которой практиковались бы откровенные дискуссии и в открытом порядке принимались решения, многие из этих протестующих студентов вступили бы в такую партию».
То, что такой партии нет, Аугштайн знает. Но почему ее нет, об этом он даже не задумывается. Система–табу. Потому же «Берлинер моргенпост» и спрашивает 21 октября: «Что может быть общего у Фрица Тойфеля с Вьетнамом?», а «Рейн цайтунг» искренне изумляется: «Что может быть общего у Вьетконга с проблемами академических свобод или с их отсутствием?»
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки"
Книги похожие на "От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Ульрика Майнхоф - От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки"
Отзывы читателей о книге "От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки", комментарии и мнения людей о произведении.