Евгений Загданский - Прыжок в бессмертие

• Название: Прыжок в бессмертие
• Автор: Евгений Загданский
• Издательство: Молодь
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1963

В научно-фантастической повести Евгения Загданского «Прыжок в бессмертие», рассказывается о том, как ученые одной капиталистической страны, используя новейшие достижения кибернетики, пытаются по сохранившейся информации о человеке «воссоздать» человека. Их гуманные стремления приходят в столкновение с интересами капиталистических заправил. Преодолев различного рода преграды, герои повести порывают с миром, где правит кучка магнатов, и направляются в соседнюю страну, надеясь, что там они смогут использовать свои открытия в гуманных целях.

---

Время от времени в комнату к Майклу заглядывал Росси и подбадривал:

— Если людям нужно чудо, они могут его создать. Не унывай, мой мальчик…

Когда Майкл снова оказался в своем номере, у него болели от напряжения глаза, спина сгибалась от усталости, но на сердце было легко и радостно.

Сегодня даже цветные пятна геометрических фигур, нарисованных на стенах и потолке комнаты, не раздражали его. Ему даже пришла в голову мысль, что эти желтые треугольники, синие пирамиды и красные круги разнообразием своей формы и цвета должны, очевидно, по замыслу художника, создавать у гостей веселое настроение.

Майкл посмотрел на часы: до встречи с Блеком оставалось еще около часа. Можно немного отдохнуть.

На письменном столе он заметил небольшой адресованный ему конверт. В конверте — маленькая записка: "Приветствую. Рада буду встретить". Подписи не было.

— Только таинственных незнакомок и не хватает, — пожав плечами, пробормотал Майкл.

Кто мог написать ему эту записку? В этом городе он никого не знает. Через два-три дня улетит. Когда же эта особа намерена его встретить?

В дверь постучали, и в комнату вошел Блек. Майкл даже обрадовался ему.

Через несколько минут они вышли.

По дороге Блек непринужденно рассказывал политические новости, высмеивал консерватизм, алчность и тупость правителей Южной Америки. Но Майкл слушал рассеянно. Мысли его были заняты таинственной запиской.

Во время игры в теннис он все время посматривал по сторонам, и каждая новая женская фигура, появившаяся на соседних кортах, привлекала его внимание — не она ли? Теннис обычно доставлял ему большое удовольствие: приятно чувствовать себя легким, сильным, ловким. Он особенно гордился быстротой своей реакции и молниеносными выходами к сетке, но сегодня игра почему-то не клеилась.

Вдруг его острый глаз увидел в глубине аллеи стройную фигуру девушки в желтой свободной блузе, в короткой светлой юбке и белых спортивных туфлях. Темно-каштановые волосы были коротко подстрижены, губы необыкновенно яркого цвета, а глаза, спрятаны под темными очками причудливой формы, Девушка легкой походкой приблизилась к их корту, остановилась. Сердце Майкла учащенно забилось.

Игра почему-то пошла веселей. Блек стал подавать более резкие мячи, а Майкл ловко парировал удары и нередко сам переходил в атаки. А уголками глаз он все время следил за девушкой, в глубине души опасаясь, что она вот-вот повернется и уйдет.

Пропустив несколько мячей, Майкл подошел к металлической сетке и нагнулся, чтобы их поднять. Внезапно он выпрямился и в упор посмотрел в темные очки. Девушка поняла его маневр и улыбнулась насмешливо и задорно. "Вот что значит возбудить рефлекс цели, — подумал Майкл и побежал на подачу. — Ведь я не успокоюсь, пока не узнаю, кто написал мне записку".

Несколько минут Майкл сосредоточенно парировал удары Блека но вскоре снова стал играть рассеянно.

Девушка уселась на деревянную скамью и начала читать журнал "Сайентифик Америкен". Майкл почему-то решил, что это Медж Байлоу. Из всех его знакомых только она могла каким-то чудом узнать о его приезде в Буэнос-Айрес и позволить себе прислать ему в гостиницу записку, только она оригинальности ради может возле теннисного корта читать один из серьезных научных журналов Америки.

— Хелло, Медж! — весело крикнул Майкл. — Хотите сыграть партию в Мяч?

— Однако вы не слишком догадливы, — в том же тоне ответила ему Медж и Подчеркнуто изящным движением сняла темные очки. — Я провела здесь уже целую вечность…

— Вы сами виноваты, — Майкл оставил игру и подошел к низкому проволочному заборчику, ограждавшему среднюю часть корта, — вам же известно, что ни Шерлок Холмс, ни д'Артаньян моими героями никогда не были…

— А разве Гаусс, Эйнштейн или Винер были менее проницательны? — Медж смеясь протянула руку Майклу. — Нет, в теннис мы сегодня играть не будем. Я слишком давно вас не видела…

Подошедший Блек учтиво поздоровался с Медж — они, оказывается, недавно познакомились, — и Блек предложил поехать ужинать в "Шорт-хорн Грилл". Он утверждал, что только там можно отведать подлинно аргентинские бифштексы и только там последнее время собираются самые интересные люди города.

