Дина Полоскова - Квест для демиурга (СИ)

• Название: Квест для демиурга (СИ)
• Автор: Дина Полоскова
• Издательство: Си
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

Среди демиургов перестали рождаться способные в одиночку создавать целые миры. Следы последних одаренных демиургов ведут в загадочную Гиперборею, на Землю. Дайра, искусственно созданный демиург, не желает становиться творцом миров и сбегает в мир, где царят законы фентези. Для нее организован запрещенный Квест - если она пройдет его, сможет сама распоряжаться своей судьбой. Варвара Соколовская, девушка с Земли, и Ая, внебрачная дочь эльфийского короля планеты, где проходит Квест, оказываются втянутыми в ту же игру.

---

— Он будет участвовать, только последним — биться предводитель будет с сильнейшим воином, поверь мне. Глядя на его внимание к тебе, об этом не сложно догадаться! А наши обычаи не дозволяют ему биться за тебя раньше: предводитель должен будет одолеть самого сильного воина, на то он и предводитель.

— Ну и где логика? — фыркнула Ая, — Получается, предводитель вольного народа не имеет права взять в свой шатер женщину, не победив своих же воинов?

— Что бы ты понимала в мудрых древних законах нашего народа! — цыкнула на нее Рамиза, — Тебя отдал как выкуп за свою ничтожную жизнь бывший вон города, где царит культ черных жриц — женщин с одной грудью.

— Это можешь не рассказывать мне. Забыла, что я была у них верховной жрицей?

— Маленькая лгунья. Почему же обе твои груди на месте?

— Потому что я была не совсем жрицей, я была жрицей–проводником, а женщины в черном, пожертвовавшие каждая одну из грудей своим богам, — ритуальные жрицы. Кстати, вторую они открыто показывают всем людям в знак того, что навсегда отреклись от мирской жизни, жизни обычных людей.

— Ведьмы они, вот кто, так говорят наши шаманы, а они никогда не врут.

— Дело не в этом. Так выходит, мной великий вон выкупил свою жизнь?

— Не такой уж великий, — скривилась Рамиза, — Но вообще да. Но выкуп за жизнь принадлежит всему вольному народу, а не лично предводителю, освободившему твой бывший город. Поэтому за тебя и борются воины всех наших кланов.

— Рамиза, ты же знаешь, я все равно сбегу. Не знаю еще как, но сбегу. Я не хочу входить ни в шатер вашего предводителя, ни какого‑либо другого.

— Я не хочу слышать этих речей! Сколько раз я говорила тебе, девчонка! А что, если кто‑то услышит и скажет Элго?

— Элго так опасен?

— Не так опасен он сам, как его старшая подруга. Ты знаешь, сколько подруг у предводителя?

— Семь.

— Семь. Семь живых, и одиннадцать мертвых. И поверь мне, не все они не вынесли сложностей жизни в пути. Наэла решает, кому умереть, а кому остаться. И если, спаси тебя светлые боги, она решит, что предводитель решил подарить тебе свое сердце, как когда‑то ей, твоя судьба решена.

И без того бледная от природы Ая, побелела как мел.

— Варварский народ, варварские обычаи!

— Нормальные обычаи. Не хуже и не лучше других. Я нянчила Элго, когда он еще лежал в заплечном мешке своей матери, моей близкой подруги. Я видела, как он рос и радовалась его многочисленным победам. Можешь не сомневаться — если он выйдет драться за тебя, он выиграет священный поединок, а в то, что он решил сделать тебя своей подругой — не сомневаюсь я.

— Так что же делать?

— Только надеяться на то, что за тебя будет биться другой предводитель, по силе и опыту равный Элго. И на то, что Наэла сделает все, лишь бы не допустить Элго к священному поединку за тебя. Шансов, конечно, мало, но больше мне ничего не приходит на ум.

Ая потрясенно молчала. Как выбраться из священных земель орков — она не знала. И даже посоветоваться с демиургами не могла — ее просто никогда не оставляли одну. Да и, кроме того, демиурги не могли бы ей подсказывать даже при всем желании — правила Квеста, ничего не поделаешь.

— Ладно, Ая, совсем ты заболтала меня, не заметила, как день прошел. Пора спать. Завтра будем думать, что с тобой делать.

Спать. С самого первого дня, после выезда из Лонга, Ая боялась этого слова. Дело было в ее снах. Как и прежде, ей снилась удивительная страна, где все жители были удивительно похожими на нее, за тем исключением, что все они были людьми. Широко посаженные миндалевидные глаза, высокие скулы, изящные линии губ, тяжелые прямые волосы — пожалуй, они отличались от Аи лишь неизменно темным цветом волос и глаз. В этой стране, которую Ая видела во снах в Лонге, деревья временами были покрыты россыпью нежно–розовых маленьких цветочков. Тут и там стояли расписные деревянные домики, где женщины со странно разрисованными лицами под слоем белой краски и маленькими красными губами, высокими, чуть ли не на лбу нарисованными угольно–черными бровями, затейливыми прическами, украшенными заколками, усеянными камнями, в странных парчовых халатах, перехваченных широкими поясами, разливали чай — любимый напиток отца Аи. В этих маленьких чайных домиках велись разговоры о политике и экономике, о поэзии, приглашенные артисты демонстрировали свои актерские умения, а художники — свои полотна. В этих снах Ая часто видела свою маму, Мику, но стоило ей покинуть Лонг, как все чаще лицо мамы, такое милое и родное, превращалось в лицо лерры Аиды — главной ритуальной жрицы храма Молчащих Пряностей.

