Андрей Балабаев - Бросок за мечтой (СИ)

• Название: Бросок за мечтой (СИ)
• Автор: Андрей Балабаев
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

Корабль поколений "Аура", созданный на основе каменного планетоида, вот уже более семисот лет движется к звезде, возле которой найдена пригодная для жизни планета. Жизнь внутри "Ауры" похожа на рай: для граждан созданы комфортные условия, обитаемая зона представляет собой пространство площадью почти в пять тысяч квадратных километров, на котором реализованы смена дня и ночи, климатические явления, парковые зоны и водоёмы. Райская жизнь привносит свои проблемы: социум вырождается.

---

   Этого довольно? Или от него ждут каких-то особых оценок?

   - Спасибо, коммандер.

   По лицу актора невозможно догадаться, остался он доволен докладом или же ему безразлично всё прозвучавшее.

   - Подвожу итог. Проведение наступательной операции с целью полной ликвидации вражеского присутствия на орбите Мечты является обоснованным решением. Утверждённые сроки и планы операции пересмотру не подлежат. Обратный отсчёт начинается с точки в 390000 секунд. Возражения? Возражений нет. Заседание объявляю закрытым. Римм Винтерблайт, останься для дальнейшего инструктажа.

   ***

   - Вы планировали это всё с самого начала?

   Актор, не мигая, смотрел ему в глаза, и нельзя было понять - то ли демиург смотрит на насекомое, то ли добрый творец на своё дитя.

   - Да.

   Римм ожидал этих слов, но они всё равно укололи его, заставив внутренне содрогнуться.

   - И все мои шаги были ступенями в этом плане?

   - Не совсем так, как ты думаешь, но по сути - верно. Тебя вели и тебя готовили.

   - Но почему я? Почему вы так носитесь именно со мной?!

   Эмоции просились наружу и сдержать их не было сил. Пускай потом будет стыдно, но сейчас застарелая горечь, пеной поднявшаяся со дна души, рвалась через край и не остановить её было, да и зачем её останавливать?

   - Ты просто попался, Римм. Попался в нашу ловушку. Мы могли выбрать и кого-то другого - Вергоффен тоже подходил, хоть и по-иному, чем ты - но Вергоффен погиб, и ты остался лучшей кандидатурой из всех отмеченных. Случайность, помноженная на расчёт. Правда, - добавил актор чуть погодя, - мы вовсе не контролировали каждый твой шаг. Не хотим, да и не умеем. Скорее, мы их предсказывали и корректировали - с учётом общего блага. Ты обижен на это?

   - Нет. Нет, не обижен... Хотя кому я вру. Да, это можно назвать обидой. Свободная воля, выбор... Но я уже смирился, не думайте. То есть, я хочу сказать, - он окончательно сбился, но всё же продолжил, - я не злюсь на вас. Вы такие, как есть. Пленники долга. Мои метания на этом фоне выглядят жалко и мне от этого, как ни странно, легче.

   - Но тебе тяжело.

   - Да, мне тяжело. Но я справлюсь.

   - Прости нас, Римм Винтерблайт.

   - Что?..

   То, что он услышал, было настолько неожиданно, что сперва показалось сущей бессмыслицей. Бессмертные ангелы просят прощения? У него?..

   - Я осознаю, насколько жестоко распоряжаться жизнями и даже желаниями других людей. И насколько тяжело понимать, что тобой манипулировали, направляя в нужную сторону. Моей человеческой части жаль тебя. Очень жаль. Быть может, тебя утешит, если я скажу, что Эон Ли Граоне никогда не смогла бы тебя любить, и наше вмешательство ничего здесь не изменило.

   - Откуда вы знаете?

   - Полные генокарты вас обоих, поведенческие реакции, биохимический анализ. Ты был для неё другом, чем-то привычным, но никогда - более. Будь по-другому - и мы, возможно, изменили бы своё решение. Но сейчас ты - одна из деталей программы колонизации, которая начала работу годы назад, управляя нашими действиями и диктуя свои приказы.

   - И поэтому я буду прятаться за чужими спинами?

   - Да, поэтому. Риск для твоей жизни не исключён, в какой-то мере, он даже необходим - но и распоряжаться тобой, как обычным солдатом, возможности уже нет.

   - Значит, вам надоело лгать... - вырвалось у него. Хотелось уколоть, уязвить - глупое, детское устремление, желание сделать больно тем, кто сделал больно тебе. - Но я вряд ли гожусь на роль исповедника. Я - ваше создание и оправдаю вас.

   Двое продолжали неотрывно смотреть на него, но Римм готов был поклясться, что они думают об одном и том же. Ни стыда, ни сожалений. Только сочувствие, усталость и капля снисхождения к человеку, попавшему в жернова чужого долга.

   - Нам не нужно исповедоваться перед тобой, Римм Винтерблайт, - прошелестел, наконец, актор. - Наше чувство вины основано на чувстве справедливости, но справедливость - этическая категория, а Цель - внеэтическая. Ты пострадал от наших действий, и это несправедливо. Но ты пострадал во имя Цели, а значит, иначе было нельзя. Поэтому мы восстанавливаем справедливость в твоём отношении - настолько, насколько можем, не нарушая основного императива. Ты имеешь право знать, и ты знаешь.

