Кирилл Запорожан - Тёмный мастер

• Название: Тёмный мастер
• Автор: Кирилл Запорожан
• Жанр: Фэнтези

Вроде бы простой парень из нашего мира попадает в мир магии. И всё бы ничего, да вот только ему предстоит стать Тёмным мастером. И тут уж ничего не поделаешь…

---

— Прочь с дороги, — огрызнулся я. — У меня нет времени на эти игры.

— Я не отдам тебе щит!

— Смешно звучит, учитывая то, что щит сейчас у меня.

Людовик побледнел, но ничего не ответил и стал в стойку, выставив руку с мечом вперед.

— Я же сказал, у меня нет на это времени. Людовик, поверь, я делаю это ради всех нас. Ради всего этого мира.

Но мои слова пропали впустую. Людовик атаковал. Атаковал стремительно и яростно, вкладывая в удар всю свою злость. Совершенно непонятную мне злость. Я ничего не сделал этому человеку. Не пытался занять его место при дворе, не уводил любимую женщину, не оскорблял прилюдно и не сомневался в его умственных способностях. И этот аристократ сейчас хочет меня убить. Вот только дело в том, что я не хочу его убивать. Не хочу без особой причины.

Я увернулся от одного удара, под второй подставил щит. Двигался Людовик быстро. Очень быстро. Неестественно быстро для обычного человека. Вновь отбив меч в сторону, я схватил мужчину за ворот рубахи. Людовик рванулся, и ткань не выдержала. Тонкая материя треснула, и я остался стоять с куском шелка в руках. Аристократ отшатнулся, проводя левой рукой в перчатке по шее.

— Все понятно, — сомнения мигом вылетели у меня из головы. — Очередной ублюдок Драгора.

— Да, — зло оскалился мужчина. — Мы — Дети Драгора…

— Задолбал! — я резко оборвал его. — Каждый раз одно и тоже! Молот Забвения!

Зеленый призрачный молот вспыхнул в моих руках и обрушился на Людовика. Сын Драгора попытался защититься мечом, но против магического оружия его железка оказалась бессильна.

— К Хаару, — приказал я, забираясь в седло. — Заберем вещи и отправимся к Лабиринту. Милада, останешься у Архимага. Он позаботится о тебе. Возражения?

Возражений не последовало. Мы рванули с места так, что ветер засвистел в ушах.

Под деревом черешни медленно тлел труп Людовика Интарского.

Горы приближались. Медленно, но уверенно. Мы мчались на восток уже седьмые сутки, вылезая из седел на один час в день — поесть и привести себя в порядок. Изумруды работали исправно, снабжая магических коней энергией, что позволяло мне не тратить собственные резервы.

Благодаря неутомимости и скорости скелетов, сейчас мы опережали слухи. Даже почтовые соколы короля не могли соперничать с нашими скакунами. Мы старались объезжать стороной любые населенные пункты, закупая провизию в придорожных трактирах, и скакали дальше, издали наблюдая, как жизнь в городах, деревнях и селах продолжает течь своим чередом.

Крестьяне копались в земле, и, кажется, собирались заново засевать поля, в городах купцы торговали, кузнецы стучали молотами, пекари пекли хлеб. Цены на продукты оставались прежними, а это значит, о войне еще никто и слыхом не слыхивал.

— У вас вообще зима бывает? — спросил я на одном из редких привалов, когда возникала возможность перекинуться парой слов.

— Говорят, что далеко на севере бывает. У нас снег выпадает очень редко, — ответил Ламберт. — Тепла хватает, чтобы собирать два-три урожая в год.

— Понятно.

И снова бешенная скачка. Нужно остановить Видящего, пока война не захлестнула весь Вельтеррон. Нельзя допустить, чтобы этот мир достался Драгору.

«А кто говорил, что думает только о себе и своей девушке?» — ехидно поинтересовался Невеар. — «А на Вельтеррон ему плевать».

— Заткнись, — сквозь зубы процедил я и отдал приказ коням ускориться.

Мы мчались, словно четыре всадника Апокалипсиса. Жуткие создания вместо коней, надвинутые на лица капюшоны, плащи развивались за спинами, словно крылья хищной птицы.

Я с каждым днем чувствовал, как уплотняется в воздухе вокруг энергия, она наполняла все вокруг, но ее источник был мне неизвестен. До этого дня.

Через два часа после полудня я затормозил так резко, что едва не вылетел из седла. Сзади послышалась ругань и угрозы оторвать одному некроманту-недоумку руки.

— Что случилось? — спросил рыцарь, когда поток бранных слов начал понемногу иссякать.

— Я чувствую смерть. Слева от нас.

— Ну и что? Мало ли, кто там где-то мог умереть. Какой-нибудь старик от старости загнулся, а мы тут торчим и время теряем. Ты из-за этого нас чуть не угробил?

— Но ведь не угробил же! И хватит на меня орать. Я же не договорил. Во-первых, я чувствую живую смерть, а во-вторых, ее там много. Очень много.

— И что? — Ламберт отряхнул с плаща налипшую пыль.