Сон начинался всегда одинаково — Ая бежала по узким улочкам удивительной страны, мимо причалов, деревьев в розовых лепестках… вверх, в самое сердце города! Она боялась опоздать, сердце ее колотилось в груди, грозясь выпрыгнуть наружу — она опять была маленькой девочкой, которая почему‑то заблудилась в чужой стране и в отчаянье ищет маму. Вот так хорошо знакомая спина, короткие стриженые волосы — Ая облегченно вздыхала: наконец‑то, это она! И припускала со всей силой в попытке догнать идущую далеко впереди женщину. В этом сне было всегда очень сложно бежать, ноги отказывались слушаться, а воздух почему‑то становился таким густым, что преодолеть его сопротивления было сложнее, чем сопротивление воды. В ногах появлялась неприятная слабость, но все равно, шаг за шагом, Ая настигала идущую впереди Мику. И стоило ей приблизиться к ней и протянуть руку, попытаться дотронуться до такой уже близкой спины, женщина оглядывалась и вместо милого лица мамы, которое раз увидев, Ая не забудет уже никогда, к ней оборачивалась лерра Аида, со змеиной улыбкой на своих тонких губах.

— А–а-а–а-я–я-я, — раздавался ее шепот, который напоминал змеиное шипение, — А–а-а–а-я–я-я. Иди сюда, девочка. Мама спасет тебя. Иди сюда… Ты же добудешь кровь кентавров для своей мамочки? — лерра Аида протягивала к ней свои сухие руки, и Ая в испуге отшатывалась назад и падала, пытаясь отползти. Девушка просыпалась каждый раз, когда руки главной ритуальной жрицы вот–вот схватят ее, сомкнуться на ее шее.

'Они меня ищут, — думала Ая, вскакивая среди ночи в холодном поту, — Ищут. И вот–вот найдут'. Проблема была в том, что каждую ночь сухие, жилистые руки лерры Аиды становились ближе и ближе, а проснуться было сложнее. В отчаянье Ая однажды разбудила Рамизу, и, плюнув на репутацию психически здорового человека, поведала той о своих страхах. Рамиза, вопреки ожиданиям Аи, отнеслась к ее рассказу серьезно и притащила прямо среди ночи в их шатер шамана, который провел сложный ритуал по изгнанию злых духов и повесил в изголовье девушки связку чеснока. Сны не ушли окончательно, но теперь, проваливаясь в этот сон, Ая не переставала отдавать себе отчет в том, что она спит, и черные жрицы храма пытаются вытащить ее к себе через портал. Шаман орков сказал ей, развешивая чеснок над ее кроватью, что черные женщины пытаются воспользоваться для прокладывания коридора, так он называл портал, ее собственной Силой — их силы недостаточно. Поэтому важно не дать дотронуться до себя во сне, впрочем, это Ая и сама понимала, слушая какое‑то шестое чувство. А то, что Ая думает, что бежит навстречу к своей матери — очередная уловка, чтобы вызвать ее на контакт. После этого случая, попав в загадочную страну во сне, Ая была предельно осторожна — она старалась как можно лучше спрятаться от вездесущей лерры Аиды, и иногда ей это удавалось, хотя и изматывало. Вот так — днем размышляя как сбежать из священных земель орков, а ночью спасаясь от главной черной жрицы — и жила Ая в ожидании ночи равноденствия.

Интуиция подсказывала эльфийской принцессе, что эта ночь должна расставить все точки над i, и поэтому она ждала ее, молясь, чтобы только священный поединок в ее честь не закончился раньше. Она не знала, что должно произойти, но надеялась выстроить портал как можно дальше отсюда — ведь не зря она училась этому в Лонге, под неусыпным вниманием черных жриц. Как она знала, в приближающуюся ночь само пространство будет на ее стороне, став мягким и эластичным, и даже ей, с ее небольшим опытом, портал, вызволяющий ее отсюда, должен удастся.

Поэтому и было немного небрежным и снисходительным отношение девушки к происходящему — Ая просто знала, что сможет сбежать, и рассказы старой Рамизы о ее предстоящей жизни в гареме кочевника не очень‑то беспокоили.

Шли дни, и надо же было такому случиться, чтобы поединок в честь Аи завершился как раз накануне ночи равноденствия, и, к огромному сожалению Рамизы, пророчество ее полностью сбылось. Не смотря на все ухищрения Наэлы, Элго вышел на бой за рыжую женщину с предводителем какого‑то дальнего племени — молодым воином с многочисленными татуировками по всему телу, каждая из которых свидетельствовала об одержанной победе в бою.