   Выдох и закрытые глаза - вот и всё, на что хватило Римма в этом коротком противостоянии. Каждый раз, сталкиваясь с актором, ему казалось, что лимит удивления исчерпан - и каждый раз тот умудрялся нанести новый удар, потрясающий только-только устоявшуюся картину мира. Узнать, что ты не просто выбран играть свою роль, но и перепроектирован для неё - как... как к этому относиться? Можно ли вообще осознать подобную истину, или она навсегда пребудет абстрактным фактом, ничего не меняющим в настоящем моменте жизни?

   - Почему же вы не сказали мне ещё тогда... когда вы меня отравили? - попытался он пошутить.

   - Тогда мы говорили о нас, - мягко напомнила Кинан. - И нам не хотелось, чтобы ты сломался под тяжестью неприятной для тебя информации.

   - Теперь, значит, я уже точно не поломаюсь?

   - Мы надеемся. Но ты слишком не расслабляйся - твоя жизнь только начинается.

   Он скривился, как от лимона. "Экзекуторы"... Армия, созданная не столько для решения военных задач, сколько для запуска и корректировки необходимых процессов в обществе. Юноши и девушки, идущие на смерть ради того, чтобы заработали древние, атрофировавшиеся за семь столетий рая механизмы. Жизнь и смерть, подчинённые невыносимо тяжким словам "Программа колонизации". Где-то глубоко, под кипящей поверхностью эмоций, под горечью и негодованием, проступало новое ощущение: пустота.

   - Я обладаю свободой воли?

   От ответа зависело всё - он видел это, он понимал это. Один-единственный ответ может сломать то, что осталось от Римма Винтерблайта, окончательно превратив его в морфа, исполняющего команды.

   - У меня нет для тебя ответа, - отозвался актор. - Ты, в общем смысле, волен распоряжаться собой, но твоё сознание, так же, как и сознание любого человека, зависит от множества внешних факторов. Часть из этих фактором создана нами, но в основе лежит именно твоя личность. Считай это... - он на мгновение задумался, - считай это внешним ограничением свободы.

   Ответ не убил, но и не принёс облегчения.

   - Я всё ещё не понимаю один момент... Если Аура - тюрьма, если Программа колонизации - принуждение, если принуждение для заключённых тюрьмы - неосязаемо, как вы можете быть уверены, что всё дальнейшее существование нового человечества не расписано теми, кто вас создал?.. Вы - пленники Догм, я - опосредованно - тоже, все мы... Мы по умолчанию не можем осознать, свободны мы, или нет!

   Страшная мысль заставила его повысить голос.

   - Что, если... что, если вся Аура - один огромный эксперимент?

   Кинан и Виндик переглянулись. Синхронно улыбнулись. Засмеялись - громко, искренне, чистым звенящим смехом.

   - Мы думали об этом, Римм Винтерблайт, - успокоившись, проговорила астрокоммандер. Думали и пришли к выводу - система, регуляторами которой служат пять рефлексирующих предметов старины, слишком несовершенна для подобного замысла. Впрочем, у тебя будет шанс всё проверить...

   - Как?!

   - Наделать кучу ошибок, когда ты станешь новым лидером человечества. Долго и нудно исправлять их последствия. Понять, насколько глупыми были ошибки. Совершить новые.

   - Звучит как приговор.

   - А это он и есть. Зато и своя ложка мёда в этой ёмкости с технической жидкостью тебя ждёт.

   - Всего одна ложка?..

   - Ага. Если выживем - скучать тебе не придётся.

   ***

   - Я был идиотом! Таким идиотом, Рютше, таким тупицей!

   Голос Свенссона комкал тишину ситуационного центра, заставляя операторов поднимать головы. Сам председатель, раскрасневшийся, со следами недосыпания на лице, метался между двух кресел, то бросая взгляды на многочисленные экраны, то хватая себя за бороду.

   Угловатый Рютше мрачно глядел на него снизу вверх, поджав тонкие губы. Ему не нравилось поведение товарища, но ещё меньше ему нравились те выводы, к которым они вдвоём пришли с помощью неудобных и раздражающих механических интерфейсов - и с помощью аналитической группы, разумеется.

   - А ведь я считал себя едва ли не калекой! Лишённый инфосферы, слепой в стране зрячих! Да эти высокомерные куклы открыли мне глаза!

   - И что теперь? - не сумел скрыть раздражения глава Социального комитета. - Что изменилось?

   - Многое, Алаус, многое!

   Свенссон упал в кресло и сбавил громкость голоса, но лицо его по-прежнему пылало лихорадочным румянцем. Аналитическая группа - самые близкие, самые верные - оставалась на своих местах, устремив взгляды на председателя. Слишком... нездоровые, по мнению Рютше, взгляды. С некоторых пор неукротимость Свенссона начала его раздражать, а затем и пугать - но ещё сильнее его пугал тот фанатизм, с которым часть "свободовцев" шла за своим кумиром. Уйти было нельзя - это казалось предательством сложившейся между мужчинами дружбы и Рютше боялся даже представить, с каким презрением на такой поступок отреагируют остальные, но и оставаться с каждым днём становилось всё тяжелее. Бессмысленная борьба утомляла, в результат давно не верилось, а последние открытия подавляли настолько, что энтузиазм товарища воспринимался как признак сумасшествия.