— Я должен посмотреть, что там произошло.

«Кажется, я знаю, что там произошло», — вздохнул Невеар. — «Где-то там раньше стояла моя башня».

— У нас нет времени! — попытался опять убедить меня Пауль.

— Для мертвой лошади пятьсот верст не крюк. Вперед.

Мы свернули с тракта и помчались через поле. Уже через час на горизонте появилось какое-то пятно, а еще через пятнадцать минут я мог различить отдельные домики небольшой, дворов на пятьдесят, деревне. Я не стал прятать лошадей, просто вновь накинул морок и дал приказ сбросить скорость.

Нас никто не встречал и почему так происходит, я понял, когда мы выехали на площадь. Все жители деревни собрались перед местной ратушей — двухэтажным зданием из красного кирпича. Прямо перед входом стоял старик с высоким лбом, одетый в светлые одежды, похоже, староста, и ругался с полной бабкой в синем поношенном платье и цветастом платке. Остальные жители деревни, включая женщин и совсем еще малых детей, обступили их большим полукругом.

— Ты, Марта, виновата. Когда дед твой преставился, ты должна была…

— Я ни в чем не виновата, Сердик! — перебила старосту бабка. — Я только пошла соседей позвать, возвращаюсь, а он уже через огород удирает.

— Привязать надобно было, это самое, к кровати, это самое, — подал голос кто-то из толпы.

— Вот я тебя сейчас самого привяжу, к улью, окаянный, — потрясла увесистым кулаком старуха. — Я тебя, Хаск, так привяжу, что ты у меня ни в жизнь не развяжешься.

— Так, ладно, — поднял руки Сердик. — Что сделано, то сделано, надо думать, что теперь дальше будем делать.

— Что здесь происходит? — я слез с коня и протолкался сквозь толпу. В принципе мне и толкаться то особо не пришлось. Люди сами расступались, пропуская непонятного человека в черном.

— А вы кем будете? — вопросом на вопрос ответил староста.

— Меня зовут Темный, и я могу помочь вашей проблеме, — представился я. — Если вы подробно объясните, в чем она.

Жители деревни недоверчиво загомонили, но староста, грозно сдвинув брови, пресек их споры.

— Да понимаете, милсдарь, — развел руками старик. — Мертвецы у нас оживать стали. Человек семь ожило.

— Давно?

— А? — не понял староста.

— Давно, спрашиваю, мертвецы оживать начали? — повысил я голос.

— Года два как оживают, окаянные. Мы пока смекнули что к чему, да мертвых сжигать начали, столько страху натерпелись. Мамку то мою похоронили, а ночью я просыпаюсь от стука. Открываю дверь, а она стоит. И глаза белые. Я тогда все штаны испачкал от страха.

В толпе хихикнули. Сердик вновь грозно зыркнул на людей и те притихли. Я задумался.

— Мертвецы сами по себе не поднимаются. Может, знаете кого-нибудь, кто мог бы совершить такое колдовство?

— Да кто ж его знает, — пожал плечами старик. — Разве что из-за башни проклятой вся эта жуть.

— Какой башни?

— Да там она, за лесом, — старик махнул рукой на север. — Башня Невеара, короля-некроманта.

«Меня помнят», — прослезился Невеар. — «Помнят, какой я был…»

— Убийцы, садиста, паскуды, — начал перечислять староста.

«Убью!» — мысленно взревел некромант. — «Ты что себе позволяешь, смерд?»

Конечно, кроме меня его никто не услышал.

— Что ж вы в таком опасном месте деревню то построили? — спросил Ламберт, входя в круг. — Места ведь свободного много.

— То не мы, то предки наши, — гордо вскинул подбородок Сердик. — Земля здесь богатая, да и не было такой мерзости раньше. Я же говорю, мамку мою похоронили, а она ночью…

— Мы уже это слышали, — оборвал старика Пауль, который вместе с Кирой присоединились к нам. — Почему властям не донесли?

— Дык это, — замялся староста.

— Понятно, — усмехнулся рыцарь и положил руку на рукоять топора. — Налоги, значит, не платим?

— Мы это, — на главу деревни было жалко смотреть.

— Ладно, — оборвал я его. — Сейчас ваша проблема в чем?

— Старик у нас умер…

— И ожил, это я уже понял. Проблема в чем?

— Ну, так ожил же, — растерялся староста.

— Почему не сожгли? — еле сдерживаясь прошипел я. — По-видимому, высокий лоб не всегда означает высокий ум.

В толпе опять захихикали. На этот раз мрачным взглядом толпу обвел Пауль. Все снова примолкли, а мамаши попрятали детей за свои спины. Взгляд рыцаря тоже изменился. Но если у Ламберта в глазах была пустота бездны, то в глазах Пауля полыхал огонь. Пламя ярости горело в рыцарских очах. Я попытался встретиться взглядом с Кирой, но девушка отвела глаза. Я лишь успел заметить, что они были какими-то тусклыми, бесцветными и пустыми. Пустота Ламберта пугала, пустота Киры дышала равнодушием.