Майкл готов был вместе с Медж уехать хоть на край света.

Он чувствовал, что теряет над собой контроль. В машине они сидели рядом, и юноша не сводил с Медж глаз. Ее узкое, худощавое лицо, большие желтоватого оттенка глаза и крупный, изящной формы нос казались Майклу необыкновенно красивыми. Тепло ее плеча обжигало Майкла. Он едва понимал, о чем она говорит, больше слушал ее низкий грудной голос.

— Сейчас всех занимают проблемы счастья народа и счастья человека, — говорила Медж. — Вопрос о счастье-это единственный вопрос, на который каждому из нас хотелось бы ответить без ошибок.

Майкл несколько раз перебивал Медж, но девушка отвечала ему односложно, настойчиво развивая избранную тему.

— Скажите, Майкл, что вы называете счастьем? — спросила она. Отвечать надо искренне и точно?

— Конечно…

— Тогда я должен подумать…

— Дорогой Майкл, вы сухарь. Или просто хитрите со мной. Попробую стать на вашу точку зрения. Фу, стать на точку зрения. Скажите, а как это вы будете думать о счастье?

— Думать — это прежде всего задавать себе вопросы, строить предположения, догадки…

— Ну, а если это не помогает?

— Тогда нужно воспользоваться формулой "утро вечера мудренее",неожиданно вставил слово сидевший рядом с шофером Блек.

— Да, — согласился Майкл, — попытаться решить задачу перед сном. Затем лечь спать, ввести в работу подсознание, и из глубин мозга можно получить ответ.

— Нет, господа, — со вздохом сказала Медж, — так нельзя судить о счастье. Вы, видно, никогда не любили.

Майкл не ответил, и в машине установилось неловкое молчание. Через несколько минут машина остановилась возле ресторана.

Весь вечер Медж была внимательна к Майклу. Они танцевали. Девушка расспрашивала его о жизни на острове; интересовалась, думают ли они с отцом переехать в ближайшее время на континент.

Близость Медж волновала Майкла. Ему хотелось без конца слушать ее голос, всегда вот так держать ее в объятиях и вместе с ней двигаться в медленном танце. "Только бы она, — думал Майкл, — отбросила свое стремление к вычурности и парадоксам. Только бы захотела быть простой и естественной".

Очередной танец Медж танцевала с Блеком, а Майкл, прислонившись спиной к колонне, наблюдал за ними. Они легко скользили по шахматным плитам: Медж держала от себя Блека на почтительном расстоянии. Майклу это понравилось.

Со стен ресторана на них смотрели прославленные на всю Аргентину быки-медалисты. На пестрых лентах, висевших на их шеях, — золотые и серебряные медали-знаки уважения к их бычьей доблести.

В ресторане наступало время завсегдатаев. Вертящаяся стеклянная дверь поминутно вталкивала в зал новых и новых посетителей. Мужчины в черных костюмах гордо вводили женщин с алебастрово-белыми спинами. Майкл обратил внимание, что это сочетание черного с белым, видимо, считается здесь признаком хорошего тона.

Медж, закинув гордо голову, медленно плыла в танце.

Майкл задумался. Любит ли он Медж? Любовь… Что значит это слово? "Я где-то читал о том, что любовь диктуется подсознательным стремлением передать своему потомству недостающие тебе качества или же это стремление закрепить присущие тебе достоинства. Это и определяет выбор. Значит, в принципе можно составить формулу любви и дать ее решать электронным машинам… Чего недостает, например, мне? Прежде всего, я несколько робок и застенчив, а Медж ни на секунду не покидает чувство собственного достоинства. Я осторожен и рассудителен, а Медж вся во власти своего первого впечатления… Мне, кажется, недостает целеустремленности, собранности, но есть ли эти качества у Медж?"

Майкл не заметил, как Медж и Блек вернулись к столику.

Они пригласили его в глубину зала, где за большим столом а непринужденной позе сидел Роберт Байлоу и еще какой-то высокий, седеющий человек со значком последнего кинофестиваля.

При виде Майкла Байлоу скроил приветливую физиономию оказывается, он его не забыл. Да, да, он хорошо помнил. Года три или четыре тому назад они встречались в лаборатории Манджака. Байлоу был немногословен, жесты его плавны и неторопливы. Он словно наслаждался каждой минутой жизни, но иногда брезгливо поджимал губы и убирал со стола руки. "Точь в-точь кот, попавший лапами в воду", — подумал Майкл.

На эстраде в глубине зала появился небольшой негритянский симфонический джаз-оркестр и начал играть какую-то навязчивую песенку. Высокий женский голос четко выводил слова:

"Когда страх раскрыл мне глаза, я увидела, как ты прекрасен…"

Кривая усмешка пробежала от ноздрей Байлоу к тяжелому подбородку.